Краткое предисловие.

 

Некто Пёсин Борис Львович, врач-психиатр, организовавший в психиатрической больнице изготовление наркотиков, на японском джипе пытается уйти от милицейской погони, организованной сыщиком Гордеем Сизовым и его водителем Сёмкой Луневым...

 

Примечание. Охотников прошу особо не тушеваться от некоторых неточностей, поскольку отрывок, как и сам роман, иронический.

 

Привычный, равномерный гул автомобиля, знакомый дорожный пейзаж привёли Льва Борисовича в равновесное состояние: сердце забилось ровнее, дыхание нормализовалось, а мысли потекли спокойнее. Он знал, что его нелегальный, очень рискованный бизнес когда-то кончится, поэтому к такому развитию событий готовился загодя, в смысле отступления. Оригинальностью оно особо не отличалось: деньги пристроил в европейских банках, семья ещё год назад уехала к родственникам в Италию, где и осталась. Заработанное за последнее время “непосильным трудом” теперь вёз с собой в дорожной сумке, как и новенькие паспорта на разные фамилии. Главное, уехать подальше и уйти от преследования. То, что им серьёзно займутся, не сомневался – слишком много улик оставил в больнице, за что корил и негодовал на себя. Подвела та самая, воспетая многократно в народном фольклоре, и непреодолимая для некоторых – жадность! Если бы ещё денёк – и тогда можно было бы остаться на прежней работе, отделаться слабым внушением от начальства за недостатки (у кого их нет?), выждать время и продолжить... Но... алчность и настырный сыщик сломали все планы.

Дорога пошла вниз, редкие деревья закончились и их сменила стена леса, охватывающая асфальт с обеих сторон. Пёсин облегчённо вздохнул, замедлил ход и стал высматривать поворот на лесную грунтовку. Земля здесь было глинистая с песком. Дождь хоть и недавно прошёл, но всё подсохло.

Лев Борисович не стал торопиться и свернул – так, на всякий случай, - на вторую, а не первую, попавшуюся на пути, грунтовку. По наезженной колее углубился в лес, затем свернул и попытался проехать по бездорожью между деревьями подальше, насколько это было возможно. Наконец, упёрся в поваленное дерево, за которым просматривался длинный неглубокий ров, напоминающий разрушенный окоп, и выключил мотор. Стало тихо...

Когда открыл дверцу “Тойоты”, лесные ароматы ударили в ноздри, а звуки леса окончательно расслабили. Лев Борисович поправил очки, приободрился, вылез из салона, распрямил плечи и глубоко вдохнул пьянящий воздух. Половина дела было сделана! Осталось переодеться, слегка подгримироваться, сложить сумку и... назад, пешим ходом к трассе. А пока, возле поваленного ствола, решил справить нужду: маленькую и большую. Волнения дня не прошли бесследно для организма, хотя и довольно тренированного. Он осмотрелся, и, не долго думая, спустил штаны и удобно пристроился тут же возле дерева, даже улыбнулся от блаженства... По неопытности, Лев Борисович не обратил внимание, что недалеко от него, со стороны спины, высился крепенький дуб, а под ним, пусть не так уж и густо, но валялись молоденькие жёлуди и виднелись следы пребывания каких-то парнокопытных.

 

Дикая от роду, слегка прирученная, свинья, которую Михеич ласково прозвал Алевтиной, после ареста хозяина не пожелала долго сидеть голодной в загородке со своим многочисленным семейством – семью поросятами. Алевтина была редким экземпляром дикой свиной красоты – недаром егерь любовно демонстрировал её своим клиентам. Главной её достопримечательностью было рыло, обрамлённое свисающими до земли толстыми щеками и украшенное на конце мощным бордовым пятаком (назвать пятачком – язык не поворачивался даже у егеря). Обманчиво благодушные глазки казались красными шариками, сидящими где-то на самом щетинистом лбу между волосатыми ушами, и выглядели подчёркнуто маленькими по сравнению с мощным челюстным аппаратом. Весила дикая красотка центнера два, может и более, и работала своим рылом как карьерный бульдозер ковшом.

Легко отбросив мощной чушкой жердину загородки, призывно хрюкнув, Алевтина вывела свой выводок на волю. Поскольку надвигалась осень, то пропитание семейство нашло без особого труда, да и грязи в свеженьких лужах хватало. Пометив свою территорию, в которую мудрая свинья включила несколько дубов с желудями, Алевтина полностью отдалась поглощению пищи и интенсивному кормлению своих непоседливых и всегда голодных чад. Дабы разнообразить жизнь и рацион, семейство не сидело на месте, а неспешно обходило свои владения, в особенности такие съедобные места, как поддубье!

Ещё издали Алевтина учуяла чужой дух! Было в нём что-то настораживающее человеческое, а что-то привычно дерьмовое. Поскольку свинья была воспитана Михеичем, то уважала только его запахи, а всё остальное не только игнорировала, но и реагировала соответственно.

Возмущённая вторжением чужака на свою территорию, “красотка” грозно рыкнула и кинулась, сопровождаемая эскортом поросят, восстанавливать порядок. Несмотря на солидный вес, Алевтина неслась, как реактивная торпеда по морской глади. Маленькие белесые поросята, не уступающие в скорости мамаше, дополняли это сравнение, напоминая пенящийся водный шлейф.

В разгар естественного физиологического процесса, когда Лев Борисович полностью отключился от окружающей действительности, наслаждаясь наступающим облегчением, он получил в заднее место мощный удар, снизу вверх, с подкидыванием и перебрасыванием через бревно... Последующий непродолжительный полёт в ров по сложной траектории, с чувствительным для некоторых частей тела приземлением, повёрг врача-психиатра в глубокий, продолжительный обморок...

 

Лес появился в низине неожиданно, и Гордей попросил шофёра ехать медленнее.

- Как ты думаешь, - спросил он Сёмку, - в какую по счёту лесную дорогу свернёт наш беглец?

- Трудно сказать... – замялся парень. - Надо бы все обследовать... Что у него там на уме?

- Э, брат ты мой, пока мы всё осмотрим, он сбежит! Тут надо подумать... В первую не заскочит – это точно, слишком явно и большая вероятность, что мы туда заглянем тоже. А вот, вторая – наиболее реальная, так как Лев Борисович живёт в наших краях недавно и, как можно предположить, не знает местности, в частности дорог в этом лесу. Поэтому он выберет вторую дорогу, поскольку неясно: будут ли ещё?...

- А, если и второй не будет?

- Это маловероятно – лес всё же длинный. Но Лёва наверняка подумает, что тогда успеет вернуться назад!... Притормози-ка! – прервал Гордей свое рассуждения.

Сёмка умеренно резко остановил машину на обочине, напротив лесной просеки, в которую врезались неглубокие колеи. Гордей проворно выскочил, перебежал асфальт, осмотрел землю и также быстро вернулся назад.

- Проверка, на всякий случай... – пояснил он. – Поехали!

Возле второй дороги повторилось то же самое, но здесь картина оказалась иная: на песочке были отчётливо видны свежие следы шин легкового автомобиля. Гордей удовлетворённо усмехнулся и махнул Сёмке, чтобы заворачивал.

- Мои предположения оправдались! – самодовольно улыбаясь поделился с шофёром. – Тут он, волчара!

Сёмка почтительно, но с долей сомнения, посмотрел на капитана и только мотнул головой.

В лесу дорога была влажной, поэтому следы шин отчётливо выделялись на глине, и на “Тойоту” выехали скоро. Её, с распахнутой дверцей силуэт, прикрытый деревьями и кустарниками, Гордей увидел издалека. “Неужели опоздали? – мелькнула досадная мысль. – Нужно поторопиться!”

Заглушив мотор, они стремительно выскочили из машины и, обходя с флангов, пригнувшись, направились в сторону иномарки. Оба держали пистолеты в руках и были очень сосредоточены. Умиротворённое похрюкивание услышали одновременно и настороженно остановились, оглядываясь по сторонам. Возле могучего раскидистого дуба, сквозь валежник и листья папоротника Гордей разглядел лежащую на боку тушу свиньи и копошащихся возле её брюха поросят. Он округлил глаза и хмыкнул. Это окончательно убедило Алевтину, что появились посторонние. Потянув ноздрями воздух, она проворно вскочила на ноги. Её малышня недовольно взвизгнула и приняла стоячее положение. Поросята испуганно стали водить рыльцами и прижиматься к матери. Увидев людей, держащих подозрительные предметы в руках, Алевтина не стала испытывать судьбу, грозно рявкнула, резво развернулась и устремилась прочь со своим хрюкающим сопровождением.

- Ну и экземпляр! – восхищённо выдохнул Сёмка. – Подстрелить бы...

Гордей не разделял восторга шофёра, боясь, что наличие дичи недалеко от “Тойоты”, есть признак того, что Лев Борисович уже голосует на трассе. Не скрываясь, он подбежал к автомобилю, убедился в его пустоте и уже собрался сесть за руль (в замке торчали ключи), чтобы на нём продолжить погоню, когда услышал голос Сёмки:

- Товарищ капитан! По-моему кто-то стонет... Только не пойму где?...

Лунев ходил вокруг дуба, приглядывался и прислушивался. Гордей поспешил к нему. Возле поваленного дерева, теперь и он услышал натужный стон. Характерный запах и знакомые очки точно указали место, откуда исходили страдальческие звуки. Следы копыт и развороченная глина натолкнули Гордея на возможный вариант происшедшего. Он уже смело заглянул через бревно и увидел на дне ямы-окопа стоящего на корточках со спущенными брюками Льва Борисовича.

- Как же это Вас угораздило, почтенный и уважаемый доселе гражданин врач? - подчёркнуто сардоническим тоном выговорил капитан и менторски добавил: – Осторожность и технику безопасности нужно соблюдать всегда и везде, тем более в лесу! Тут ведь шастают и клыкастые, и носастые, и рогатые...

В ответ врач попытался встать на ноги, но охнул и сел, схватившись за поясницу... Где-то застрекотали птички, и их поддержало нарастающее, как снежная лавина, кваканье лягушек, несущееся из глубины леса. Казалось, они потешались над незадачливым человеком.

 

02.05.2009 года.