Сумерки сгустились подозрительно быстро. Эйфория, от удачного окончания такого, казавшегося безнадежным, дела по спасению собственной шкуры, прошла уже давно. Сейчас дико хотелось спать. Ноги, несущие вчера со скоростью страуса от проблем (ну и что, что бегством только трусы спасаются… зато трусы эти, потом живые остаются), казались чужими, а руки вообще лишними. Едкий осенний холодок нагло обнимал ступни в псевдоимпортных кедах с горделивой надписью то ли «адибас», то ли «адидак». Рост среднестатистического баскетболиста не помогал, как обычно, хоть чего-нибудь разглядеть впереди. Молодой организм Дениса требовал еды.

 

А вокруг лес, лес, лес… Не, не дремучий. Красивый, наполовину еще одетый в сочные красно-желтые листья, но все-таки лес. Это ж угораздило так потеряться на местности. Дурацкие мысли в голове туда-сюда: «А может, там, за деревьями, намного хуже… Там, в городе…Звери, именуемые его жителями, ой на сколько страшнее… Но, ведь, я же тоже ихненький…Да, молодой еще, без клыков желтеньких, но все же…Надо идти… Я же сильный-здоровый, должен выдержать…Или, все-таки, вздремнуть…Ой, какая чудная полянка…Чего то мысли путаются…от усталости, наверно…Какая прелесть: жигуленок красненький…стоит, двери растопырил… М-да-а, допрыгался ты, товарищ …добегался … до белочки, практически… А может, фортунуло, и не глюк это вовсе? Не-е-е… я еще вчера свой лимит везения исчерпал… Ну, и ладно, хоть сознанию (или чего там от него осталось) сделаю приятно, покимарю в своем видении, а если мираж явью окажется, начну в церковь ходить…наверно…»

 

Мир стал явно добрее. Заднее сидение «копейки» показалось Денису лучше всех спален мира. Калейдоскоп картинок в голове и мысли, мысли, мысли: «Спокойной ночи, до завтра, а лучше до послезавтра… Альоооо… уважаемый организм, усни, пожалуйста, я ведь не железный… Да понимаю я, понимаю: перевозбуждение, усталость, но надо поспать…»

 

Пришел в себя Денис на заднем сидении детища советского автопрома от непонятных звуков. «Та-а-а-к. Слуховые галлюцинации - это уже слишком. Спал - не спал? Мать - моя женщина! Чего же ты аборт то, вовремя, не сделала… Лежу, ни кого не трогаю…а тут такое… В школе учили: для того чтобы автомобиль двигался, им желательно управлять…кому-то… Варианта два: либо крыше моей пора начинать письма писать, либо мое средство передвижения справляется как- то (!?) само… Тоже мне: Емеля на печке двадцатого века… Ой, уже не само…» На руле появилась рука. Глаза лежащего Дениса начали округляться, сердце стучало какую-то сумасшедшую мелодию, под которую вяло выплясывал мозг: «Это же ручище, даже я бы сказал, лапа…волосатая такая… Ужас… Не, обидно все-таки: вот так взять и нагло умереть в самом расцвете сил. И от чего? От холода, от голода, от усталости, хапнув при этом глюк, которому бы сам Карвасарский* позавидовал… Лечить - не перелечить… По-моему, я превращаюсь в мечту всей отечественной психиатрии…» Рука то пропадала, то появлялась. Ощущение движения тоже. Не смотря, на всепоглощающий стресс, Денис ощущал, как что-то ужасно давит на ребра. «Щас…Стеклянное что-то, вроде…Бутылка…Боже праведный! Вода! Жизнь налаживается!» Денис в своей, хоть и пока еще не длинной, жизни не чувствовал ТАК глубину понятия «удовольствие».

Тем временем рука, держащая руль, обрела и остальные, не менее важные части человеческой особи, в том числе и патлатую голову. Больше того, эта самая голова, большими хлопающими глазами, смотрела прямо на Дениса, с выражением недоумения и смешливости одновременно. Денька никогда в жизни не видел таких больших, скорее девчачьих, и младенчески невинных глазищ. Они как-то не вязались с верзилой, сидящим на водительском месте.

***

Алекс третью неделю носился по городкам и поселкам теперь уже чужой страны (а вчера еще дружественной республики) на стареньком (но, купленном за свои кровные!) жигуленке. «Надо было бы в какой-то пункт переговорный заскочить, родителям звякнуть, мол жив-здоров… Ничо-ничо, еще чуть-чуть и можно будет с гордо поднятой головой домой возвращаться. Деньги, конечно, не большие, но, учитывая последние цифры по безработице неньки Украины… Пару месяцев перекантуюсь. А там, даст Бог день, даст и пищу. Вон и Москва, до которой, если верить карте, рукой подать, тоже не сразу строилась. Еще заживем…»

 

Насобирав пару - восемь, на первый взгляд, подходящих деревяшек, Алекс вернулся к машине. Покряхтев и изрядно измазавшись, все-таки выложил дорожку для заднего колеса и, дико довольный собой, пошел заводить «копейку». Повернул ключ зажигания, но в машину не сел. Попробовал вывернуть руль, одновременно упираясь ногами в, укрытую толстым слоем листьев, землю. Пихая несчастного жигуленка со всей дури, Алекс все же, с хозяйственной заботливостью, поддерживал ветхую дверцу. Почему-то, в голову пришла ассоциация: «копейка» - это совсем не «копейка», а громадная алая сказочная птица с подбитым крылом. «Тьху ты, ну совсем нервы расходились, сантименты какие-то в голову лезут. Рановато будет, только третий десяток разменял… Ну вот, пошла родная. Вот и хорошо. Жалко только времени столько потерял. Ну, ничо. Шас нагоним. Ой, как хорошо…Таааааак, не понял, это что еще за хрень на заднем сидении?»

Алекс заорал благим матом:

- Й… Здрасьте, приехали!!! Я тебе не мешаю? Как водичка? Вкусная? Чаю с какао, может? Чувак, ты вообще говорить умеешь? Да когда же это закончится….Упыри да вурдалаки обложили… Слушай, Маугли ты недоделанный, ты давай, или говорить начинай или гулять иди туда, откуда пришел…разлегся он…

 

***

 

Денис начал приходить в себя: «Все ок. Мозги в порядке. На меня рычит «счастливый» обладатель той «очаровательной» волосатой ручищи. Вроде нормальный крендель. Глаза такие большие…добрые даже бы сказал… Возраст плюс-минус мой».

Не смотря на пересохшее горло, которому вода с бутылки Алекса как-то не очень помогла, Денис выдал на одном дыхании:

- Слышь, пацан, я в адеквате, устал, просто очень, не гони, мне тоже выбраться отсюда надо. Думал, кирдык мне… а тут ты! Есть Бог на свете. Меня кстати, Денисом зовут, а свои - Деней.

 

***

 

«Кажется на прошлой неделе было… А уже пятнадцать лет пролетело с момента, когда «копейку» свою продал…Гуляли то как…Треть вырученных денег спустили…Весело было…Сколько потом колес сменил, никогда так за тачкой не ностальгировал…»

Алекс стоял в толпе встречающих. Рейс «Москва-Киев» немного задержали. Мысли вальяжно разгуливали в голове: «Ну вот, Денька сейчас нарисуется… Вывалится с самолета, как всегда в адеквате)))... Круто мы в этот раз замахнулись… Склепать за два месяца финкомпанию с многомиллионным уставным фондом…Есть порох в пороховницах…»

 

***

 

Поздний июльский вечер поражает своими терпкими, но одновременно свежими ароматами зелени, скошенной травы, горячего асфальта и еще сотни, еле уловимых осязанию, запахов. На довольно внушительной территории загородного ресторана в нелогичном порядке, как грибы после дождя, стоят два десятка беседок. Не смотря, на летнее тепло, они не заполнены посетителями даже на половину. На двух больших мангалах томятся румяные аппетитные шашлыки. По дорожкам, вымощенным деревянной брусчаткой, снуют туда-сюда официанты в украинских вышиванках, таскающие на подносах то холодную горилку, то ароматный кофе. Живая музыка в национальном стиле. На стоянке с десяток машин. Горожане отдыхают от дневной суеты. Подошел к концу еще один день их жизни. Кто-то что-то празднует, кто-то заливает какие-то неприятности горькой, кто-то прячется с очередной пассией от жены, у кого-то встреча деловая…

Во внутреннем помещении заведения на четверых накрыт стол. Наверно, покурить вышли на свежий воздух. Ну да, точно, вон уже возвращаются двое, излучающих позитив и успешность, мужчин и их спутницы, моложе, как минимум, лет на десять.

Изрядно заплывший и поседевший Алекс, с невозмутимым видом, рассказывает очередную то ли быль, то ли небыль. Несмотря на то, что с реалий так, обычно, не смеются, понимаешь: такие большие и невинные глаза врать не могут. Временно компания затихает с целью налить-выпить. Денис, поправив сползающие на кончик большего носа очки, опять расплывается в улыбке и выдает что-то на счет красной «копейки»… Спустя какое то время к рассказу подключается Алекс…

 

*Борис Дмитриевич Карвасарский — известный российский психиатр и психотерапевт, медицинский психолог, ученик В. Н. Мясищева.