Люди ходят быстро и виновато, Как приговорённые к расстрелу, Будто бы им совестно жить, Будто они говорят: "Ах, простите, Что мы вам встретились!" В двадцати пяти мороза Что-то не вижу сверхразума, Но чувствую отзвуки потопа - В том, как люди под окнами топают, И несчастные голуби - Они на морозе почти голые. Стараются летать неистово: У них отнимают жизнь, Будто булавкой накалывают. Как вам всё это кажется? Закваска первого человечества Была неисправимо калеченная. И Бог их пустил в расход - В них не было семян духовных. И тотчас же было изрЕчено: Жизнь будет тихо течься, Не переживайте, мол, люди: Топить вас больше не будут, Но жара и холод не прекратятся, Рождение, смерть, сеяние и жатва. Делайте со мной, что хотите, А я не вижу здесь тихости. Неужели и мы неисправимы И так демоничны, нехерувимны? Для нас всё не кончится разом, Как было во дни потопа, Но будет двадцатиградусный мороз, И люди под окнами топают Быстро-быстро и виновато, Как приговорённые к расстрелу: "Простите, что мы вам всретились!" Солнце на небо выкатило, Его сияющий лик Для меня не прост, не прям, Во всём скрыта подоплёка Улыбчивая до времени И коваврная в результате. "Если лукаво ваше око, То всё тело ваше не свято". Видимо, добро и любовь Надёжно скрыты в Боге. Жизнь в этом смысле - пустыня. Ты тащишься по этому пути И изредка цветка сподобляешься, Ты, пепел и земля. Но пеплу всё же дан разум, Чтобы обдумывать мороз. 25.01.2010. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
