" Жемчужины русской короны. Дочери Последнего Императора Николая Второго. Жизнь. Судьба. Легенда". Главы из книги. Часть третья. Цесаревна Мария Николаевна. " Я имя нежное шепчу и образ милый предо мною".. (отрывки) К 90 – летию расстрела Венценосной Семьи.

 

…Но того настоящего, страшного сценария, что разыгрался в июле 1918 года в Екатеринбурге, и в котором им всем предстояло сыграть главные роли, они и вообразить себе не могли, даже в самом кошмарном сне! Однако, уже совсем скоро обреченным узникам новой власти предстояло перевернуть первую его страницу. Сохранилось два последних письма Марии Николаевны сестре Ольге, в Екатеринбург, из Тобольска.

От 2 мая 1918 года (нового стиля):

" Христос Воскрес!

Трижды горячо тебя, душка, целую. Здоровье сегодня получше, но лежу *(*Мария Николаевна была простужена и, возможно, еще приходила в себя после тяжелого путешествия. – С. М.) Другие часок гуляли в крошечном садике и были очень довольны. Бочка привезла воду, так что ПапА может иметь ванну в девять часов *(*Вода доставлялась в город из окрестных прудов, с помощью водовозной бочки. – С.М.) Покачалась с Нютой (*Анна Степановна Демидова, горничная Государыни. Расстреляна вместе с Царской Семьей. – С. М.) на американской качели, *(* Вероятно, складные качели, привезенные с собой из Тобольска? - С. М.) гуляла с ПапА взад и вперед. МамА лежит сегодня на койке, немного лучше, но голова и сердце болит. Просили составить список всех, которые приедут с Вами. Надеюсь, что мы никого не забыли? Надо подробно объяснять причину нахождения каждого человека при нас. О, как все сложно опять! Восемь месяцев спокойно жили, и теперь все снова начинается; мне Вас так жаль, что одни должны все укладывать, уладить…. Только бы скорее иметь от Вас известие. Храни тебя Господь. Маша".

И еще строки, уже от 4 мая 1918 года, нарочито спокойные, но скрывающие в себе какую то недетскую, очень глубокую печаль: "Этим утром мы выходим на прогулку, поскольку сегодня тепло. Вале Долгорукому все еще не разрешено видеть нас. (*Флигель - адъютант свиты Николая Второго, князь В.А. Долгорукий был к тому времени уже расстрелян в Екатеринбургской тюрьме! - С. М.) Мне так жаль, что я не смогла сказать ему: "до свидания!" Вам, должно быть, очень грустно оставлять Тобольск, такой приятный дом и так далее; я вспоминаю удобные комнаты и сад. Вы играете на качели, или доска уже сломалась? Папа и я целуем Вас нежно, мои дорогие. Господь сохрани Вас. Я посылаю поздравления всем домашним. Наилучшие пожелания и хорошего пути, если Вы уже уезжаете. Твоя Маша"*… (*Авторизованный перевод с английского. – С. М).

Ее настоящая жизнь заканчивалась. Она предчувствовала это, как и остальные. Хотя внешне - оставалась спокойной: улыбалась, хлопотала вокруг Мама, вплетала банты и ленты в пышные волосы, разгадывала с братом головоломки, читала отцу вслух книги и старые газеты, пела с сестрами красивые духовные песни и псалмы. Ловила тонкими пальцами задержавшийся на стене луч солнца, и тут же выпускала на волю, словно посылала с ним прощальный привет всему, что оставалось после нее на этой Земле, такой грешной и любимой, несмотря ни на что! Последние строки ее письма крестной матери, Великой княгине Елизавете Феодоровне, пронизаны страстной тоской по обычной жизни, которая истаивала незримо, по всем дорогим и близким, по сердечному теплу и простой, человеческой, искренней любви:

"Христос Воскресе! Воистину! Мы все трижды целуем тебя, милая наша душка, дражайшая! Большое спасибо за яйца, кофе и шоколад. (*Великой Княгине Елизавете Феодоровне, вероятно, удалось передать из Алапаевска в Екатеринбург небольшой продуктовый Пасхальный подарок? – С. М.) МамА пила ее первую чашку кофе с большим удовольствием, это было очень приятно. Это помогает ей от головных болей, а поскольку это бывает все чаще, то удручает всех нас. Мы узнали из газет, что Ты была выслана из обители, и это очень нас огорчило! Странно, что мы все находимся под арестом в одной губернии.* (*Мария и мечтать не решается о встрече, лишь удрученно вздыхает! От этой "странности" так и веет чем – то смертельно - зловещим! - С. М.) Мы все надеемся, что ты проведешь лето где – нибудь за городом, в Верхотурье или в каком – нибудь монастыре? (*Мария искренне надеется, что милая тетя Элла избежит преследований властей! Увы! – С. М.) Мы не ходим в церковь. Мой адрес: Екатеринбург, Областной Исполнительный комитет, Председателю. Для передачи мне. Храни Тебя Бог и любовь Твоей крестницы" Время, увы, сохранило для нас только обрывки ее писем! Там навсегда остались ее душа и сердце…

21.

…Как я надеюсь, что ужасной боли от прокалывающего ее "контрольного" штыка она не почувствовала! Ее останков долго не могли найти современные эксперты в той страшной Коптяковской могиле – безобразном кургане с обугленными кусочками костей, черепами и пальцами. Осенью 2007 года, об останках заговорили снова. Их нашли немного дальше от того места, где было обнаружено почти пятнадцать лет назад основное захоронение. Снова в прессе и на телевидении поднялся шум от споров, догадок, гипотез и версий. Бесконечных. Утомительно – путанных. Излишне загадочных.

Но всему этому ужасу есть достаточно простое, на мой взгляд, объяснение…

"Расстрельная команда", стаскивающая тела убиенных с подвод, бросала их в полузатопленную шахту, забрасывая и маскируя страшную яму чем ни попало. На следующий день тела спешно вытаскивали снова и уничтожали уже в больших кострищах, расчленяя и обливая известью, бензином и серной кислотой.

Глумливая "работа" палачей так вымотала их (Ведь нужно было еще снять с убитых одежду и корсеты с зашитыми внутри драгоценностями. И успеть сии драгоценности рассовать по карманам, пока не видит грозный комендант Юровский! – С. М.), что они безмерно устали. Обрывались веревки, с помощью которых вытаскивали трупы, не хватало лошадей, кругом была непролазная грязь, подводы то и дело застревали. Возможно издерганные, злые, пьяные члены расстрельной команды попросту решили уничтожить еще два надоевших им донельзя трупа, где-то чуть в стороне от Коптяковского кострища и только! Изувеченное штыками и пулями тело юной Цесаревны Марии, и ее брата, Наследника Цесаревича Алексея, сожгли в костре поменьше, быть может, не расчленяя, дай то Бог! Это окончательно установит лишь экспертиза Генеральной Прокуратуры Российской Федерации, которая уже снова ведет свое, весьма тщательное, кстати сказать, расследование с привлечением новейших криминалистических методов, в том числе, и компьютерной диагностики на уровне митохондриального (ядерного) анализа клеток ДНК и РНК. У каждого человека

" код" (то есть - информация о генах, расположение их) этих клеток является совершенно уникальным, это знает всякий, кто хоть немного знаком с курсом анатомии и биологии, с элементарными законами генетики хотя бы на уровне средней школы! И потому говорить сколько – нибудь всерьез о том, что результаты такой объемной экспертизы могут быть ошибочны, неточны, или вовсе - поддельны, я думаю, не стоит. Хотя Президент Центра по расследованию обстоятельств гибели Семьи Романовых Вадим Винер говорит о том, что останки в Поросенковом логу Коптяковского леса вряд ли могут принадлежать Цесаревичу Алексею или княжне Марии, поскольку скелеты не совсем совпадают по росту, и еще одно: в захоронении обнаружена монета, отчеканенная в сороковые годы двадцатого века. Значит, это более позднее захоронение? В любом случае надо дождаться результатов экспертизы Генеральной Прокуратуры России. Только она внесет полную ясность.

22.

Впрочем, разговоры о неточной экспертизе в прессе, "большой" и "малой", если можно так выразиться, не утихают еще со времени первого захоронения основных останков Царственной семьи Романовых, в 1992 году. Русская Православная Церковь всячески оспаривает принадлежность несчастных захороненных в приделе Петропавловского собора останков представителям Семьи Последнего Государя. Сомневаясь, таким образом, не только в научном и техническом уровне исследований, которые финансировались и проводились и в государственном, и международном масштабе, с привлечением многих известных ученых- криминалистов и генетиков; но и давая своими "высокими" сомнениями лишний повод для возникновения всяческих легенд и слухов. Об "исчезновении, подмене, воскрешении, жизни в ином облике" и так далее, и тому подобное!...

Грустно, больно, но именно по следам такой "легенды" приходится идти мне, автору этой книги, чтобы сохранить беспристрастность взгляда на страшный, трагический финал жизни юных русских принцесс, а точнее, еще одной из них, средней, Марии Николаевны, Машеньки, Marie… Что она уготовила ей, эта легенда, длинная, нескончаемая, благоуханная, странная, нелогичная, путаная, местами - горькая, местами – похожая на фарс? Я осторожно переворачиваю страницы книг, журналов и газет, вчитываюсь в строки, и сердце замирает от невысказанной горечи и недоумения – возможно ли такое вообще?! Однако, я должна продолжать. И я продолжаю….. В который уже раз, вникая в смысл неясных откровений князя Алексиса ди Анжу - Дураццо, изложенных сначала на страницах европейских газет, а потом уже и в нашей, весьма уважаемой и солидной российской прессе.

23.

…На кладбище Фламинио, в Риме, на плите в семейном склепе ди Анжу – Дураццо высечено: "Ее Императорское Высочество Мария Николаевна Романова – Долгорукова". 1899 – 1870 гг. Над буквами латиницы выгравировано изображение короны Российской империи. Под белым мрамором покоится прах той, чья исповедь в декабре восьмидесятого взбудоражила всю Европу. Утверждая, что она является законной дочерью императора России Николая Второго, Марией, о чем ранее "из соображений безопасности объяснить не могла", княгиня Долгорукова на страницах своего пространного исповедального завещания, устами внука Алексиса, излагает суть истории о своем странном и чудесном спасении. И обстоятельства своего переезда на Запад.

Читателям уже известно по фабуле легенды, изложенной мною выше, что в ночь с 17 на 18 июля 1918 года в подвале дома Ипатьева состоялся инсценированный расстрел неизвестной группы людей, выданных большевиками за Семью Романовых. На самом деле, Государя и Цесаревича увезли в неизвестном направлении железнодорожным составом, по распоряжению Юровского, еще 15 июля. А 19 июля уже императрицу с дочерьми привезли в Пермь. Там их разделили. Императрицу с Татьяной и Ольгой увезли, а Марию с Анастасией поместили в доме Березина, откуда 17 сентября 1918 года Анастасия сбежала… Восемнадцатого октября 1918 года Марию тайно привезли в Москву. Поселили ее в доме, ранее принадлежавшем британскому консульству, с нею рядом неотлучно находилась жена наркома А. Луначарского, Анна Александровна. Затем в особняке появился нарком Чичерин. И сообщил Марии Николаевне, что иностранные посольства позаботятся о ее отъезде так же, как позаботились об отъезде всей ее Семьи… Но жить за границей они должны инкогнито, не привлекая ничьего внимания и не участвуя в какой – либо деятельности могущей нанести вред России. Семью передадут на Украину, а позже - под опеку немецких родственников, представители которых находятся в Киеве. Так и случилось. В украинском посольстве Марии Николаевне выдали паспорт на имя графини – полячки Чеславы Щапской, по которому она в числе других репатриированных украинских граждан была вывезена в конце октября 1918 года вывезена поездом в Киев. В Киеве Марию Николаевну взял под опеку князь Александр Долгоруков, командовавший в то время войсками генерала Скоропадского. В конце ноября 1918 года, не имея никаких известий от матери и сестер, Мария, по совету князя Александра, выехала в Румынию, к своей тетке, королеве Марии Румынской, весьма тепло относящейся к ее Семье. В поездке Великую княжну сопровождал сын князя Долгорукова, Николай, за которого она вышла замуж 20 января 1919 года. Венчание состоялось в Бухаресте, в капелле дворца Котрочени, в присутствии членов румынской королевской семьи. Супруги Долгоруковы прожили вместе более полувека. О причинах, заставивших Великую княжну Марию Романову вступить в этот неравный для нее брак, много говорилось в декабре 1980 года в европейской прессе. Назывались, прежде всего, политические мотивы и желание на кого-то опереться в столь критической ситуации, ибо на поддержку родных, особенно Англии, Мария Николаевна не слишком могла рассчитывать. В октябре 1919 года Мария Николаевна вместе с супругом переезжает в Константинополь, затем в Неаполь. Встречается с родными – матерью и сестрами, Ольгой и Татьяной, что живут, как уже говорилось во Львове под видом беженок. В 1927 году у четы Долгоруковых рождается дочь Ольга – Беата, и из Бельгии они перебираются на жительство в далекий Заир. Там, через три года у них родилась еще одна дочь, Джулия – Иоланда. В 1937 году семья Долгоруковых приехала в Италию и в конце того же года Мария Николаевна посетила вместе с супругом Львов, где встретилась с матерью – Императрицей и сестрами, Ольгой и Татьяной. О судьбе сестры Анастасии Мария Николаевна не упоминает, что очень странно. По версиям некоторых романистов биографов, (Питер Курт, Хелена Хереш они должны были едва ли не столкнуться нос к носу во дворце румынской королевы Марии, приютившей почти одновременно двух изгнанниц - кузин! В 1939 году княгиня Мария Романова – Долгорукова неожиданно получила известие о кончине матери, императрицы Александры Феодоровны в одном из тихих монастырей под Флоренцией. Угасая, Императрица "превратилась в растение, не осознавала, кто она, где находится, в какое время живет". Незамужняя Ольга после смерти матери поселилась в одном из небольших городков на озере Комо.

А семья Долгоруковых в 1943 году вернулась в Заир, о чем уже говорилось выше. ИменноИменно там, в Заире, дочь княгини Марии Николаевны, Ольга – Беата вышла замуж за агронома Виктора Бримейера, гражданина Бельгии, но в 1946 году развелась с ним, поскольку романтический брак княжны - принцессы и агронома не сложился. Но в 1947 году Ольга – Беата уже вторично вышла замуж за князя Базиля ди Анжу – Дураццо, а мае 1948 года у них родился сын Алексис, тот самый знаменитый "наследник титулов и короны последних Романовых", на которого настоящие князья Долгоруковы, эмигранты первой волны, недавно подали в суд, утверждая, что он, на самом деле, является ни кем иным, как гражданином Бельгии Алексом Бримейером, и не имеет прав на ношение столь славной русской фамилии.

В своей книге " Я, Алексис, правнук Царя" внук княгини Долгоруковой открыто заявляет, что перед смертью "царственная бабушка Мария" передала ему все династические права на русский престол, и теперь он является единственным легитимным главой Дома Романовых. Но никому из экспертов, ученых, юристов или историков, в том числе, к примеру, Марку Ферро, автору нескольких книг о Последней Царской Семье, с которым встречался летом 1984 года, князь ди Анжу – Дураццо так и не представил ни одного оригинала тех документов, которые ему, якобы, передала на руки Мария Николаевна, княгиня Долгорукова урожденная Романова. Вызывают сомнение и фотографии Марии Долгоруковой, представленные "почтительным внуком" для публикации в газетах. Сходство очень трудно уловить, а доскональной экспертизы по ним никогда не проводили, хотя семья ди Анжу – Дураццо имела для этого возможности и не раз. Какая тайна может скрываться за этой туманной легендой о "не просто Марии" - не очень понятно. Романовские драгоценности давно уже распроданы по частным коллекциям, в том числе, и в королевские семьи Европы, царские авуары в банках Англии и Швейцарии опустели еще в начале первой мировой войны, когда все деньги, по распоряжению Государя, со всех иностранных счетов были переведены назад, в Россию. Иногда, в исторической беллетристике, впрочем, мелькает упоминание, что Императрица Александра Феодоровна признавалась своей подруге Юлии фон Дэн в том, что у них сохранилось несколько счетов в иностранной валюте, за границей Тайно, для приданого дочерей. Но, основательно проштудировав полное издание мемуаров госпожи Юлии фон Дэн "Подлинная царица", хранящееся в моей личной библиотеке, я не нашла в нем и намека на этот разговор! Впрочем, и искала - то, прекрасно зная, что его просто - не могло быть! По одной простой причине: никакие " заграничные романовские счета" уже давно не существовали в то время, в мятежном и смутном феврале-марте 1917 года! В "Приложении" к воспоминаниям Великой княгини Ольги Александровны, сестры Государя, записанных с ее слов датским журналистом Йеном Ворресом, есть слова, разъясняющие и опровергающие многие, еще более поздние, варианты легенд, связанных с тайным "царским золотом":

"Покойный сэр Эдвард Пикок, директор банка Англии в период с 1920 по 1924 годы и с 1929 по 1946 годы подвел черту под вопросом о капиталах семьи Романовых, хранившихся когда - либо в Англии. Я полагаю, что следует сказать правду….. Я совершенно уверен в том, что ни в Банке Англии, ни в каком либо другом банке Великобритании никогда не было никаких средств русской Императорской Семьи. Разумеется, слова "никогда", возможно, и не следовало применять, но я убежден, что, во всяком случае, там не было никаких средств, как после Первой мировой войны, так и в продолжении долгих лет моего пребывания в должности директора банка". * (*Документ цитируется по изданию: Йен Воррес "Последняя Великая Княгиня." Приложение 6. "Романовские капиталы в Англии". Стр.428. М. "Олма-Пресс". СПб ИД " Нева" 2003 г. серия "Архив" - С. М.) Я процитировала этот редкий документ здесь так полно, специально, ибо тайные "золотые авуары" погибшей Царственной Семьи многим не давали покоя: и лже – потомкам, и свидетелям, и хранителям "завещаний и династических прав на престол", подлинность которых никто никогда не проверял!...