Я стоял перед Эверестом – Эверестом «грабара» (древнеармянский язык) Святого Григора Нарекаци в полном молчании и отчаянии, понимая, что я со своим убогим «ашхарабаром» (новоармянский язык) никак не смогу покорить его суровую вершину. Да что вершину, подступиться вряд ли смогу.

 

Эверест гордо возвышался над прозаичным убожеством и обыденным ничтожеством этого мира, поднимался выше облаков лучших поэтических произведений человечества.

 

Да, конечно, были и есть покорители вершин, владеющие грабаром, но таких умельцев в наше время – увы, малая горстка. Все существующие переводы Нарекаци, в том числе и на новоармянский, являли собой жалкое зрелище.

 

«Книга скорби» или «Книга скорбных песнопений» считается главным произведением Григора Нарекаци. «Книга скорби» − молитвенник, в сердцах верующих армян она занимает место рядом с Библией и является Святыней в каждой семье. Больным ее кладут под подушку в надежде на выздоровление. Многие молитвы для церковного богослужения взяты из нее.

 

ГРИГОР НАРЕКСКИЙ (Нарекаци)[951-1003], монах , армянский поэт, философ-мистик и богослов, величайший наставник и духовный пастырь. Всю жизнь провел в Нарекском монастыре в сердце Армении, возле озера Ван (сейчас на территории Турции), где преподавал в монастырской школе. Автор мистического толкования на Песнь Песней (977) и многочисленных поэтических произведений (в том числе «Славословие апостолам»).

 

Григора Нарекаци уже при жизни называли Святым. Он заботился о единстве Святой Церкви и желал вновь установить и возобновить правила, отвергнутые по нерадению предводителей Святой Церкви. Вследствие чего его хулили грубые и жестокосердные люди и объявляли его еретиком.

 

И вот собрались епископы и князья и послали за ним, дабы учинить над ним суд и покарать ссылкой как еретика. И к Святому пришли посланные ими люди, чтобы увести его с собой. Но он сказал им: «Давайте сначала отведаем чего-нибудь, а потом двинемся в путь». Он велел зажарить двух птиц и принес, и положил на стол перед ними, предлагая отведать. Была пятница. Это у пришедших еще более усилило подозрения, и они сказали: «Вардапет (учитель – по армянски), разве сегодня не пятница?» А он будто не помнил и говорит: «Братья, простите мне мои грех. Я забыл, что сегодня пост». И, обратившись к жареным голубям, промолвил: «Восстаньте и летите к своей стае, ибо сегодня пост». В тот же миг, как только Cвятой произнес эти слова, голуби ожили, оперились и на глазах у всех улетели. Увидев это чудо, посланцы поразились, пали ниц перед ним и, вознося хвалу Богу, просили об отпущении грехов» (из жития Святого Григора Нарекаци).

 

День памяти Святого Григора Нарекаци отмечается Армянской Церковью со Святыми Переводчиками. Праздник Святых Учителей-Переводчиков является одним из самых духовно близких и любимых армянским народом церковно-национальных праздников. Память Учителей-Переводчиков Армянская церковь празднует дважды в году. «Наш язык – это дорога в вечность, это залог нашей самобытности, это Ноев Ковчег нашего спасения, это светлая звезда нашего существования» (Гарегин I Католикос Всех Армян).

 

Воистину неисповедимы пути Господни! Пару лет назад, уже не помню где, мне попались строки Григора Нарекаци в переводе Наума Исаевича:

 

Не дай мне лишь стенать, а слез не лить,

В мучениях рожать и не родить,

Быть тучею, а влагой не пролиться,

Не достигать, хоть и всегда стремиться,

За помощью к бездушным приходить,

Рыдать без утешенья, без ответа,

Не дай мне у неслышащих просить.

Не дай, Господь, мне жертву приносить

И знать, что неугодна жертва эта.

И заклинать того, кто глух и нем.

Не дай во сне иль наяву однажды

Тебя на миг увидеть, лишь затем,

Чтобы не утолить извечной жажды.

 

Ослепляющая вспышка! Оглушающий гром! Трепет! Перехватило дыханье. Как у Павла (тогда все еще Савла) на пути Дамаск и Слова с Неба: «Савл, Савл, что ты гонишь Меня?!» Я понял, что вот, оно предо мной Чудо Господне! Вспомнились слова Господа о «нашедшем жемчужину». Нет! Не оставляет нас Спаситель, и Священная История продолжается и в наше время, и не будет ей конца!

 

Наум Исаевич Гребнев (1921 -1988) – русский поэт, переводчик народной поэзии и классических поэтов Кавказа и Востока. Переводил армянских поэтов Наапета Кучака, Григора Нарекаци, Ованеса Туманяна, Амам Аревелци. Родился в Харбине, где его отец работал редактором русскоязычной газеты. Мать – преподаватель иностранных языков. С 1941 года Н. Гребнев воевал на фронтах Великой Отечественной войны до третьего, тяжелого ранения 12 января 1944 года. Дослужился до гвардии сержанта. Награжден орденами «Знак Почета», Отечественной войны 1-й степени, медалями «За боевые заслуги», «За оборону Сталинграда», «За победу над Германией», «За трудовую доблесть» и др. Невероятную популярность получил его перевод стихотворения Расула Гамзатова «Журавли», благодаря одноименной песне в исполнении незабвенного Марка Бернеса, впервые прозвучавшей в 1969 году.

 

«Григорий Нарекский непереводим, – писал Николай Яковлевич Марр (1864/65 – 1934. Востоковед и лингвист, академик АН СССР, член Петербургской Академии с 1912. Известен трудами по кавказским языкам, истории, археологии, этнографии Кавказа. Выдвинут «яхветическую теорию»), – его основное творение…невосприемлимо для тех, кто не имел возможности узреть входящую в бездну глубину бесконечно напластованных словарных богатств древнеармянской литературной речи, ее бесконечных звуковых переливов. Оно невосприемлимо для тех, кто не имел счастья осознать или непосредственно постичь красоты скал безлесных гор Армении, зовущих к общению с нагорным поднебесьем».

 

«Теперь, когда Нарекаци переводят, мысль Марра о непереводимости «Книги скорби», его идея о неразрывности связи творчества Нарекаци с особенностями армянской природы сохраняет свое значение и говорит о том, с какими трудностями сталкивались и сталкиваются переводчики Нарекаци» (Л. Мкртчян в послесловии «Книги скорби» Григора Нарекаци. Советакан Грох, Ереван, 1977, год, стр. 476).

 

Над книгою его стихотворений

Склоняюсь, как над бездной, не дыша.

От этих нареканий и прозрений

Вновь содрогается моя душа.

 

О как страдал Нарекаци в ту пору!

К нам сквозь века рыданье донеслось:

«Мне пожелают люди смерти скорой,

Я помолюсь, чтоб слово их сбылось».

 

Как жил он? Отчего с бедой своею

Не совладел и жизни был не рад?

Кто знает! Прах свидетелей развеян,

Безмолвен друг поэта – Арарат.

(Максим Танк, «Читая Нарекаци», перевод Якова Хелемского)

 

И я увидел заснеженную и грозную вершину Эвереста, пусть и не увидел всю ее красоту. Возможно, я смотрел на великую вершину из кабины шумного и пропахшего керосином вертолета, возможно… Пусть я и не постиг всю красоту и трудность подъема, и не могу сказать своим детям: «я был там!», но я видел, видел, видел… Спасибо Науму Исаевичу и всем тем, кто публиковал его, пускай отрывочно! Перед великим умом я склоняю голову, перед великим сердцем я преклоняю колени.

 

От счастья неземного холодею.

Кто понял, что белым стихом не владею?

Кто бросил мне спасательный круг?

Откуда-то рифмы сбегаются вдруг.

(Мария Петровых, редактировавшая переводы Гребнева из армянской средневековой лирики и из Нарекаци)

 

«Белый стих не чужд и Науму Гребневу. Работая над «Книгой скорби», он не изменил себе и поступил правильно. Перевод – это ведь не только автор оригинала, это еще автор перевода. Другие переводчики Нарекаци переведут его по-другому, но не отменят того, что сделал Гребнев. Мы благодарны Гребневу. Благодарны также Марии Петровых, требовательному редактору перевода. Наум Гребнев свой перевод выполнил по подстрочникам Маргариты Дарбинян, Лены Ханларян, Аршалуйса Казиняна». (Л. Мкртчян)

 

Говорят, что в самом скором будущем появится в печати полный вариант «Книги скорби» в переводе Наума Гребнева. Хочу предупредить будущих читателей – без знания Библии, хотя бы поверхностного, читать Святого Григора Нарекаци бессмысленно. Ибо стихи эти – Молитва, а не эстетствующий изыск.

 

Я обращаю сбивчивую речь

К Тебе, Господь, не в суетности праздной,

А чтоб в огне отчаяния сжечь

Овладевающие мной соблазны.

Пусть дым кадильницы души моей,

Сколь я ни грешен, духом сколь ни беден,

Тебе угодней будет и милей,

Чем воскуренья праздничных обеден.

Мой стон истошный, ставший песнопеньем,

Прими не с гневом, а с благоволеньем.

 

Этим строкам 1000 лет! «Книгу скорби» закончил Нарекаци в 1002 году. «Я стар, как Арарат и башмаки мои влажны от ног потопа» (Г.Эмин).

 

Иногда мне кажется, что «Книгу скорби» надо читать стоя на коленях, ибо «Книги скорби» есть Покаяние, а «сердце сокрушенное» – лучшая жертва Богу. Для современного читателя это невозможно, но хотя бы перекреститься и попросить помощи Святого Духа необходимо.

 

Господи Иисусе Христе, спаси и помилуй нас грешных!