Ранней осенью, когда солнце еще по-летнему согревает можно увидеть хаотичный рой насекомых, бесцельно парящий в воздухе. Это денники. Созданные природой, они получили от нее одну особенность - существовать лишь один единственный день…

 

7 часов утра. Темные ночные облака медленно уходят с небосвода. Расчищенное небо светло и покойно. В ожидании солнца, застыло все живое. В палате слышно лишь мерное посапывание и тиканье часов на стене. Именно здесь начинается моя история.

Как иногда жестоки повороты судьбы- эти стены слышали мой первый крик, мой первый вдох, все мое осознанное существование неразрывно связано с этим зданием, и оно же стало последним, что я смог увидеть.

По коридору гулом разносится спешная ходьба медсестры - пора вставать. Снова идти на завтрак, а потом как обычно проходить процедуры. В глазах начинает рябить от белых стен, а каждый вдох наполняет легкие горьким запахом лекарств. Мне всегда казалось, что в этой больничной атмосфере присутствует еще один запах-это запах безысходности. Никто и никогда по собственному желанию не перешагнет порог этого здания, лишь нужда заставляет нас. И вот ты идешь по этим длинным коридорам, заходишь к врачу, и что в итоге? Что тебе скажут? Если не получаешь хороших известей, что тогда? Тогда долгое, нудное лечение. Это похоже на приговор – ты стоишь оглушенный и, не в состоянии сказать что-либо, покоряешься жестокой действительности. Моим палачом стал диагноз- рак головного мозга. Я никогда не забуду тот день, когда с прискорбным видом врач сообщил мне эту новость. После этого моя жизнь изменилась, я был заперт в этих четырех стенах, как заложник собственного бессилия перед надвигающейся опасностью.

Свет, исходящий от незанавешенного окна, привлекает меня, и я вплотную подхожу к запотевшему стеклу. Провожу по нему рукой. Передо мной открывается вид на улицу. Сколько людей! Они все куда-то спешат, толпятся, сменяют друг друга. Я с замиранием сердца смотрю на многоликие тротуары, расставленные тут и там яркие вывески, и беспрестанно несущиеся машины. Как красиво! Как от всего этого пышет жизнью и силой!

- Отойди от окна! Там же дует!- сильная рука тянет меня прочь от света и вот я снова в серой палате. Как же я устал от всего этого! Нет больше сил! Лучше заснуть и не видеть, не видеть ничего…все опротивело! Ложусь на кровать и с головой укутываюсь одеялом. Закрываю глаза, а мне все представляется живая улица. Почему я здесь, а не Там? Чем я хуже остальных? Неужели вся моя жизнь пройдет в этих стенах? Глаза закрываются сами собой, сон накатывает волнами, унося меня в забытье…

 

Сидя в темно-красном кресле, теряющемся в таком большого кабинета, доктор Русаков поглядел в окно и тяжело вздохнул – начался еще один рабочий день! Оторвав взгляд от света, исходившего от проема в стене, он опустил взгляд на стол, где лежала стопка бумаг, ждущих его немедленного рассмотрения и, взяв один листок, начал внимательно читать. Установившуюся тишину нарушили торопливые шаги медсестры в коридоре, дверь резко распахнулась и в них показалась запыхавшаяся сестра, с напуганным, озабоченным видом. Русаков удивленно посмотрев на нее, хотел уже спросить причины столь серьезного нарушения правил - вход без стука, да еще и после всеобщего предупреждения под страхом смерти не беспокоить его….но не успев даже открыть рот, сестра выдохнула :

- Андрей пропал!!!

 

Сильный, холодный ветер дунул мне в лицо, обжигая щеки и пронизывая насквозь мое худое тельце. Последовавший рефлекс мурашками пробежался по спине и я, съежившись, огляделся по сторонам. Я ТУТ! Но как?? Мысли, до этого момента хаотично вившиеся у меня в голове, начали постепенно приобретать определенную последовательность, давая мне возможность вспомнить всё, что происходило со мной эти несколько часов…

Открыв широко глаза, я лежал на спине с раскинутыми по кровати руками, что-то горькое почувствовалось во рту. Я потянулся к стакану с водой и выплюнул туда то, что обжигало мне язык. Повернув голову к стенке и посмотрев на неё несколько минут, я вдруг встал с кровати и начал быстро одеваться. Уже через 5 минут всё было готово. Взбив одеяло и подушку, придав им вид спящего человека, я направился к белой лакерованой двери. Приоткрыв её, я увидел как медсестра, постояв немного около кабинета доктора, прошла к себе. Я тихо вышел из палаты и направился к выходу из надоевшего за годы пребывания в поликлинике коридора. Оставалось несколько метров до пролета, как послышался скрип открывающейся двери, не оглядываясь, я рванул с места и, даже не думая о том, что там могут стоять доктора, распахнул дверь, ведущую к лестницам. К моему счастью там никого не оказалось и , переводя дыхание и вспоминая расположение лестниц, я прижался к стене. Руки тряслись, а ноги подкашивались, но назад идти не было смысла, опираясь на перила и оглядываясь по сторонам, я медленно направился вниз по лестнице. Мне никто не встретился на пути- у всех по-видимому был «тихий час» и докторов занимали более глобальные проблемы, чем ходьба по лестницам. Наконец показался мраморный пол фойе, осторожно ступая я огляделся, но кроме девушки в приемной, увлеченно читающей журнал, никого больше не увидел. Медленно, пригибаясь к полу, я подполз к лавкам около выхода и остановился. Что дальше? Если она сейчас поднимет голову, то обязательно заметит меня! Я лихорадочно стал высматривать другой, более безопасный выход, но, конечно же, его не было. « Это конец», - пронеслось у меня в голове, но в это время послышались торопливые шаги у главного входа, чья-то рука потянулась к двери. Вот он мой шанс! Сорвавшись с места, через минуту я оказался у выхода и, пихнув входившего мужчину, протиснулся в двери, накинув на голову капюшон. Они со стуком закрылись за мной, и я побежал…

Медленно открываю глаза. Голова раскалывается и невозможно вспомнить, где я шел, когда выбрался из больницы, и как добрался до моста. Начинаю растирать руками виски, уши закладывает от непрерывного воя сирен, визга тормозов и гудения толпы. Часто дышу, пытаясь освежиться чистым глотком воздуха, но только отравляю себя выхлопными газами и пылью дорог. Подо мной в нескольких метрах темная, холодная вода, а впереди панорама всего города- мосты, улочки, кроны деревьев, многоэтажные здания, скребущие небеса и сверкающие стеклянными стенами, расставленные в точном порядке дома, магазины, киоски, бетонные стены и огороженные парки, еле видные за всем этим каменным великолепием позолоченные штили куполов церкви, и везде хаотичное движение живой толпы и машин. Как странно снова оказаться среди людей, среди этого шумного многообразия…

 

Сквозь стекло стакана, освещенного солнцем, просматривалась мутно-белая жидкость с осадком на дне. Взяв сосуд в руки и осмотрев его со всех сторон, Русаков нахмурился.

- Он не принял таблетку,- проговорил он через зубы и укоризненно посмотрел на медсестру. Та стояла, опустив глаза упорно не говоря ни слова. Да этого и не нужно было, все и так казалось очевидным.

Дмитрий Алексеевич поставил на место стакан и перевел взгляд на мятую кровать и пустой шкаф, в котором когда-то лежали вещи пациента.

- Как? Ну вот скажите, как семнадцатилетний мальчишка смог уйти НЕЗАМЕТНО из клиники!? – закричал он, разрывая тишину в палате. Его высохшее лицо стало бледным от злости, а все тело содрогалось при каждом слове.

- Мало того, что его не только никто не заметил, но еще и пропажу обнаружили через несколько часов!!! Это просто немыслимо! Вы понимаете что наделали??- горячился Русаков.

- Да, - скромно прошептала сестра.

-Нет, если бы вы понимали что делаете, то проверяли бы палаты каждые полчаса, как и должно быть! Вы только подумайте…только представьте - мальчик, находившейся на грани смерти в больнице, оказался на улице, где он может умереть не только от отсутствия лекарств, но и от малейшего волнения!- доктор отвернулся и посмотрел в окно на проезжую часть,- Мы даже не знаем, где его искать…

 

- Эй, что с тобой?- кто-то тронул меня за руку, выводя из задумчивости. Я обернулся и увидел перед собой парня, с длинными черными волосами и косой челкой. Его лицо было довольно красиво : ровный, правильный нос, слегка прищуренные карие глаза, выражающие скуку и какую-то неестественную отрешенность, тонкие, плотно сжатые губы. Одет он был во все черное и мешковатое. Рядом с ним стояла девушка с короткими русыми волосами, живым взглядом, улыбкой , не сходившей с ее уст и особенной бледностью лица. Она пристально смотрела на меня.

- Да все нормально, - как можно ровнее, с улыбкой на лице сказал я. И это была действительно правда, чувство радости переполняло меня. Я в городе, среди этих полноценных людей, и я им небезразличен!

-А чего ты тут тогда один стоишь? – поинтересовалась девушка.

- А мне…- я не знал, что сказать. Нельзя было говорить, что я сбежал из больнице, они могли сообщить об этом, но на ум совершенно ничего не приходило.

- Тебе идти некуда?- неожиданно облегчила мои поиски ответа девушка. Да и по сути это была правда, к родителям – глупо, к друзьям – бесполезно, да и не осталось их у меня.

-Да, некуда, - проговорил я, как мне показалось слишком уж весело.

Парень сфокусировал на мне свой взгляд и обглядел с ног до головы, затем повернул голову к девчонке и утвердительно качнул головой. Она улыбнулась:

- Ясно... Я Лена, а это Тарас. Пойдем с нами! Не дрейф, тебе будет весело, будь уверен…- быстро затараторила она еще кучу ненужных слов…

- Хорошо, - совершенно неожиданно для себя перебил её я.

Она берет меня за руку, и мы идем по улице, старательно обходя лужи. Она мне что-то говорит, смеется, смотрит на меня, а я только качаю головой, в знак согласия. На что я соглашаюсь? Не знаю…да и разве имеет это значение? На душе мне стало совсем радостно. Я ликовал! Не зря, не зря все это было, не зря я ушел из этой мерзкой палаты, где один серый день, сменяется другим. Тут настоящая жизнь, в этих улочках, в этих людях, спешащих кто куда, в этих бестолковых, но веселых речах!

Мы ходим по шумному городу, идем в парк, оглушая его своими криками и смехом, сидим на мосту, смотря в глубину воды, обходим все магазины, попадающиеся на пути…В одной из зеркальных витрин я вижу свое отражение: передо мной угловатое лицо парня, с ярко голубыми глазами, натянутым на лоб капюшоном и бессмысленной улыбкой, блуждающей по лицу. Что это…я даже не узнаю себя…

- Не отставай, - кричат мне и тянут за руку дальше, уводя от мыслей…

 

Русаков тревожно ходил по кабинету, постоянно смотря на часы. Уже прошло около получаса, как была вызвана полиция, но видимо торопиться они, и не собиралась. На стуле около стола сидела, поджав губы, медсестра и увлеченно разглаживала складки на одежде. В дверь постучали. Дмитрий Алексеевич стремительно отворил ее, в проеме стояли двое – один маленький, пухленький и другой высокий и худой милиционеры. «Отличное сочетание» - пронеслось в голове у доктора.

-Заходите, заходите, мы давно вас ждем, - Русаков посторонился, пропуская в комнату людей.

- Мы из полиции. Я Совестников Михаил Владимирович, а это мой напарник, Сильнов Евгений Иванович, - заговорил низкорослый., указывая на рядом стоящего.

- Что тут у вас случилось?- пробормотал, удивленно разглядывая кабинет, Сильнов.

- У нас пропал пациент-Андрей Сплит. Ему всего лишь 17 лет, так что вы понимаете, что..

- Да, да…все понятно, - прервал его Михаил Владимирович, - приметы, фотографии, предполагаемое местонахождение, - отчеканил он.

Русаков засуетился, доставая дело пациента, посмотрев на него с улыбкой, Сильнов уверенно проговорил:

-Мы найдем его, будьте уверены…

 

Мы шли уже больше часа, пробираясь по узким грязным улочкам, и уже официально успели стать друзьями. Лена бесперебойно рассказывала мне веселые истории , случавшиеся с ней и я даже устал смеяться Вдруг неожиданно остановившись, Тарас пробурчал:

-Пришли.

Я увидел перед собой высокое, старое, заброшенное здание. Вид оно имело внушительный: побуревший от сырости камень был покрыт мхом, рамы окон чернели и казалось, что за стеклом, внутри дома нет ничего кроме бесконечной тьмы. Невольно я съежился и удивленно посмотрел на Лену. Она все также улыбалась и даже добродушно подмигнула мне. Тарас презрительно фыркнул:

- Что… страшно??

- Конечно же нет!- твердо проговорил я. Но при этом ощущал, что в душу закралось то неприятно чувство, которое появляется, когда чувствуешь себя не в том месте и не в то время. Чувствуешь, что все это происходит с тобой, но хочешь, чтобы это оказалось лишь очередным страшным сном. Я глубоко вдохнул и направился вслед за друзьями. Дверь угрожающе скрипнула под напором Тараса, но подалась вперед, и мы прошли в комнату. Она была небольшая, но к моему удивлению, уставленная мебелью. Лена весело прыгнула на диван и включила магнитофон, динамики взорвало песнями Rammstein. Я улыбнулся ей и сел в кресло. Странно и страшно было находиться здесь, среди паутины, тусклого света, скромно пробирающегося из под занавешаных окон, черных свечей поставленных тут и там. Дверь снова открылась, и вошли еще трое. Кто они? Кивая головой в знак приветствия и пожимая руки они уселись на диваны, кресла и кушетки. Я начал разглядывать вошедших – они совсем не отличались от Тараса и Лены, девушки были коротко пострижены, а парни, наоборот, с длинными волосами. У всех был задумчивый, отрешенный вид, как будто всё, что происходило в этом мире их вовсе и не касалось, и живут они тут всего лишь несколько часов или дней! Вслед за этими вошли ещё и ещё группы подростков, вскоре в комнате помещалась около пятнадцати человек, всё также подходивших под описания двух моих знакомых. Я смотрел на этих парней и девушек и просто не мог понять, для чего они решили быть одинаковыми? Неужели им не надоедает подобное стадное существование, без своих мыслей и идей, без своей воли и права на свободу действий? Им точно надо было побывать в больнице, где все одинаково, чтобы понять как хороша оригинальность!... Поток моих мыслей прервал громкий голос Тараса, который что-то раздавал всем. Ко мне подошла Лена.

- Вот, возьми, - улыбаясь, она протянула мне маленькую белую таблетку.

-Что это?- удивленно уставился я.

- Это… - она весело засмеялась, - это твой рай, дурачок!

Я взял таблетку и начал её разглядывать. Рай? Как странно! Я же только ушел от этих бесконечных приемов таблеток, зачем она мне нужна сейчас, когда я живу среди людей, среди полноценных людей, когда я могу узнать и увидеть столько нового из того, что меня окружает? Зачем она нужна ИМ?? Сознание чего-то тяжелого навалилось на меня, я вскочил со своего места и остановился посередине комнаты. Сжимая в руке экстази, я смотрел на друзей - они расползлись по углам и зажались там, как пауки, ждущие свою добычу. Я поглядел на Тараса, лицо его вначале было сосредоточено, а через некоторое время на губах появилась блуждающая, бессмысленная улыбка, глаза открылись и стали хаотично осматривать все вокруг, не останавливаясь ни на одном предмете конкретно. Как только он фокусировал взгляд, карие глаза его тут же закатывались и выступали белки. Он приобрел странный, ничего не выражающий, страшный вид, ни осталось и намека о том красивом, правильном лице, что я видел до этого. Кто- то потянул мою куртку сзади, я резко повернулся и увидел Лену, цепляющуюся за края моей одежды, лицо её уродливо исказилось, я в ужасе отшатнулся. Поворачиваясь то влево, то вправо я встречал одни лишь серые, тупо улыбающиеся лица с белками вместо глаз – они были везде... Мне стало мерзко и противно находится среди этой массы лиц и тел, безвольно разбросанных по комнате. Волна отвращения все больше накатывала, кислорода стало не хватать, как будто он исчезал из этого дома, я начал задыхаться... Не в силах больше оставаться я направился к выходу и, хватаясь за стены, вышел на улицу, где свежий ночной воздух, наполняя легкие, стал отрезвлять мой разум… Голова гудела, виски сдавливало как под прессом, я не мог даже шелохнуться, потому что все движения отдавались болью. Не знаю, сколько я простоял так, но муки, которые я испытывал, стали затихать. Полностью оправившись, я побрел по улице – подальше от того дома, от тех людей, что находились там. В руке я до сих пор держал амфитамин - снова посмотрев на него, с отвращением швырнул в грязную лужу. Ну вот и всё! Куда идти теперь? Я остановился перед перекрестком. И ведь никто, совершенно никто не скажет мне, что будет правильнее сделать! Отчего так? Может быть у каждого правда, она своя собственная? Но как же идеологии, которых сейчас тьмы тьмущие, также как и людей следующих за правилами этих «законов» и говорящих , что именно так и должно быть!? Значит она у всех одна!? Но снова странно, я старался быть как все они, но мне не помогли, а только сделали хуже! А может просто никто не знает лучше меня, что будет мне полезнее, да и не надо никому кроме меня моего благополучия?? Я усмехнулся, уже зная ответ на этот вопрос…

 

- Как думаешь, почему этот пацан сбежал? Это же самая дорогая клиника, все условия, - задумчиво проговорил Совестников, шагая рядом со своим напарником из закусочной.

- Вот поэтому то и удрал! Не сидится им всем на месте, не понимают они своего выгодного положения! Всё их куда-то тянет, а куда, и сами не знают!- пробурчал Сильнов, - одного я не могу понять - ну плохо тебе в клинике, ну зачем же на улицу бежать? Что за наивность, думать, что тут, среди грязи, разврата и мерзости могут бриллианты лежать!?

Совестников грустно улыбнулся, но промолчал, этот вопрос и его частенько мучил.

Фонари зажглись, и наконец-то можно было не вглядываться в темноту, боясь на каждом шагу упасть в канаву. Невдалеке, на перекрестке, замаячила темная фигура человека, неподвижно стоящего посередине улицы.

- Смотри-ка, - указал на образ Сильнов,- Эй, товарищ!- воскликнул он. Ответа не последовало.

Они приблизились настолько, что уже можно было разглядеть даже одежду человека. Это оказался подросток. Он столбом стоял и, кажется, не слышал шагов подходящих. Михаил Владимирович пригляделся и, как громом пораженный, встал перед юношей.

- Это Сплит! ...

 

- Милый, как ты? – мать присела на край кровати и прижала мою голову к своим губам, оставив на лбу след от ярко-красной помады. Я улыбнулся и сжал ее мягкую руку.

- Отлично!

- Так держать, сын! – пробасил отец.

Мама снова прижала меня к себе. Вошел Русаков.

- Можно вас на секундочку, - позвал он тихо родителей.

Оставшись в палате наедине с собой, я посмотрел в окно на бирюзовое небо. Белые, пушистые облака медленно плыли по небосводу, закрывая землю от палящих лучей солнца. Прошла неделя как меня нашли, и я чувствовал, что был где-то на грани жизни и смерти. И как мне кажется, одно мое желание могло бы сместить меня на любую из противоположных сторон. Но я еще не знал чего хочу, поэтому этот вопрос был не решен, как и многие другие… Побывав один день в мире, изменившемся до неузнаваемости, увидев две стороны одной медали, я так и не понял в чем суть жизни вообще и моей в частности. Для чего я пришел в эту среду и нужно ли мне оставаться тут? Какие планы судьба строит на мой счет? И каково мое предназначение? На всё это еще предстоит найти ответы, и кто знает, где я найду их…