[редактировано]

 

Анатолий Алёшин «Анестезия»

 

******

******

 

Освальд наблюдал за городом, уютно устроившись на пике самого высокого здания, которое словно так и стремилось проткнуть чернь неба, дабы вылить на землю загадочное содержимое космоса. Ночка выдалась безветренной, да ещё и ни единой тучки, что позволяло беспрепятственно любоваться звёздами, по которым Освальд порой очень сильно скучал.

Сегодня он пролетел солидное расстояние, пересёк океан в надежде, что в новом мегаполисе он найдёт ту, которую ищет уже целую вечность. Он даже не стал складывать как положено за спиной свои перепончатые крылья, а просто свесил их вниз, чтобы немного расслабить спинные мышцы.

Он устал... Даже будучи демоном, вечерами, когда тоска душила стремление к цели, он чувствовал себя беспомощным. Бесконечный поиск Дианы казался ему порой бессмысленным. Но он верил, и этой своей верой, неподкреплённой ни единым фактом, ни единой находкой, поддерживал огонёк внутри себя... огонёк, что, будучи погасшим, дал бы сигнал на создание в душе абсолютного холода, способного в одно мгновение заморозить любые чувства и сделать из странника обычного скверного урода, считающего своим долгом просто существовать на зло свету.

Немного передохнув, Освальд сменил место наблюдения, перебравшись на крышу здания, что располагалось неподалёку. Очертя круг на бетонном полу, он уселся в центре и принялся за общение с оболочкой системы. Но информации не было, ангелическая матрица, что патриарх запрограммировал в этом мегаполисе, отличались новым программно-биологическим кодом, разобраться в котором Освальду было сложно, да он и не стремился к этому. "Нет и нет, проверю по старинке", - обычно говорил он себе, когда лень брала своё. Он вынул из внутреннего кармана мантии глаз Эфрита, с виду напоминающий маленький хрустальный шарик, и крепко сжал его в ладони.

Незамедлительно последовала короткая по времени вспышка, что на мгновение озарила город ярким белым светом, и тут же погасла. А потом тысячи голосов стали медленно подплывать к сознанию Освальда, он сконцентрировался на приёме, старался отсеять лишнее и сосредоточиться на нужном ему знании. Пространство всегда играло на его стороне, но даже разум мастер-демона не имел возможности осилить весь поток целиком, лишь небольшая часть информации могла просочиться в кору, остальное, так или иначе, рассеивалось на подходе. Только могучему вселенскому разуму было под силу распределить информацию по нервам и составить чёткую картину происходящего, поместить данные в массивы и структурировать их. Освальду приходилось повторять сеансы раз за разом, чтобы увеличить шансы, но его погрешность в вычислениях была слишком велика. Как правило, после трёх-четырёх попыток он начинал уставать, приходилось прекращать сканирование и отдыхать. Можно было, конечно, продолжить днём, но это было сложнее и опаснее, поскольку Освальду приходилось принимать вид человека и бродить по улицам душных городов, пряча свою истинную сущность под корпус обычного чипсета, который, в глазах патриарха, подразумевался как крошечный и очень важный элемент.

В дневное время активно работала программа контроля/отладки, Освальд не имел личного ангела, ибо это выглядело бы абсурдом - он ведь сам демон! Но у любого законопослушного гражданина обязан был быть свой ангел, он же - программа контроля/отладки. Человек не имел доступа к ней, но программе было дозволено распоряжаться свободой индивида на своё усмотрение. Любое преступление каралось ангелом согласно стандартной технической документации, актуальной на данной период рабочей версии. Индивид получал уведомление в модуль сознания и без особого предупреждения подвергался соответствующему наказанию.

Преступность, мораль, догмы - всё контролировалось. Все: от мала до велика обязаны были знать и чтить закон. Закон имел приятную особенность не меняться и не дополняться. Единожды разработанный, он занял главенствующую позицию в устройстве общества. Незнание закона не освобождало от ответственности, Lex Talionis, «око за око» - это механизм, работающий как часы, действенный механизм, лучшая их всех программ патриарха.

 

Что же, спросите вы, делают демоны? Необходимо сначала упомянуть о том, что их – единицы, и они обладают способностями изменять действительность на своё усмотрение, если это не вредит схемам того или иного мегаполиса. В старых как мир книгах демоны описывались страшными существами, что толкали людей на злые деяния, искусителями. Возможно, раньше это так и было, но сейчас настоящей демонической сущностью мог похвастаться только сам патриарх.

 

Сканирование Освальда было безопасно только ночью, ибо оно обладало очень мощным энергетическим полем, которое могло поспособствовать сбою того или иного чипсета. Ангелы-нейтрализаторы были обязаны изловить нарушителя и отправить к самому патриарху. Поэтому Освальд опасался применять глаз Эфрита и старался убедительно играть роль законопослушного гражданина, одиноко блуждающего по улицам модернизированной техногенной цивилизации.

Но, даже преступив черту дозволенного, Освальда никто бы не наказал, программы контроля/отладки на него не распространялись. Вот бы было забавно посмотреть на удивлённые лица тех, кто увидит, как человек (пусть даже под маской человека скрывался бы демон) убивает другого человека и остаётся безнаказанным!? Чтобы с ними стало? Может, он бы бросили вызов судьбе и пошёл дальше твёрдой поступью за грань? Ведь тогда программы «сожрали» бы сами себя в отсутствии необходимого инженерного решения. Патриарху понадобилось бы много времени, прежде чем разработать новый комплект программного обеспечения для разрешения конфликта. И успел бы он это сделать? Это так и останется для всех загадкой, поскольку даже демону не суждено стать пророком, да и на то он и демон, чтобы служить для стадного сброда идолом зла, примером того, что является общепринятым понятием скверного.

Освальд точно не собирался изменять окружающим мир, тем более что он плохо разбирался в теории программного кода. Он, определенно, жаждал усовершенствовать мир, но это был его собственный, личный ад, за перемены в котором он не пожалел отдать жизнь, если бы она была у него лимитирована. Но этот мир на время прекратил свою работу, когда его половина исчезла в потоке времени.

Диана… Её волшебный образ никогда не покидал сознание Освальда. Демон чувствовал тепло её души, а так как он знал наверняка, что если ощущаешь тепло любимого человека в себе, значит, этот человек жив. А Диана была человеком, настоящим, не микросхемой, не винтом, не куском текстолита, – она была идеальным существом, и именно такие существа имеют право носить гордый титул «Человек-Бог»!

 

Освальд сканировал город до тех пор, пока окончательно не истратил запас ментальных сил, сознание вскоре стало давать сигналы на отключение. Биоэлектронная оболочка/тело Освальда нуждалось в перепрошивке, он давно стал замечать за собой странные вещи, галлюцинации, тревожные видения, а это верный признак нарушения работы коры. Но лень всегда была его врагом, как бы он с ней ни боролся. А нужно было всего лишь отправиться в ближайший специализированный маркет, дабы сменить старые биопроцессоры на более новые, использующие продвинутую логику.

Но что до всего этого? Ведь любовь – не набор символов, не программа. Её не описать математическим выражением, не сформулировать теорему. Любовь увлекает за собой, раскрывает чуть больше, чем дозволено системой. Но для чипсета это лишь отдушина, для мастер-демона – целый мир, мир, который он стремится воплотить в реальность.

 

Наступило утро. Освальд почувствовал неприятное жжение на веках, открыл их и сразу же пожалел, ибо яркое солнце резко полоснуло по глазам, заставив зажмуриться. Правый бок, на котором он заснул и пролежал остаток ночи, затёк и неприятно покалывал своего хозяина изнутри.

Освальд поднялся на ноги, отряхнул полы мантии и застегнул верхние пуговицы. Он замёрз, лёжа на холодном бетонном полу. Быстро подойдя к краю крыши и жадно осмотрев окрестности, он достал из кармана глаз Эфрита и, с трудом подавив желание просканировать ещё раз, как говориться, «на свежую голову», снова спрятал его в карман, и вынул за место него пачку сигарет.

Постояв и покурив несколько минут, Освальд бесцеремонно бросил окурок вниз, на автостраду, и пошёл к двери, ведущей на пожарную лестницу. Пока спускался – решил составить для себя чёткий план на сегодняшний день. Но грамотное планирование ему ещё никогда не удавалось, поэтому вскоре ему надоело это занятие, и он решил поразмышлять на отвлеченные темы.

Но и другие размышления не удовлетворяли его сознание. Отчаяние и обречённость – чувства, не имеющие меру, они подавляют волю, зажимают здравый рассудок в тиски, делают человека своим рабом. Но чувствовал ли Освальд себя человеком? Может, демон – это только титул? Ведь тогда получается, что это клеймо, ведь законопослушный гражданин обязан бояться демона. Стереотип? Предрассудок? Несправедливость…

Освальд вышел из здания и попал, как ему показалось, на самую оживлённую улицу мегаполиса. Сотни, а, может, даже и тысячи базисных элементов двигались навстречу друг другу, толкались, ругались, кто-то пытался идти рядом с собеседником, но в такой толкотне это им удавалось с трудом. Освальд старался держаться стен домов, где реже стал получать удары о плечо. Но, как правило, эти "льготные" места занимали безработные и просто бомжи с протянутыми руками или лежащими рядом картонными коробками со скудным утренним "уловом" меди. Освальд прошёл мимо объединившейся троицы мужчин, что были одеты в формы десантников. Один, седой старик, с повязкой на глазу играл на гармони. Другой, высокий статный одноногий мужчина, облокотившийся на стену и, крепко держась на одной ноге, играл на гитаре, а третий, абсолютно без ног и лишившийся нескольких пальцев на обеих руках, просто сидел в коляске и пел, проливая слёзы. Ох, как же тепла и изящна была их мелодия, их добрый мотив! Песня забракованных и сожженных элементов...

Освальду не нравились кипящие суетой места, поэтому спустя несколько минут он свернул в переулок, набор ароматов которого оставлял желать лучшего. Но запахи мочи и гниющей плоти работали как предупреждающие сигналы для биосхем. Патриарх дорожил каждым элементом, ибо в совокупности друг с другом они приносили огромную пользу системе. Схемы посредством обонятельных органов получали сигнал на блокировку действия, в зависимости от ситуации переводились в соответствующие режимы: от типичного поворота обратно, до режима ожидания внешнего воздействия.

Двор, который Освальд хотел пересечь, предложил ему показательный аттракцион функционирования определённого цикла программы.

Какой-то нерадивый мужичок в пиджаке и при галстуке, сжимающий крепко руками большой чемодан, свернувшись калачиком, лежал в углу, образованном стеной и мусорным баком. Над ним склонился парень лет двадцати, пытаясь вырвать у него из рук портфель, наивно думая, что внутри него спрятан миллион, а лежащий человечек так крепко в него вцепился, что казалось, будто в нём и вправду лежала, пусть не огромная сумма, но, по крайней мере, несколько золотых слитков. Молодому преступнику ничего не оставалось, как прекратить тщетные попытки разжать крепкую хватку жертвы, вытащить недавно приобретённый на чёрном рынке револьвер и двумя выстрелами расслабить мышцы мужчины. Зубы разжались, слёзы так и остались стекать уже по замершему навек лицу бывшего бухгалтера...

Парень радостно схватил портфель и быстро побежал к выходу со двора, туда, где стоял Освальд, но последнего он будто бы и не заметил... Он лишь снова вытянул руку с пистолетом и, приставив дуло к своему виску, произвёл заключительный выстрел в этой трагической сцене. Выстрел, означавший финал и занавес.

Освальд склонился над результатом отладки системы, открыл портфель. В нём лежал внушительных размеров бухгалтерский отчёт и фотография жены и сына, что приветливо улыбались фотографирующему их отцу, стоя на фоне нового скромного двухэтажного загородного дома... Делать выводы по поводу случившегося Освальд не желал, ибо не сомневался в работе органов контроля/отладки, сомневаться в них было бы абсурдом: цифры не врут, цифры помнят, цифры не жалеют...

Освальду нужно было торопиться: вскоре обязана была приехать служба уборки и чистки. Тело парня, скорее всего, заберут, а бухгалтеру наверняка придётся остаться в качестве объекта для выполнения миссии смердящего трупа... хотя... Освальд положил фотографию рядом с ним, пусть лежит, быть может, не чувствами, так посредством логики, телу предоставят возможность побывать ещё три дня в родных стенах.

Дорога сквозь двор вывела Освальда на площадь, сегодня тысячи людей на ней праздновали что-то, устроили настоящий маскарад! Лица детей, взрослых, были разукрашены во все цвета радуги, либо облачены в маски, отражающие их фантазию. Это не выход из цикла, нет, это всего лишь игра, имеющая такое же право на существование в системе, как и множество других рабочих программ. Игра не несла пользы, это всего лишь забава... Ни больше, ни меньше. Но люди радовались, пели, танцевали, многие хотели увлечь Освальда в хороводы, либо угостить вкусными кушаньями, что принято было готовить на любой праздник в этом мегаполисе. Освальд пробирался сквозь организованную толпу клоунов, что были заняты маленькими детьми, пока родители плясали во взрослых кругах. Освальду становилось труднее дышать... сознание начинало давать сбой... и вот вдруг...

...вдруг тучи заслонили солнце. Всё вокруг потеряло радужный окрас, осталась только чёрно-белая гамма. Изменилась и толпа... грим клоунов стал зловеще пугающим. Изменилось всё... оргии и развратные пиршества царствовали прямо здесь, совокупление особей происходило буквально у Освальда под ногами... Звуки удовольствия и истерического смеха слились в один сплошной шум, помеху. Неужели что-то заставило огромную систему дать сбой?

Но вот: появилась краска, одна, красная... Люди вокруг стали пожирать друг друга, кровь фонтанами хлестала из вопящих тел, она заливала землю, наполняя её, будто вода аквариум. Через несколько секунд Освальд уже стоял по колено в вязкой жиже. Его рвало, но что значила его рвота в этом адском пюре? Плевок в море, не более...

И вот - всё прекратилось. Освальд лежал лицом на земле, а вокруг всё также весело резвился народ. Никто не обращал на лежащего у них под ногами гражданина внимания, будто его для них не существовало. Освальд разжал ладонь, которой, оказывается, до последнего момента крепко сжимал глаз Эфрита. Ине пришлось ломать голову, теряясь в догадках, что же произошло: по своей неосторожности, которую он старался проявлять крайне редко, случилось несанкционированное сканирование. Причина равнодушия толпы также стала ясна: к месту распространения паразитного сигнала спешили ангелы-нейтрализаторы.

Чего теперь терять: Освальд освободил из тела крылья, которые, выбравшись наружу сквозь прорези на мантии, стали молниеносно рассекать воздух. Ему необходимо было покинуть мегаполис, дабы не быть пойманным и отправленным на суд к патриарху. Но в душе он очень жалел, винил себя за такую оплошность: ведь теперь ему не скоро удастся вернуться в этот мегаполис, чтобы вновь продолжить поиски Дианы.

Освальд решил отправиться на север, к девяти горам, что хранили в своих пещерах источники энергии, чья мощь не могла сравниться с суммарной мощностью всех мегаполисов вместе взятых. Он надеялся обратиться к источнику в надежде на его скрытые возможности, которые никто ещё не смог изучить до конца, даже патриарх. А вселенский разум и подавно не знал о их существовании, иначе страшно было бы подумать, в каких целях он смог бы использовать эту энергию.

Но большой отрыв от преследования ему создать не удалось: ангелы сблизились со своей целью уже более чем на сто метров. Освальд, увы, проигрывал им в скорости, но не в интеллекте. Сравнить его живой, незамутненный разум с микросхемой было бы, по меньшей мере, смешно. Он начал маневрировать меж узких улочек, нырять в арки и вылетать уже позади отряда преследования. Но, так или иначе, ангелы обнаруживали его местонахождение, их процессоры работали по усовершенствованной технологии с автоматической отладкой ошибки. Этот факт Освальда всегда раздражал, демон ругал научно-технический прогресс самыми непристойными словами, когда ему приходилось придумывать новый трюк, чтобы хоть как-то отвлечь ангелов.

В конце концов, он устал и, влетев в наугад выбранное открытое окно, сложил крылья и побежал по коридору, уже не зная, сможет ли спастись от своей участи. Здание, в которое он попал, оказалось общежитием, ранее функционирующим, а сейчас населённым разным сбродом, вроде наркоманов или алкоголиков, что в каждой комнате организовали по притону. Это были не схемы, а всего на всего коды-ошибки, вирусы, что инновационным технологическим решением патриарха сами себя сажали на карантин. Добровольная анестезия нового поколения действовала безотказно, уничтожала всё, что работало неправильно, не так, как нужно. В этом не было вины патриарха, без анестезии было бы гораздо сложнее, модули памяти схем заполнялись порой самым невероятным образом, что могло сгубить рабочий блок. Свобода, что рождала мудрость и способствовала развитию боли, притуплялась анестезией... Но все ли чувства можно притупить?

Освальд, задыхаясь, бежал ,отворял каждую дверь, не пугаясь содержимого комнат. Он отчаянно пытался насмотреть выход, но, отворив уже, наверное, двадцатую по счёту, он увидел перед собой высокого длинноволосого мужчину в белых одеяниях, что держал в одной руке огромный шприц, в другой - смирительную рубашку. Глазницы ангела-анестезиолога были пусты, да и ни к чему нейтрализаторам органы зрения, у них отлично развиты другие. Да и те были заменены датчиками.

Освальд почувствовал лёгкий укол в живот и услышал слово "Пора", прежде чем отключился...

 

Связанный по рукам и ногам, Освальд лежал на боку, на операционном столе, одетый в нелепую длинную рубаху. В палате царствовал холод, Освальду даже показалось сначала, что это морг. Впрочем, это так и было, но здесь он являлся скорее гостем, а не случайным посетителем.

Освальд попытался пошевелиться, но после анестезии почувствовать в себе силу оказалось весьма сложно даже с несвязанными конечностями. Он закричал, но и эхо с ним перестало дружить... безысходность и обречённость явились перед Освальдом в обличии величественной госпожи-пустоты.

"Что же дальше?", - думал он. - "Определённо, это не финал. В логичном мире так не должно быть: либо победил, либо - умер".

Освальда одолели сомнения. А вдруг он тоже всего лишь программа и ничем не отличался от других себе подобных строчек кода? Возможно, он - просто тестовая версия новейшей разработки патриарха. Ангелы и вправду уже устарели, сколько можно совершенствовать одно и то же?! Теперь нейтрализаторы и контроллеры/отладчики примут более свирепый вид, раскаяние и слепая вера в праведность пути вышли из моды, стали неактуальными. Тем более, что Lex Talionis уже давно занял главенствующую позицию в системе, где нарушение законов превышало допустимую отметку. Это как тыкать носом кота в его же собственный кал, дабы он более не гадил, где попало. Но Освальд не оставлял надежды на то, что может глубоко заблуждаться в своих рассуждениях...

Послышался размеренный нарастающий по громкости стук, нет, даже цоканье, будто к двери палаты приближалась женщина, у которой на ноги одета обувь со шпильками. Освальд лежал прямо лицом к двери, поэтому, когда дверь распахнулась, он смог увидеть и ужаснуться тому существу, что явилось за ним. Да, это была девушка, медсестра с несуразной фигурой, ноги были намного длиннее туловища, обувь, как и предполагал Освальд, была на шпильках... точнее на железных шипах. Халат прикрывал тело почему-то лишь на половину, груди медсестры были треугольной формы и выполненные неизвестным мастером из железа. Лица не существовало как такового, вместо него в черепе красовался монитор с кучей индикаторов, позволяющий контролировать это странное создание.

Освальду хватило времени догадаться, что эта медсестра не микросхема и даже не законченный блок. Она подошла к нему и, взявшись обеими руками за края стола, выкатила его в длинный коридор, стены которого щедро были разукрашены кровавыми отпечатками человеческих рук.

Освальд знал, где находится. Это была уже не матричная система, даже не головной процессор. Это был "мир за гранью". Мир этот ведом только избранным и своему хозяину и никому более. Здесь не производились вычисления, не обрабатывался код - здесь генерировались идеи, мысли формировались свободно от рамок, установленных в мегаполисах.

Конец коридора ознаменовался появлением из ниоткуда большой двухстворчатой металлической двери, которая была снабжена фотоэлементами для удобства персонала "мира за гранью".

Медсестра вкатила Освальда в огромный зал, в котором покоилось множество разноплановой техники: от внушительных габаритов энергостанций, до величественных блоков ЭВМ с такими же огромными мониторами с размерами экранов минимум двадцать на двадцать метров.

Освальд имел возможность наблюдать за происходящими действиями в помещении только с левой стороны, на правую у него не было сил и возможности перевернуться. Его повезли как раз в правую сторону от двери, поэтому он увидел вдалеке стоящий рядом с одним из мегакомпьютеров операционный стол с лежащим на нём человеком. "Получается, я тут не единственное земное существо…", - заключил для себя Освальд, немного радуясь, что подобная участь того человека скрасит его одиночество.

Медсестра как назло подкатила стол с левой стороны от его собрата по несчастью. Но не успел Освальд расстроиться, как медсестра отнюдь не женской силой разорвала на нём смирительную рубаху, а также освободила его ноги от жгутов, которыми те были крепко связаны, а сама потом поспешила удалиться.

Освальд немного приподнялся, на сколько хватило его сил, и повернулся. Неизвестный лежал на спине, полностью укрытый простынёй. Мастер-демон попытался встать на ноги, но, увы, повалился на пол - мышцы упорно не хотели отходить после действия обезболивающего/снотворного препарата. Повторив ещё раз, он смог-таки удержать равновесие и с нетерпением подошёл к столу незнакомца. Но как только он отбросил в сторону простыню, то тут же, сам от себя такого не ожидая, с диким криком отпрянул от стола и, столкнувшись со своим, снова повалился на пол.

На столе лежала полностью обнажённая Диана, сомкнув веки и слегка приоткрыв пухлые губки. Её белокурые кудрявые волосы переливались в свете тысяч ламп, что светили с высокого потолка невообразимых размеров зала. Как же она была прекрасна! Излучая неземной свет, не доступный обычному чипсету, она дарила его пространству, рядом с ней хотелось предаться иллюзиям, не думать ни о чём.

- Чего раскричался, мастер-демон? – вдруг спросил человек, который бесшумно спускался по лестнице, приставленной к одному из огромных мониторов.

- Патриарх? – неуверенно спросил Освальд, хотя он и так его узнал.

Патриарх был пожилым человеком. Приличных размеров залысина, седые остатки волос и коротенькая козлиная бородка украшали слегка пожелтевшее морщинистое лицо и кожу черепа. Он был низенького роста, это стало очевидным, когда тот спустился на пол, и, сложив руки за спиной, немного сгорбившись, стал приближаться к ошарашенному Освальду.

- Ну, что, с возвращением тебя, демон, ты снова у меня в гостях, - дружелюбно проговорил патриарх, и протянул руку Освальду, чтобы помочь тому подняться с пола.

- Она жива? Что с ней? – дрожащим голосом спросил Освальд, почти со слезами на глазах осматривая Диану.

- О! Она живее всех живых, друг мой!

- Что же тогда с ней, она спит?

- Она под анестезией, под которой недавно находился и ты. Но не бойся, вскоре я её разбужу, и вам больше никто не сможет помешать, вы будете свободны и счастливы, обещаю, - патриарх улыбнулся.

- Я должен буду за это заплатить?

- О, нет! Ты уже заплатил, эта плата была настолько велика, что я готов преклонить пред тобой колени.

- Что же я сделал? – Освальдом ещё пока владело недоумение.

- Ты понял мою идею, осмыслил программный код! - торжественно заявил патриарх.

- Да ну, бросьте, я вообще ничего не смыслю в программировании, Вы ошибаетесь, - Освальд в качестве отрицания замахал руками.

- Нет, друг мой, ты себя недооцениваешь. Кроме того - ты единственный, кто понял мою задумку, хоть ты и мастер-демон. Волшебников я создал мало, таких как ты - единицы, они разбросаны по разным жёстким дискам, некоторые маги так и лежат у меня в столе, записанные на съёмные носители. Но не в этом суть - никому до тебя пока ещё не посчастливилось совершить поиск своего счастья самому. Остальные, подумав о чём-либо или о ком-либо, тут же прикладывали все свои способности и, получив нужный результат, наслаждались им до тех пор, пока эйфория не иссякнет. Затем новая цель... новая жизнь и новое разочарование... это замкнутый круг. А ты вырвался, молодец!

Освальд не нашёлся, что ответить патриарху, он лишь внимательно глядел на добродушное лицо старика, в чьих глазах горел огонь триумфа.

- Ты искал её, ведь верно? - патриарх жестом указал на лежащую Диану.

- Да, я мечтал об этом, наверное, тысячу лет!

- Теперь вы будете вместе, это и был твой поиск, ты нашёл любовь..., а это уже не программа и даже не отдельная система. Это - дар великого разума, то, чем он награждает самых талантливых. Я разработал Жизнь.exe лишь как операционную систему и подключил её к вселенскому разуму, чтобы тот смог поселить в ней любовь. Но программа была недоработана, скажем так: оказалась "сыровата". Любовь, попав в систему, сработала как мощный вирус. Она заразила все чипы, обязав их выполнять её команды строго в определённое время. Ни минутой раньше, ни минутой позже. А сама она укрылась там, где её никто не нашёл бы. Но мне удалось вычислить приблизительное месторасположение её кода, ты постоянно помогал мне своими попытками отыскать Диану, ты прилежно сканировал мегаполисы и другие части суши в поисках хоть самых крохотных следов, похожих строк программы. И вот: я отыскал её и перенёс сюда.

Патриарх вытащил из заднего кармана маленькую флеш-карту и проследовал к столу, где лежала Диана. Рядом с её головой к столу был прикручен электронный прибор, от которого две клеммы были прицеплены к правому уху девушки. Старик вставил флешку в разъем и, набрав на клавиатуре прибора в командной строке длинный путь, снова повернулся лицом к Освальду.

- Программа готова, она идеальна и полностью соответствует твоим мечтам и фантазиям.

- Спасибо Вам, что помогли мне обрести счастье, - искренне прошептал Освальд, не отводя глаз от Дианы.

- Это тебе спасибо, теперь я, наконец-то, займусь оптимизацией программного кода своей старой операционной системы...

Диана открыла глаза и, простонав что-то невнятное, поднесла обе ладони к лицу и начала усердно тереть его. Освальд подошёл ближе, он готов был любоваться девушкой хоть целую вечность, но что же только смотреть - он заслужил прикосновения, поцелуя.

- Здравствуй, - очень тихо и нежно произнёс Освальд, опасаясь, будто то, что с ним происходит – мираж, и вскоре он исчезнет.

Диана резко отвела руки от лица и, немного испуганно, немного неуверенно, посмотрела на Освальда несколько секунд, а потом, широко улыбнувшись, быстро привстала и обвила его шею своими тонкими руками.

- Ох, ну наконец-то ты нашёл меня, сколько же можно было ждать! - шутливо произнесла Диана и наградила Освальда самым сладким поцелуем.

Они не заметили, как патриарх удалился в другой конец зала и начал возиться с какой-то металлической рамой. Лишь, когда он их сам окликнул, Освальд и Диана, нехотя разорвав долгожданные объятья и взявшись за руки, пошли в его сторону.

- Итак, я отправлю вас в новый мир, в новую Жизнь.exe ver. 2.0. Она будет работать гораздо лучше, чем прежняя и что самое главное – она не зависима от вселенского разума, я даже порт для него не предусмотрел. Только её жёсткие диски пусты, заполните их сами, - патриарх загадочно улыбнулся и подмигнул молодой паре.

- Погодите, а кто же будет ею управлять, если не разум? Нужен же бог? - поинтересовался Освальд.

- Ты и будешь богом системы, мастер-богом, я без опаски могу доверить тебе не только управление целой операционной системой, но и даже свою собственную жизнь...

- Спасибо Вам, патриарх, - поблагодарила его Диана, - спасибо Вам за наше счастье.

- О! Ваше счастье - в ваших руках! Итак..., - патриарх привёл в действие механизм и рама вспыхнула белым светом, а затем появился энергетический портал, - прошу!

- До свидания, всего Вам доброго! - попрощались молодые и шагнули за порог рамы.

- Уф, ну всё - теперь моя душа спокойна, - произнёс про себя патриарх и выключил портал.

 

Патриарх, потягиваясь и разминая тем самым кости, сидел в мягком кожаном кресле перед монитором компьютера. Сегодня он пережил много эмоций, даже желание работать куда-то внезапно исчезло. Но сила воли у этого старика была хоть куда! Он умел заставить себя трудиться и прогонять лень.

- Итак, Жизнь.exe, ВВОД! - он щёлкнул по клавише с изогнутой стрелочкой.

 

 

Патриарх выбрал последний пункт, открылось следующее окошко.

 

 

Патриарх снова щёлкнул курсором мыши на последнем пункте.