Синопсис: в результате аварии и получпенный травмы главный герой получает дар — во сне он видит события, которые произойдут наяву в самое ближайшее время. Он пытается изменить ход событий, помешать свершиться катастрофам, убийствам, трагедиям, но, как водится у него ничего не получается. Дилемма6 вмешиваться или нет в естественный ход событий. Судя по тому, что главный герой погибает, наверное, нет. Не нравится мне это! Совсем не нравится! – мой собеседник раздраженно швырнул в воздух листы бумаги. Они, как бабочки, стали порхать в жарко натопленной зале, потихонечку планируя на пол. Всклокоченный, с черными стальными волосами, он стал взвинченной походкой мерить паркет, отшвыривая от себя лакированными штиблетами мертвых бабочек. В такт его шагам и взрывным движениям покачивалась буйная стружка волос. Ей-богу, - примирительно ответил я. – Александр Сергеевич, вы чересчур требовательны к себе! По-моему, у вас изумительная вещь получилась! Начало, вроде, ничего, - недовольно пробурчал Пушкин. – До пятой главы включительно. А дальше, - он только махнул рукой. – Не идет и все тут! Не получается! Я нагнулся и стал собирать белокрылые создания, как тончайшим узором, обрамленные летяще-небрежным почерком. С какого места вам не нравится, Александр Сергеевич? Мой друг на секунду задумался, плюхнулся в глубокое кресло и произнес: С самого начала шестой главы! – Поэт вырвал из моих рук листки и стал судорожно их перебирать. – Вот! – Он тряс перед моими глазами легкокрылой бабочкой. – Вот! Князь обращается к русалочке со словами: «Откуда ты, прелестное дитя?». Вот! А дальше мне положительно ничего не нравится! Совсем! А дальше? – я заглянул ему через плечо и прочел: Откуда?.. Матушка послала. Знаешь, Что в тереме прозрачном, в глубине Днепра реки, Царицею русалок, Все о тебе кручиняся живет. С минуты той, как ты ее покинул… Разве плохо? Ей Богу, по-моему, прелестно! Плохо! Пушкин вскочил с кресла и ринулся к камину. В огонь! Все в огонь! Я поторопился и преградил ему путь к огню, молитвенно сложив руки на груди. Александр Сергеевич, голубчик! Саша, я вас умоляю! Но начало-то совсем недурственно! Поверьте моему опыту! Я тоже, смею надеяться, поэт и, кроме того, вы считаете меня вашим другом. Так? Пушкин кивнул. Да, вы мой друг, Эдуард Иванович! Так вот! Хочу дать вам дружеский совет, - я обнял его и сделал шаг. Подальше от камина! Подальше! – Завтра! Примете решение завтра! На свежую голову. Не горячитесь! Ладно, - улыбнулся поэт. – Вы хитрец, Эдуард Иванович! Ох, хитрец! – он шутливо погрозил мне изящным тщательно отманикюренным указательным пальцем. – Ладно! Пусть рукопись у вас полежит. А то, не ровен час, я ее тотчас сожгу! Едва выйду от вас. А завтра я ее у вас заберу. Хорошо? Конечно, конечно, - радостно согласился я. Мне уже не раз приходилось подобным образом спасать рукописи моего импульсивного друга. Правда, и мне это не всегда удавалось. Александр Сергеевич в сердцах мог сделать непоправимое. Я, Эдуард Иванович Губер, из обрусевших немцев, родился в 1814 году. Окончил курс в институте корпуса путей сообщения, служил в канцелярии князя Клеймихеля. В отставку вышел в чине капитана. Работал в «Современнике», «Литературных прибавлениях», «Новогоднике», «Библиотеке для чтения». Труд всей моей жизни – перевод первой части «Фауста» Гете. Первый раз свою рукопись, как порой делал и незабвенный Александр Сергеевич, я сжег от огорчения, что он не был пропущен цензурой. Но Пушкин утешил, подбодрил меня. Я сделал перевод вторично. Признаюсь, великий поэт местами редактировал его. За два года до смерти в 1847 году мои стихи, проникнутые меланхолией и грустью, вышли отдельной книжкой. Они не обличают в авторе большого и оригинального таланта, но отводят ему место среди второстепенных русских поэтов. Все равно горжусь этим.Умер я от хронической болезни сердца, которая осуждала меня на мучительные бессонницы и предвещала ранний конец. Но я не унывал духом и бодрствовал до тех пор, пока силы не изменили мне. 5 апреля 1847 года я занемог в одном доме, где был принят с давнего времени как родной и под этим гостеприимным кровом тихо скончался в кругу своих друзей 11 числа. Болезнь моя была сопряжена с тяжкими страданиями, но конец мой был светел и тих… А в 1860-м в издательстве «Смирдин-сын и К» вышел трехтомник моих стихов. Но это все так, несущественное. Главное, что мне не раз удавалось спасать рукописи Пушкина. Я сохранил их для потомков, понимая величие Поэта. Вот мое жизненное предназначение. Надеюсь, мне удалось его хоть в какой-то мере исполнить… Утром я лихорадочно накручивал диск телефона. Надо дозвониться в Москву. Мой сон, реальный, как сама жизнь, побуждал меня к решительным действиям. После землетрясения в Денизли я перестал удивляться своим снам и воспринимал их серьезно. Стал верить им. Теперь я знал, где хранится окончание поэмы «Русалка» Пушкина! То-то, сейчас удивлю пушкинистов! Это Государственный музей Пушкина?! Да! Я вас слушаю! Слава Богу, дозвонился. Из Великореченска беспокоят. Меня зовут Владимиром, - я поправился. – Владимир Андреевич. – Побольше официоза. В музеях это любят. – Простите, а вас как зовут? Нелли Ивановна, сотрудница музея. Нелли Ивановна! Скажите, а Пушкин на самом деле не дописал своей «Русалки»? Действительно. А что такое? Понимаете… - я сделал торжественную паузу. – Дело в том… Дело в том, что я знаю, где находится окончание поэмы! В трубке воцарилась долгая тишина. Мне показалось, что нас разъединили. Алло! Алло! – я даже стал дуть в трубку. – Вы меня слышите?! Слышу, - раздался безжизненный голос. – Вы неудачно шутите, Владимир Андреевич… Совсем не шучу! И могу это доказать! Нам часто звонят разные… - Нелли Ивановна замолчала, подбирая нужное слово. Но я ее опередил: Вы хотели сказать, психи?! Ну, не так грубо, но что-то в этом роде. Сейчас я вам докажу, что говорю правду! У Пушкина был друг Эдуард Иванович Губер. Так?! Так! – согласилась со мной трубка. Эдуард Иванович неоднократно спасал рукописи Пушкина, который тот хотел сжечь, так?! Действительно, такое было не раз. Зимой 1836 года в доме Губера Александр Сергеевич хотел сжечь, неудачную, по его мнению, половину поэмы «Русалка». Но Эдуард Иванович не позволил и выпросил рукопись себе. Пушкин отдал. Вот так полный текст «Русалки» оказался у Губера! Но это все предположения, о которых, кстати, написаны целые тома исследований пушкинистов. После смерти Пушкина Губер опубликовал первую часть «Русалки» до слов «Откуда ты, прелестное дитя?» в журнале «Современник». Так?! Да! Вторую часть поэмы он публиковать не стал, памятуя о том, что Пушкину она не нравилась. Отложил до лучших времен. Спрятал. Но скоропостижно скончался. А знаете, где спрятал? И где же? – несмотря на кажущееся безразличие в голосе Нелли Ивановны проскальзывало едва сдерживаемое нетерпение. Похоже, я смог ее убедить. Я торжествовал. Сделал театральную паузу. Перед смертью он отдал рукопись своему другу и приятелю Пушкина Владимиру Соллогубу! Владимиру Александровичу? Да! Предварительно взяв с него слово, что окончание «Русалки» будет опубликовано только после смерти самого Владимира Александровича! Но почему-то оно так и не увидело свет. Да? – я физически почувствовал, как трубка иронично улыбнулась. – Неужели? Да!!! Не знаю, почему, но Соллогуб ее не опубликовал! Она сейчас находится в доме его тестя. Э-э, сейчас припомню, как его зовут…А! Матвей Юрьевич Виегорский! Вспомнил! Его дом находится на Михайловской площади. Сейчас она называется площадью Искусств. Наверное, - я напрягся, вспоминая образы, навеянные ночным сновидением. – Значит так, надо подняться на чердак. От левого угла необходимо сделать два шага вперед к окну. В стене слева на высоте полуметра от пола находится тайник. Надо разломать кирпичную кладку. Там вы найдете небольшой железный сундук. В нем, помимо, бумаг самого Вильегорского и Соологуба, вы и найдете окончание самой «Русалки». Авторство Пушкина не вызовет сомнений, так как написано рукой самого поэта! Правда, как там «Русалка» оказалась, я не знаю! Да-а, - протянула трубка. – Я за свою жизнь таких сказок еще не слышала! И вы думаете, что я всерьез поверю вашим словам? Да! Поверите! – я понял, на чем можно поймать эту музейную мышку. На любви к кумиру, к своему божеству, к Пушкину, на поклонение которому она положила всю свою жизнь. Видно, Нелли Ивановна немолода. Наверняка, не замужем и ни разу не была. Детей нет. Что ей остается? Только любовь к Великому Поэту. – Поверите! Если же нет, вам придется всю жизнь мучиться! Мучиться из-за того, что вы не поверили мне! А вдруг я сказал правду? А вдруг на этом чердаке и отыщется затерянная рукопись? Вы же понимаете, что это будет? Сенсация! Неизвестная рукопись Пушкина! Да вам памятник при жизни поставят! Я перевел дух и уже спокойнее повторил: Поверьте, Нелли Ивановна! Я говорю правду! А откуда вы узнали о том, где хранится окончание «Русалки»? Тут я решил сблефовать. Я – ясновидящий. Очень, кстати, известный в городе. Мои прогнозы сбываются на девяносто процентов. Можете проверить! Я помогаю милиции разыскивать преступников, предсказываю землетрясения и отыскиваю пропавших без вести. И еще. Вы можете сослаться на меня, на мои слова. Без проблем! Но я бы не хотел бы привлекать к своей персоне лишнее внимание. А вам самой будет легче убедить начальство в том, что я прав. Ну, скажите, что вы какие-нибудь изыскания провели в этой области…Придумайте что-нибудь…Вы, наверное, ученый? Да, кандидат наук! Вот видите! Мы распрощались почти тепло, по-дружески. Правда, я совсем не был уверен в том, что сумел убедить Нелли Ивановну. Прошел месяц и мне стало казаться, что сотрудница Государственного музея Пушкина Александра Сергеевича совсем забыла о моих словах. Но однажды вечером… Найдена считавшаяся ранее потерянной неизвестная рукопись Александра Сергеевича Пушкина, - торжественно проговорил телеведущий. – Окончание поэмы «Русалка». Считалось, что Пушкин не успел закончить свое произведение, первая часть которого была опубликована только после смерти поэта в 1837 году в журнале «Современник». Поэма обрывалась словами, ныне прочно вошедшими в наш обиход и ставшими воистину крылатыми: «Откуда ты, прелестное дитя?» Теперь мы, наконец-то знаем следующие слова великой поэмы. Внимание! Итак, цитирую: :Откуда ты, прелестное дитя?…» Камера скользит по темному затхлому чердаку. Проем в стене. Оттуда достают кованый сундук. Счастливые лица людей. Рукопись извлекается на свет. Кто-то плачет. Картинка меняется. Долгий кропотливый труд. Интуиция. Научные изыскания. Шутка великого поэта. – Это Нелли Ивановна. Как я и ожидал, она оказалась крупной дамой лет пятидесяти. Некрасива. Она плачет. – Столько лет положила. Труд всей моей жизни. Не требую награды! Мне становиться легко. Нелли Ивановна это заслужила. Своей бескорыстной любовью к ветреному поэту, своим ежедневным поклонением и самопожертвованием ему. Хорошо, что обо мне она не рассказала. Я представляю, как она долго не решалась пойти со странной просьбой к начальству. Как в итоге все-таки решилась. Долго убеждала, подтасовывала факты, даже фальсифицировала их. Как ей не верили, изгалялись над ней пушкинисты. Как она все-таки добилась своего! В решительности и умении идти до конца ей нельзя отказать! Так пусть она спокойно и счастливо пожинает лавры. Она это заслужила… С лица у меня не сходила довольная улыбка. Честно говоря, я был рад, что все так получилось. Я так самодовольно улыбался, что даже мама заметила. Что с тобой, сынок? Ничего, мам! Просто настроение хорошее! Да и рад, что неизвестная рукопись Пушкина найдена, – я показал на экран телевизора. – Чертовски рад! | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
