Его задумчивый взгляд и пугал, и восхищал одновременно. В глазах его, точно слезы, стояли слова. И самое интересное было то, что слова эти видели все. Но прочитать их не мог никто…

А у него, между тем, было всё, что необходимо хорошему писателю. Одиночество…

Мне всегда казалось, что одиноким может быть человек только тогда, когда некуда ему податься. Нет ни семьи, ни родственников, ни друзей вокруг.

На самом деле, отшельником можно называться и со всеми присутствующими благодетелями. Одиночество - не в отсутствии рядом себе подобных. Оно - в нас самих…

И он, имея множество близких подле себя, любил проводить время в уединении. Писал книги.

Окружающие его люди были ему не понятны.

Ничего не могло помочь ему понять их.

Как личность, был он человеком слабым. Во всяком случае, со стороны, я бы рассмотрел его именно так.

Когда друзья-ребята приглашали его на какую-нибудь шумную тусовку, дескать, пора бы и тебе уже отвлечься от повседневной суеты и неплохо отдохнуть, он всегда покорно кивал головой в согласие, но никогда не появлялся в назначенном месте.

Он соглашался, заранее зная, что не пойдет! А после, продумывал в своей голове различные варианты оправдания для товарищей.

Парадокс ситуации и заключался в том, что человеческое окружение было ему необходимо. Он дорожил тем, что люди говорят с ним. Но проводить время в больших, и даже, не слишком масштабных, приятельских компаниях, не желал.

Всякий раз при общении с товарищами, ему казалось, что он другой. Не как все они. Он поддерживал заданную тему для разговора, приветливо отвечал на вопросы, но все равно, что-то шло не так…

Он всегда чувствовал себя лишним, хотя в обществе, наверное, его любили…

Правда, некоторые, пользуясь его мягкотелостью, не упускали возможности подтрунить над ним, дать указания. А когда он отправлялся выполнять те самые указания, узнавал, что это была всего лишь шутка. И, в очередной раз, натужено улыбался…

Еще он безумно боялся так называемых «умных» слов. Он много читал, увлекался философией и, потому, не удивительно, что слов таких в его лексиконе насчитывалось немало.

Но, каждый раз, при их употреблении в кулуарах, среди близких, он автоматически начинал исходить краской.

Он понимал, что казаться в обществе «слишком грамотным» - неловко, как и то, что быть фиглярствующим невеждой - модно. Особенно, если Природа наделила тебя шаблонной внешностью.

К слову сказать, с барышнями ему везло редко. И если даже возникал какой-либо роман, то - как правило - роман этот очень быстро заканчивался. А все потому, что молодые женщины, жаждущие вечного разнообразия и решительных действий, быстро понимали, что ничего нового с ним не испытать, и, немедля, покидали его.

Это как в библиотеке. Ведь когда мы перелистываем последнюю страницу книги, мы тотчас же откладываем ее на полку и берем другую.

К тому же, мужчина, рожденный быть истинным творцом - вечный ребенок. А дамы мечтают о взрослых принцах…

И все же, что касается видимой многим слабости его натуры, внутри себя, он был человеком очень колоритным.

У него была огромная душа. И много увлечений. Он любил искусство. Если не сказать, болел им.

Его мысли всегда поражали своей глубиной. Правда, в устном варианте, это были всего лишь обрывки. Чтобы ухватить всю фундаментальность суждений этого человека, надо было - как минимум - прочесть хотя бы парочку его творений…

Как истинный писатель, моветона он замечал и невооруженным глазом. И, потому, в окружении его были лишь хорошие люди.

И по сей день, даже среди новых знакомых, ему встречаются исключительно добрые спутники…

 

Возможно, сейчас, в пыли шумного города, он проходит мимо тебя. Смотрит исподлобья и легонько улыбается. Тебя, разумеется, восхищает этот его взгляд. Он не может не восхищать!

Ты хочешь сблизиться с ним, и в то же время, понимаешь, как он далек от тебя…

А еще в его глазах, точно слезы, застыли слова.

Быть может, они адресованы тебе. Но ты их никогда не поймешь…