Малыш носился вокруг цирковой арены, между первым рядом и обшитым красным бархатом парапетом. Его переполняло любопытство: что-то будет.

И вот что-то появилось: огромный, почти во всю арену Чёрт. Что-то в нём было от головы Черномора - пожалуй, общие контуры. Однако был он не только головой, но и жирным-прежирным туловищем, лишённым рук и ног. Окутанное неаккуратной белой тканью, оно распласталось по арене, а сверху переходило в лысую голову без шеи. Из нескольких точек на голове струились ручейки крови.

На необъятном пузе красовались разноцветные олимпийские кольца.

Худой мужчина в очках с очень большими линзами, в мышиного цвета костюме, стоя прямо напротив малыша, произнёс в микрофон: "Принадлежности олимпийского чёрта". Зрители оживились, среди общего шума отчётливо прозвучало: "Это Шишкин говорит".

Не в силах больше созерцать ужасного чёрта, малыш бросился бежать. Запыханный, он забежал в ванную комнату, где его бабушка в розовом пеньюаре из чего-то очень искусственного накручивала волосы на бигуди.

- Баба Ира, баба Ира! - кричал перепуганный малыш.

Бабушка погладила его по голове.

- Баба Ира, как так может быть: у папы с мамой Шишкин, и ТАМ - Шишкин?

- У папы с мамой Сысскин, - отвечала бабушка, особо акцентируя фамилию папиного и маминого знакомого, - Сысскин... А то - Шишкин