Рано утром по грунтовой дороге шла девушка в белом платье. Незнакомые чувства переполняли ее. Девушке хотелось петь или взлететь над полем, так ей было хорошо. Бессонная ночь никак не отразилась на ее внешнем виде. Конечно, хотелось спать, но столько приятных новостей навалилось на нее, что мысль об отдыхе казалась кощунственной. Выпускной вечер! Немного грустно, когда подумаешь, что многих одноклассников, возможно, уже не увидишь. Но, во-первых, начинается новая взрослая жизнь – столько планов и надежд, а во-вторых, наконец, Леша признался ей в любви. Конечно, она подозревала об этом, и он ей очень нравился, но не могла же она подойти к нему первая. Было прохладно. В лёгком бальном платье Лена, так звали девушку, выглядела, как фея, спустившаяся на землю. Не хватало только крылышек. Сзади послышался шум мотора. Лена оглянулась и увидела приближавшуюся к ней милицейскую машину. Лейтенант Грызля с сержантом Волковым возвращались домой после ночной смены.

- Ты смотри, какая краля,- махнул лейтенант головой на девушку в белом платье, стоящую на обочине дороги.

- Притормози,- крикнул он сержанту хриплым, прокуренным голосом.

- Эй, а ну иди сюда,- крикнул он незнакомке, когда поравнялся с ней.

Девушка вопросительно посмотрела на милиционеров.

- Дяденьки, я домой спешу,- жалобно проговорила она.

- Я сказал: ко мне, - еще требовательней произнес лейтенант.

Лена нерешительно подошла к открывающейся двери машины. Лейтенант вылез из неё и открыл заднюю дверь.

- Садись, - приказал он тоном, не требующим возражений. Лена хотела убежать, но лейтенант, схватив ее за руку, толкнул на заднее сиденье. От него несло запахом чеснока и перегара.

- Чего ты ломаешься, сука? – сделаешь нам минет, и можешь идти куда хочешь, - зло процедил он сквозь зубы. Лена закричала и стала вырываться. Лейтенант полез на заднее сиденье.

- Поехали, - приказал он сержанту, захлопывая за собой дверь.

Когда машина заехала в лесополосу, лейтенант уже разорвал на девушке платье. Полтора часа сержант с лейтенантом по очереди насиловали Лену. То, что она сначала сопротивлялась, даже возбуждало и забавляло их.

- Ну, хватит, - махнул лейтенант рукой. - Поехали домой.

Вытащив девушку из машины и бросив на траву, они, посмеиваясь, выехали из посадки, и как ни в чем не бывало, отправились домой.

Время подошло к обеду, и мать Лены, Валентина, забеспокоилась. Она начала обзванивать подруг и бывших одноклассниц дочки. Сергей, старший сын Валентины, только посмеивался:

- Ну что с ней случится? Ну, загуляла.

Но, когда все подруги в один голос заявили, что еще утром с ней распрощались, даже он заволновался.

- Я же тебя просила, чтобы ты ее встретил, - упрекнула Валентина сына.

И тут из калитки появилась Лена. Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы понять, что с ней произошло. У Сергея глаза налились кровью и сжались кулаки так, что побелели косточки.

- Кто? – процедил он сквозь зубы.

Мать, охнув, бросилась к дочери. Лена, словно восковая кукла, молча вошла в дом и, пройдя в свою комнату, упала на кровать. Еще недавно жизнь рисовалась ей такой прекрасной, а сейчас хоть умри. Мать, выгнав Сергея из комнаты, подошла к дочери и, присев на краешек кровати, обняла ее за плечи.

- Мама, я не хочу жить,- сквозь слезы простонала Лена, и ее плечи судорожно затряслись.

Потом, сквозь слезы, она торопливо стала рассказывать, что с ней произошло. Мать, заливаясь слезами, прижала к груди своё дитя, пытаясь успокоить.

В тот же день Валентина поехала в милицию. Все, что она делала, было словно в тумане. Она требовала начальника, кричала, скандалила, потом писала заявление. Начальнику милиции на стол положили заявление об изнасиловании. В нем говорилось, что насильниками были сотрудники милиции.

- Этого еще нам не хватало, - сдвинул брови подполковник, - найдите виновных, и чтоб потерпевшая в течение суток забрала заявление. Как они это сделают, меня не касается. Выполняйте!

Грызлю разбудил телефонный звонок. Дежурный срочно требовал приехать ему и Волкову в отделение.

- Что там у них случилось? – недовольно бурчал милиционер.

Но приказ есть приказ. Уже через час лейтенант с сержантом стояли у дежурного и читали заявление.

- Не знаю, как хотите, улаживайте это дело, - пригрозил капитан, - но чтоб к вечеру заявление забрали.

У дома Валентины остановилась милицейская машина. Из нее вылезли два блюстителя порядка. Валентина вышла из дома.

- Нам надо поговорить с потерпевшей, - проговорил лейтенант, заходя во двор.

- Она не желает с вами разговаривать, пытаясь загородить им дорогу, сказала Валентина.

- Вот что, гражданка, - хрипло рявкнул лейтенант, - возьми пятьсот рублей за моральный ущерб и забери заявление из милиции.

- Ах вы, сволочи, - крикнул Сергей, стоявший за углом дома и слышавший весь разговор, и бросился на лейтенанта. Он поднял руку, но сержант перехватил ее и вывернул за спину.

- Забираем, - дал команду Грызля сержанту. - Сопротивление власти при исполнении.

- А ну, отпустите моего сына, - запричитала Валентина, - мало того, что над дочкой надругались, еще и сына хотите забрать.

Она кинулась к Сергею, но лейтенант оттолкнул ее. Валентина попятилась и упала на крыльцо. Из соседних дворов выглядывали любопытные лица соседей, но никто из них не пытался помочь ей.

Сергея с заломленными руками повели к машине. Парень пытался сопротивляться, когда его стали заталкивать в машину, но удар по почке лишил его сил. Сергея втолкнули на заднее сиденье, где еще утром насиловали его сестру. Машина резко рванула по улице, чуть не сбив мальчика лет пяти, катающегося на детском велосипеде. Машина мчалась к той посадке, где совсем недавно было совершено преступление. Заехав в лесополосу, автомобиль остановился. Лейтенант вылез из него и сел на заднее сиденье.

- Ты, сучонок, скажи своей сестре, чтобы забрала заявление, или вам всем будет плохо.

Сергей от возмущения не смог выговорить ни слова. Наконец, он произнес:

- Ах, вы, падлы ментовские.

- Что? – взревел лейтенант.

Он схватил Сергея за шею и стал душить. Сержант, выскочив из машины, вытащил лейтенанта из машины.

- Еще убийства нам не хватало.

Схватив Сергея за волосы, он выдернул его из салона, и они с лейтенантом стали бить. Когда Сергей упал, лейтенант продолжал наносить удары ногой.

- По лицу не попади, - предупредил сержант.

Выплеснув на Сергея всю злость, блюстители порядка сели в машину.

- Мы тебя предупредили, пока по-хорошему, - крикнул лейтенант,- если твоя сучка не заберет заявление, тогда будет по-плохому.

Машина рванула с места, поднимая пыль, и скрылась из вида, оставив Сергея лежать в лесополосе.

- Ну что, пойдет забирать заявление? - спросил сержант лейтенанта.

- А куда она денется, - ехидно улыбнулся лейтенант,- и не пойдет, а побежит, когда увидит сыночка.

- А сейчас куда?

- Давай к Петровичу, водки возьмем, - скомандовал лейтенант, доставая из бардачка неполную бутылку коньяка.

Он с жадностью сделал несколько глотков и передал бутылку сержанту. Сержант допил бутылку как раз на повороте с главной трассой. Не тормозя, он выскочил на неё, и тут в него влетел старенький «Москвич». Шофер успел вывернуть руль, и автомобиль снесло в кювет. Не считая разбитого фонаря и поцарапанного крыла, на милицейской машине больше видимых повреждений не было. «Москвичу» было хуже. Заскочив в кювет, машина два раза перевернулась, став снова на колеса. У машины вылетели стекла, и вся она была такая помятая, что было понятно – ремонту не подлежит. Шофер «Москвича» отделался легким испугом и несколькими царапинами, видно спас все же ремень безопасности. Перепуганный он вылез и молча стоял, не зная, что делать.

- Ах ты, паскуда, - закричал на него лейтенант, - ты чего не видел милицейской машины?

- Да вы так неожиданно выскочили, - стал оправдываться мужчина.

- Ты нам машину разбил, - продолжал орать лейтенант, - знаешь, во сколько обойдется тебе ремонт?

- Да я же не виноват, - развел руками водитель «Москвича».

- Ах, ты не виноват? - глаза лейтенанта налились кровью.

Мужчина почувствовал, что сейчас его начнут бить.

- Я заплачу, я заплачу, - взволновано проговорил он.

- Ну, это другой разговор, - миролюбиво произнес лейтенант, - три тысячи. Я думаю, хватит, и мы тебя прощаем.

- Но у меня нет с собой таких денег.

- А мы проверим,- усмехнулся лейтенант. - А ну, подними руки.

Мужчина послушно выполнил команду. Сержант быстро обшарил его карманы и вытащил из внутреннего кармана пиджака пачку документов: паспорт, водительские права, удостоверения водителя и донора СССР.

- В общем, так, гражданин, получишь документы, когда привезешь деньги по этому адресу, - и Грызля передал свою визитку водителю. - Ну и денек, - возмущался он, - спокойно после смены не отдохнешь. Поневоле выпьешь, чтобы стресс снять.

Они подъехали к двухэтажному зданию с высоким железным забором.

- Сигналь, - сказал лейтенант.

За забором залаяла овчарка, а потом показался Петрович. Толстый, лысый, с льстивой улыбкой на бабьем лице:

- Какие гости, - развел он руками.

Петрович уже несколько лет торговал палёной водкой, конфискованной в ларьках милицией. Раньше Петрович работал участковым, но был обличен в вымогательстве, превышении власти и был вынужден уйти на пенсию. Но милиция не забыла его и снабжала водкой для продажи. За это он получал хороший процент. Об этом знала вся станица, и в любое время суток к нему шла вся пьянь, без боязни быть задержанной. И даже то, что от его водки трех человек еле откачали в больнице, а четвертому не так повезло, не остановило его. Имея такую крышу, Петрович спокойно вел торговлю. Взяв водку у него, Грызля и Волков поехали снимать стресс.

Валентина, ломая руки, голосила во дворе, а вокруг собрались сочувствующие ей соседи.

- Надо заявление написать и всем подписаться, - предложил кто-то.

- Да куда же писать? – запричитала Валентина,- нет нигде правды.

- А ты в администрацию иди, к главе,- опять подал идею тот же голос.

- А вы подпишите? – с надеждой посмотрела Валентина на соседей.

- Ну, уж нет, - отшатнулась пожилая женщина, - слышать-то я слышала шум какой-то, а вот, что было на самом деле, не видела. Как же я подпишусь?

И к кому бы Валентина ни обращалась с той же просьбой, все давали один и тот же ответ. Ничего ни видели, и поэтому под заявлением подписаться не могут.

У калитки показался Сергей. Держась за грудь, он медленно прошел в дом.

- Сыночек, что они с тобой сделали? – зарыдала Валентина.

- Вот ведь звери, - проговорила одна из соседок, - управы на них нет.

- Ничего мать, переживу, - проговорил Сергей, - кажись, ребра сломали, а так ничего.

Рано утром Валентина стояла у дверей здания администрации.

- Родненький мой, - просила она охранника в милицейской форме, - пусти меня к главе, мне очень нужно.

- Не положено, женщина, - в который раз повторял охранник,- вы запишитесь и через неделю, максимум через две, он вас обязательно примет.

- Да не могу я ждать,- умоляла Валентина.

Проходивший мимо мужчина остановился.

- Что случилось?

- Мне к главе очень нужно, - с надеждой проговорила Валентина, услышав в голосе незнакомого мужчины сочувствие.

- Может, я вам помогу? – предложил он. - Я его заместитель.

Заместитель главы внимательно выслушав Валентину, что-то записал в блокнот и успокаивающе произнес:

- Идите домой и не волнуйтесь. Виновные будут строго наказаны. Я лично прослежу.

Вторую ночь Сергей не спал. Больно было не только лежать, но дышать. Каждый вздох вызывал боль, и он с трудом сдерживал себя, чтоб не застонать. Вдобавок ко всему, он стал мочиться кровью. Лечь в больницу он наотрез отказался. Валентина за все это время не смогла сомкнуть глаз, разрываясь между дочерью и сыном. Лена подозрительно тихо лежала в своей комнате. Никто даже не вспоминал о еде.

Начальника милиции вызвали в администрацию.

- Что там у вас твориться? Почему на ваших сотрудников жалуются граждане, - начитывал ему заместитель главы.

- Разберемся, - по-военному ответил подполковник.

- Я же говорил, разобраться с заявлением, - разносил он уже своего заместителя.

Грызлю и Волкова тут же вызвали к заместителю начальника милиции - майору Взяточникову.

- Вы что порочите репутацию милиции? О нас и так уже чёрти что говорят. Почему вместо того, чтобы забрать заявление, пострадавшие идут с жалобой к главе? Вам что, надоело в органах работать? А мне еще говорили, что вы лучшие сотрудники. Итак, до завтрашнего утра: или все уладите с потерпевшей или я вас уволю. Вам всё понятно?

Лейтенант и сержант отдали честь и выскочили из кабинета выполнять приказ.

У ворот дома лейтенанта Грызли в нерешительности стоял мужчина. Потом он сначала тихо, потом громче стал стучать в ворота. Минут через десять появился хозяин. Он был изрядно выпивши.

- Что надо? - недовольно спросил он.

- Я за документами, - просительно проговорил мужчина, - вот деньги привез, - и он протянул три купюры по тысяче рублей.

- А-а, - протянул лейтенант, - сейчас принесу.

Через несколько минут он вынес стопку документов, но паспорта среди них не было. Положив деньги в карман, лейтенант проговорил:

- В общем, ремонт машины обошелся дороже, чем я рассчитывал. Принесешь еще тысячу и получишь паспорт,- и, не слушая возражения мужчины, он захлопнул перед ним ворота.

Еще не рассвело, когда машина с мигалкой подъехала к дому Валентины. Лейтенант и сержант молча вошли в дом и, скрутив Сергея, повели его на улицу. Валентину, пытающуюся помешать им, лейтенант ударил кулаком в грудь. Женщина, как подкошенная, свалилась на пол. Сергея привезли в отделение милиции.

- Веди понятых, - приказал лейтенант сержанту.

- Да где же я их сейчас возьму? - удивился сержант.

- Из КПЗ приведи. Что совсем голова не варит?

Привели двух бомжей. Но это не имело значения, главное, что у них были паспорта. Сержант полез в карман Сергея и достал полиэтиленовый пакет.

- Ты смотри, маковая соломка, - проговорил он, раскрывая пакет.

- А вот и шприц, - подал голос лейтенант, доставая шприц из другого кармана.

Потом строчили протокол, в котором расписались понятые. После чего их выпустили, а Сергея бросили в камеру. Через несколько минут к нему вошли двое в милицейской форме. Они стали методично бить юношу дубинками. Последнее, что Сергей запомнил, что когда он пришел в сознание, у него изо рта шла кровь, после чего, он вновь отключился. Вечером, когда в камеру принесли ужин, Сергей был мертв. В его остекленевших глазах застыл вопрос:

- За что?

Накинув халат, Валентина бросилась за машиной, увозившей ее сына. Не было уже сил ни плакать, ни кричать. Она долго бежала, пока последние силы не оставили ее. Медленно опустилась на землю и осталась лежать. Неизвестно, сколько она так пролежала, но вот чьи-то сильные руки попытались ее поднять. Над ней наклонился незнакомый мужчина.

- Женщина, вам плохо?

- Мне очень плохо,- прошептала Валентина и зарыдала.

Мужчина помог Валентине подняться и, усадив ее в машину, повез в больницу. Там ей сделали укол и просили полежать, но она в предчувствии беды заторопилась домой.

Лена была словно в беспамятстве. Все, что происходило вокруг нее, казалось ей нереальным. Лишь одна мысль назойливо сверлила ей голову.

- Что скажет Леша, когда узнает? А впрочем, он, скорей всего, давно уже знает. В станице новости распространяются мгновенно. Так почему же за эти дни он ни разу не пришел? А зачем я ему теперь такая? - сама себе ответила Лена. - Да кому я теперь вообще нужна? Как я буду людям в глаза смотреть? Не хочу жить.

Лена встала с кровати и пошла в ванную. На окне лежал бритвенный прибор Сергея. Достав лезвие из станка, Лена вернулась в свою комнату и села на кровать.

- Это совсем не больно, - успокаивала она себя, - кровь постепенно будет выходить из моих вен, и я усну.

Она решительно полоснула лезвием сначала по одной руке, потом, взяв лезвие в другую руку, из которой начала хлестать кровь, по другой. И отклонившись на кровать, стала ждать.

За эти дни Валентина постарела лет на десять. Уставшая и измученная, она с трудом дошла до дома. Нехорошее предчувствие не покидало ее. Зайдя в комнату дочери, она увидела ее, распростертую на кровати в крови.

- Господи, - простонала Валентина и потеряла сознание.

Очнувшись, она бросилась к дочери, но та не подавала признаков жизни. Валентина выскочила на улицу и, как волчица, потерявшая своих волчат, завыла. Прибежавшие соседки вызвали скорую помощь, но она, приехав, лишь установила летальный исход. Лену увезли в морг. Одна из соседок осталась с Валентиной. Валентина, словно тронулась умом, она ни на что не реагировала, а лишь шептала:

- Мои деточки. Доченька. Сыночек.

Утром подъехала милицейская машина. Из нее вылез участковый и сообщил, что надо забрать труп Сергея.

- Скончался в камере предварительного заключения, - официально заявил он и тут же уехал.

Словно огромный камень навалился на грудь Валентины. Она схватилась за сердце и стала медленно сползать по стене. Подбежавшие соседки давали ей какие-то капли, совали что-то под нос, но это не приносило облегчения.

- Надо бы сестре сообщить о похоронах, - кто-то заботливый предложил Валентине.

Какие-то люди ходили по двору, кто-то что-то говорил, Валентина никак не могла понять, что им всем здесь нужно? И где ее доченька и сыночек, почему их нигде нет? Соседи с жалостью смотрели на стоявшую в углу двора старушку, еще недавно бывшую здоровой привлекательной женщиной.

Весь день Валентина просидела под домом и лишь когда привезли Сергея и Лену, встала и молча вошла в дом. Соседки переглянулись.

- Похоже, она умом тронулась, - вздохнула одна из них.

- Здесь по неволе тронешься, - ответила другая.

Всю ночь выли собаки. Под утро соседка, оставшаяся приглядывать за Валентиной, задремала, а когда проснулась, то обнаружила, что Валентины нигде нет. Она выбежала во двор, и там Валентины не оказалось, лишь луна скудно освещала два одиноко стоявших у дома гроба. Соседка забеспокоилась. Она стала заглядывать в пристройки и на сеновале обнаружила Валентину. Валентина висела в петле, а под ногами у нее валялся старый табурет. Где-то по соседству прокричал петух. Начиналось утро нового дня.