У каждого возраста свои особенности и странности. Если малые дети спят тихим глубоким сном, то молодёжь, охваченная жаром чувств, спит не так спокойно, мечтая о счастливой самостоятельной взрослой жизни. Люди же семейные вопреки ожиданиям спят ещё хуже. Какой там сон, когда столько забот: дети, работа, деньги, которых всегда не хватает, внутренняя борьба за право оставаться ЧЕЛОВЕКОМ, не искалечить жизнь себе и близким.

А вот когда тебе под шестьдесят, вообще не спится, и на то причин есть несколько. В народе справедливо говорят:

«Малые дети спать не дают, большие дети – сам не уснёшь!»

К тому же здоровье , силы уж не те. Ну а ещё беспокоят по ночам воспоминания, сожаленье о прошлых ошибках, о слабостях своих, грехах юности... Иногда это что-то большое, тяжелое, как бетонная плита, а иногда вроде незначительное, так сказать «мелочь», но бывает это незначительное предстанет пред тобой под утро во всём своём безобразии, и ужаснёшься от того, что это сделал ты, такую рану нанёс дорогому тебе человеку. Вот и меня стали беспокоить воспоминания о проиcшедшем много лет назад. Пожалуй около двадцати лет минуло, а живо оно в памяти будто было вчера...

Как-то заметил я, что старший сын стал часто баловаться мороженым и жевачками.

- Откуда деньги у тебя?- спрашиваю.

- Нашёл возле школы.

- Как это было, где и когда?

Сын, не смутившись нисколько, поведал мне историю невероятную:

- Шел я позавчера со школы, глядь, а на тротуаре развёрнутый платочек, а на нём стопками сложены монеты, и по двадцать, и по пятьдсят, и медные.

- Что прямо так и лежат стопками и ждут тебя?

- Ну что-то типа того.Я сначала удивился, глазам не поверил, но когда оприходовал и они весело зазвенели у меня в кармане, понял, что мне просто повезло.

- Ты что, не мог ничего более умного придумать?!- возмутился я,- Где это видано, чтобы деньги лежали на тратуаре, причём сложенные стопками! Это же деньги, они никогда не валяются. Первый прохожий подберёт их независимо от того, богат он или беден. А тут возле школы, где детворой обшарен каждый квадратный сантиметр в радиусе километра, и вдруг деньги на платочке стопками... А ну говори правду, где взял!!!

- Я не вру, как было, так и говорю. Честно!

Я был удивлён упорством сына, но в его рассказе не было никакой логики. А тут ещё пришло на память, как он недавно взял у меня в студии новую аудио-кассету и его друг-кореец продал её на классном аукционе втридорога. Тогда весь класс ел мороженое и два дня жевал жевачки, ну а главный спонсор конечно был наказан. И вот опять повторяется. Я понял, что это – Момент Истины, и надо доводить дело до конца.

- Пойми, сын, в твоём вранье нет ни грамма логики. Так не было, потому что не могло быть! Так не бывает никогда! Если человек уронил рубль, он валяется, но недолго, потому что первый прохожий подберёт его. А деньги, сложенные стопками на платочке на тратуаре – это просто абсурд.

- Но это правда, так было и я не вру! Ты же учишь нас не врать...

- Кстати об этом: Есть Бог, Который знает правду и Он откроет её. Да и ты скажешь всё как было, так как я не намерен останавливаться на пол-пути.

Говори, иначе я возмусь за ремень!

Дознание заходило в тупик. Бить сына я не хотел, но и назад дороги не было. Вдруг меня осенило:

- Ну- ка скажи мне, какого цвета был платочек?

- Голубой вроде...

- Что значит «вроде»?

- Ну да, голубой, я просто не обратил сильно внимание, обрадовался, что деньги нашёл.

- Идём в школу,- прервал я его оправдания,- покажешь мне место и платочек этот. Кстати куда ты его дел?

- Выбросил.

По дороге я читал сыну проповедь о том, как плохо врать, что отец всякой лжи – дьявол и какова будет участь всех лжецов.

- Пойми сынок, дороже всего на свете иметь чистую совесть. Ведь если ты сознаешься, я ж тебя не убью, не расстреляю, ну поругаю, может накажу немного, но у тебя будет ЧИСТАЯ СОВЕСТЬ! И никогда в жизни ты не пожалеешь, что рассказал правду.

- Пап, я итак говорю правду, поверь мне, я не обманываю!

- Опять ты за своё! Вот кстати и школа. Ну, где ты нашёл деньги?

- Там, вон за тем углом.

- Ну теперь платок ищи, если он действительно был.

- Был, конечно был, хотя уж два дня прошло...

Долго он искал безуспешно. В душе я был доволен собой, что так мудро повёл расследование, ну прямо тебе Шерлок Холмс.

- Нашёл, нашёл! – вдруг закричал сын из дальнего угла двора и подбежал ко мне, держа в руке смятый носовой плоток.

- Но ведь он же розовый!

- Я спутал. Вроде помнилось, что голубой, а он - розовый.

- Ну ты совсем видно заврался, наверное считаешь, что меня легко провести. Нет уж! Имей ввиду, что я намерен идти до конца. Буду тебя бить до тех пор, пока не сознаешься!

Дома я закрылся с сыном в зале и стал снимать ремень.

- Сознавайся, последний раз тебе говорю!

- Я сказал правду, не обманул.

- Ну тогда иди сюда...

И я начал экзекуцию. Бил нехотя, эта часть воспитательного процесса всегда была мне неприятна, даже мучительна. Возможно это от того, что меня самого в детстве били очень много, больше всех из семерых детей. Сын сначала терпел, потом стал плакать, кричать, бегать вокруг меня, но всё ж твердил прежнее:

- Я не украл, я нашёл их, правду говорю!!!

Я останавливался, уговаривал, потом снова бил, снова уговаривал,- всё бесполезно. И вот я надломился, бросил ремень, обнял сына, заплакал. Мы сели на диван и обнявшись, плакали оба.

- Ну почему ты не сознаёшься, сынок! Я люблю тебя и боюсь, что ты станешь обманывать и воровать, а это – грех, так нельзя жить!

- Пап, я сказал тебе правду, я не соврал...

С тех пор прошло около двадцати лет. Парнишка мой превратился в солидного мужчину, у него семья, двое детей. Хороший муж и добрый отец. Христианин искренний, Богу служит чем может. Часто его забота и любовь к родителям трогают до глубины души. Никогда не позволит отцу или матери понести тяжесть, всегда подставит плечо, поможет, поддержит. Смотрю на него и часто любуюсь. Но бывает ночью в памяти всплывают картины того дня и эта «мелочь», сложеная стопками на платочке на тратуаре и сердце ноет:

- Этого не может быть, не логично это!

Как-то поделился переживаниями с женой. Она как всегда была простодушна до наивности и как обычно – права:

- А ты поговори с ним. Вдруг ты не прав был, ведь это у него на всю жизнь останется.

В ближайшее время выбрал момент, когда остались вдвоём:

- Сынок, помнишь те деньги возле школы на платочке? Сейчас ты взрослый мужчина, сам – отец, скажи мне, как оно было по правде.

- Да забудь ты, пап, не думай об этом.

- Не могу забыть. Скажи мне сейчас, как всё было, где ты взял эти деньги.

- А всё было так, как я рассказывал. Шёл со школы по тротуару, гляжу – платочек расправленный а на нём стопками мелочь лежит. Только вот цвет платочка не запомнил сразу, то ли голубой, то ли розовый....

- Но ведь так не бывает!- застонал я,- Монета в магазине зазвенит оброненая,

так все моментально оглянуться, а ближайший поднимет независимо от того, сколько у него денег в кармане. А тут платочек разглаженый и деньги стопками сложены. Потому и наказывал я тебя тогда, что не мог поверить, разум меня подвёл. Но ты прости меня, сынок.Прости, что не поверил тебе тогда, что наказал зря, прости ради Христа!

- Забудь, пап, эту мелочь. Не вспоминай, не стоит.

- Нет, сын, это не «мелочь»! Прости меня!