Куземко Владимир Валерьянович.

 

О Д Н А Ж Д Ы В Е Ч Е Р О М . . .

Из записок юмориста.

 

«У телевизора был всего лишь один, но зато - зоркий, умный и наблюдательный глаз…» - написал я.

 

И тут зазвонил телефон. Он всегда начинал трезвонить именно в те минуты, когда я бывал чем-то особенно занят.Я снял трубку - и услышал полузабытое металлическое скрежетание тёщиного голоса.

 

- Сынок, родной!.. Анюта решила вернуться к тебе… Летим на крыльях любви!.. Цветов можешь не покупать - мы уже у подъезда… Через минуту будем, встречай!..

 

Сынком, сыночком и сынулей тёща именовала меня только по большим семейным праздникам, во все же остальные дни и недели я назывался не иначе, как распутным прохвостом, тупой бездарью и вялотекущим шизофреником с ярко выраженной манией величия. Ну а Анюта - это её доченька и моя законная супруга, два месяца назад отчалившая от моего причала к завмагу Редискину. Но, как теперь выясняется - не навсегда…

 

В двери уже барабанили слабые дамские ручки. Пользоваться звонком по столь неординарному поводу, как возвращение блудной супруги в брачное ложе, было, разумеется, слишком уж прозаичным. Я заметался по комнате, ликвидируя наиболее явные следы двухмесячного холостяковства, швырнул куда-то (кстати - куда?.. а, ладно, потом найду…) рукопись с одной - единственной фразой, набросил на шею удавкой первый попавшийся под руку в шкафу галстук и, глубоко вдохнув воздух, открыл дверь.

 

…Суетливые мокрые поцелуи. Впившиеся в мой затылок остренькие наманикюренные коготки. Мясистый, в половину лица, нос. Моя жена. Со времени нашей последней встречи она ни капельки не изменилась. Тёща тоже смотрелась по обыкновению - старой, вздорной и откормленной вороной.

- Козлик, я вновь – твоя! - возвестила супруга, когда мне наконец-то удалось оторвать от себя присоски её губ.

- Серафима посадили… С конфискацией имущества! - прояснила ситуацию тёща.

- Надо же… А производил такое приятное впечатление! - изумился я.

- Да, пыль в глаза он пустить умел… - досадливо помянула моего бывшего конкурента моя бывшая в бывшем времени женуленька. Спохватилась: - Но не будем о нём больше…И вообще - давай забудем прошлое и сообща начнём новую счастливую жизнь!..

- Сынок!.. Аня!.. Как я рада, что вы помирились!.. - тут же закудахтала тёща. – Я так счастлива, что вы снова - вместе!..

 

Меня слегка зазнобило.

 

- Ну, раз такое дело… Куда уж деться… Давайте пить чай! - уныло предложил я.

 

Спустя час мы пили дешёвый вонючий коньяк из чайных чашек. Мне было тепло и привольно. Обняв жену за податливые плечи, я шептал в её навострившееся ушко:

 

- Ты не думай, я тоже буду богат… Вот издам книжку…потом - другую… Почёт, слава, гонорары… а там и премию получу!..

- Премия - это сколько? - вклинилась в разговор тёща.

- Смотря какая… - мечтательно вздохнул я.

- Самая главная!.. В смысле - самая денежная… - уточнила тёща.

- Н-н-ну, не знаю… - замялся я. - Если считать такой Нобелевскую премию, то это будет… это будет…

- Сколько?! - в один голос спросили жена и тёща.

- Ага, вспомнил…недавно в газете же читал… Миллион долларов! – важно объявил я.

 

В комнате стало тихо.

 

- И ты действительно можешь получить столько денег? - после долгой паузы недоверчиво поинтересовалась супруга. Я легкомысленно потрепал её по плечу:

- - А почему бы и нет?! По уму и таланту я давно уже заслужил её…

- Миллион долларов!.. - зачарованно повторила жена. – Куда же мы денем такую прорву деньжищ?..

- Как куда?! - слега удивилась тёща. - Для начала купим сынуленьке кожаный пиджак. Сынулька, тебе хочется иметь кожаный пиджак?..

- Ага! - честно согласился я.

- Купим! - твёрдо пообещала тёща. Подумав, добавила: - Анютке приобретём кольцо с брильянтом… не очень крупным, но чтоб и перед приятельницами не было стыдно… Ну и мне - тоже… что-нибудь достойное…

 

Эпохальные тёщины замыслы прервал звонок в дверь. Я открыл. Это был мой сосед Егоров.

 

- Привет честной компании! - бодро провозгласил он, потрепав мою ладонь, чмокнув тёщу в щёку и потрепав жену за то место, где когда-то была талия. Жена игриво захихикала и с неожиданным проворством принесла для Егорова с кухни табурет и рюмку.

 

- Присаживайся к столу, Сережа! - пригласила она, на правах хозяйки дома закружившись вокруг гостя. - Вот коньяк… колбаска…лимончик…

- Пить – вредно, а не пить - глупо! - сафоризмил остроумный Егоров, и под наш дружный смех - осушил рюмку. Занюхал лимоном, вытер влажный подбородок скатертью, сообщил радостно: - А ведь я к тебе, соседушка, по делу… Надумал я «Жигуль» покупать, последней модели…

- Поздравляю! - от всей души порадовался я за соседа.

- Не в поздравлениях суть… хотя, конечно, спасибо… Но тут, понимаешь, бабок немножко не хватает…в смысле – средств!..- Егоров тяжко вздохнул. - И не хватает-то немного… несчастных две тысячи долларов… А ты, я слышал… извини, сам знаешь - тонкая стенка между нами… ты, я слышал, Нобелевскую премию скоро получаешь… Так не одолжил бы ты мне эти самые несчастные две «штуки», а?.. Тебе-то эти деньги - тьфу, а для меня - сумма!.. А через год – полтора я тебе эти деньги обязательно верну… Могу и расписку дать!..

 

От неожиданности тёща даже крякнула, а жена уронила на пол чайное блюдце, и оно разлетелось на множество маленьких кусочков. Я старательно откашлялся, гулко высморкался в бумажную салфетку и при этом украдкой покосился на своё отражение в висевшем на стене зеркале - неужели я и в самом деле похож на человека, способного не то чтобы одолжить кому – либо, а и просто подержать в руках эти самые тысячи. Как и следовало ожидать, тревожно уставившаяся на меня из зеркала взъерошено – небритая личность смотрелась на одну только нищенскую зарплату, да и то за минусованием подоходного налога.

 

- По нынешним временам такие деньги в долг дают только самым близким людям! - сухо проинформировала Егорова о положении дел в мире тёща.

- Я и есть самый близкий - через стенку ведь живём…. - заметно обиделся он. – А когда разлюбезному вашему зятьку месяц назад срочно понадобилось 50 долларов до получки, я что - жилился?.. Нет, вынул из кармана и - дал!.. Кстати - пока что без возврата…

- Что же ему теперь, из-за вашего паршивого полу-сотника две «штуки» отдавать?! - фыркнула тёща. Велела мне гордо: - Сынулька, верни долг этому алчному типу!..

- Я не могу… У меня нет сейчас… - стыдливо промямлил я. Егоров расцвёл

- Вот видите?!. Но я же не требую, чтобы он немедленно вынул и отдал… Знаю, что завтра перезаймёт и вернёт мне!..

- И перезаймёт, и вернёт! - перешла в контратаку жена. Раздражённо добавила: - А машину на свои кровные покупать надо, не на одолженные…

-

- На какие покупать - я решу сам! - веско парировал. Егоров. Кинул в рот кружок колбасы, встал из – за стола и ушёл.

- Прохвост! - громко резюмировала в стенку тёща. - Во наградил Господь соседом - головорез, да и только!..

 

И Господь, и стенка отмалчивались.

 

- У тебя, простофили, денежки любой выманит! - досадливо упрекнула меня жена. – Отдай лучше их мне, так будет надежнее…

- Кого - «их»?.. - не понял я.

- Как кого?.. Миллион долларов!.. Твою Нобелевскую премию, разумеется…- скривилась любимая.

- Так я ж её ещё не получил! - развёл я руками. Подумав, честно уточнил: - И ещё неизвестно, получу ли… Желающих и кроме меня - толпы!..

 

По щекам жены потекли злые слёзы.

 

- Так вот ты как теперь заговорил?!. Обманщик!.. От законной супруги деньги прячешь…

- А я тебе давно говорила, что он - жулик и подлец! - спокойно напомнила тёща. - Он и этот прохвост Егоров - два сапога пара!..

- Сама чокнутая! - мгновенно отозвались из-за стенки. – Скажи лучше, где твоя дочурка всё это время прошлялась, и - с кем… Кольцо с брильянтом ей, видите ли, захотелось… Фиг с маслом получишь заместо кольца!..

- Да, захотелось!.. И буду, буду, буду иметь! - взвизгнула жена.

- Не будешь! - язвила стенка.

- Буду! - надрывалась жена.

- Нет, кольца мы, пожалуй, покупать не станем… - внезапно передумала тёща.- Столько завистников кругом, всяк начнёт пальцем тыкать… Давай лучше на эти деньги я куплю себе дачу в районе черноморского побережья, а вы будете приезжать ко мне в гости…

- Купи себе дачу в районе сумасшедшего дома! - дружески посоветовала стенка, и оглушительно расхохоталась.

- Какая дача? - нахмурилась жена. - Какая может быть дача, если нам нужно купить столько разных вещей первой необходимости!.. Финская сантехника - раз, японское видео - два, арабский мебельный гарнитур - три…

А платья?.. А сапоги?!. А норковая шуба?!! Я же хочу совершенно раздетая!..

- Дожилась… Родной дочери для меня уже и дачи жалко! - трагически прозрела тёща, и разрыдалась.

- Во семейка!.. Вы ещё передеритесь, мещане!.. - ликовала стенка.

- Сам махровый обыватель! - хором провизжали жена и тёща.

- Ах так?! – рассердилась стенка. - В таком случае я немедленно пишу в компетентные органы, что писака ваш из-за рубежа кучу бабок срубил, а налоги с них - не уплачены!.. А за это, между прочим, и посадить могут..

 

Тут меня переклинило.

 

- Молчать всем! - заорал я. - Это мои деньги, ясно?! Откуда хочу - оттуда и получаю, куда хочу - туда и трачу!.. Могу особняк на них купить, а могу и в форточку выкинуть…

 

И мне действительно захотелось немедленно вышвырнуть в окно этот злосчастный миллион. Но тут я вдруг с пронзающей досадой вспомнил: а ведь миллиона–то и нету!..

Я попытался сообщить об этом открытии окружающим, да где там… Никто меня и слушать не хотел. Жена и тёща что-то кричали Егорову, Егоров - жене и тёще, все трое поминутно обращались ко мне, требуя денег, по радио гремел оперный бас - любимец провинциальных филармоний, а на улице, наслушавшись наших воплей, жалобно завыл бродячий пёс.

 

Не помню уж, каким образом я оказался в ванной. За стеной бубнили раздражённые голоса, а здесь было уютно и спокойно. На тумбочке белел одинокий бумажный лист. Я взял его и прочёл: У телевизора был всего лишь один, но зато - зоркий, умный и наблюдательный глаз.» Так вот куда я дел рукопись!.. Похлопав себя по карманам, нашёл в одном из них огрызок химического карандаша, присел на скользкую боковину ванны, разложил бумагу на колене, подставив под неё пачку стирального порошка, и, послюнявив карандаш, написал продолжение:

«И этим глазом он насмотрелся в окружающем его мире много интересного, о чём мог рассказать людям, - не мог он только поведать им о своей гордой, доброй и одинокой душе…»

 

49 128 Украина г.Днепропетровск ул.Коммунаровская д.16 кв.2