Е.Е. Немченко Как в парнике, в условиях тепличных, Одни тайком, иные напоказ; От благородных вплоть до неприличных Болезни прогрессируют у нас. Уж не оргазм озвучивает охи, А остеохондроз, радикулит, Не то, что водку, скоро чай и кофе Суровый доктор может запретить. Ущербный человек всегда строптив, Артачится, высказывает норов. Давайте, видеть в жизни позитив – Ни врач же ящик отварил Пандоры. К тому же наша пресса беспардонна Ей черт ни брат – гулять пустила весть: «У нас не только оборотни в погонах, Но упыри в халатах белых есть». Ах, господа, но что вы, в самом деле? Врач с эпикризов шубы не сошьет, К тому же, чем сильнее плоть дряхлеет, То нравственность растет наоборот. И вот уж гляньте, греховодник старый – Смиренен, как кастрированный кот, В маразматичных, скучных мемуарах Он юность свою грешную сечет. Я верю в светоч нашей медицины – Она мое продляет бытие, Хоть может статься, этот свет покину Я тоже не без помощи ее. Спирт родниковой растрастив водой, Довольный, словно расщепил он атом, Напишет мне путевку в мир иной Врач всем врачам – патологоанатом. Но я благоволю своих врачей, Мне в адрес их нападки слышать дико. Вот окулист – он свет моих очей, Вот терапевт – он ливера владыка. Без ЛОРа был бы глух, как истукан, А, здесь не либеральничая, грубо – Мне стоматолог, как коню цыган, Осматривал, со знаньем дела, зубы. Конечности мои латал хирург, Невролог правил головы полярность, Но замыкая кабинетов круг, Я обнаружил вот какую странность: Там: « Встань! Присядь!» Здесь: « Зубы покажи!» Лист профосмотра дан мне как форватор – Все тело, тело, что же для души, А для души есть только психиатор. Осмотр души. С наружи ли, с изнанки? Измерить, взвесить? Грамм или микрон? Какие общепринятые рамки? Какой калибр, формат, или шаблон? Какое приложить к душе лекало? Как вывих ей исправить, боль унять? Ввести наркоз, чтобы не так страдала? Гипс наложить, бинтами обмотать? О если б знать, чего ей так неймется? Как нрав ее мятежный усмирить? Во мне душа, как птица в клетке бьется, Пытаясь ребра – прутья проломить. Она мечтает о покое вечном, Ей скучно в бренном теле прозябать, И с каждым днем больной души увечье Мне все сложней стихами врачевать. Ночами в доверительной беседе – Душа мне продолжает намекать, Что ей плевать на всю премудрость Фрейда, На Кащенко и Сербского плевать. Сам Госархив бессилен выдать справку, Перелопатив сотни стеллажей; В какую печь пошли на переплавку, Во что отлиты души тех мужей? За ходом сложно уследить прогресса – Научный расторопен авангард, И лишь душа таинственной завесой Сокрыта от него как Китиж-град. Но любопытен человек с пеленок – Подай ему кристалл астральных призм, Чтоб как игрушку разломав, ребенок, Воочию увидеть механизм. Взять шестеренки и пружинки в руки, Собрать сумеет, нет ли – все равно, Вы знаете, я рад, что для науки – Душа осталась белое пятно. Что непреступны тайны рубежи, Что как орган – торжественно и строго Доводит совесть через боль души Из вечности звучащий голос Бога. 27.03.07. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
