- Еще раз повторяю, никакой опасности нет.

- Издеваться изволите? А где же тогда группа Тимофеева? Пять здоровенных мужиков в скафандрах высшей защиты, с бластерами и гиперсвязью затерялись на перегоне в три километра.

- Это чужая планета...

- Вы же сами утверждете, что опасности нет. Равнинная местность, рощица без подлеска. На Земле - полчаса ходу. При их экипировке, конечно, дольше. Допустим, два часа. Прошло уже двадцать четыре.

- Сейчас ночь.

- Ночь, день! Огни станции они должны были увидеть метров за пятьсот, если не раньше. Здесь некуда пропадать, негде скрыться, а людей нет.

- Показания приборов...

- Что вы мне про приборы! Давайте считаться с реальностью.

- Напрасно вы на меня кричите, Николай Егорович. Эта планета - настоящий курорт. Воздух пригоден для дыхания. Болезнетворных бактерий и вирусов, опасных для человека, нет. Крупных млекопитающих тоже. Самые большие хищники размером с мышь, в стаи не собираются. Но даже если мы что-то проглядели, земляне для них несъедобны. Ваши скафандры - чистой воды перестраховка.

- Понятно. Значит, мыши их не съели. Очень утешительно.

- Напрасно вы иронизируете.

- Я не иронизирую. Я принимаю валидол. Их надо искать. На поиски придется послать следующую группу, но я не могу смотреть людям в глаза.

- Аборигены...

- Вот - вот, аборигены.

- Вы сами-то их видели?

 

Лопатин совершил посадку в шестнадцать ноль-ноль по московскому времени, а уже в шестнадцать ноль-три горько об этом пожалел. Еще перед отлетом с Земли, когда они сидели в "Космическом волке", грязной и душной забегаловке, надежно спрятанной среди ангаров и тем избавленной от пассажиров и журналистов, Иваныч говорил:

- Брось ты свою развалину. Просись лучше в торговый флот. Там деньги, там форма - во! Бабы липнуть будут. А тут пропадешь, как ржавый болт...

Как в воду глядел... Левый стабилизатор лопнул и пропал во тьме на ночной стороне планеты. Корабль накренился на один бок, стоял в позе старухи, просящей милостыню. Но вокруг было пусто. То есть ни одной живой души, так что и подать было некому.

Придется радировать на базу. Спасатель хренов! Позору не оберешься.

Хотя прежде стоит все-таки сходить на разведку. Не зря же он сел здесь, в тысяче километров от космодрома! Он ясно видел знак, выложенный на поверхности из осколков зеркал! Это могли быть только ребята.

С Тимофеевым они дружили с детства, и верить, что Лешка вот так, ни за понюх табаку, пропал на этой плоской, как блин, равнине, Лопатин не хотел.

Приземлился он точно, приборы-то целы. До этих зеркал не больше получаса ходу. Маниока безопасна, как игровая площадка в детском саду. Через час - полтора он вернется и тогда уж будет звать на помощь.

Лопатин знал о Маниоке столько, что свободно мог бы написать большой энциклопедический словарь. Правда, бывать здесь ему еще не приходилось.

Прекрасная планета земного типа, с дружественной человеку биосферой. Годится для колонизации, если бы не местное население. Вегетарианцы, белки на кремниевой основе. Что тут рассуждать? Топать надо.

Вечерело. Бирюзовое небо наливалось малиновым сиропом. Местное солнце, маленькое и шустрое, почти коснулось горизонта, когда Лопатин подвернул ногу и упал. Шлем спас голову от синяка, но передатчик разбился. Сочно выругавшись, Лопатин попытался встать и не смог.

Он лежал на краю рощи, вдали раскинулись луга, небольшой ручей журчал у подножия холма, до которого Лопатин не дошел каких-то двести метров. Лежал удобно, на мягкой траве, камней было только два: тот, о который он споткнулся, и тот, о который разбил передатчик.

 

Проснулся он от легкого прикосновения. Рядом с ним стоял местный житель. Полтора метра росту, ярко желтый, похожий на кукурузный початок. Его глазки на длинных усиках печально раскачивались из стороны в сторону. Лопатин быстро включил лингвистор.

- Тебе больно, добрый человек? - спросил початок и участливо похлопал Лопатина тонкой ножкой пониже спины.

- Нет, - буркнул Лопатин.

- Не лежит ли твой путь в деревню Зеленого ручья? У нас так давно не было гостей!

Выбирать не приходилось, Лопатин согласился, что лежит. Мол, всю жизнь мечтал попасть именно в деревню Зеленого ручья.

Убедившись, что гость сам не пойдет, абориген привел подкрепление. "Початки" окружили его стеной, подхватили свободными ножками и понесли. При этом выяснилось, что они боятся щекотки. В лоциях об этом - ни слова. Рюкзак то и дело задевал их желтые животики, и они разражались громким кудахтаньем, таким заразительным, что Лопатин и сам присоединился к ним пару раз, хотя вообще-то ему было не до смеха.

Деревня оказалась чистенькой, народ приветливым. То и дело кто-нибудь заходил проведать больного, приносил поесть и местные сплетни. Скоро Лопатин выяснил, кто кого любит, а кто кого нет.

Чтобы гость не скучал, три девушки пели ему народные песни. Звук приятно успокаивал, напоминал скрип калитки в саду. Лингвистор Лопатин не включал.

Когда стемнело, в хижину пришли мужчины. Они подхватили Лопатина и отнесли на центральную площадь - на торжественный обед. Сначала Лопатин опасался, не будет ли он главным блюдом на праздничном столе. Они, конечно, вегетарианцы, но все же...

Оказалось, что беспокоился он напрасно. Его поместили на мягкий матрас и принялись потчевать местными кушаньями. По вкусу угощение больше всего напоминало глину. Лопатин давился, но ел. Не обижать же хозяев! Ладно, лишь бы живот не заболел.

Потом начались танцы. Танцевать больной не мог, зато мог хлопать в ладоши. "Початки" были очарованы. Лопатин терпел, хотя ладони покраснели и распухли. Чего не сделаешь для хороших людей?!

Однако главное было еще впереди. Вдоволь наскакавшись и насладившись аплодисментами, аборигены собрались вокруг матраса. Вперед выступил "початок", которого Лопатин считал вождем. Он сыто рыгнул и сказал:

- Мой народ рад тебе, добрый человек. Теперь мы отведем тебя в святилище. Мы всегда провожаем туда наших дорогих гостей. Покажем тебе колодец желаний. Каждый может увидеть в нем то, о чем тоскует. Мы редко ходим к нему, чтобы не расстраиваться. Но для тебя мы пойдем.

Лопатин понял, что не съели его не зря. Сохранили, чтобы принести в жертву. Эх, если бы не нога!

"Початки" подхватили его вместе с матрасом и понесли под веселое пение всей деревни. Скрипело так, что даже сравнить не с чем!

Колодец оказался старый, замшелый. Еще издали Лопатин увидел сложенные рядком скафандры высшей защиты. Он понял, что нашел-таки ребят. Они лежали, не двигаясь. Интересно, что с ними сделали эти желтые кочерыжки?! Рука потянулась к бластеру...

Но тут он увидел группу Тимофеева. Все они собрались вокруг колодца и торчали в нем, опустив головы к воде. Утонули, что ли?

Лопатин кое-как доковылял до пропавших товарищей и тоже заглянул в колодец. Вода в нем стояла неглубоко, но была темной, как деготь. Поэтому все видно было очень хорошо. Начался чемпионат Галактики по футболу.