Беги!..

Тебе казалось, что это слово звенит натянутой струной в шуме лесных деревьев, сейчас окутанных чёрным плащом ночи с паутинкой дождевых капель, отражавших бледно-жёлтый свет луны…

Беги!..

Казалось каждая клеточка артерий, по которым мчится твоя кровь, кричит тебе об этом, сбивая дыхание и разрывая сердце бешеным ритмом…

Беги!..

И ты бежал. Не различая направления, не зная, куда и зачем. Уже не шагами, а гигантскими прыжками загоняя себя в глубь леса, в самое его сердце, словно зуб-резец, глубоко вонзающийся в горло жертвы. Ты пытался убежать, а ледяной животный страх гнал тебя ещё дальше. Ты ломал ветки, оставляя на них клочки кожи и одежды, а лес смеялся тебе в спину, всё зная наперёд…

Ты бежал. Не чувствуя ни боли ни усталости, на одних обострившихся инстинктах избегая удара о могучие древесные стволы. А над ветвями безмолвно плыла полная луна. Спокойная и величественная, словно королева среди подданных – звёзд. В такую ночь хорошо сидеть с девушкой на берегу моря и просто молчать, глядя на лунную дорожку, или напиваться в одиночестве, наглухо закрыв окно. А можно завалиться в гости к друзьям, забрать их на природу и проводить такую ночь у костра, смотря на танцующие язычки пламени, слушать его потрескивание и рассказывать страшные истории о демонах, вампирах и прочей нечисти. Но тебе никогда этого не сделать, и ты ненавидел её за это. Такую красивую, светлую луну, украшающую лес дивным серебристым туманом. И ты черпал в этой ненависти силы, словно умирающий от жажды человек сумевший добраться до воды. И бежал…

Но этот безумный бег не мог длиться вечно. Подвернувшаяся под ноги коряга заставила кубарем покатиться по мокрой земле, с корнем вырывая растущие кусты. И разом иссякли все силы, их не осталось даже для того чтобы подняться. Ты перевернулся на спину и смотрел на поднимающуюся бездушную луну. Бешено колотящееся сердце ещё стучало: „Беги!”. А холодный разум уже оставляющий измученное и израненное тело тихо шелестел: „Поздно…”. Ты закрыл глаза, чувствуя, как лунный свет окутывает тебя словно кокон. Ты всё это знал, знал, что это неизбежно, но каждый раз пытался убежать. И каждый раз всё заканчивалось одним и тем же.

Тело свело судорогой и выгнуло дугой, с тихим хрустом ломались и дробились кости, натягивались и рвались мышцы, лопались связки, скрюченные пальцы – нет, не пальцы – когти! - вцепились в землю, словно ища в ней опору, кожа покрывалась густой чёрной шерстью… А затем глухую ночную тишину прорезал долгий голодный вой. Отчаянный, полный лютой ненависти ко всему живому. И ночные хищники едва его заслышав старались убраться подальше от этого места. И только луне не было никакого дела до одинокого волка-оборотня так её ненавидящего. Каждое полнолуние он видел её ухмылку в серебристом сиянии. И в шелесте каждого листочка в этом проклятом лесу он слышал только одну фразу: „Ты снова проиграл, человек...”.