Этот сентябрьский денёк в шахтерском посёлке Завадье выдался славным: в небе медленно перемещались перистые облака - будто вспороли гигантскую перину и выпустили пух в необозримое голубое пространство, продуваемое лёгким тёплым сквозняком, от горизонта к горизонту. Не исчерпавшее летний лимит энергии Солнце серебрилось на тонких ниточках бесчисленного десанта паучков. Летящих вдогонку за непознанным на своих ненадёжных парашютиках, цепляющихся за всё и вся, попадавшееся по пути следования… Шла первая неделя тёплого «бабьего лета». Сегодня был выходной, поэтому Санька с батей трудились на своей половине небольшого двухквартирного коттеджа, перетаскивая в жилище, из кучи во дворе, огромные полосатые арбузы. Мать закатывала их под кровати. Которых в доме было три – огромная семейная, полуторка для гостей и такая же – персонально Санькина. - Эх, женить пора парня,- мать наглядеться не могла из окна на любимого сыночка, могучий торс которого выпирал через линялую рубашку.- Да куда невесту приведёшь-то? В эту халупу, что ли?- с тоской оглядела она неказистое шахтёрское жилище. Заготовка супер-ягоды неожиданно была прервана звуком автомобильного сигнала с улицы . Батя выпрямился, оторвавшись от очередного арбуза и пошёл к калитке через небольшой вишнёвый сад, растянув губы в радушной улыбке. - Ба-а, кого я вижу?! Сам зам в гости к нам! Интересно – к деньгам или дождю? - К деньгам, Дмитрий, к ним самым,- из салона подкатившей ко двору «Волги» легко выкатился навстречу отцу замначальника шахты номер «Семь-семь бис» Семен Викторович Середа.- Разговор есть, бригадир. - Сухой разговор глотку дерёт,- хохотнул отец, плотоядно ухмыльнувшись. – Давай, Викторыч, за столик под вишней. Раиса, метни- ка нам самогончику туда, да помидорок малосольных миску натаскай из бочки, - обратился он к вышедшей из дома матери. – Санёк, ты с нами, или тебе еще рановато? - Парень полгода уж, как из армии, а ты его всё ещё за сопляка держишь!- в свою очередь расхохотался зам. – Рая, ставь три стакана. Разговор будет чисто мужской,- тут же предупредил он мать. - Так и знала - с добром ты к нам не ходишь, злыдень,- обожгла его взглядом всё ещё красивых глаз Раиса.- Опять афёру какую удумал,- она стукнула донцем бутыли с чистейшим «перваком» о доски стола, добавила для полноты интерьера стаканы, порезанное сало на тарелке, большую миску сочных малосольных помидоров, с хреном и горчицей, и плетёнку с напластанным хлебом. И, посчитав свою миссию исполненной, гордо удалилась. - Наливай,- скомандовал Середа. - За что пьём, Семён?- запросто обратился к нему Санькин отец, набулькивая по стограммовке в каждый из стаканов. - За ваше счастливое будущее, Дим,- хохотнул зам, сдвинув стакан. .Дмитрий хекнул через левое плечо, махом выбулькнул самогон из стакана и, отхватив сразу полпомидорины, уставился на зама: - А конкретнее? - Дима, ты уже три десятка годков на этом пласте уголёк грызёшь,- доверительно придвинулся к нему Семён. – Седьмой горизонт хорошо знаешь? - Так это же…- рванулся с табуретки Санька. - Цыц, нишкни!- осадил его отец.- Антрацит, значит, покою не даёт, заместитель? - Он самый,- согласился Семён. – На новых горизонтах уголёк пошёл, конечно, ничего себе. Но антрацит… - Без тебя знаю, что это за каша, и с чем её едят,- оборвал его Дмитрий.- Высшей стадии углефикации, почти стопроцентное содержание углерода, высококачественное топливо оборонного значения. А знаешь ли ты, умник, что на седьмой горизонт наложено строжайшее табу,- Дмитрий многозначительно ткнул пальцем вверх и по новой сдвинул стакан с замом. – Что это самое опасное в шахте место по выбросу газа и пыли. Но всё это семечки по сравнению с пережимами пласта как раз в этом месте. Вон струг*, которым рубили уголёк, так задавило… - Уже освободили, Дим,- радостно заверил его Семён.- Подрубили породу, подкрепили тумбами ОКУ*. - Ты к чему это ведёшь?- высококачественный самогон ударил в голову бригадира. Он сгрёб зама за грудки.- Ты что, ребят моих хочешь загнать в эту мышеловку? Так у меня суицидников в бригаде нет, понял! - Азиатам нужны позарез два эшелона антрацита,- слова Семён выговаривал раздельно, прямо в побелевшие от бешенства глаза Дмитрия.- Для выплавки какой-то особой космической стали. Деньги платят – рулеткой можно штабель замерять. За один прогон струг даёт триста тонн… - Двести шестьдесят,- поправил его, отходя, Дмитрий. И отпустил рубашку зама. - Пусть так,- согласился Семён, ухмыльнувшись.- Пятнадцать прогонов – и ты в шоколаде. И Саньке можно будет переехать куда-нибудь из этой вонючей дыры… - На Кубань,- прервал его Сашка, мечтательно закрыв глаза. Он служил на этой самой Кубани и влюбился в неё без памяти – как в красивую, знойную девчонку. Впрочем, и последнего он не исключал… - Видишь, и Санька согласен,- подхватил его слова Семён. - А директор шахты?- мрачно поинтересовался Дмитрий.- С ним ты согласовал своё…мероприятие? - Так я ж… сюда ж… по его направлению, - обрадовано зачастил Середа.- Выше тоже всё схвачено. Так что твоей бригаде – зелёная улица, Дим. Одна только закавыка – пахать придётся в две смены – свою и ремонтную. За неделю, думаю, управитесь. - Может, и раньше,- усмехнулся Дмитрий.- Смотря, сколько кинешь на пакет*, зам. - Смотри сюда,- Семён выхватил авторучку, блокнотик и написал в нём цифру. Дмитрий цепко глянул и крякнул, выпучив ошалелый взгляд в пространство. Затем налил себе полстакана самогону, опрокинул и… длинно выдохнул, переводя дух. - Санька, там хватит, чтобы не дом купить на Кубани, а какой-нибудь районный центр в личное пользование. - Это только бригаде, - ввернул Семён. Бригадиру отдельно – вдвойне. - Ещё и на иномарку невесте хватит,- закончил, уже весело, Дмитрий. И тут же вновь помрачнел.- Однако, Раиса трупом ляжет, а не пустит нас с сыном на седьмой горизонт. - А разве ей обязательно говорить об этом?- лукаво ткнул его локтем в бок Семён.- Скажем, что пашете на пакет*, и всех делов-то. - Ох, Иуда…- Дмитрий вновь повеселел, найдя выход.- Завтра же и выходим…- он вновь потянулся к бутыли. - Сегодня,- жёстко отрезал зам, отодвигая на край стола самогон.- В третью смену выходите. Обзванивай своих, да поживее – покуда не успели наглотаться,- он выразительно цокнул ногтем по стеклу бутыли… На шахтном дворе собрались все двенадцать. Уже в амуниции – роба, каски, самоспасатели*, коногонки*. Довольно хмуро выслушали предложение – о седьмом горизонте сложилась крайне дурная слава. Но когда услышали о сумме в пакете*, без лишних вопросов потянулись к клети*. Набились в неё, звякнула задвижка и зарешёченная каморка на бесконечном тросе ухнула в преисподнюю – на километр ниже уровня земли. Они доверяли своему бригадиру – это раз. И ещё – они шли зарабатывать своё БУДУЩЕЕ. Это случилось, когда струг, как гигантский рубанок, снимал ДЕВЯТНАДЦАТУЮ стружку с лоснящегося атласно-черного бока пласта – Дмитрий решил подстраховаться, на всякий случай «выдать на гора»* дополнительную тысячу тонн «чёрного золота». Его никто не просил об этом…но и не останавливал порыва. Так было всегда – за дополнительные тонны выдавали негласный дополнительный пакет. Саньку отец посадил на пересып*, огородив место у головки транспортёра четырьмя дополнительными стойками ОКУ* - на всякий случай. Постучав пальцами по огромной дюралевой трубке внутреннего телефона, погрозил пальцем. - Смотри внимательнее в оба, если что и начнётся, то отсюда. Здесь самое слабое место кровли. Звони на лаву* , даже если тебе померещится чего… Впрочем, даст Бог – обойдётся. Не обошлось. Уже в самом конце смены по каске звонко щёлкнул отслоившийся от кровли кусочек породы. Сашка отмахнулся от него, как от комара, продолжая давить на кнопки лавового транспортёра и следя за крысами, тучами вдруг повалившими из посада*. - Как с тонущего корабля,- мелькнула в голове ленивая мысль. Тут же прерванная вторым щелчком по каске – ощутимее первого. И тогда вдруг до него дошло – пережим* идёт! У него был шанс. Судьба ему первому послала весточку о надвигающемся завале. Ребята в лаве* ничего не слышат и не видят сейчас. Они РАБОТАЮТ. Пашут. Вкалывают, как звери, зарабатывая счастливое будущее для своих семей на неопределенный отрезок жизни – пусть небольшой, зато сытый. Санька сорвал с рычагов металлическую трубку. Из лавы тотчас же ответили: - Ну, какого … работать не даёшь? Делать нехер? - Мужики, тикайте!!!- отчаянно взвыл Сашка. Неподалёку ухнуло. Он метнулся туда лучом коногонки* – равнодушная серая масса давила сверху на деревянные стояки крепи, плюща их, словно спички. Поочерёдно - всё ближе и ближе к тому месту, где сейчас находился он. Шанс спастись съёживался на глазах – как остатки шагреневой кожи, сворачивался в глухую, безликую породную стену. - Тикайте, мужики!- вновь завопил Санька срывающимся голосом. Больше никаких слов в голову сейчас не лезло. В трубке скрипнуло, хрюкнуло, затем раздался торопливый голос отца: - Сынок, не дрейфь, слышишь! Вспомни чёрный ге… И тут ухнуло во второй раз, поставив окончательную точку в этом диалоге… Они спаслись. Все ОДИННАДЦАТЬ – пока волна завала докатилась до струга, бригада, в вагонетках электровоза, была уже на полпути к карете*. Горноспасатели работали споро: откачав отравленный газами воздух из штрека*, провели новые вентиляционные шланги, пустили чистый воздух в лаву, затем осторожно приблизились к месту завала. Дальше лежала сплошная масса обвалившейся породы… Дмитрий вошёл в комнату с кейсом в руке и замер у порога: Раиса сидела за кухонным столом, на котором стояла бутыль самогона и два гранёных стакана: один с остатками жидкости, а второй полный, накрытый ломтем хлеба. - Это деньги,- Дмитрий положил кейс на стол. – Много денег, Рая. - Это не всё,- жена подняла на него сухие глаза с пьяно-дымной поволокой.- Слышишь, не всё! - Ты ж ещё не знаешь, сколько здесь. - Я не о деньгах, Дим. Они мне ещё сына должны отдать. Пусть неживого… но мне же нужно хоть что-то положить в гроб, чтобы похоронить по-человечески,а? На кладбище она пришла с тем же кейсом. И положила его в пустой гроб. - Теперь забивайте и засыпайте,- приказала кладбищенским работникам. – Знаете, что я сегодня хороню?- обратилась к окружавшим могилу членам бригады. – Хотя, откуда вам знать-то. Будущее своё, вот что я хороню. Санька - моё будущее, сыночек, кровиночка моя, никогда уже не обнимет меня, не поцелует… - Рая, не нужно,- Дмитрий подошёл, осторожно обнял её за плечи, с болью следя за тем, как наполняется яма землёй. – Этим его уже не вернёшь. - Ну, это как сказать!- раздался за их спинами до боли знакомый голос.- Вон, Иван-царевич лягушку поцеловал… - Сынок!- Раиса резко обернулась и рухнула в обморок на остаток земляной кучи у могилы. - Сашка, п-п-паразит!- Дмитрий, не сдерживая чувств, обняв Саньку одной рукой, другой колотил его по спине.- Спасибо тебе, сынок, за то, что живой. Ведь мать умерла бы от горя. Да и я, после неё, недолго протянул бы. Бригада, обступив их кругом, наперебой галдела что-то непонятно- возвышенное… наконец, до Саньки дошло. - Ага, как я ушёл от завала, спрашиваете. Во-первых, поначалу спасли те дополнительные четыре стойки, что батя поставил. А когда смяло их, я уже был на «чёрном гезенке»*- мне отец когда-то его показывал – ещё до армии. Ну, а оттуда по шурфу* - наружу. В лесу выполз… помяло выбросом всё же…у егеря неделю отлёживался. - Ах ты, гад!- отец чуть в ухо ему не заехал.- А домой, матери сообщить? - Знаешь, боялся,- Санька виновато потупил взгляд.- Боялся услышать плохую весть – что вы не успели. - Успели… благодаря тебе. Ну, что стоите?- набросился отец на кладбищенских работников. - А чё делать-то?- старшой ухмыльнулся, показав на Саньку. – Этого, что ли, нужно было закопать? - Я т-те закопаю, раздолбай!- Дмитрий подсунул ему нехилый свой кулак под самый нос. - Давайте, откапывайте назад. - Чё откапывать-то? - Гроб откапывайте. Кейс откапывайте. Будущее наше откапывайте, в конце-концов,- пояснил старшому Санька. - Ё-о-о-о!!!- тот сел на свежевырытую землю, когда Санька открыл кейс.- Как делить-то будем? - А вот так: это моё будущее,- Санька, закрыв кейс, обнял за плечи отца и очнувшуюся от обморока мать.- А это ваше,- ногой он подтолкнул пустой гроб по направлению бригады копателей.- Если, конечно, не прекратите водку ежедневно хлестать, как воду. Ну, а нам сегодня сам Бог велел отметить второй в жизни день рождения. Я прав, мужики? Словарик: СТРУГ – угольный комбайн для двухпроходной выемки угля (взад- вперёд). ОКУ – обрезная крепь усовершенствованная. РАБОТА НА «ПАКЕТ» - премиальные в конце недели, наличная сумма за перевыполнение плана, не проходящая по смете (хорошая сумма). САМОСПАСАТЕЛЬ – противогаз. КОНОГОНКА – шахтёрская лампочка со щелочным аккумулятором(крепится к каске). КЛЕТЬ – металлическая обрешёченная кабина для спуска шахтёров под землю ( рассчитана на пять человек, набивается – до двадцати), ВЫДАТЬ НА ГОРА – выдать уголь из шахты на поверхность. ПЕРЕСЫП – перекачивание угля лавовым транспортёром на штрековый. ЛАВА – непосредственное место добычи угля – забой. КАРЕТА- цепь вагонеток на тросе. Движется по уклону до требуемого горизонта. Отправляется от остановки клети. ШТРЕК – главная вентиляционная выработка, также служит для доставки материалов к лаве. ГЕЗЕНК – вертикальная выработка, не имеющая непосредственного выхода на земную поверхность. Служит для доставки материалов и крепежа. ШУРФ – вертикальная выработка, имеющая выход на поверхность. Иногда служит запасным выходом из шахты в случае чрезвычайной ситуации. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
