Следующая пятница наступила очень быстро. Не скажу, что мне не терпелось вырядиться в новое платье. Более того, я отчего-то вдруг начала нервничать с приближением назначенного времени. Рутинные дела любого следствия включают в себя множество писанины и, просидев почти весь день в управлении за компьютером в поиске и обработке информации, я, то и дело распрямляясь и потирая поясницу, подумывала уже, что зря я затеяла всё это с принятием приглашения к Брассу. Но в конце концов здравый смысл перевесил сомнения, я выключила комп и поехала домой - привести себя в порядок, насколько это возможно.

 

Лучшее средство для меня всегда в этом плане - контрастный душ, если нет возможности поплавать часок-полтора в бассейне, поэтому придя домой и с ходу попросил хозяйничающую Хуаниту приготовить мне красное платье, я с удовольствием встала под тугие струи.

Через полчаса, взбодренная и освеженная, я крутилась перед зеркалом, вызывая восхищенные охи и вздохи моей мексиканки. Хотелось придумать что-то с укладкой волос, но время уже поджимало, поэтому я лишь подняла прядки с висков вверх и прихватила их слегка на затылке небольшой позолоченной пряжкой, оставив остальную гриву свободно стекать сзади по шее.

С этой прической декольте вдруг оказалось более откровенным, нежели мне показалось в магазине, но в то же время она была более вечерней и очень подходила к стилю платья. Я раздумывала, чем бы слегка все же прикрыть оголившуюся себя и попыталась поприкладывать к декольте свои небогатые запасы бижутерии, но все мои "драгоценности" совершенно терялись на фоне этого шикарного платья и я махнула рукой, решив оставить всё как есть.

 

Вдруг Хуанита сорвалась с места и я услышала журчание воды из-под кухонного крана. Через минуту моя девица вернулась и протянула мне что-то, на ходу протирая это плотным бумажным полотенцем:

 

- Вот, сеньора... Это будет самое то! - и она, подойдя ко мне сзади, надела мне на шею и застегнула довольно увесистую золотую цепочку причудливого плетения, на которой был подвешен необычный кулон. По периметру тяжелого золотого круга размещались какие-то символы, а в центре было небольшое отверстие, являвшееся как бы центром зрачка золотого глаза, вырисовывавшегося, если смотреть на кулон чуть сбоку.

 

- Откуда это, Анита? - удивленно спросила я, невольно отмечая, что украшение действительно было очень к месту.

- Это наше фамильное, сеньора. Я ношу это, потому что я - старшая дочь и старшая сестра. Эта цепочка с кругом - единственная ценность, которая у меня есть, и ей так много лет, что вряд ли кто уже помнит, откуда это появилось в нашем роду. Но носить его может только старшая дочь, я не знаю, почему. Вы не беспокойтесь, сеньора, я всё это помыла с жидкостью для мытья посуды, она дезинфецирует! И вот - еще и протерла хорошенько! - и она отступила, любуясь.

 

- Мне, право, неловко, Хуанита... это такая старинная и ценная вещь, а вдруг я ее потеряю - попыталась я возразить, но она лишь замахала руками:

- И не думайте ни секунды, сеньора! Посмотрите, как отлично это смотрится с Вашим нарядом! И потом, я же не продаю это и не дарю Вам, а одалживаю на вечер - так что, никаких неловкостей быть не должно, Вы так много всего для меня делаете! А потерять это невозможно, если сами не снимете: вон смотрите, какой замочек сложный. Даже и не сорвать с шеи, если дёрнуть - это очень крепкая цепочка, - ее глаза повлажнели и она в порыве волнения крепко обняла меня.

Ну как я могла отказаться?!

 

Хуанитаа проводила меня до такси, вызванного мной к восьми вечера, и сказала, что всё приготовит мне для отдыха, но не останется сегодня ночевать, потому что рано утром обещала падре быть в церкви - помочь там развесить декорации к празднику. Накинув свой старенький, но еще приличный, по-моему, жакетик из крашеной норки и прихватив новую сумочку, я уселась в машину и прощально помахала своей фее-мексиканке рукой. Она помахала мне в ответ и ушла в дом. Такси плавно заскользило по вечернему городу.

 

Выходя из машины возле дома, где проводилась вечеринка, я отметила , что кроме меня, наверное, на такси не приезжал никто: возле стеклянной широкой двери под навесным полукуполом входа стоял швейцар, а несколько парнишек в униформе встречали гостей, помогали им выйти из авто - большей частью лимузинов - и сам парковали машины в подземном гараже, и эта цепочка была, казалось, непрерывной.

 

Еще с несколькими гостями мы вошли во вместительный лифт, где вышколенный лифтер, не спрашивая, куда нам и к кому, нажал кнопку последнего этажа - кажется это был тридцатый - а уже там всех прибывающих встречал портье, предлагающий взять верхнюю одежду, после чего уже можно было пройти в гостиную мистера Брасса.

 

Гостей было уже довольно много, в огромной гостиной стоял гул голосов, но хозяина я как-то не увидела, но зато заметила - нельзя было не заметить, поскольку она была центральной фигурой в зале - Делайну.

Ее шикарнейшее серебряное платье с умопомрачительным узким и глубоким декольте очень шло к ее роскошным черным волосам. Наряд дополнялся лишь массивным браслетом, сверкавшим на ее запятье, и кольцом с огромным черным бриллиантом.

Она уверенно передвигалась по залу, явно играя роль хозяйки вечера, то пожимая кому-то руку, то перекидываясь парой фраз, то целуя кого-то светски - лишь слегка прикасаясь щекой и чмокая воздух.

 

Увидев меня, она поспешила ко мне и с удовлетворением окинула меня оценивающим оком:

- Дарлинг, я ожидала, что ты будешь неотразима, но ты, пожалуй, затмила всех присутствующих дам сегодня! - она улыбнулась, - Тем более, ты вся такая свеженькая в отличие от этих проженных блядей разного сорта! Пойдем, прогуляемся по этому серпентарию!

 

Говоря так почти мне на ухо, Делайна повела меня по залу, взяв под руку и то и дело представляя гостям. Некоторых я, впрочем, знала - тут был и прокурор города, и парочка судей - правда, не из нашего округа, но с которыми мне приходилось порой иметь дело... Нескольких гостей я узнала по постоянному их мельканию на экранах ТВ - журналисты, репортеры, актрисы и актеры местных театров, явно крупные бизнесмены - в общем, публика была очень разнообразной и уж точно не из бедных.

Народ явно был в своей тарелке, дамы сверкали голыми ногами, спинами и грудями - как Делайна и предсказывала мне по телефону, звенели бокалы, кое-кто был уже навеселе. Бокал оказался и у меня в руках и я с удовольствием то и дело пригубливала отличное шампанское.

 

Наконец, собравшиеся бурно поприветствовали хозяина собрания - уважаемого мистера Уолта Брасса, который объявил сюрприз данного вечера: свой наконец-то закончившийся развод и помолвку с присутствующей здесь всем известной мисс Делайной Картер.

Как мне показалось, это было действительно сюрпризом для многих. Не развод, нет - как я уже говорила, слухи о нем нет-нет да просачивались, но вот помолвка телемагната с собственной секретаршей, похоже, удивила не только меня. Но, как бы там ни было, это было поводом для гостей лишний раз выпить и хорошо повеселиться, тем более, щедрый хозяин объявил также, что всю благотворительную часть он берет на себя и дело дорогих гостей сегодня - отдыхать, праздновать День Благодарения и поднимать тосты за новую жизнь душки Уолта.

 

Прекрасный ужин сменился танцами и брожением, народ начал потихоньку распоясываться, в воздухе явно стало попахивать травкой, которую покуривали некоторые гости...

 

Делайна отобрала меня от шоу-режисера, пытавшегося меня убедить попробоваться у него в очередном бурлеске к Рождеству.

- Дорогая, не хочешь посмотреть и на мое гнездо? Я живу тут рядом, - и она буквально протащила меня за руку через разгоряченную и подпитую уже изрядно толпу к выходу. Я хотела было взять свой жакетик, но Делайна, засмеявшись, лишь пересекла холл пентхауза и открыла ключом дверь в другую квартиру:

- Проходи, вот тут я и обитаю. Как видишь, Брассик устроился совсем нехерово: я всегда была у него под боком - и для работы, и для траха! - она ухмыльнулась и было непонятно, то ли она уже настолько пьяна, что говорит со мной так открыто, то ли это обычный ее стиль, когда она не на работе рядом с Уолтом.

 

Квартирка Делайны была на порядок меньше апартаментов Брасса, но тем не менее, выглядела очень просторной.

Из небольшого холла мы прошли в симпатичную, довольно большую кухню, арочный выход из которой аркой соединял ее со столовой с тяжелой темной мебелью.

Массивный стол на восемь человек с массивными же стульями с резными спинками, над ним - дорогая и явно эксклюзивная люстра от Тиффани, очень подходящая по стилю к резному же шкафу-серванту с темными витражными стеклами, располагавшемуся в торце столовой.

Старинная серебряная чаша с темно-красными кабошонами по периметру, стоявшая на столе, усиливала ощущение средневековья. Если честно, я представляла жилище Делайны в совершенно ином стиле.

 

Из столовой мы прошли в гостиную, где было не столь массивно-торжественно, но очень уютно. Низкие объемные кресла, приглушенный свет из неясных источников, несколько картин на стенах. Я подошла к одной, показавшейся знакомой по репродукциям:

- Моне?!

- Натали... я всё более тобой очаровываюсь! Ты знакома с творчеством импрессионистов?! Ах да... ты же выросла в России, вы все там разбираетесь в картинах, балете и политике! Да, это, разумеется, Моне... и, разумеется, оригинал.

 

Было снова непонятно, шутит Делайна или подначивает. Я несколько смутилась, но она приобняла меня и шутливо толкнула в кресло, которое сразу лениво обволокло меня, не давая запросто подняться:

- Сиди, радость моя, отдыхай... Я сейчас тебя кое-чем угощу! Да скинь ты свои босоножки, расслабься... вот как я, - и Делайна, действительно сбросив свои туфли, проскользнула серебряной змеёй назад в кухню.

 

Через пару минут она вернулась в гостиную с двумя небольшими бокалами в руках и протянула один из них мне. Я попыталась отнекаться, поскольку и в самом деле уже была, что называется, в определенной кондиции, но Делайна настойчиво поднесла один из бокалов к моим губам:

- Я уверена, тебе понравится! Кроме того, я также уверена - ты этого нигде и никогда не пробовала!

 

Я вдохнула запах, исходящий из бокала: восхитительно тонкий шоколадный акцент на фоне чего-то пряного, тяжеловато-маслянистого - то ли ликер, то ли густая настойка... Делайна по-прежнему держала бокал возле моего лица и мне ничего не оставалось, как взять его в свои руки и отпить глоточек. Вкус оказался не менее чарующим, чем запах. Она пригубила также из своего бокала, одновременно поддерживая мой за донышко:

- Пей до конца, дорогая... пей! Ты поймешь, что я имею в виду под "понравится", когда выпьешь...

Я медленно и с удовольствием выпила содержимое, отдала бокал в руки Делайне и попыталась встать из обволакивающего кресла, но мне это не удалось. Делайна поставила на столик оба бокала и протянула мне руку для помощи, резко почти выдернув меня из полулежачего положения. Я еле устояла на ногах, она крепко обхватила меня второй рукой и последнее, что я помнила - были ее темные, огромные внимательные глаза возле моего лица.

 

Я не помнила ничего, но очнулась от ощущения себя в своей постели. Удивительно вкусно и приятно пахло все тем же шоколадным напитком, и я ощутила горячие губы на своих губах.

- Майки... О, господи, Майкл! Как хорошо, что ты со мной! Знаешь, я... - но губы Майкла не давали мне говорить, я пыталась что-то высказать, но тонула в этих поцелуях и жаркой неге, описать которую невозможно. Глаза мои закрывались и я не могла противиться ласкам.

Руки и губы, казалось, были везде, они гладили меня, ласкали, опускаясь всё ниже и ниже... Я почувствовала горячий язык у себя между ног и не могла удержаться от стона...

- Любимый мой... - я отвечала ласками на его ласки, тонула в восторге обладания и отдавания и в конце концов провалилась куда-то... или наоборот - вознеслась к блаженству настолько, что почти потеряла сознание, погрузившись в свои ощущения...

 

Я не знаю, сколько времени прошло, но открыв глаза, я ощутила, что лежу на спине и не могу почему-то повернуть голову.

Скосив глаза в сторону, я увидела рядом с собой на постели совершенно голую Делайну, которая лежала рядом на боку, подперев голову рукой и внимательно и серьезно на меня смотрела.

В спальне было темно и только лунный свет из окна за спиной Делайны слегка освещал постель.

- Что со мной? - еле шевеля непослушными губами, произнесла я полушепотом, не узнавая своего голоса.

- Ничего страшного, дорогая, ты просто хорошо расслабилась. И скажу тебе, ты была великолепна. Не говори мне, что у тебя не было опыта общения с женщинами в постели... впрочем, если это не от опыта, а врожденное - тем замечательнее, - засмеялась Делайна негромко, - а мой чудесный напиток лишь помог тебе найти себя настоящую!

- Ты - тварь! Поганая, гадкая тварь! Змея... сука... - я задыхалась от бессильной злобы и отчаяния, от осознания факта, что не могу шевельнуться и нахожусь в полной власти этой гадины.

 

Делайна негромко засмеялась снова:

- Несколько минут назад ты имела обо мне совершенно иное впечатление, которое выражала очень внятно - тебе нравилось всё, что мы тут с тобой вытворяли! Правда, ты называла меня почему-то Майклом, но это второстепенно... главное - тебе понравилось! Мне, должна сказать, тоже. Более того, я восхищена твоей отзывчивостью и умением принимать и ощущать ласку... Впрочем, любовь моя, нам и вправду пора вставать! Гости нас пока не потеряли, бардак там у Уолта еще тот - я заглянула туда перед тем, как забраться к тебе в постельку, но - пора, пора! - и с этими словами она поднялась с постели.

 

Невзирая на всю ненависть к ней, я не могла не отметить внутренне, что на фоне лунного окна фигура ее смотрелась безукоризненно - этакая царица ночи, окутанная лишь волосами. Делайна подошла ко мне с моей стороны постели, наклонилась и крепко поцеловала меня в губы, потом поочередно в оба соска, провела острым языком вниз по животу и впилась губами мне между ног. Я застонала от отвращения и ненависти, но шевельнуться по-прежнему не могла.

 

Наконец оторвавшись от меня, Делайна совершенно по-деловому сказала:

- Ты ведь поняла, дорогая, что это был всего-навсего безобидный наркотик?! Мне его изредка поставляют по давней глубокой дружбе из Колумбии и я его использую крайне, крайне редко... Так вот, действие его скоро окончится полностью и безо всяких для тебя последствий. Вон там, - она указала куда-то в сторону, - ванная комната. Через две-три минуты ты сможешь подняться и туда пройти. Постарайся сделать пи-пи - это помогает вымыть наркотик из организма намного быстрее. После этого просто умойся холодной водичкой и ты поймешь, что ничего страшного не произошло.

 

Говоря всё это, она уже накинула на голое тело свое серебряное платье, привела в порядок волосы и надела кольцо и браслет, подняв их, как и платье, с пола.

- Жду тебя, моя вкусненькая, через десять минут в гостиной Уолта! - она вновь улыбнулась своей всегдашней холодной улыбкой и вышла, оставив меня в одиночестве.

 

Я вновь попыталась шевельнуть руками или ногами... через какое-то время мне это удалось, я с трудом поднялась и, придерживаясь рукой за стену, побрела в направлении ванной.

Она оказалась огромной: облицованный черным мрамором ли, гранитом ли джакузи, зеркала в серебряных оправах на всех стенах, пол облицован черными квадратами, окаймленными серебряной вязью. Черный унитаз, тоже отделанный какими-то серебряными вензелями, выглядел почти королевским троном, находясь на небольшом возвышении.

Ничего не хотелось более, как умыться или встать под душ, но я заставила себя взойти на этот "королевский" стульчик и сделать свое дело. В голове, действительно, почти сразу прояснилось.

Умывшись почти ледяной водой, я почувствовала, что вполне могу уже передвигаться без помощи стенки и быстро прошла назад в спальню.

 

Мое прекрасное новое платье, трусики и босоножки валялись на полу возле постели так же, как это было с одеждой Делайны.

Часов в комнате не было и я не имела ни малейшего понятия, сколько же времени я отсутствовала в гостиной мистера Брасса.

Скоренько накинув всё, я машинально попыталась найти выключатель,чтобы осмотреть комнату - не знаю, зачем... наверное, по внутренней привычке следователя-детектива, но не обнаружив его, не стала рассусоливать, и, пройдя обратный путь из спальни через гостиную, столовую и кухню, оказалась у входной двери квартиры Делайны.

Взглянув в зеркало в холле, я лишь отметила, что необычно бледна и волосы мои распущены, в отличие от прежней прически, но всё остальное выглядело вполне прилично.

Я распахнула дверь и быстро вышла на площадку, если можно было бы так назвать пентхаузовское помещение размером с мою гостиную, уставленное корзинами с цветами и несколькими креслами и имеющее всего две двери, не считая лифта - в квартиру Делайны и апартаменты Брасса.

 

Я была настолько подавлена всем случившимся и разъярена, что сразу бросилась к лифту и нажала кнопку вызова, даже не подумав о том, что внизу меня никто не ждет, что не мешало бы вызвать сначала такси и что мой жакетик был бы вовсе не лишним, потому что на улице - не май-месяц.

За дверью Брасса все так же гремела музыка и были слышны голоса веселящихся, значит, подумала я, времени прошло не так уж много. Дверь лифта раскрылась, мурлыкнув музыкальным сигналом и я, чуть не сбив с ног лифтера, заскочила внутрь.

В это же время дверь брассовского апартмента открылась и я увидела никого иного, как Делайну - естественно, улыбающуюся. В руках она держала мой жакет и сумочку:

- Я так и подумала, дорогая, что вряд ли ты захочешь сказать "гуд бай" так любящей тебя твоей подружке Делайне! Лимузин тебя ждет внизу - я наказала нашему водителю тебя доставить, куда скажешь. Но жакетик все равно накинь - снаружи прохладно!

 

Я выхватила у нее из рук свои вещи и сама нажала кнопку "вниз", не дожидаясь, пока это сделает лифтер. Делайна приержала дверь рукой и серьезно сказала:

- Дарлинг... целью твоего прихода на это сборище была разведка и возможный сбор информации по поводу Дженни, не так ли? Так вот, я могу сказать тебе то, о чем ты меня спросила как-то: да, мистер Уолтер Брасс имел сексуальные связи с мисс Петровски. Всегда, когда хотел. Так же, как мисс Петровски имела такие же связи и со мной. Когда мы обе этого хотели. Более того, мы проделывали эти вещички неплохо и втроем. И я думаю, что сейчас, когда Дженни отсутствует, ты вполне можешь в этом плане занять ее место. Я могу тебя искренне рекомендовать душке Уолту, - она ухмыльнулась, - хотя я и предпочитала бы заниматься этим только с тобой вдвоем. Но сдается мне, ты все же более предпочитаешь мужчин, а?!

 

Я с яростью оттолкнула ее, что было сил, дверь лифта, наконец, закрылась и он плавно пошел вниз.

У меня не было иного выхода, как плюхнуться в лимузин Брасса, чтобы добраться до дома, и я сделала это без раздумий. Вбежав к себе в прихожую, я бросила жакет и сумочку на столик у зеркала и срывая с себя всё на ходу, понеслась под душ, выйдя из которого, завернулась в большой махровый халат и в нем же упала на свою постель, машинально отметив, что на часах - почти три часа ночи. Я даже не заметила в душевном смятении, что на мне не было медальона Хуаниты.

 

(продолжение следует)