М.Ю. Лермонтов, «Валерик»

 

Знаки

(об истории одной глупости)

 

Сейчас я уже и не вспомню, кто именно, но кто-то еще в школьные годы рассказывал мне о теории «знаков». Суть ее заключается в том, что человек на своем жизненном пути не является одиноким, брошенным на произвол судьбы путником, идущим по бескрайним просторам неведомо куда. Он бережно и ненавязчиво опекается свыше. Из множества дорог и путей выбрать нужные, соответствующие его судьбе, предназначению помогают знаки. Они появляются как случайные события, встречи, услышанные краем уха фразы в разговорах прохожих, вырванные из книг строчки, в общем, все, что угодно. Казалось бы, все очень просто, читай посылаемые знаки и топай по жизни как по навигатору к своему высшему предначертанию. Но, к сожалению, таких событий вокруг нас столько, что вычленить из фонового шума те самые проблески-намеки довольно сложно, да и вопрос толкования посылаемых знаков, все равно, остается за самим человеком и, в любом случае, дорогу на перекрестке он выбирает сам.

Адептом данной теории я, естественно, не стал, поскольку здоровая психика дороже, чем сомнительные выгоды от поиска потаенного смысла в пролетающих мимо каруселью мелких и не очень событиях и явлениях, но, в целом, к Господину Случаю всегда старался относиться с уважением.

Насколько серьезным оказался очередной мой жизненный перекресток, к которому я подошел, сказать трудно, но, наверное, достаточно серьезным, поскольку иначе и быть не может, если дело касается женщины, а если быть точнее, то даже двух женщин. А из-за них и войны начинаются, и государства обращаются в прах. В общем, ситуация вполне подходящая для того, чтобы на пути стали появляться некие знаки. И они меня нашли, заставив вспомнить давно услышанную и благополучно забытую теорию.

Ситуация, когда женатый мужчина влюбляется в другую женщину, вполне банальна, как говориться, медицине известна и в литературе широко описана. Тем не менее, меня этот вирус настиг при полном отсутствии иммунитета, так что болезнь протекала с жаром, бредом и другими побочными эффектами. Прибавить сюда то, что, во-первых, любовный треугольник зародился в обстоятельствах, явно ему не способствующих – в условиях проживания и работы всех действующих лиц в ограниченном пространстве, где все у всех на глазах, а языки и уши очень быстро находят друг друга, ну, и во-вторых, такую мелочь, как то, что не каждому чувству гарантированна взаимность, то совсем не удивительно, что отношения не заладились.

Дальнейший сценарий, по началу, тоже развивался вполне предсказуемо: сначала, надо забыть, а не хочется, наоборот, хочется вспоминать и вспоминать; потом текущие дела понемногу затягивают и начинаешь вроде бы забывать, но поскольку забывать не хочется, то заставляешь себя вспоминать. Наконец, борьба за самовыживание организма берет все-таки верх и заставлять себя вспоминать становится все сложнее и сложнее, пока в конце-концов не приходит осознание того, что без этих воспоминаний жизнь становится намного легче.

Примерно в таком состоянии я, относительно быстро, спустя месяц с последней встречи, нашел себя за тысячи километров от Нее, купаясь в теплых водах Красного моря. Последние две недели отсутствия какой-либо возможности видеть Ее оказались хотя и болезненными, но крайне эффективными целительными средствами.

Будучи предоставленным, на какое-то время самому себе, я вдруг внезапно и очень остро осознал, не столько то, что уже давно думаю не о Ней, а о чем-то другом, сколько понимание того, что я этому внезапно для себя оказался рад. Окружающий меня богатый и красочный подводный мир стал от этого еще более завораживающим, возникло ощущение легкости и, главное, свободы…

Эйфория и внутреннее ликование длились недолго – минут пять. Оторвавшись от созерцания подводного мира для того, чтобы осмотреться, что творится в надводном, я сразу же получил оглушительный удар по сознанию. Передо мною, метрах в ста, стоял белоснежный прогулочный катер. Точнее он, конечно, не стоял, а шел и довольно быстро, но видение было настолько неожиданным, ярким и завораживающим, что сложилось впечатление именно статичной фотографии. Большими синими буквами по центру было написано Ее имя. Возникла иллюзия того, что вовсе это не катер, а Она собственной персоной возникла здесь, легкая, изящная прошла мимо, может быть, даже в той самой белоснежной весенней курточке, бросила озорной взгляд и, как бы не обращая внимания, ушла.

Первой реакцией было – скорее нырнуть обратно, за только что найденным душевным равновесием и покоем, но… тщетно, их там уже не было. Рыбы, все те же, – были, кораллы остались прежними и на своих местах, а радости и свободы – не было. Вместо этого в голове кружились бессмысленные вопросы: Что это было? Зачем? Не найдя на них ответ, я попытался еще раз увидеть этот катер, убедиться, а был ли он? Горизонт был чист, хотя по моим временным ощущениям он должен был находиться в пределах видимости. От этого ощущение нереальности происходящего лишь усилилось.

Придя в гостиничный номер, я включил телевизор. Надо было убить минут двадцать-тридцать до обеда, а читать книгу или лазить по интернету, чем я обычно занимался в подобных случаях, никакого настроения не было. По первому каналу шли «Детективы» – сериал, устойчивое отвращение к которому сформировалось у меня после вынужденного просмотра всего нескольких серий в столовке на работе. Я уже собирался переключать канал, как услышал Ее фамилию. Оказалось речь шла о главных героинях текущей серии – двух сестрах Ее однофамилицах. Когда старшая из них оказалась к тому же и теской, это было воспринято мною уже как должное. По сравнению с катером, уже не впечатляло. Возник новый вопрос: что со всем этим теперь делать? Ответ пришел не сразу. Через день возникла мысль, что, если мне были посланы эти странные знаки, возможно, и мне стоит послать Ей некий знак, что я помню Ее и скучаю. Зачем? Для чего? Просто было ощущение, что надо хоть что-то сделать, а там видно будет… Я напишу эти строки и пошлю их Ей. Пускай, это всего лишь плод моего разыгравшегося воображения, но стоит ли бороться с тем, что сильнее доводов разума и выше всякой логики? Любовь найдет способ напомнить о себе, как далеко не пытались бы мы от нее бежать. Если есть хоть один шанс из многих миллионов, что Ей это нужно, он перевесит все остальное. А нет - одной глупостью больше, одной меньше...