После редактирования – Дубль два

 

Что за кустик на скале

 

Судя по условным обозначениям, перевал считался некатегорийным. Правда, красивая цветная карта не отличались точностью. В отмеченном месте могло оказаться все, что угодно. Поэтому в перевал старались идти, имея приличный запас светлого времени.

Илья поправил лямку рюкзака, защелкнул поясной ремень. Он готов, но остальные еще подбирают мусор, чтобы не превращать горы в свалку, как говорит бабушка. Наконец, место ночевки выдают лишь примятая трава, да черное пятно кострища, и маленький отряд, взбодренный утренней прохладой, гуськом тронулся в путь.

…Солнце стояло в зените, когда выбитая копытами и ногами тропа уперлась в курумник и потерялась среди нагромождения глыб. Серый язык каменной реки круто уходил вверх.

Сначала прыгать по камням было легко и интересно. Они качались под ногами, и казалось, что ты на аттракционе в парке, и вот-вот откуда-нибудь выскочит веселый фонтанчик и обольет тебя холодной струей.

Но вода все не брызгала. Шатающиеся валуны, словно рассердившись, норовили сбросить с себя, зажимая в узких щелях. Потяжелевший рюкзак, несмотря на поясное крепление, хлестко шлепал по спине. Заныли избитые ноги. Лицо пылало, язык стал шершавым и неповоротливым. В голове кто-то стучал и шумел. Камни слились в сплошную серую пелену. Какие уж тут прыжки! Ноги едва волокутся.

- Прива-а-ал!

Илья поднял голову. Курум заканчивался ровной площадкой, словно великанская сабля срезала макушку горы. Там уже сбрасывали рюкзаки шедшие первыми. Как же до них еще далеко!

Он тоскливо посмотрел на серую гряду, отделявшую его от приветливой полянки. Невыносимо, просто до слез, захотелось сейчас же, сию минуту оказаться наверху, растянуться на травке, увидеть над собой голубое небо с облаками! Вон, птицы, парят себе в вышине! И почему люди не летают? Эта мысль так огорчила, что из глаз сами собой покатились слезы. Они высыхали на горячих щеках, оставляя грязные дорожки.

Илья шмыгнул носом. Слезами горю не поможешь, говорит бабушка. Ничего не поделаешь, надо шагать дальше. Придерживая снизу рюкзак, он тяжело подпрыгнул... Вдруг его рвануло вверх и вперед, а через минуту заветная поляна уже зазеленела под ногами! Это родители, подхватив под руки пятилетнего малыша, перебросили его к месту отдыха.

Хорошо все-таки, когда рядом папа и мама! Серые краски сразу исчезли, мир снова стал ярким и замечательным! А мама, помогая снять рюкзак, уже торопит:

- Давай скорей, а то всю голубику объедят!

Голубика, конечно, вкусная ягода, но лучше, когда она не на кустах, а в чашке, перемешанная со сгущенкой.

- Мам, я не хочу голубику, я пить хочу!

Мама, с завистью поглядывая на сборщиков синих дымчатых ягод, протянула сыну теплую пластиковую бутылку.

Можно попить как папа, булькая воду в открытый рот, только место во рту почему-то быстро кончается, и вода льется через край. Лучше уж по-своему! Илья плотно обхватил горлышко губами и запрокинул голову.

Вот оно, небо! Голубое! Высокое! И облака плывут. Вон собачка с длинным поводком смешно вытянула морду, будто ее тянет кто-то из-за горы. Справа нависла крутая скалка. А вершина у нее гладкая, как на этой поляне, где стоит Илья, и на ней скучает одинокий кустик.

- Мам, а там тоже голубика растёт?

- Хочешь посмотреть? Зови папу, пойдем, посмотрим.

Лазить по небольшим скалам – скалкам – Илья любит. Легко, как сайгак, вскарабкался наверх, будто не он только что изнемогал на курумнике. Да и как может быть иначе, ведь затяжной «пыхтун» уже позади, пить не хочется и мама рядом! Илья, конечно, все может сам, но куда интереснее, если твои успехи замечают родители. Во-он внизу папа с видеокамерой, снимает, какой ловкий у него сын!

Куст на скалке оказался сплошь покрыт короткими колючими иголками, среди которых синели крупные шарики. У подножья во мху тоже рассыпаны темные бусины. Можно подумать, они упали с куста, но почему тогда такие маленькие?

Илья знает три съедобные ягоды темно-синего цвета: черника, голубика и жимолость. Запомнил даже ядовитый «вороний глаз», который ни в коем случае нельзя есть, а так хочется попробовать! Но эти ягоды он никогда не видел.

Мама собрала несколько бусин.

- На, попробуй! Это – шикша.

Какое смешное название – шикша, почти как шишка. Илья послушно собрал губами ягоды с маминой ладони, пожевал немного и выплюнул. Фу, преснятина! Так говорит папа, когда мама недосолит суп. Может, то, что растет на кустике, вкуснее? Он сорвал один шарик.

- Мам-мам, а это едят?

- Вообще-то едят, но тебе вряд ли понравится.

Неужели еще противнее, чем шикша? Все-таки надо попробовать! Ой, какая гадость! Красивая, а такая горькая! Илья морщится, отплевывается.

- Ничего страшного, можешь даже проглотить, - засмеялась мама. - Это можжевельник, он лечебный.

- Илья, - окликнул снизу папа. - Расскажи бабе, что ты там нашел.

Папа продолжал съемку «для истории». Дома они в первую очередь покажут кино бабушке. Мальчик выпрямился, посерьезнел. Выступать перед камерой – дело ответственное. Откашлялся. Присел, указал на мох под кустом.

- Баба, это – шикша. Она невкусная, но в ней много воды.

В фильме главное – действие, надо шевелиться, а не стоять столбом. Так учит папа. Илья встал, обхватил руками кустик и громко произнес, старательно выговаривая слоги незнакомого слова.

- А это - МОР-ЖЕ-ВЕЛЬ-НИК!

С поляны раздался дружный смех. Илья воспринял его как признание своих артистических способностей, и довольный полез вниз.

…Поход продолжался. Впереди, в теле хребта темнела щель перевала, куда и направилась небольшая группа туристов после кратковременного отдыха. Но это уже другая история.

С той поры прошло уже десять лет, но в определенных кругах колючий синий кустарник по-прежнему величают моРжевельником.

 

23.06.09