Он сидел, свесив ноги вниз. Здесь, на крыше дома №N, ему было видно поднимающееся из-за горизонта солнце. Он пришел сюда, чтобы понять причину этой глупой человеческой жестокости.

Он пришел, наивно полагая, что можно что-то изменить. Что можно исправить мышление людей. Мышление уставшего от жизни стада.

Редкими изумрудами, в серой массе живых трупов, сверкали личности, ничтожно поглощаемые толпой. Погибающие оттого, что отказывались быть как все. Им не хотелось жить для денег, для работы, они хотели просто жить, отдавая и получая в ответ тепло любви.

Но не суждено было им встретить тех, кто готов был чем-то делиться. И их съедали, поглощали всех, безжалостно, бессмысленно…

Так и он пришел, мечтая сделать мир светлее. Мечтая исправить жизнь к лучшему. Но лучшего, видимо, не нужно было тем, кто остался на этой проклятой земле. И теперь, сидя на карнизе, он чувствовал боль. Там, на спине, где раньше были крылья. Теперь там были лишь обломки, кровавые, не позволявшие взлететь над всем этим адом. Не позволявшие вернутся к отцу. На небеса.

Осталось лишь увидеть рассвет. Увидеть красоту солнечного света, красоту природы, ещё не до конца оскверненной, уничтоженной человечеством. Теперь оставалось лишь вдохнуть воздух полной грудью и…

Никто не заметил слетающее с крыши тело, которое, не долетев до земли пары метров, исчезло вникуда.

Отец не мог позволить сыну остаться в этом несчастном, погибающем мире, даже смерть не должна была встретить его там. Он достоин жизни. Теперь он стал взрослым. Больше он не увидит столько ужаса, не испытает столько горя, потому что Земля для него больше не существует.

А есть только рассвет, надежда и мечта…