Рассказ не писался. Строчки, выбиваемые пальцами на клавиатуре, летели как сырые опилки под ноги, а должны были воспарять как облачка; обязаны были рождаться как младенцы- с криком, протестом, сморщенные, но живые, - однако, умирали, даже не успев раскрыть рта.

Человек, почесал живот, задумался….. Он думал, думал, и решил: «Да пошло всё это нахуй!» Нажал и удерживал delete, отказался от сохранения, закрыл Word, пуск - выключить компьютер – выключение.

Короче, он сделал литературный аборт.

Сделав это, Человек тут же впал в клиническую смерть и попал на Литературный Божий Суд.

Вокруг все молчали: Бог молчал, Ангелы и Архангелы молчали и в трубы не трубили. Никаких тебе: суеты, движения, радости, печали, вопросов, ответов, обвинений, оправданий.

«Не-по-нят-но» - по слогам подумал Человек. «Не-по-нят-но» вслух подумали в его голове Бог и Ангелы.

- Так вы меня слышите? - изумился Человек.

- Конечно, слышим - скромно, тихим хором в его голове ответили присутствующие.

- И что теперь делать? - поинтересовался Человек.

- Сам решай! – хор синхронно и громко зевнул.

- Я в чем - то виноват? – осторожно спросил Человек

- А ты сам как думаешь? - вопросом на вопрос вдруг по канонам запел хор.

- Я думал вы знаете – нараспев вторил хору высоким баритоном Человек.

- Амииииииииинь! – закончил хор.

- Аминь – вдруг перейдя на колоратурное сопрано, подхватил Человек, закончив пение в полном одиночестве.

Пауза продолжалась лет восемьсот не дольше.

- Не-по-нят-но… - снова подумал Человек.

- Да что же тут непонятного - уже не хором, а в разнобой с легким оттенком обиды и отчаянья заголосили вокруг.

- Что делать говорю, дальше, не понятно.

- Возвращайся назад – сказал Бог.

- Так вроде лет то прошло восемьсот не меньше, я думал, что давно уже умер – озадачился Человек.

- Уууумер! Еще как ууумер! Не беспокойся! – как-то чересчур уж весело, по залихватски, заглушая фанфары, ударил хор.

Тут из общей массой голосов выделился солирующий тенор и торжественно-сладко, довольно профессионально переходя с форте на пиано запел: Конееееееечно, ты уууумер, наказан за аборт, ты ууумер, ты ууумер лет эдак восемьсот… На-а-а-зад – завершая фразу, грянул хор.

«Святотатство и никакой морали» - с омерзением подумал Человек и сплюнул под ноги.

«Свобода, дурень! Какая в свободе может быть мораль?!» - усмехнулся Господь.

И то правда.