Восемь огромных звездолетов Веганской экспедиции, быстренько прозванной вездесущими журналистами Первой Звездной, стрелоподобными башнями возвышались над равниной космодрома. Старт был назначен на 12.00. Оставалось еще две минуты.

Адмирал Космического флота Правительства земли выслушал последний доклад о том, что все в порядке и к старту все готово, отсчитал по секундомеру последние мгновения и сделал отмашку.

- Обнуляемся!

На пульте одновременно вспыхнул миллион лампочек контроля, и звездолеты стали один за другим взмывать в воздух, быстро пронзая атмосферу и исчезая в синеве.

Адмирал дождался, когда последний, восьмой звездолет выплюнет поток огня из планетарных двигателей и скроется в небесных просторах, и почувствовал, что напряжение покидает его. Проект запущен. Он действует. Адмиралов проект, не чей-нибудь. Двадцать лет он пробивал его в кабинетах, и все-таки добился своего.

Двадцать лет! Адмирал не без раздражения подумал, что, если бы Правительство согласилось с ним сразу, то экспедиция прошла бы уже едва не половину пути. Согласно рассчетам, весь путь в одну сторону должен был занять сорок шесть лет.

Сорок шесть! Адмирал почувствовал невольное уважение к тем, кто находился сейчас в звездолетах. Двести молодых пар, мужчины и женщины, мужья и жены. Самому старшему из них было двадцать восемь. Самой младшей - восемнадцать.

Через сорок шесть лет, когда они прибудут на Вегу, им будет в среднем по семьдесят лет. Наверняка все нынешние участники экспедиции будут еще живы. Адмирал повел плечами и не без самодовольства ощутил, что сил и здоровья у него в его шестьдесят шесть еще достаточно. Да что там достаточно - просто хоть отбавляй. Так что и у этих первых звездолетчиков, с их-то физической подготовкой и невозможностью нарушить здоровый образ жизни на протяжении всего долгого полета, здоровье, надо полагать, будет не хуже. Если, конечно, не произойдет ничего непредвиденного. Но о непредвиденном Адмирал старался не думать. Не зря ведь над разработкой программы трудились лучшие умы человечества. Они должны были предусмотреть все. И Адмирал был уверен, что предусмотрели. Нет, решил он, надо быть оптимистом. К Веге прибудут все.

Другое дело, что на обратный путь многих может не хватить. Конечно, психологическая подготовка - это великая вещь, но все-таки Космос, а тем более открытый, это постоянный стресс для человека, чья колыбель - Земля. И еще неизвестно, что их ждет на Веге. В общем, для Адмирала само собой разумеющимся было, что на Землю вернуться не все. Если вообще кто-нибудь вернется. Потому что это произойдет аж через 92 (!), как минимум, года. Самому старшему из них стукнет сто двадцать, самой младшей - сто десять. Почтенный возраст, даже при нынешней продолжительности жизни. Если уж на то пошло, то у него, у Адмирала, гораздо больше шансов дожить до возвращения экспедиции - как-никак, он остается на Земле, где медицина развивается семимильными шагами.

Но Адмирал не зря настаивал на таком большом количестве звездолетчиков. По его идее, популяция звездолетчиков во время экспедиции должна расти, чтобы к концу ее, к возвращению на Землю, звездолеты вели правнуки и праправнуки тех, кто покинул родную планету без малого век назад.

Обучение, согласно плана, должно было происходить на самих звездолетах. Для этого в программу каждого из них была заложена необходимость попарной стыковки - ежегодно, но только после первых пяти лет полета. Тогда, как задумывал Адмирал, к школьному возрасту все представители нового, народившегося уже в Космосе поколения, соберутся на одном звездолете, который будет представлять из себя огромный, несущийся сквозь безвоздушное пространство с дикой скоростью, учебный класс. На нем будут приобретать необходимые навыки новые космолетчики, бортинженеры и прочие специалисты. Иначе нельзя.

И тогда, самодовольно усмехнулся Адмирал, через девяносто два года - или чуть позже, в зависимости от того, сколько времени им придется провести в системе Веги - на Землю вернутся люди, которые своими глазами видели чудеса иных миров. И они смогут рассказать об этом простыми словами, а не сухим языком отчетов, как то сделали бы приборы.

Резко развернувшись на каблуках, Адмирал направился к выходу. Главная мечта его жизни осуществилось. Оставалось дождаться результатов. Долго. Очень долго. Но они будут. Их не может не быть. Смущал только ехидный голосок где-то глубоко внутри, вещавший, что лучше бы все-таки было отправлять ребят не на далекую Вегу, а на куда более близкую Проксиму Центавра, откуда они бы вернулись молодыми и полными сил.

Адмирал стоял у своего личного - инспекторского - звездолета, носившего гордую нумерацию "1", и, засунув руки глубоко в карманы плаща, смотрел на звездное небо, в котором медленно разгорались восемь звездочек. Пока они были еще маленькими, но через два часа, опустившись на поверхность планеты, вырастут до размеров тех самых восьми звездолетов, что полвека назад покинули Землю. Адмирал ждал их уже два месяца - видимо, в расчеты где-то вкралась ошибка. Впрочем, вполне допустимая на фоне сорокашестилетнего путешествия.

- Вы были правы, Адмирал, - сказал один из чиновников, стоявших у него за спиной. - Они действительно выбрали эту планет.

- Естественно, - Адмирал невозмутимо пожал плечами. - Она голубая. И больше всего напоминает нашу Землю. А значит, на ней существует наибольшая вероятность встретить земные условия. Хотя это и невероятно - встретить родную сестру Земли в первом же путешествии.

- Оно не первое, - возразил Чиновник.

- Для них - первое, - усмехнулся Адмирал.

- Может, все-таки попробуем связаться с ними? - предложил Чиновник.

- Нет, - Адмирал медленно и сурово покачал головой. - Я хочу сделать им сюрприз.

Звездолеты опустились в шести километрах к северо-северо-западу. Видимо, они еще с орбиты засекли большое металлическое образование, которое могло быть только произведением Разума. И, мечтая о первом межзвездном Контакте, направились прямо к нему. Адмирал незаметно смахнул непрошенную слезу и подумал, что поступил бы точно также.

Добравшись на вездеходе к месту посадки, Адмирал выбрался наружу и встал, дожидаясь, когда герои его снов выберутся наружу. Атмосфера на планете была настолько близка к земной, что пользоваться скафандрами не имело смысла. Впрочем, Адмирал забыл, что мощные дезинфекторы появились на Земле лишь двадцать с небольшим лет назад, а следовательно, для Веганской экспедиции не существовали. Им были известны только старые средства дезинфекции, а они требовали куда больше времени. Поэтому Адмиралу и трем сопровождающим его Чиновникам пришлось ждать еще около пяти часов.

Наконец нижний сегмент одного из звездолетов - какого именно, определить было невозможно, настолько обгорела их обшивка за время долгого перелета - словно откололся и рухнул вниз, опустившись на почву, тем не менее, совершенно бесшумно. Образовался трап. По нему, настороженно глядя на встречающих, стали спускаться пять человек.

Они были в легких скафандрах, седоволосые и густобородые. В старшем из них, шедшем первым, Адмирал с удивлением и не без напряжения узнал бывшего двадцативосьмилетнего юнца, уверенного в себе и своих спутниках, который после долгих споров - из-за его молодости - в конце концов был назначен начальником экспедиции.

Но как он изменился! Адмирал был намного старше его, но изменился куда меньше - земная медицина действительно достигла чудес, и Адмирал сейчас выглядел едва ли не моложе командира Первой Звездной.

И он не выдержал. Сорвавшись с места, быстрым, пружинистым шагом, удивительным для стадесятилетнего старца, он пошел к путешественникам, раскрыв руки в объятиях.

- Долетели-таки, родные! - сказал он, оказавшись совсем рядом с Командором. И хотел сказать еще много - и о своих переживаниях, и о том, как на Земле четверть века назад открыли, наконец, тайну нуль-перехода, после чего путешествие к самой далекой звезде стало отнимать не больше нескольких недель, и о том, что он, Адмирал, не смог отказать себе в удовольствии присутствовать здесь, на шестой планете в огромной системе Веги, при встрече героев, покоривших бездну пространства. Правда, сказать он ничего не успел.

Командор был грамотным человеком. Он знал о работах ученых над проблемой нуль-перехода задолго до того, как стал Командором. Он также узнал и Адмирала - тот действительно мало изменился. И он понял все, без объяснений.

Сорок шесть лет, семь месяцев и шесть дней полета промелькнули перед его глазами, как один миг. Больше семнадцати тысяч суток, нервных и напряженных, в рубке управления. Миллионы лет оторванности от всего мира. И все - зря. Он шел совершать подвиг, и четыреста его первоначальных спутников были с ним. И вот оказалось, что этот подвиг, собственно, из ранга Подвигов давно низведен в ранг обыденности. И Командор в сердцах ударил Адмирала в челюсть - за себя и за полторы тысячи, в данный момент, человек своего экипажа. Потом уселся рядом с поверженным телом и горько проговорил:

- Вся жизнь - задаром. А ведь можно было направить на Альфу Центавра. Она ближе.

Адмирал, преодолевая муть в голове, ощупывал челюсть и прикидывал, сколько швов ему наложат. И думал, что Командор, пожалуй, по-своему прав.