Город – в алом, люди – в чёрном. Нет, не жди от них тепла. Лесом – старым, полем – голым мне тропинка пролегла. Мчи же, мчи, моя двуколка, убегай от горьких дней. Полем светлым, полем вольным, к речке – в искристом раздолье, искупаюсь нынче в ней. Отряхну от пыли лапти, подпояшусь кушаком, сдохнет лошадь, я поплачу, по мочалам, в гать собачью побреду себе пешком. Ах, болотные ж вы топи! Что ни топь – то урожай. Клюквы бусы, словно дроби, собирай, да – заряжай… И брусничка повисает, золотые кренделя. Заяц зенками моргает, подскакнул, не понимает, от чего ветла рыдает, провожая журавля… Дышат полной грудью долы, синь – синее не бывать, ах вы, светлые просторы, вострых ёлочек заборы, смертушка, да - благодать. Бросишь руки, взглянешь в небо, белые лебеди плывут, в чёрном городе ты не был, у людей не крал ты хлеба, только здесь ты пел душою, только здесь в любви живут. Брось мешочек, костерочек, вострый ножик, соли – щепь. Вот и отжил ты, дружочек, пошептаться ветер хочет, мол, ослабла божья цепь. Бьются в дымке комары, все болотные дары, ягоды с корявых пней, все – легли к душе моей. Золотистая брусника, костяная голубика, листьев медных суховей. 13 января 2010 г. С-Петербург |
Положение о Клубе
Сделать стартовой
