Тридцать первое декабря две тысячи девятого года.

Приближается полночь.

Вместе с курантами часов остановилось дыхание мощнейшего реактора Игналинской атомной электростанции.

 

Всё случилось в соответствии с европейским Протоколом. Уже первого января Литва, по словам острых на язычок корреспондентов, стала свободной от разума - добровольно лишила себя и соседей крупнейшего поставщика энергии.

Но сегодня я хочу рассказать не о политике.

Настоящая драма разыгралась несколькими днями позже.

 

Реактор охлаждали воды никогда не замерзающего озера, на берегу которого и развернулось некогда строительство. Посмотреть на живописные водопады водоканала приезжали специальные экскурсии, любуясь летом искрящимися на солнце потоками, зимой - незамерзающим каналом. который был всегда обитаем.

 

С каждым годом на зимовку прилетали новые и новые стаи водоплавающих.

 

Гордо, как на параде, выделяясь статью и белоснежным нарядом, проплывали многочисленные семейства лебедей. Точное число этих семей никто не знал, но орнитологи утверждали, что популяция достаточно стабильна, несмотря на постоянный рост.

Всевозможные виды уток были менее притязательны: они не претендовали на центральные области озера и ютились по всему побережью, подыскивая для гнёзд уютные укромные местечки. Но когда стайка выплывала из заводи, своим достоинством, покоем и благородством птицы не уступали и королевским породам лебедей. Да и то сказать-дружная семья привлекательна всегда.

 

Водились здесь и журавли, и аисты, и более мелкие птицы, а о сухопутных пернатых обитателях и говорить не приходится - это надо слушать весной, когда грациозные танцы на поверхности водоёма сопровождаются волшебными трелями птичьего оркестра.

 

Зимой оркестр умолкал - перелётные птицы улетали, а обладатели плавательных способностей не суетились, им торопиться было не обязательно. Озеро вот уже почти тридцать лет не только не замерзало, но было равномерно тёплым, а в его глубинах водилось несметное количество свежей пищи. Поэтому с наступлением холодов озеро не только не сиротело, а наоборот: прилетали новые семьи.

 

В этом году зима выдалась на редкость суровой.Возвышались уже непривычно богатые сугробы, бодрил крепкий мороз. Однако люди, подавленные собственными проблемами - потерей рабочих мест, не заметили сразу тревоги, охватившей водоканал.

 

Однажды утром начальник охраны станции, объезжая на джипе свои объекты, обратил внимание на огромное белое облако на середине озера - это сгрудились стаи лебедей, обеспокоенные внезапным и непривычным охлаждением воды. Охранник остановил машину, вышел,встревоженный.

 

Только сейчас ему пришло в голову, что цепь событий, связанных с закрытием станции, значительно длиннее, потому что не все ее звенья были учтены.

 

Он позвонил на станцию охраны природы, доложил обстановку с птицами.

 

Стали наблюдать.

 

Озеро охлаждалось быстро. Кромка льда увеличивалась, отвоёвывая у неподвижной воды ледяные сантиметры.

 

Лебеди обладают счастливой способностью осуществлять перелёты даже в мороз, преодолевая при этом значительные расстояния. На это и рассчитывали местные природоохранники. Однако весть о возможной гибели птиц уже облетела город.

 

Ужасом повеяло от охлаждающегося водоёма, словно уходила в чёрную дыру целая планета!

 

Горожане стали наведываться к озеру. Прихватив с собой еду для птиц, они целыми семьями, почти круглосуточно, сменяя друг друга,дежурили у озера.

 

Однако вскоре стало ясно, что птицы не улетят.

 

Вероятно, годы безмятежной жизни сказались на генофонде птицы, и новые поколения, выросшие уже в тепле и сытости, потеряли инстинкт самосохранения, который должен был спровоцировать их на перелёт в сложившейся ситуации.

 

А может быть птицы просто привыкли бесконечно доверять людям.Откуда им было знать, что порой двуногие принимают значительно более жестокие решения, чем самый лютый зверь...

 

Через неделю мороз стал только крепче.На озере незастывшей оставалась уже только большая полынья. Очередным утром, прибыв к озеру, люди обнаружили первые жертвы: на льду с распростёртыми крыльями лежали замёрзшие птицы. Но даже в смерти они оставались грациозными и гордыми: перья казались еще белее, пушистее,а замёрзшие тушки были лишены признаков агонии. Четыре пары, именно пары, потому что они так и лежали: по две, на равных расстояниях друг от друга.

 

Надо было принимать срочные меры.

 

Связались с охраной теплоэлектростанции,расположенной в нескольких десятках километров от заглохшей АЭС.

 

Было решено подготовить клетки и перевезти туда птиц.

На это ушло два дня. За это время еще несколько пар доверчивых птиц остались неподвижо лежать на льду. Было непонятно, почему они выходят, пусть и из уже крохотной, но всё же полыньи. Ведь пропитания хватало- люди целыми мешками привозили корм.

Но вот настало, наконец, спасительное утро. Провожать птиц вышли все неработающие в смену станционники, приехали люди из города. Большая толпа безмолвно стояла в стороне, боясь приближаться к берегу, чтобы не мешать работникам службы охраны осуществлять погрузку. Птицы, казалось, были равнодушными. Они легко давались в руки, не слишком возмущались при посадке в клетки.

 

Первый фургон закрылся, медленно тронулся с места.

 

И тут в морозной тишине раздался резкий и страшный крик - кричала птица,оставшаяся на льдине.Люди стали плакать,суетиться, некоторые протянули к птицам руки,словно пытаясь их утешить,как детей.Кто-то из присутствующих сообразил: ведь никто не мог знать, как погружаются птицы, привыкшие жить только парами. Кричала, вероятно, птица, оставшаяся на льдине без друга.

 

Этот крик словно разбудил толпу. Люди бросились помогать погрузчикам. Каждый в тайне желал ускорить процесс, чтобы могли воссоединиться на время разлученные пары,да и зрелище было невыносимым.

 

На следующий день все газеты писали о том, что птицы благополучно поселились на новом месте. Правда, осталось их чуть больше одной пятой от всей зимующей стаи...