Само слово фамилия появилось только в XIX веке, до этого оно в России не употреблялось. Как следует из летописей, в древности людей называли по именам и „с отцы и прозвищи“. Кстати, и сейчас в украинском языке слово прiзвище означает фамилию.

Сегодня Россия по разнообразию фамилий занимает одно из первых мест в мире. По утверждению генерального директора центра „Истории фамилий“ Владимира Максимова, сейчас их у нас около 400 тысяч, а всего столетие назад было в два раза больше. При этом удивляет не сама значительность цифр, а то, что число существующих фамилий в России превышает количество слов в современном русском языке почти в пять раз. В чем же кроется загадка такой арифметики?

Во-первых, страна у нас многонациональная, и корни имен собственных – фамилий происходят из 172 живых и 12 мертвых языков. Во-вторых, в период образования фамилий в русском языке существовало огромное количество диалектов, что еще более расширяло возможности словообразования. Добавим к этому, что наш язык отличается большим разнообразием приставок и суффиксов. Вот неполная „коллекция“ однокоренных фамилий, полученных при помощи суффиксов: Иванов, Иванчик, Иваницкий, Иванцов, Иванюта, Ивашов, Ивашков.

Правда, в настоящее время число фамилий сокращается. Это происходит не только в нашей стране, но и во всем мире. Например, в Корее еще полвека назад было зафиксировано около 300 фамилий, а сейчас их всего 145.

Обратимся к некоторым данным антропонимики – науки которая изучает имена, отчества и фамилии.

Первые случаи использования двойных имен мы находим в былинах: Илья Муромец, Добрыня Никитич, Алеша Попович, Микула Селянинович, Никита Кожемяка. Прозвища богатырей Ильи и Микулы являются указанием на место рождения или проживания, Алеши и Никиты – на род занятий. А вот Добрыня, происходивший из княжеского рода, получил прозвище от имени старшего в роду, и это первый пример имени и отчества.

Известный исследователь древнерусской письменности В.А. Чудинов в своей работе „Руница и тайны археологии Руси“ приводит образцы славянских „паспортов“ XI-XV веков. Это кольца и поясные накладки с выгравированными на них данными владельца. На сегодня их найдено всего 15, и самые древние из них удостоверяют новгородцев: „Павел Седов“, „Петр Чистов“, „Руслан Могила“, „Семен Дюжев“, а также был „Максим Злобин“ родом из Гдова. Более поздние сообщают и профессии: „Лекарь Родион Родионов“, „Лекарь Родион Лермонтов“ – оба из Старой Рязани, „Господский конюх Матвей Мерешка“ из села Лебедки. Есть и более полная характеристика владельца такого пояса родом из Суздаля: „Лавр Андреев, панский конюх, но с лунной варной и с ловкостью“. Последняя надпись вроде бы даже содержит саморекламу.

В русских летописях ХV-ХVI веков тоже можно найти много интересного. Вот как в них именовались знатные люди: „Иван Игнатьевич Дурак Морозов“, „Князь Федор Семенович Дурак Кемский“, „Князь Иван Иванович Бородатый Дурак Засекин“. Присутствие обидного по нынешним представлениям определения не должно вводить нас в заблуждение. Это были люди знатные и уважаемые, а само прозвище Дурак испокон веков на Руси считалось оберегом от той самой дурости. Можно предположить, что в те времена считали: чем длиннее имя, тем оно звучит значительнее. А определение Бородатый подчеркивало степенность и возраст уважаемого человека.

Упоминаются в летописях и простые люди, в основном горожане. При этом, как правило, указывается их род деятельности, например: „Пушкарь Иван Максимов Беляков“. Встречаются и такие забавные имена: „Горох Капуста Редька“ – очевидно, это был огородник в трех поколениях; „Ягныш Баранов-сын Овцын“ и „Пирог Оладьев Блинов“ указывают на преемственность в семейном деле. У большинства простолюдинов, особенно в сельской местности, были только имена и прозвища.

Крестьяне жили большими семьями, по три поколения в одном доме. Главой в таких семьях считался старший по возрасту, и потому первые отчества у многих крестьян были вовсе не по отцу, а по деду. У отца и у сына они могли быть одинаковые: Иван Андреев и его сын Семен Андреев. Причем эти отчества не закреплялись навсегда и через одно-два поколения менялись. Возможно, потому и возникла осуждающая поговорка „Иван, родства не помнящий“.

При правлении Рюриковичей фамилии носили только представители нескольких знатных родов. Великокняжеская ветвь именовалась по знаменитому предку Рюрику. Остальные фамилии образовались от названий родовых вотчин: Шуйские из Шуи, Бельские из Бельска, Мстиславские из Мстиславля.

В XVI-XVII веках количество фамилий неизменно увеличивалось и среди высшей знати они стали обязательными. Носителями фамилий становились и зажиточные граждане, привлекаемые на государеву службу: неродовитые посадники, тысяцкие, сотники, стрелецкие головы, выборные в городские думы и советы. Например, земский староста Кузьма Минин имел фамилию уже в конце XVI века.

При Петре I в России появилась новая знать, потеснившая именитых бояр. Само слово дворяне произошло от слова двор – имеется в виду царский. Новоявленные дворяне занялись поисками своих корней, стараясь найти самого древнего и знаменитого из предков. Простолюдин Алексашка Меншиков заказал себе родословную, которая вывела его в потомки Гедиминовичей – одного из древних литовских родов. Конечно же, это была чистой воды подделка. Примеру Меншикова последовали и другие. Например, сын реестрового казака и горького пьяницы Григория Разума Алексей, будучи фаворитом императрицы Елизаветы Петровны, в 1744 году стал графом Алексеем Разумовским.

А когда поисками своих корней занялись служивые люди средних сословий, все чаще стали выплывать из небытия древнерусские имена, от которых и образовывались дворянские фамилии. Вот несколько наиболее известных: Бестужев от имени Бестуж, Добролюбов от Добролюба, Радищев от Радимира, Милорадов и Милорадович от Милорада. По-прежнему каждый старался доказать древность своего рода, и потому за красотой особо не гнались. Так и появились неблагозвучные фамилии Неплюев, Злобин, Сукин и им подобные.

Удивляет большое количество фамилий с татарскими корнями, принадлежавших знатным дворянам в XVII-XVIII веках: Юсуповы, Сабуровы, Аксаковы, Курагины, Кутузовы, Суворовы, Тургеневы. Представители этих родов имели чисто русские корни. Однако все они стали заложниками обстоятельств, сложившихся в XVI-XVII веках.

Облагодетельствованные Иваном Грозным княжескими титулами многочисленные татарские ханы были переселены из Казани и Астрахани в западные земли. Многие из них избрали военное поприще и командовали различными войсковыми подразделениями. Они давали татарские прозвища своим подчиненным: Турген – быстрый, скорый, Кутуз – буйный, бешеный и т.д. От этих прозвищ и происходили непривычные для русского уха фамилии. Появлению отдельных фамилий с тюркскими корнями способствовали и смешанные браки, которые становились притчей во языцех. Порой братья, а то и вся семья девушки, вышедшей замуж за татарского князя, могли получить прозвище по его имени, от которого впоследствии образовалась фамилия.

За два с лишним века татарские роды почти полностью ославянизировались. Это произошло и с их фамилиями, получившими русские суффиксы. Например, от рода Аксака (в переводе старый, хромой) пошли Аксаковы, от рода Ахмата (искаженное арабское имя Ахмед) – Ахматовы, от Булгака (баламут, вертун) – Булгаковы. Фамилия Курагин произошла от слова курага, имеющего в тюркских языках несколько различных значений: лоскут, собиратель, задумчивый, сухой. Иногда тюркские имена собственные менялись до неузнаваемости, например, предки Кантемира и Карамзина именовались Хан-Темир и Кара-Мурза.

В 1797 году Павел I повелел создать общий список дворянских родов, в который вошло более 3000 фамилий вместе с родовыми гербами. На многих из них можно увидеть татарские символы: изображения полумесяца, шестиконечной звезды, бунчука, ятагана. Они присутствуют на гербах Курагиных, Булгаковых, Дашковых и многих других.

Большое разнообразие фамилий появилось в XVIII-XIX веках благодаря духовным отцам. Петр I повелел преподавать в духовных учебных заведениях естественные науки. Кроме детей священников, там должны были учиться и дети-сироты. Вот тут-то и началась одна из самых интересных страниц русского „фамильного творчества“. Из практических соображений одинаковых фамилий ученикам не давали, а монастырские библиотеки, пополнившиеся новыми книгами, открывали большой простор для фантазии. Сами семинаристы по поводу этого процесса говорили так: „По церквам, по цветам, по камням, по скотам, и яко восхощет его преосвященство“.

Дети самих духовников получали благозвучные фамилии, например, связанные с названиями церквей, где служили их отцы: Ильинский, Покровский, Троицкий. Другие фамилии были образованы от названий икон: Знаменский (икона Знамение Божией Матери), Державин и Державинский (икона „Державная“), Достоевский (икона „Достойно есть“).

Многие фамилии семинаристов отражали их способности и прилежание. Свидетельством послушания стали фамилии Богобоязнов, Мягков, Милосердов, Благонравов и очень оригинальная – Смиренномудринский. Непослушание и дерзость отразились в фамилиях Смелов, Неробеев, Веселов, Громогласов. Способных учеников нарекали по именам известных ученых и богословов: Ионов, Марков, Несторов, Лаврентьев, Ипатьев и т.д.

А нерадивых именовали броско и нелепо: Гиацинтов, Тюльпанов, Георгинов, Гибралтарский, Венецианов. Считалось, что такие фамилии своей нарочитой красивостью подчеркивают пустоту и никчемность их обладателей.

С Ветхим Заветом связаны фамилии Авессаломов, Иерихонов, Израилев, Содомов, Фараонов, с Новым Заветом – Вифлеемский, Гефсиманский, Голгофский, Назаретский. По растениям из святых мест давались „ботанические“ фамилии: Кипарисов, Анчаров, Миртов, Лавров. Библейская география отразилась в фамилиях Ливанов, Синайский, Иорданский. Минералы были „представлены“ Аметистовыми, Бриллиантовыми, Коралловыми, природа – Источниковыми, Ключевскими, Солнцевыми. Не остался без внимания и экзотический для России животный мир: появились Львовы, Слоновы, Гепардовы, Акуловы.

„Фамильное творчество“ не знало пределов. В ход шли латинские и греческие слова из книг по естествознанию, философии и других. Благодаря заимствованию иностранных слов сегодня мы имеем редкие и непонятные на первый взгляд фамилии: Элефантов, Сперанский, Грандилевский, Минорский, Формозов, Мелиоранский, Ампилогов и даже Преферансов.

Дошел черед до купцов, промышленников и мещан. Некоторые из них имели фамилии уже в средние века. Например, Калинниковы, основавшие в 1430 году город Соль Камская (Соликамск), несколько позже – промышленники Строгановы и Демидовы. Но основная масса купеческих фамилий появилась в XIX веке. Здесь тоже стали всплывать древние имена предков-простолюдинов. Так появились Баженовы, Морозовы, Тихомировы, Голубевы, Соловьевы (от имени Соловей), Любимовы, Любимцевы, Любушины. Купцы придавали немалое значение смыслу своих фамилий. Одни из них указывали на основной вид деятельности: Винокуров, Мельников, Свешников, Шапошников; другие – на продаваемый товар: Горностаев, Соболев, Пуговкин. Придумывали громкие и легко запоминающиеся фамилии: Любомудров, Богомазов, Богатеев, Расторгуев, Денежкин, Банкетов и т.п.

Мещане тоже не отставали. В XIX веке считалось, что фамилии на -ский звучит и красиво и благородно, почти как у князей – Бельский, Барятинский, Вяземский. Так появились Петровский, Подлесский (видимо, кто-то из предков жил подле леса), Грачевский, Федоровский и совсем своеобразная фамилия Угольский.

Но для получения звучных и пристойных фамилий требовались связи или определенные вложения. Известно, что композитор Чайковский обязан своей фамилией одному из предков – казаку по имени Чайка и связям своего отца. Случаи мздоимства среди чиновников при смене или присвоении фамилий фиксировались неоднократно. Тем, кто не мог отблагодарить, без всяких разговоров записывали фамилии по их прозвищам: Объедков, Синебрюхов, Ветродуев, Разгильдяев. По данным переписи, в московской мещанской управе числились гражданки Шкваркина, Растрепаева, Болтушкина, Жмотова.

После отмены крепостного права возникла необходимость всеобщей паспортизации населения. В 1888 году вышел соответствующий царский указ. В это же время происходило интенсивное заселение Сибири, куда ехали крестьяне, получавшие землю и льготы по налогам. Там же оставались и ссыльные, оседая в растущих городах. Эти обстоятельства зафиксированы во многих фамилиях переселенцев: Ярославские, Самарские, Уфимцевы, Казанцевы, Тамбовцевы.

Обязательной стала запись фамилии при крещении. Священники обычно давали их по именам, записанным в святцах: Автономов, Африканов, Евфимьев, Феофанов и т.д.

Довольно часто дворовых людей записывали по фамилиям господ, и потому многие Гагарины, Воронцовы, Дашковы вовсе не принадлежат к дворянским родам. Слуги могли получить фамилии от должностей и званий хозяев: Генералов, Городничев, Дьяков, Исправников, Урядников; от их национальностей: Шведовы, Чеховы, Грековы, Немцовы, Поляковы; от своих обязанностей: Экономовы, Поваровы, Садовниковы, Конюховы.

И все же к концу ХIХ века фамилии имелись лишь у трети населения России. Но в начале ХХ века паспортизация ускорилась. В обязательном порядке ее проводили в царской армии, где, не мудрствуя лукаво, новобранцев записывали по именам отцов. С того времени и появилось огромное количество Ивановых, Смирновых, Андреевых, Спиридоновых. В деревнях же чаще всего записывали фамилии по прозвищам: Щукин, Козлов, Меринов, Хренов, Хватов и т.д.

После десятилетнего перерыва, вызванного революцией и гражданской войной, паспортизация продолжилась. Уполномоченные усердствовали, но особо не задумывались, и нередко фамилии давались сразу всем жителям деревни по ее названию или какой-либо части. Жители Рябиновки становились Рябиниными; жившие за прудом – Запрудниковыми, на конце деревни – Концовыми или Кончанскими, хотя не всегда состояли в родстве. Но бывало и наоборот: на Псковщине новорожденных по старинке продолжали записывать по отцу, несмотря на то что их родители фамилию уже имели. По безграмотности никто на это не обращал внимания, и близкие родственники становились носителями разных фамилий.

Нередко при записях случались описки или орфографические ошибки. Возможно, потому многие не могут объяснить значения своих фамилий. Мне тоже пришлось поломать голову. Фамилия у меня редкая, и потому было несложно разыскать однофамильцев. Они оказались моими дальними родственниками, наши предки жили в селе Вазерки Покровские Пензенской области. Можно предположить, что первоначально у нас была фамилия Акимины, но в результате описки буква „к“ исчезла. По воспоминаниям моего деда, в нашем роду было несколько Акимов, что подтверждает эту гипотезу.

В 20-30-е годы „фамильное творчество“ продолжалось. Беспризорным детям давали фамилии Безродный, Бездомный, Безуглов. На волне энтузиазма появились Октябрьские, Краснознаменные, Пятилеткины, Совдеповы. О преданности вождям говорили фамилии Ленин, Сталин, Троцкий. Правда, последнюю многим пришлось менять.

В 30-40-е происходила славянизация фамилий у мусульман Северного Кавказа и Средней Азии. К именам собственным прибавлялись суффиксы принадлежности -ев и -ов. Так произошли фамилии Гамзатов, Гергиев, Кадыров, Рахмонов, Бахтияров, Абдулатипов.

В 50-60-х, когда очередь дошла до районов крайнего Севера и Чукотки, там появились Иваны Петровы, Афанасии Михайловы, Григории Петуховы. В этом не было никакой политической подоплеки, все делалось из практических соображений. Слишком труднопроизносимыми оказались для русских имена чукчей, ненцев, эвенков и других северных народов: Катывийе, Умкэнэвыт, Амйукэтак, Синянгы, Ынтова, Пирцякоца. К тому же ненцы наотрез отказывались называть имя отца.

Сегодня самыми распространенными фамилиями в России являются Смирновы – около 2% из всех имеющихся фамилий, Ивановы и Кузнецовы – примерно по 1,5%. Отметим, что последняя фамилия имеет аналоги у многих народов: Смит (англ.), Шмидт (нем.), Ковальский (польск.), Коваленя (белорусск.), Коваль, Ковальчук (укр.)

Удивляет, что наиболее серьезные труды по некоторым разделам истории России можно найти лишь у иностранных авторов. Всем, кого интересует происхождение редких фамилий, советую ознакомиться с книгой немецкого исследователя русской антропонимики Б.О. Унбегауна „Русские фамилии“.