Ало… Ало… В конце концов, Проснись, пойми, кого теряешь. Я знаю, я тебе нужна. Зачем меня на время ты меняешь? Сейчас ты отпускаешь яркий шар. Наверх он улетит беззвучно. Ты спрашивал, что будет там? Ему без тебя там будет скучно. И от тоски воздушный шарик, Который дарит всем улыбки, В конце концов один растает, Не унеся ошибки. Как в песне, голубой, воздушный Шар надувной летит куда-то Без звука, и следа не оставит. Ведь ты не оставил его с собой рядом. Не будет пятен, крика, ссоры. Он не умеет этого всего. Вздохнув и выдохнув весь воздух, Он сдует из себя своё. В распоряжении твоём, Который держит воздух, узел. Я не сдуваюсь без тебя. Ты держишь нитку, мой удел. И размотав катушку, Тонкого времени предел, Ты ненароком вдруг заметишь, Что шар воздушный улетел. Он голубой в голубом небе, Летит он голубым путём. Он в голубую мечту верил. Теперь он тает голубым дождём. Голубой цвет надежде присущ, И это мой любимый цвет. Он в спектре самый легкий, Ведь он один рассеивает свет. Гм… Как легко подхватывает ветер. Он волосы в стороны колышет. Как выглядит смешно всё сверху. Как хорошо, когда никто тебя не слышит. Не побоявшись, не смущаясь Я могу крикнуть на весь свет. На облако присев, спою. Всё как на ладони, но никого нет. Нет времени, нет расстоянья, Нет спешки, нет дорог. Не было времени на время. Нет желанья Жалеть, страдать, что ты не смог. Нет. Ты не шар. Ты держишь нитку. Нет, я не нитка, я на ней. Не отпускаю тебя. Помни, Ты отпустил меня. Жалей. Хоть голубая и прозрачна, Хоть ты насквозь меня смотрел, Внутри сидит настолько мрачно Булыжник обиды, что ты не успел. Гм… как приятно развиваться. Когда не ты всех, а наоборот. Когда никто не смеет издеваться, Никто не врёт и не зовёт. Когда ты понимаешь глубину, На которую раньше не было чувства. Я говорила о ней, но так… Просто, Для вида, хотя внутри было пусто. Гм… я лечу, я лечу над всем этим. Это было недавно всё надо мной. Теперь подо мной, всё это так мелко. Любимый, как трудно лететь над тобой. Мне нравилось голову вверх задирать. Ты шаг, я четыре с тобой семенила. Чтоб поцеловать, на цыпочки встав, С большой душой большого любила. Теперь ты так низко, не верится даже. Теперь я лечу над тобой высоко. Я не упаду, не сорвусь, не ударюсь, Но этого так мне хотеть не легко. Ведь это не я себя отпускаю. Ты подними голову вверх, умоляю. Не я от тебя отдаляюсь, пойми. Хотя бы попробуй вернуть… Улетаю… Я никогда не просила своё. В чужое положенье пыталась войти. Я не щадила себя, не просила. Теперь я прошу не отпустить. Как жаль, что ты этого не прочитаешь… Как жаль, что пишу не тебе, а себе… Как жаль… Как мне жаль, никогда не узнаешь, Что я отдаю своё всё лишь тебе. Проснись. Всё прошло. Но я всё же верю, Хоть нитка размотана, хоть он парит. Проснись. Оглянись, всё осталось как прежде, Зачем умолять, когда шар уж летит? Зачем я упрямо внушаю, что славно Лететь, парить, чувствовать высоту, Что я смогу без тебя, улетая, Что больно не будет, что не упаду? Сама говорила: «Высоким сложнее: Падать им больно, без тормозов». Профессиональный актёр всех сыграет, Высоких и маленьких дураков. Любой персонаж переживая, По Станиславскому вечно жила. По очереди их судьбу пропуская, Свою судьбу забыла я.
| 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
