Ещё был Советский Союз, ещё продолжалось детство. Но ощущение перемен было во всём. Я воспринимал это непонятное чувство, как взросление. А происходящее со страной неизбежным спутником этого.

Он появился на пустыре, где мы шестнадцатилетние пацаны играли в футбол, в каких-то нелепых солнцезащитных очках, в белой матерчатой кепке – плоской как блин, в футболке с надписью USA и с изображением звёздно-полосатого флага. На нём были на подтяжках узкие короткие штаны в полоску и кроссовки «ADIDAS», которые как, оказалось позднее, шили цыгане и естественно не имели никого отношения к уважаемой фирме. Между кроссовками и концами брюк пространство занимали носки с узором в виде птицы, по всей видимости – орла. Паренёк являлся нашим ровесником, жил по соседству, но дружбу водил с мальчишками младше.

- Здорово, пацаны! – натужно, хотя старался казаться раскрепощённым, выкрикнул он.

- Здоровее видали, - кто-то за всех ответил ему.

Он снял очки, и нашему взгляду пристал его разукрашенный фей-с. Вокруг глаз были чёрные круги, верхняя губа припухшая, нижняя рассечена.

- И кто это тебя?

- Да, не спрашивайте пацаны, - плаксиво промямли наш собеседник.

- Кались, - потребовали мы.

- Что тут рассказывать. Съездил к тётке в деревню.

- У нас тоже родня в провинции живёт, но мы ведём там себя прилично.

- Автобус не идёт до места, - продолжил он свой рассказ, - а только до свёртка. После ещё семь километров пешком. Иду я, значит налегке, ничего не предвещает, наслаждаюсь жизнью. Слышу звук – не пение птиц и не зверь рычит. Пригляделся – два мотоциклиста едут на встречу. Поравнялись, такие же парни, только деревенские.

- Здорово, - говорят.

- Здравствуйте, пацаны, - я им в ответ.

- Закурить дай, - повелительно просят.

- Не курю я, ребята, - стараюсь быть максимально вежливым в разговоре.

- Тогда, на тебе, - и в зубы один из них кулаком.

Губа разбита. Они поехали дальше, и я двинул своей дорогой. Не далеко отошёл, опять этот звук. Парни уже обратно возвращаются. Не успел убежать. Добавили.

Учёный после этого стал, уже по дороге не иду, кустами, да, по обочинам пробираюсь. Тут тоже сплоховал – пастухов не заметил. Прячусь, значит, что-то напакостил - рассудили они. И в воспитательных целях, гнутом по спине протянули.

Кое-как добрался до тёткиного дома. А там, около калитки парень стоял. Оказывается, он мою сестру двоюродную вызывал. Она - дура себе цену набивала. Мол, у неё в городе ухажёр имеется. Но тот и подумал. Перепало мне ещё раз.

- За что они меня? – обратился он к нам.

- Понимаешь, твой внешний вид не стыкуется с их внутренним мировоззрением, - кто-то из нас ответил на его вопрос.