Солнечный луч, играючи, залетел в окно инфекционного отделения детской больницы. Он прыгал по мутному окну, танцевал на подоконнике и заглядывал в бледное лицо девочки, спящей глубоким сном. Лучику хотелось поиграть на тонкой детской улыбке, но она никак на него не реагировала.

На белом лице не было румянца. Кожа отливала желтым оттенком с синими прожилками. Девочка спала тем беззаботным сном, в который могут погрузиться только очень уставшие люди. Обстановка палаты никак не располагала к выздоровлению: огромные потолки, железные кровати, большая чугунная ванна, окно с решеткой и запертая дверь с отверстием для еды, - всё это больше напоминало тюрьму, чем больницу для детей. Девочка не видела снов. Она просто погрузилась в опьяняющую пустоту, дарящую свободу от телесной боли, которая непрерывно мучила её всю последнюю неделю.

За окном сияло зимнее солнце. Начинался обычный будний день, когда люди, торопясь, бегут на работу, на ходу дожевывая свой завтрак. Они толкаются, спорят друг с другом, ругают свою никчемную жизнь, не замечая хрустящего снега под ногами и огромного лазурного неба над их головами.

Девочка открыла глаза. Её не мучили проблемы наступающего дня, потому как ей не нужно было вставать, дрожать от холода. Она могла долго лежать в своей кровати. Который день ей было тяжело поднять голову. Безмерное пространство с пустыми минутами и летящими часами открывалось перед нею. Возле кровати на грязной тумбочке лежали книги и журналы, которые остались её единственными развлечениями. «Не каждый человек может себе позволить такую роскошь — читать целый день», - думала она, находя даже преимущества своего положения, - «как жаль, что люди не ценят времени, растрачивая себя по пустякам. Они всё время жалуются, что ничего не успевают, и никогда не могут понять то, чего они сами хотят».

С недавних пор её начали беспокоить философские вопросы: о смысле своего существования, о проблемах человеческих чувств и о всесильном мире природы. Но на эти размышления у нее было очень мало времени, так как она почти всё время спала. Из-за этого ей было сложно вспомнить сколько дней провела в этой больнице: три или, может, четыре.

Явь была наполнена размышлениями о прошлом и будущем. Картины прежней беззаботной жизни вставали перед её глазами: белый каток, железные санки, деревенский дом с большим садом, полным душистых цветов. Вспоминала она и своего котёнка Мурзика, которого воспитывали две кошки: его мама, Чернушка, и бабушка, Пушинка. Она также любила много мечтать о том, как вырастет и станет известной певицей, вроде той девушки из журнала, которая стала знаменитой, даже не смотря на своих завистников. Огромный мир, таившийся за окном с решеткой, казался ей загадочной непрочитанной книгой, которую ей только ещё предстоит прочитать.

Ей было слышно, когда по больничному коридору ходили врачи и медицинские сёстры. Их глухие шаги доносились до её слуха, будто тихое шептание. Ей казалось, что они специально ходили на цыпочках, стараясь не спугнуть болезненный сон пациентов.

Утром к ней обычно заходил её лечащий врач, чтобы посмотреть как идёт выздоровление. Она очень не любила разговоров с ним, потому что он не отвечал на её вопросы, к тому же всё время отвлекался, смотрел на часы, как будто спешил куда-то, и нервно улыбался. Ей казалось, что была бы его воля, он бы встал и резко побежал к выходу, подальше от этих серых стен и грязных окон. Подальше от человеческого страдания и болезней.

Сегодня он тоже зашёл к ней, чтобы проверить её состояние. Доктор был ещё молодым человеком с длинными пушистыми ресницами. Несмотря на небольшое пристрастие к выпивке, он имел приятную наружность. Его глаза были полны какой-то непреодолимой грусти, которая, очевидно, мучила его изо дня в день, не давая ему спать по ночам. Очевидно, из-за этой бессонницы, движения его были медленные и вялые, будто он только что встал с кровати, не успев умыться.

 «Доброе утро, как мы себя сегодня чувствуем?», - тихо спросил он девочку. И почему врачи часто обращаются к пациентам в множественном числе?

 «Нормально. Мне уже намного лучше», - бодро ответила девочка. Она знала, что если она начнёт выздоравливать, её могут выписать домой.

 «Уже померила температуру? Умница. Можно мне взглянуть?», - еще тише сказал он. Посмотрев на градусник, его руки затряслись, и в голосе почувствовалась дрожь. «Так, сегодня тебе дадут новое лекарство. Тебе нужно будет принимать по две таблетки в день. Ясно?», - не понятно зачем спросил он, потому что сестра и так давала девочке таблетки, не спросив её желания. «И не впадай в болезнь. Нужно больше думать о хорошем. Отдыхай здесь.» - девочке такие слова показались не искренними. Разве можно отдыхать в клетке?

Доктор повернулся к двери и быстро зашагал к выходу. И вскоре раздался щелчок — это врач запер дверь палаты.

Девочка попыталась встать с кровати, чтобы почистить зубы. Но ее ноги не слушались. Ей нелегко давалась каждое ее движение, как будто к рукам и ногам были подвешены тяжелые гири. Тяжелее всего было поднять голову. От этого вся палата начинала кружится, словно на карусели. Было не понятно: где находятся потолок и пол, и стены тоже быстро меняли своё положение. Мир кружился с каждым днём всё быстрее и быстрее. Но девочка, несмотря на своё состояние, все равно встала и медленно пошла к раковине, опустив голову вниз. Закончив умываться и чистить зубы, она медленно поползла к кровати, так как долго стоять она уже не могла. Тело больше ей не подчинялось.

Когда она легла на кровать, она начала вспоминать как раньше беззаботно бегала в школу, каталась на велосипеде. «Как люди могут не радоваться тому, что они ходят на своих ногах, бегают по траве и видят бездонное небо?» - удивлялась она.

Как часто мы, в погоне за совершенно эфемерными мечтами, совершаем глупости, при этом теряем собственное здоровье? Парадокс человеческой жизни заключается в том, что наше счастье всегда находится в прошлом, не существуя в настоящем, ведь мы просто не можем открыть глаза и наслаждаться тем, что у нас уже есть. Строим для себя невыполнимые планы и огорчаемся, когда события развиваются не по нашему сценарию. Радость от успехов сменяется жаждой ещё больших побед, в итоге приводя человечество к гибели.

Девочка, понимая, что она не может ни бегать, ни гулять, ни даже просто стоять, занимала себя размышлениями о человеческой жизни: «В чем же её смысл? Как много людей задавались этим вопросом, но они так и не нашли на него ответа. А просто человек создан для счастья. Кто-то находит своё счастье в любви, страдая из-за глупости другого человека. Кто-то — в выпивке, опускаясь на спасительное дно бутылки и отказываясь от реального мира. Кто-то живёт ради успеха, страдая из-за малейшей критики. И так можно продолжать бесконечно, находя всё новые и новые причины для счастья, в итоге приходя к тому, что у каждого они свои. Значит единой причины нет, и смысл нашего существования заключается в самой жизни. В возможности мыслить и созерцать происходящее. В возможности влюбляться и оставлять своё потомство ради того, чтобы жизнь не заканчивалась. В возможности видеть мир и хранить его в своём сердце».

Стены начали кружиться вновь и на девочку надвигалась пустота. Это было похоже на сон, такое же погружение в собственную душу, но только этот сон был не по собственной воле. Она всеми силами пыталась мыслить и представлять перед собой новые картины мира, но приближавшаяся чернота, размывала и эти видения. Ей казалось, будто она падает в огромную пропасть, в которой не видно дна. Но после падения наступило успокоение души.

Она очнулась в отделении интенсивной терапии. Писк приборов не давал ей спать. Дышать стало гораздо легче, и мир больше не кружился перед глазами.