В 2004 была настоящая зима, зима с радостью.

Все было как сегодня. За окном та же серость, темнота уже в четыре, мороз такой, что пальцы леденеют, вот только настроение другое – у людей в глазах надежда, радость оттого, что что-то они таки могут изменить. Или, может, так оно все только со стороны для меня, глупой маленькой девчонки, выглядело? Какая разница! Так было, так было в моей жизни.

Выборы – обычная сумятица и я восьмиклассница, мне на все наплевать. Ничего не знала, ничего понимать не хотела. А тут вот что-то дернуло, захотелось чего-то. Все утро я смотрела «Пятый канал». Нет, наверное, со стороны это трудно понять, но это был действительно знак, признак, что что-то изменилось, в другой день, я бы точно переключила на глупые сериалы или же тупые клипы музыкальных каналов, но нет – это все было не то, все было не так. От этого экрана, показывавшего площадь в Киеве, а главное – людей, тысячи настоящих людей, я оторваться не могла. Какая-то волна нахлынула, что-то повисло в воздухе. Как оно просочилось в нашу квартирку? странно…

Идя на английский, я, как-то не задумываясь, отрыла в шкафу оранжевый шарфик и повязала на шею. Я ничего не хотела особо этим сказать. Просто сделала, просто так казалось нужно. На следующий день добрая половина города зажглась оранжевым цветом. Было так красиво. Казалось, что люди стали одной семьей. Так красиво. Когда-то мы с подругой стояли после школы на перекрестке, а к нам (восьмиклассницам =))) ) подошел солидный такой мужчина с портфельчиком и просто спросил «Не знаете что там творится? Не были еще на площади сегодня?», а еще в метро как-то женщина у меня спросила, не боюсь ли я, а я ответила, что нет - чего тут боятся. Она улыбнулась и сказала, что пусть они нас боятся, нашей свободы. Банально. Но как-то тепло все это было. Ни страха. Ничего. Это сейчас я уже более или менее понимаю, что не так все и безоблачно было, но тогда… такая радость, такое тепло. И дело было не в цвете, а для меня даже и не в сути вопроса, а в каком-то настроении, тогда я впервые решила, что украинка звучит гордо. До этой зимы я мечтала уехать из Украины как можно скорее и забыть как страшный сон. Теперь я так не могу.

Эта зима была холодной. Люди мерзли на площади, но светились изнутри. Сегодня лица в метро уставшие, кислые, какие-то никакие, тогда – озабоченные проблемами, но светлые, уставшие ни чуть не меньше, но живые. И холод не пугал, и было чувство правды. А после площади толпа двигалась, но толпа была не страшная, не такая как на концертах, когда боишься, что и выйти, может, не сможешь, а добрая. Светлая. Когда замерзали, люди набивались в кафешки и пили горячий кофе, шоколад, чай, было тесно, очереди были большие, но тоже все как-то не ощущался тот гнет, которого вполне справедливо можно было ожидать. Людей объединило «обурення» (не могу подобрать другого слова – не могу), но в душе было светло. Люди понимали, что злиться друг на друга – нет смысла, надо объединиться, надо стать одним целым – народом. Разве это было не прекрасно?

Что с этим стало теперь? Кто знает, ничего пока что я не понимаю, могу никогда и не понять. Главное, что для меня это было глотком ветра, попутного ветра.

И в тот Новый год этот дух все еще цвел, все еще грел все эти зимние непробудные холода. Зима выдалась холодной, но светлой.