Марк Азов

 

БЕЗ ПОВОДКА

(фантазм)

 

- Пошли гулять.

Кто это сказал? В комнате никого, кроме собаки. Собака, конечно, могла сказать, но не вслух. Собаки, в отличие от нас, не ртами говорят, а глазами, хвостами - всем своим существом. Но я ничего этого не видел : я лежал с закрытыми глазами, вообще, еще не до конца проснулся. Может, просто понял, что пора бы прогулять собачку?

- Ну, так мы пойдем гулять?

И голос какой-то незнакомый.

- Это ты, что ли, разговорилась?

- Я.А что?

Поди знай, что она говорящая…Ну, гуляли мы с Машкой по микрорайону. Машка -кулема в санках, я тащу за веревочку. А собачка, неизвестно откуда взялась, увязалась за санками и добежала до самого дома Гладкошерстая, цвета молочного шоколада, на танцующих ножках и с любознательной длинной мордочкой, этакая лошадка в миниатюре. Я думал она дальше подъезда не пойдет. А она, как тут жила, поднимается по лестнице, подходит к нашей двери, ждет, пока я поверну ключ,и сразу на кухню, требует открыть кран… Напилась, сбегала в прихожую, там был коврик. Затащила его в комнату под батарею отопления и улеглась, как дома. Ребенок очумел от счастья, а мы ведь взрослые, - у нас муки совести. Гадаем: это чья-то собака? На бродячую не похожа. Может, безутешный кто-то сейчас мечется по всему району в поисках своей пропавшей Динки…

Почему Динки? Кто сказал, что собачонку так зовут?...Но, как бы не звали, чужая собака – надо вернуть хозяину, иначе это как-то не по-человечески получается. Короче, ребенок ревет, мы пишем и расклеиваем объявления: «Приблудилась собака!»,- а Динка и в ус себе не дует.

Жена пошла с нею в магазин, Динку внутрь не пустили. Осталась у входа. Но, когда жена вышла, собаки у магазина не оказалось. Покричала, побегала – нет нигде. Должно быть, нашлись хозяева. Жена возвращается домой с чистой совестью, но без собаки…А через два дня вечером прихожу с работы – Динка на своей подстилке. Смотрит укоризненно карими глазками: где ты шлялся целых два дня ? И нашла же нас среди целого города одинаковых блоков новостройки , где мы - как куры клеточного содержания.

Конечно, умное существо, но не настолько, чтобы говорить по человечьи…Надо было меньше пить вчера вечером. А то уже и глюки пошли… Подышать свежим воздухом и мне бы не помешало.. Где же ее поводок? Никогда не висит на месте…

- Поводок я перегрызла.

- Да вот же он. Целехонький.

- Не мой, а твой поводок я перегрызла. Так что, ты свободен.

Говорит! И по глазам видно – это она говорит!

- Слушай! Может, я сумашедший? Может, ты и на самом деле говорящая собака? Все может быть. Но меня никто никогда не водил на поводке, я всегда был свободен.

- Не смеши меня. Человек – и свободен. Это вообще нонсенс.

- Как ты сказала?

- Человек и свобода - понятия несовместимые. Все вы привязаны к общему вашему разуму. По образцу муравьев. Каждый бежит вроде как бы по своему делу, не зная, что за ним тянется поводок или проводок, которым он связан с муравейником, вернее с муравьиными законами, которые им управляют и не дают отклоняться за установленные пределы, иначе он перестанет быть муравьем.

И это все выпалила моя собака, ни разу не моргнув своими очаровательными глазками.

- Так ты этот поводок перегрызла?

- Конечно. Иначе бы ты остался человеком.

- А что, я уже не человек?

- Конечно. Если потерял связь с вашим общим разумом. А иначе мы бы с тобой не говорили на одном собачьем языке.

- Действительно. Если человеческий разум не помешал мне поверить, что собака разговаривает, значит она не врет, что перегрызла мой поводок, и я уже не связан никаким вашим разумом, куда хочу – туда иду.

- Пошли!

Ну и побежали. Я уже лет десять так не бегал через две ступеньки – ученая степень не позволяет и занимаемая должность, да и очки упадут. Но если без поводка…Помидор у кого-то выпал из сумки, валялся на дорожке, так я его хотел зафудболить, а он квяк – и у меня морда в томате. Что значит отвязался. Собака смеется…Еще две подбежали. Одна обнюхала, говорит:

- Странно. Пахнет человеком. И так, на вид. А почему без поводка?

Обычно я садился на скамью во дворе, а Динку отпускал побегать. На этот раз она уселась под скамьей, мне не мешает бегать, обнюхивать кусты.

Сосед подошел, алкаш.

- Что ты там вынюхивашь?-спрашивает.- Бутылки я уже все собрал.

Дурак. Что мне в бутылке, она же не живая. Вот червь дождевой, как он танцует в сырости свой танец жизни, всеми порами существа своего ощущает вдохновение дождя и запах прели…

Динка тянет меня за штанину.

- Не разменивайся на мелочи. Пойдем лучше с ним поговорим.

- С кем?

- А ты его не знаешь?

- О ком ты. Понятия не имею.

- Да вот же он.

Дуб. Вернее то, что осталось от дуба. Ствол толщиной с крепостную башню и одна полусломанная ветка, отягощенная бездной живых зубастых листьев.

Этот дуб и еще несколько деревьев еще оставались от леса, вместо которого люди построили себе спальный район.

- Смотри, - сказала Динка, - он уже на цепи.

Да. Падающую ветку подвязали цепью.

- Его хотят спилить.

- Совершенно верно, - подтвердил Дуб. – Мне уже недолго осталось. А какая прожита жизнь! Как вы думаете, сколько мне лет?..

- Двести…триста…

- Это по человеческим меркам. А по-нашим, я старше всех - и этого сверхдостаточно, чтобы внимательно выслушать, пока я жив.

Мы с Динкой навострили уши.

- Я уже не я, -сказал Дуб. –Я обломок, всего лишь первый этаж от меня остался. Раньше я возвышался над лесом и вершиной холма. На мой ствол были нанизаны несколько вселенных, одна на другой. Там хлопотали самые разные птицы, хозяничали белки и стрекотало бессчетное множество насекомых, И в земле подо мной лопались жолуди, выпрыгивали белые ростки и проклевывались зеленые трубочки. Жучки, червяки, личинки бродили по улицам и переулкам моих корней. А в стволе и коре уже во всю трудились древоеды и короеды, проделывая свои тончайшие лабиринты. Если бы люди могли прочитать изощренные письмена короедов? О, это была бы повесть!..Если бы мхи-мудрецы на моем боку не скрыли правду, она привела бы вас в ярость. Но пока не прикатили трактор, и не заревела бензопила, я скажу тебе, похожему на человека, то, что уже никто никогда не скажет людям. Вы здесь чужие. Эта не ваша Земля. Она наша. Наш Бог сказал: «Да произведет земля существа живые по роду их.. .Да воскишит вода кишеньем живых существ; и птицы да полетят над землею по своду небесному. И сотворил Бог огромных рыб и всевозможные виды живых существ, которыми воскишела вода, и все крылатые летающие существа по их видам , и благословил их Бог, сказав плодитесь и размножайтесь…И сказал Бог: «Пусть явит земля живые существа по их видам: скот и пресмыкающихся, и диких зверей!» И стало так…» А вы зачем? Как вы здесь оказались?

- Ну-у… не только дубы читают Библию, - попробовал я, по старой человеческой привычке, возразить собеседнику.- « И увидел Бог, что это хорошо, и сказал Бог: «Сделаем человека в образе нашем, по подобию нашему, и пусть властвуют люди над рыбой морскою, и над птицей небесною, и над скотом, и над всеми пресмыкающими, что кишат на земле»

- По-моему,- сказал Дуб, - собака не очень старалась, перегрызая твой поводок. Типичная человеческая логика: «увидел, что это хорошо» и давай сделаем, чтобы стало хуже. Кто истреблял, морил и продолжает морить все , о чем сам Творец сказал «Это хорошо»? Пьянь, матерщинник, с бензиновой пилой придет сегодня убивать того, кто старше его на целую вечность и неизмеримо ближе к небу. Да не стал бы наш Бог творить человека на нашу погибель. Это элементарно. Куда логичней гипотеза, что при соприкосновении нашей Земли с другим небесным телом, когда откололась Луна, на Землю отуда высеялись споры или иные какие-то чертовы зерна, из которых и расползлась по несчастной планете проклятая человеческая плесень. Ну, а чтобы взять и дописать во всех книгах, что вы тут на Земле самые главные, много ума не надо.

Еще вчера я бы нашел десятки доводов, чтобы возразить Дубу. Но копилка с доводами была для меня закрыта, посколько от общего человеческого разума я был отключен.

- Но человек как бы образ и подобие Бога, - единственное, что я мог выдавить.

Дуб то ли скрипнул, то ли усмехнулся.

- Покажи ему образ Бога, - сказал он собаке.

- Нас к нему не пустят, - сказала собака. – Там сегодня санитарный день. Я-то пролезу под забором, а вот человек.

- Я могу и через забор, - сказал я.

Действительно: раньше мне бы помешал поводок, но теперь, когда мне начхать на наш общий человеческий разум, почему бы не лазать по заборам? Тем более, если выпал уникальный шанс : увидеть, как выглядит Бог!

До Бога оказалось не так уж близко, если не пользоваться городским транспортом. Собака, бежала как собака, не соблюдая правил уличного движения, и я напрочь забыл об их существовании. Как мы не попали под автобус, один только знает их Бог…

Я думал лишь о том, как он может выглядеть? Лев с орлиными крыльями, единорог, дракон… Что-то из мусорной корзины человечества, видно, еще оставалось в моей голове.

Мы добежали до зоопарка. Касса была закрыта. И ,правда, санитарный день. Но я вскарабкался по узорной решетке ворот, украшенной железными обезьянами. Прохожие, возможно, и меня приняли за обезьяну. А Динка просто прошла между прутьями и ждала внутри.

Меня ничуть не удивило, что мы ищем Бога в зоопарке, настолько мы далеко ушли от общечеловеческого разума.

- Вот он, - сказала собака.

И я увидел голый бетонный двор, отгороженный от всего мира не просто клеткой, а черными железнодорожными рельсами, вертикально вмурованными в бетон. За этой несокрушимой решоткой из рельс стоял слон, обыкновенный старый слон, со спиленными клыками, большой, серый и печальный. Его уши жили своей отдельной жизнью. Хобот даже что-то доставал из кормушки, стараясь не задеть ворону, которая там живилась.

Он посмотрел на нас из могучих морщин близорукими глазами без ресниц, покачал своей великой головой и не сказал ни слова. Но я был козявкой по сравнению с ним - нечто жалкое с тонкой шейкой и остатками самомнения, которые тут же улетучились,- и мне уже ничего не стоило самому понять: человек и слон – существа из разных миров. И откуда мы только взялись на их головы с бетоном и рельсами?

Я только хотел спросить у Динки: почему ваш Бог живет за решоткой?

- А где ваш Бог? -спросила ворона.—Куда вы его заперли?