Н А С Т Ё Н А

Автор Граков Александр

 

Жили в глухой деревушке старик со старушкой, их внучка Настена с

кошкой-Ватрушкой, а в гости ходила из норки к ним мышка-Норушка. А

еще в той деревне жили их соседи : деды древние, с сыновьями,

дочерьми и внучатами-детьми. Всего дворов сорок восемь, в них народ

поесть-попить, да обновок просит. Все жили, не тужили, на охоту да

рыбалку ходили, а что добудут – на круг делили. Лишек же в райцентр

на рынок сплавляли – на одежу-обувку, да игрушки внучатам меняли.

Весной пашню засевали, летом хлебушек сжинали, а остаток, опять же

– семенами оставляли, да на город продавали. У каждого в деревне

была забота, работали до седьмого пота. Зато в праздники и стару, и

младу было весело до упаду: хороводы водили, девок замуж рядили,

песни хором запевали, да игрища затевали. В общем, весело здесь

жилось, все ладилось и моглось.

А надобно сказать – Настена-внучка была та еще красавица-штучка:

приданым небогата, а ума в десять лет - палата. Все деревенские к ней

за советом ходили, суды-распри рядили, да тут же их и разряживали.

Прознал о той веселой деревне городской богатей Снадин, до чужого

добра охоч и жаден.

- Не бывать того, чтобы голь жила веселей богатого!

Подсунул в земской управе кому надо, что надо, своего «Мерседеса»

бензином зарядил и с бумагой аккурат зимой в деревню прикатил. А в

той бумаге писано: деревня и округи Снадину отписаны - в аренду

богатею на сто двадцать лет сданы.

И пошло-поехало на деревне все вкривь, да вкось: враз магазинов

незнамо кем и откуда понастроилось. А в тех магазинах цены-кусаки,

подобны злой собаке. А окружные леса, что дарили чудеса, где и белка,

и лисица, и матерая куница : всё когда- то было даром – стало вдруг

живым товаром. За всем – к Снадину на поклон ходить, за все надо

заплатить. А чтоб денег взять – надобно с себя последнее снять, потому

что и пашню, и овины тоже подмял под себя богатей - больше, чем

наполовину.

Совсем закручинились люди:

- На что в Новый год пить-есть будем? Что детишкам купить, да под

елку положить?

Не поехали к городской власти, пошли за советом к Насте:

- Настя, внучка, выручай, худо пить без булок чай!

Настя по годам – ребенок, голосочек звонок-звонок:

- Ладно уж, повыручаю, будут вам баранки к чаю. Ну, и маслице, и мед

– чтобы слаще жил народ. Под Новый год ни хлеб, ни квас – будет

ярмарка у нас.

Дедка Настин не стерпел, где-то сбоку проскрипел:

- Как же ярмарка, Настюшка, если даже мышка-Норушка, крошек так и

не видавши, ушла несолоно хлебавши? Что на ярмарку нести, где

товару наскрести?

- Волоките, что попалось, у кого что завалялось. А мой товар – не бремя,

покажу, когда придет время. Был с морозца бы навар – будет ярок мой

товар. Делайте, что говорят!- а у самой глаза горят.

... В воскресенье на площади в центре – как нищих на паперти церкви.

Все торгуются, ругаются, перекричать друг друга стараются. Да и

морозец не ленится – вовсю ядрится.

Кому нос простудой квасит, а кого румянцем красит.

С утра, дела все сладив, появился на площади и богатей Снадин. По

ярмарке туда-сюда с казначеем снуют, во все стороны поглядывают и

плюют:

- Одурел совсем народ, что не нужно, то на ярмарку и прет: миски,

плошки, кастрюли и поварешки, с забору слеги, да колеса от телеги. С

такого товару никакого навару...

Дыханье на морозе паром пышет. И вдруг, где – то сбоку, слышат:

- А вот кому брильянты, да бусы-адаманты?! Не зевай, не толпись –

налетай, торопись! Серебро меняю на добро. Молодым да старым отдаю

почти задаром!

Снадин про брильянты услыхал – воспрял духом, толпу своим брюхом,

как плугом, распахал. Видит – лоточек, за ним продавец с ноготочек,

зато на прилавке – как в ювелирной лавке: чеканные мониста из

серебряных снежинок, да перламутровые бусы из жемчужных

горошинок. А в корзине, предельно-отдельно, богатею ажно дурно

стало – брильянтовые кристаллы. Где ж это рылось, что в корзине такой

горой взбугрилось? На морозце да солнце сверкают, переливаются - из

глаз искры сами по себе высекаются!

Нервы у Снадина сдали, руки сами по себе задрожали.

- Девочка, ты кто и стоишь среди этого хлама почто? Сама-то откуда, и

где взяла такое чудо?

Настена глазом не моргнула, голову чуток в его сторону повернула:

- Вот ведь какая проза – внучка я деда Мороза! Из Великого Устюга

меня прислал – выбрать для фирмы своей филиал. Нужна нам

деревенька – неказиста и маленька, в девственной тиши да лесной

глуши. Вот такое вот примерно поселенье – чтобы было поменьше

населенья. Коль понравится, сказал, в выкуп отвали хозяину кристалл. А

ежли подкинет вдобавок провиантов – не жалей корзины бриллиантов.

И еще дед Мороз наказал: походи и поглазей, да подбери себе друзей...

- Не нужны тебе друзья! Нужен, слышишь, только я! Я хозяин сей

лощины. Всю деревню: магазины, и округу всю, окрест, и густой

сосновый лес, и лабаз, где провианты – все меняю на брильянты!-

завопил истошно Снадин.

- До чего ж ты Снадин, жаден!- улыбнулась продавец. – Так и быть,

бери ларец. Но... без шума и без писку подпиши всем нам расписку, что

меняешь, сей момент...

- Казначей, где документ?!- обернулся богатей.- Даже два. Чтоб на них

печать витала...да за три таких кристалла, я весь город закуплю. И

налогом задавлю. А деревня – что деревня? Ежли , братцы,

разобраться, все-равно, что звук пустой... Документ, поди, простой?

- Ну, конечно, ты же свой,- улыбнулась снова Настя.- Прими же копию,

от Снегурочки.

- Скорее, от дедовой дурочки, - богатей пробормотал. Все с прилавка

похватав, загрузил в свою «модельку», заглянул в расписку мельком.

- Тьфу, какая ерунда:

«Адьл ыллатсирк в линецо юнверед,

Адов еж онченок адьл ешчул он.»

- Сплошная, брат казначей, белиберда.

А в город приехав рано, тут же потребовал сауну.

- Отмою от грязи брильянты-князи!

Сунул нос в корзину, а бриллиантов в ней – наполовину. Снадин

пятерней туда – ан в корзинке-то, вода! Тут-то он и взбеленинился, шум

поднять не поленился.

- Всем тюрьма – годов не счесть, у меня расписка есть! А позвать мне

казначеев и юристов-книгочеев!

Им расписку протянул, и на зеркало взглянул. А там словосброд

выстроился наоборот:

- Деревню оценил в кристаллы льда...

Но лучше льда, конечно же, вода!

Вот такая она, маленькая Настя – богатея несчастье!..

 

НАСТЁНА – 2, или НОВОГОДНИЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ ДЕДА МОРОЗА.

 

Эта необыкновенная история приключилась в последнюю декабрьскую

ночь уходящего старого года. До того времени, когда куранты главной

Спасской башни пробьют двенадцать раз, возвещая о наступлении

Нового года, оставалось ровно три часа.

Яркие вспышки предновогодних фейерверков разрывали в клочья

темноту небосвода над домами огромного мегаполиса, вовсю

перемигиваясь с настоящими звездами. Ярко-желтый месяц выплясывал в

вышине, ловко уворачиваясь от очередного разноцветного взрыва –

ему явно нравилась эта веселая игра в пятнашки. Людям в домах с

освещенными окнами тоже было радостно в предвкушении

грандиозного веселья: повсюду уже накрывались ломящиеся от яств и

напитков столы, зажигались разноцветные гирлянды на елочках, елках

и елях – страна готовилась к встрече Нового года.

И совершенно противоположным было настроение старика с бородой и

усами, в длиннополой красной шубе, расшитой золотыми узорами, и

такой же красивой шапке с меховой оторочкой. Старик направлялся от

города в сторону леса, напрямик, по целине, не разбирая дороги. Но

при этом, что удивительно, он ни разу не провалился в глубокий снег,

которого намело под Новый год видимо-невидимо. В рукавице, на

правой руке, был зажат диковинный посох, украшенный резьбовым

орнаментом, с позолоченной рукоятью, в которую были вставлены

изумруды.

Пройдя лесом, старик выбрался на ровную круглую поляну, в центре

которой виднелось пепелище от прогоревшего большого костра. Войдя

в центр пепелища, дедушка с силой вогнал свой красивый посох в

мерзлую землю, трижды обошел вокруг него, затем хлопнул меховыми

рукавицами одна о другую, и зычно вскричал:

- А ну, сыны мои славные, для всех времен главные, собирайтесь, все

двенадцать – нужно нам посовещаться! Да и ты, народ лесной, в

стороне беды не стой, а сбегайся и слетайся срочно на совет честной!

После этого старик легко выдернул свой посох и отошел в сторону, а на

месте пепелища запылал, да искрами затрещал огромный костер,

разогнав темноту ночи светом яркого пламени. И в этот круг света,

неизвестно откуда, со всех сторон ступили двенадцать юношей.

Подойдя ближе, они поздоровались со стариком и расселись кругом на

огромных пнях, будто специално расставленных по кругу. А за их

спинами, на границе ночи и сполохов костра, грациозно и чинно

расположилось на снегу лесное зверье. а на ветвях деревьев -

пернатые. По всему было видно – эта встреча не была в новинку ни

юношам, ни диким обитателям леса. Удивило их другое.

- Отец, позволь молвить слово?- встал с пенька самый молодой из

месяцев – Январь. – Обычно на Новый год мы собираемся два раза:

перед Новым годом, чтобы услыхать, как ты слагаешь с себя полномочия

правления погодой, урожаями и распределения подарков ребятишкам

согласно их пожеланиям. И повторно – в моих первых числах, чтобы

выслушать повеления Нового года, принимающего бразды правления.

Первое собрание уже прошло, а второму еще не срок. Значит, что-то

произошло, такое, что не терпит отлагательств. Правильно мы поняли?

- Совершенно правильно,- подтвердил дед Мороз, с силой выдохнув клуб

морозного пара.- И вы все поймете вот из этого письма-пожелания,

которое мне прислала бабушка ...

- Не девочка, не мальчик, а бабушка?- дружно ахнуло все собрание.

- Ты самый молодой, да зоркий, тебе и читать письмо,- протянул Январю

исписанную страничку дед Мороз.

- Дорогой дед Мороз,- начал читать вслух Январь- Пишет тебе бабушка

внучки моей, Настены. Той самой, которой ты со своими сыновьями-

зимовиками не так давно помог избавить нашу деревню от голодного

существования, да в кабале, у Снадина-богатея, прозябания.

- Как же, помню,- подвердил Декабрь. Славно мы тогда кристаллы льда

наморозили Настене – от настоящих не отличить, покуда печь не

затопить...

- В большой беде сейчас Настенька,- продолжил читать письмо Январь.-

Затаил на нее злобу-обиду великую богатей Снадин. И решил сжить

Настену со свету. А для этого не поленился съездить к колдунье

Занзибе, что живет в избушке-курнушке по ту сторону леса, отвалил ей

денег кучу агромадную и попросил наслать на Настю болезнь

неизлечимую, страшную, от которой спасенья нет никакими

лекарствами. И с того самого дня слегла внучка и не поднимается

больше с постели. А Снадин приехал к нам в деревню и давай

насмехаться при всем честном народе:

- Что, взяли, голытьба несчастная, дрань подзаборная? Да я любого,

коль захочу, в бараний рог скручу! Жить твоей внучке, бабка, осталось

всего-ничего: с последним боем курантов, возвещаюших о наступлении

Нового года, помрет и Настена. А вот тогда уж я вас, всей деревней, в

такую кабалу запрягу, что будете от работы, кто послабже, аки мухи

дохнуть. Не будет Настены-мудреца, не останется в деревне ни одного

старца...

Так я чего пишу, дед Мороз: доктора руками разводят, от этой болезни

лекарств не находят. А ты по всему свету вращаешься, с разными

волшебниками якшаешься. Может быть, поможешь Настене смерти

избежать, да на ноги встать? Последняя надежда на тебя, всей

деревней в ноги падаем...

- Дальше только подписи,- промолвил Январь,- опуская письмо.- Что

будем делать, отче?

- Спасать нужно девочку, разговору нет,- молвил дед Мороз. – Что же

это за развеселый да счастливый Новый год, когда в нем сразу такое

несчастье объявляется? Кто знает точное место, где обитает Занзиба?

- Я знаю,- выступил в круг старый седой Волк.- Меня ноги кормят, я по

всем закоулочкам лесным, да тропиночкам болотным хаживал-бегал. Да

не дойти нам за остаток времени к хижине колдуньи, транспорт нужен.

- Ну, для моих сыновей транспорт не нужен,- довольно погладил бороду

Мороз. – Они в мгновение ока появляются, где захотят. То же самое и

мои сани с оленями: мигнешь – тысячи верст с гаком как не бывало. Как

бы я без них за одну ночь столько подарков по всему миру развез?

Он трижды стукнул посохом по ближайшему дереву, и тотчас явились

огромные сани, укрытые меховым пологом, с впряженной в них

четверкой оленей, встряхивающих огромными ветвистыми рогами.

- Рассаживайтесь, звери, кто поместится,- гостеприимно повел

рукавицей дед Мороз.- А остальных мои детки-месяцы вихрями с собой

унесут.

- Я хотел еще сказать...- попытался вставить слово Седой Волк.

- Некогда слухи слушать, надобно дело делать!- топнул ногой дед

Мороз.- На месте доскажешь, что хотел.- Садись в сани, дорогу с

воздуха указывать будешь.

Свистнул, гикнул, и через минуту тиха и пустынна была лесная поляна,

где только что шумело собрание. Лишь метелица сквозь ветки дерев

посвистывала, засыпая пепелище вмиг пропавшего костра, да тихонько

потрескивали деревья, жалуясь на крепнущий предновогодний

морозец...

Уже на подлете к месту назначения слух деда Мороза уловил

посторонние шумы, ворвавшиеся в лесную тишину. А когда все увидали

избушку-курнушку Занзибы – дружно ахнули. Не было уже никакой

избушки. На ее месте возвышалось крупнопанельное здание этажей на

двадцать пять, вокруг него были расставлены высотные краны, а

разная-всякая нечисть типа кикимор болотных, леших, водяных, упырей

да вурдалаков носилась по этажам, заканчивая внутреннюю отделку

здания. Что-то делалось руками этих горе-работничков, но вся основная

завершающая работа была основана явно на колдовстве. То вдруг

откуда ни возьмись пролетал над лесом итальнский гарнитур красного

дерева, исчезая затем в оконных проемах, то опять же шведская и

немецкая сантехника скользила стыдливо помеж деревьев, чтобы

гуськом втиснуться в очередной подъезд... В общем, размахнулась

старая колдунья не на шутку.

Управляющим стройкой являлся Кощей Бессмертный, а за охранника,

конечно же – Змей Горыныч, который и сейчас ходил кругами вокруг

стройки, попыхивая из своих шести ноздрей ароматнейшими гаванскими

сигарами. Но все –то знали, что за сюрпризы таит в себе эта

трехголовая гадина – огнем из этих же ноздрей может запросто

спалить метров с пятидесяти!

- Вот об этом я и хотел предупредить тебя, дед,- молвил Седой Волк,

едва сани благополучно приземлились на безопасном расстоянии от

курильщика.

- Да Змей не проблема,- отмахнулся дед Мороз.- Его в сказках постоянно

чем-нибудь, да приголубливали: не мечом-кладенцом, так дубиной

богатырской. Значит, смертен поганец. А вот Кощеюшка...

- Ну, эту проблему я на себя возьму, чай, за свою долгую жизнь в

зоопарке пришлось срок отбывать - всяких сказок понаслушался,- Седой

волк, пошептавшись о чем-то с одним из братьев-месяцев, тут же

растворился с ним в воздухе – как и не бывало их.

Меж тем, завидев многочисленное войско, окружившее ее стройку,

откуда ни возьмись, проявилась и старая Занзиба, стахолюдина еще та:

нос крючком ниже подбородка, а посреди щеки – огромная волосатая

бородавка. Ну, горб, как приложение и в остальном – тоже явно не Мисс

Вселенная, скорее, наоборот.

- Чего приперся, дед?- неласково зыркнула она на Деда Мороза.- Все

едино, не поможешь ничем Настюхе, как ни старайся. Живая вода ить

находится по адресу: поди туда – неведомо куда. А адрес тот знают

лишь Двое из Ларца...

- Ты сама сейчас снимешь заклятие, которое наложила на Настену,-

спокойно предложил дед Мороз, отряхивая от снега свою роскошную

шапку.

- А ежели не сниму, тогда что?- подбоченилась Занзиба. Вон у меня:

Змеюка подколодная о трех башках, Кощеюшка опять же

Бессмертный... Да они счас из твоего зверья такого нарубленного

жаркого мне к новогоднему столу наваляют – пальчики оближешь!

И тут же Змей Горыныч с Кощеем Бессмертным угрожающе вывалили

вперед, заслонив собой хозяйку.

- Стой на месте, керосинка ходячая, по-хорошему стой!- предупредил

Змея дед Мороз.

- За керосинку ответишь,- Горыныч аккуратно поплевал на окурки

дорогих сигар, спрятал их в набрюшный карман и угрожающе засопел

на манер тульского самовара.- Счас кэ-э-эк смальну вас огоньком!..

- А мои сыновья осенние да летние кэ-эк ливнут на тебя проливными

дождями, а затем зимние кэ-эк дохнут свирепыми морозами – во что ж

ты превратишься тогда, ужака недоразвитый?- ласково спросил его дед

Мороз.- Не иначе, в ледяной памятник своей непроходимой глупости.

Змей Горыныч засопел уже нерешительно. Затем, подумав, вновь достал

из загашника окурки.

- Пойду, покурю маленько, чтой-то не нравится мне это общество,- и

быстренько испарился за ближайший угол дома.

Кощей Бессмертный уже было и рот открыл, чтобы выразиться, но его

опередил Серый Волк, неизвестно откуда вновь нарисовавшийся.

- Слышь, дистрофик-долгожитель, ты вон сколько уже на свете

существуешь, а ума-разума так и не набрался,- выступил он из массы

товарищей.- Ну, что же это такое: дуб стоит на том же месте, под

корнями его все тот же ларец, в ларце – уже сдохшая от старости

утка... Банально до оскомины! Неужели за столько веков нельзя было

перепрятать это самое... свое хозяйство в более достойное и секретное

место? Братец Май, ну-ка, покажи нам, что там у тебя?

Месяц Май выступил вперед, подбрасывая в воздух и ловя яйцо

внушительных размеров – все выше, выше...

- Э-эй, осторожнее, юноша!- враз спал с лица побледневший Кощей.-

Нельзя же, в конце-концов, чужой жизнью играть, как мячиком.

Конституцией предусмотрено...

- Да ладно заливать, бандюга несчастный, про Конституцию,- прервал

его дед Мороз, забирая яйцо у Мая.- Если ты сейчас исчезнешь куда-

нибудь, чтоб мы тебя искали и не могли найти, я, так и быть, сделаю

тебе после новогодний подарок под елочку...о-о-о, куда ж ты делся,

Кощеюшка? Та-а-к, Занзиба, теперь поговорим с тобой. Ты что тут за

стройку затеяла, а?

Колдунья уже поняла, что помощи ждать неоткуда.

- Да вот, дедуля, на старости лет решила дачку себе сварганить на

отшибе. Косточки старые погреть у камина...

- А ты знаешь, что все Подмосковье объявлено заповедной зоной,

старая ты карга? И без особого Указу от царского двора, то есть, без

особой милости...Э-э-э, да что тут объяснять! У тебя милость такая

имеется? Не имеется. А то, что построено без разрешения, подлежит

немедленному сносу. А вы, зверье лесное, да птицы быстрокрылые,

разметите-разнесите по кусочкам то, что останется здесь после

разрушения. А ну, сынки-богатыри, поднатужтесь!

- Стой, стой, не нужно ломать мою дачку!- со слезами на глазах заохала-

запричитала колдунья. Я тебе скажу, как снять мое заклятье. Только вы

все-равно уже не успеете. Нужно, чтобы десять миллионов ребятишек

отказались от своих новогодних пожеланий в пользу здоровья вашей

Настюхи. Слышишь, старик, ровно десять миллионов! И тогда она вновь

станет здоровой и счастливой.

- Мы успеем, мы должны успеть,- бормотал дед Мороз, усиленно пытаясь

представить себе, каким же это образом они успеют за два уже

оставшихся часа получить согласие десяти миллионов ребят.

- Успеете – будет жить Настена!- захохотала Занзиба.- А не успеете –

уйдете прочь из моих краев, и больше никогда меня не потревожите –

таков справедливый уговор.

- Ну, что ж, думайте!- обернулся дед Мороз к спутникам. – Мы сообща

придумали, как избавиться без крови от Змея Горыныча и Кощея

Бессмертного, заставили раскрыть секрет заклятия злую колдунью.

Неужели после этого мы позволим Настеньке умереть?

И возле нового дома Занзибы повисло долгое молчание – даже наемная

нечисть побросала работу, с интересом ожидая – кто же все-таки

победит? Очень уж им хотелось испортить Новый год людям, ой, как

хотелось!

- Есть, придумал!- вскрикнул все тот же месяц Январь-младшенький. –

Нам не обойтись без телевидения! Если все звери и птицы разнесут в

течении часа по телестудиям твою, отец, просьбу к детям всей страны...

- Все понял, письмо уже готово!- дед Мороз выкрутил из воздуха

огромную пачку разноцветных листовок.- Ну, дорогое зверье,

выручайте! Разнесите их не только по телестудиям – разбросайте это

над каждым городом страны, даже над поселком, пусть самым

маленьким. И каждый отказ малыша от новогоднего подарка в пользу

Настены будет фиксироваться вот на этом экране,- на ближайшей ели

тотчас же повис огромный дисплей.- За всем мероприятием проследят

мои сыновья. А мы с Занзибой останемся здесь, пить чай. Хотя, если

честно признаться, мне сейчас больше хочется валидола...

Время неумолимо приближалось к полуночи, а на экране все мелькали и

мелькали сменяющие друг друга цифры. Наконец, они остановили свой

бег – над страной разнесся первый удар часов Спасской башни,

означавший смену года.

- Все, старик, ты проиграл!- торжествующе закричала колдунья.-

Конечно, даже я не ожидала, что столько детей откажутся от своей

новогодней мечты в пользу какой-то деревенской девчонки . Но,

посмотри на табло!

Цифры на нем были неумолимы – девять миллионов, девятьсот

девяносто семь...

Раздался второй удар курантов – медленный, тягучий, будто кто-то

невидимый изо всех сил тащил назад неумолимые стрелки, стараясь

оттянуть трагический момент.

- Подождите, подождите, мы тоже отказались от подарков ради вашей

девочки,- вдруг пропищало за спинами деда Мороза и Занзибы. Они

оглянулись – по лесной тропинке к ним шествовал небольшой

симпатичный трехголовый удавчик под руку с тощим, чахоточного вида

мальчиком.

- Совсем мир с ума поехал!- всплеснула руками Занзиба.- Это же дети

Горыныча и Кощея!

На дисплее загорелась новая цифра – 9999999. И тут же раздался

третий удар курантов.

- Я, конечно, в шоке,- растерянно смотрела на деда Мороза Занзиба.-

Но тебе не хвата...

- Послушай, Занзиба,- дед Мороз тронул ее за руку.- У тебя внучка есть?

- Конечно, маленькая уродина замарашка-кикимора, она сейчас бегает

где-то с остальной нечистью в лесу. Я ей обещала подарить шикарный

набор косметики. Но ты же не думаешь?...

- Моя внучка Снегурочка открыла недавно волшебный салон красоты,-

продолжил, торопясь, дед Мороз.- В котором из любой уродины, при

помощи магии, делают красавицу, готовую поспорить с любой

прелестницей планеты. Я тебя с дочкой проведу туда бесплатно.

Занзиба заколебалась, беспомощно глядя на него, затем внезапно

разрыдалась.

- Ты думаешь, старик, у меня вовсе сердца нет? Да я уже и сама готова

была под Новый год отменить свое заклятье. Но вот как собрать столько

согласий детворы, не придумала.

А что касаемо моей дочки – я просто не успею с ней поговорить, ведь

часы уже семь раз про...

И вдруг экран дисплея засветился так ярко, отчаянно высветив при этом

цифру 10000000, что, не выдержав нагрузки, тут же разлетелся на

куски. Но цифру успели заметить и дед Мороз, и Занзиба. Колдунья,

кажется, была рада больше деда.

- Ур-р-ра-а-а!!!- она бросилась на его шею, поцеловала и тут же

стыдливо отскочила в сторону,- ну, вот, обслюнила тебя поцелуем...

- От такой красавицы – почту за честь!- засмеялся дед Мороз.

- Издеваешься, да?- колдунья, вновь разрыдавшись, выхватила из

кармана зеркальце. И тут же завизжала от радости – оттуда на нее

смотрела стройная женщина, без уродливой бородавки, с красивым

греческим носом.

- Видишь, что таит в себе даже намек на проявление доброты!-

продолжил дед Мороз.- Эх, узнать бы, кто оказался этим последним

ребенком, который вернул к жизни Настену... и меня заодно! Иначе бы

точно получил новогодний инфаркт.

- Сказать?- хитро прищурилась красавица Занзиба.- Ведь я же еще и

ведунья, иначе откуда бы узнала, с чем ты ко мне пришел.

- Ну, говори же, не томи,- затеребил ее дед Мороз.

- Сама Настена это,- огорошила его ведунья.- Когда к ней в больницу

пришел Седой Волк и рассказал о проводимой в ее пользу акции, она

тут же наотрез отказалась:

- Вы представляете, что это такое – десять миллионов малышей лишить

их новогодней мечты? Ведь среди них есть такие же больные, как я, а

может, даже еще хуже...

- И все-таки Настена получила свой самый бесценный подарок –

ЖИЗНЬ,- задумчиво проговорила Занзиба под звук полседнего удара

курантов, возвестившего о начале Нового года. – А вот десять

миллионов...

Постой, а кто тебе сказал, что они лишатся новогодних подарков?-

спросил, улыбаясь, дед Мороз.- Ведь новогодняя ночь только-только

началась. И потом – желание какой-то ведьмы, пусть она даже красивая

ведунья, не есть закон для деда Мороза... С Новым годом!!!