Леший

Мистика

 

Осенний лес с голыми ветвями деревьев, с которых холодный ветер срывал последние желтые листья, выглядел тоскливо. Нудный дождь, моросивший всю ночь, перешел в снег, но все вокруг было пропитано сыростью, и одного взгляда на серое небо, сплошь укрытое тяжелыми тучами, похожими на напитанную водой губку, было вполне достаточно, чтобы понять, что это не надолго.

Настроение было вполне под стать погоде. Стас уже начинал в душе проклинать себя, что согласился свозить супругу на охоту, чтобы хоть немного скрасить монотонные будни, заполненные походами по магазинам, посещением бассейна, фитнес клуба, салона красоты, пустопорожней болтовней с подругами, обедами в ресторанах, и ужинами в ночных клубах.

Вчера вечером, прибыв в этот забытый богом поселок, они немного посидели с Петровичем, отметили встречу, потом добавили за успех предстоящей охоты, а утром, еще затемно, двинули в путь, почти не похмелившись, и теперь на душе было погано и муторно. Странно, что на Петровиче, который был наверное лет на десять старше, вчерашняя пьянка никак не отразилась. Он шагал широко и размеренно, безошибочно выбирая верное направление в этом диком лесу, где и в помине не было не только дорог, но и звериных тропинок.

 

- Долго еще? – тяжело дыша, Алина остановилась, и присела на толстый ствол упавшего дерева.

- Отсюда километров пять – шесть, не больше, - Петрович подошел к ней, достав из кармана телогрейки смятую пачку "Нашей марки".

– Через пару часиков будем на месте.

- Ну ни фига себе! – возмутилась Алина, закуривая длинную тонкую сигарету.

– А поближе никак нельзя отыскать какую нибудь живность?

- Можно, – улыбнулся проводник.

– Вон сколько ворон сидит на деревьях. Далеко правда, но из твоего карабина с такой крутой оптикой с этого расстояния перехлопать их – плевое дело.

- А кабана мы тут не найдем?

- Нет, красавица. Кабан, зверь серьезный, он свою территорию хорошо знает, и за ее пределы, как правило, не выходит. Этот, к которому мы направляемся в гости, обитает ближе всех к поселку. Я приберег его специально для вас.

Снег повалил густыми хлопьями, покрывая пропитанную влагой землю.

Петрович озабоченно взглянул на часы: - Нужно трогать, а то до вечера не управимся.

- Когда окажемся на месте, вы останетесь возле выхода из ущелья, а я обойду горку вокруг, и шугану его с той стороны. Ущелье шириной всего метров тридцать. Так что не промахнетесь, если зяву не словите.

- А он нас не изувечит, если не попадем с первого раза? – с опаской спросила Алина, вставая.

- А вы на скалу залезьте, он вас не достанет. К тому же сверху лучше видно, куда стрелять, - успокоил ее охотник, выбросив окурок. – Ну что, тронули?

Начался пологий спуск, и идти стало легче. Дойдя до небольшой речушки, они повернули влево, и продолжили путь вдоль берега. Снег прекратился, покрыв землю слоем толщиной в несколько сантиметров. Под ногами противно хлюпало, и Стас порадовался, что по совету проводника они обули сапоги.

Он улыбнулся, представив восторг жены, застрелившей своего первого в жизни кабана. В том, что у них все получится, он не сомневался. С Петровичем его познакомил Санек Марков, его товарищ, клятвенно заверивший, что с этим проводником и последний лох никогда не останется без добычи. Даже если они промахнутся, Петрович сам завалит зверюгу, и сумеет убедить горе-охотников, что решающим оказался именно их выстрел. Он профессионал, и этим зарабатывает на жизнь. С детства не расстается с ружьем, много лет проработал егерем, знает лес как свои пять пальцев. Короче, волноваться не о чем.

- А вон следы, и дальше тоже! Их даже не успело присыпать снегом! – звонкий голосок Алины отвлек Стаса от размышлений. – Это что, дикие коровы?

- Диких коров тут нет. Они все давно стали домашними, - улыбнулся проводник, останавливаясь.

– Это небольшое стадо оленей перешло на тот берег, причем совсем недавно.

- Слушай Петрович, - оживился Стас. – А на кой черт нам кабан? До него еще добраться нужно, да и будет ли он нас поджидать – вилами по воде писано! А олени – вот они, совсем рядышком.

Он решительно сорвал с плеча карабин.

- Речушку по камешкам перейти – раз плюнуть, а какая разница, кого валить, кабана или оленя?

- Это точно, - согласился Петрович, не проявляя должного энтузиазма.

– Только там, за речкой начинается территория государственного заповедника. И всякая охота категорически запрещена. Тут и предупреждающие таблички всюду понатыканы, только их замело снегом.

- Да плевать я на это хотел! - не унимался Стас.

– Думаешь, с егерями договориться не сумеем? За пару сот зеленых они нам сами оленя пристрелят, а еще за сотню разделают и дотащат до поселка.

- Тут егерей нет, - помрачнел охотник, достав из кармана сигареты.

- Тем более проблем не будет, а эти бабки я лучше тебе отстегну.

- Спасибо, но я пас. И готов вернуть даже те деньги, что ты дал мне вчера. Оставлю себе сотню, за то, что почти целый день на вас потратил, и трону восвояси.

- Слушай, а чё ты рогами уперся? – недоумевал Стас, сгорая от нетерпения броситься в погоню за стадом, пока оно не успело далеко уйти.

- Не пойду я туда! – отрезал Петрович.

- Почему? – искренне удивился Стас. – Ведь егерей говоришь, нет.

- Причем здесь егеря? С ними договориться можно. А вот Леший тебя слушать не станет.

- Какой леший?– включилась в разговор Алина.

– Его Аркадий Васильевич зовут, а фамилию не знаю. Ученый из Москвы. В каком-то закрытом институте работал. А потом его переклинило, уволился, продал квартиру, и подался в нашу глухомань, подальше от людей. Устроился работать в заповедник, чтобы разрешили поселиться на его территории. Пообещал навести порядок.

- И навел, едри его мать! – Петрович, в сердцах сплюнул, и потянулся за следующей сигаретой.

– Теперь никто из местных туда, - он махнул рукой в сторону речушки, - с ружьем не суется.

- Чего так? – не унималась Алина.

- Он, гад, сглаз наводит, или порчу, не знаю, я в магии не силен. Колдун хренов! И если кто там палить начинает, потом домой возвращается едва живой. Знаю, на себе испытал, и теперь туда ни ногой. И вам не советую.

Стас иронически улыбнулся: – Говоришь, ученый, а получается – колдун? А это понятия разные. И мне слабо верится в то, что ты нам сейчас поведал. Какие, скажи на милость, колдуны могут быть в наше время? Наверное, вашим мужикам с пьяных глаз мерещится.

***

Сжав в руках карабин, Стас бросился в сторону речушки, легко перескочив на противоположный берег по камням. Алина последовала за ним, а охотник остался на месте.

- Я не пойду, - твердо заявил Петрович, поймав удивленный взгляд Стаса, и побрел в сторону поселка.

- Чего стоим? – деланно бодрым голосом осведомился Стас, провожая взглядом фигуру проводника.

–Тронули, и пусть ему будет стыдно, когда мы завалим оленя без его помощи.

Следы четко выделялись на мокром снегу, и супруги, ни на минуту не сомневаясь в успехе, рванули в погоню. По мере подъема снежный покров становился все тоньше, а на вершине холма снега не было вовсе, как впрочем, и на противоположном, обращенном к югу, склоне. Стас в растерянности остановился, поджидая отставшую жену, и задумался, начиная раскаиваться в столь скоропалительном решении. Он окидывал взглядом усыпанную полусгнившей листвой землю под ногами, понимая, что не сумеет отыскать след.

- Вон он, смотри! – возбужденно прошептала подошедшая Алина, вытянув руку вперед. Стас вскинул голову, с удивлением созерцая стоящего на небольшой полянке, всего в сорока метрах оленя, гордо вскинувшего увенчанную ветвистыми рогами голову.

- Можно я? – тихо спросила жена.

Стас утвердительно кивнул, и супруга, тщательно прицелившись, плавно надавила спусковой крючок.

Грохнул выстрел, и олень бросился в чащу, ломая кусты.

- Я попала! Попала! – радостно вскрикнула Алина, и помчалась к тому месту, где мгновение назад стоял лесной красавец.

***

- Смотри, а крови нет, - прохрипела она, задыхаясь от быстрого бега.

- Ничего, далеко не уйдет, - успокоил ее Стас. - Он где-то рядом, и мы его обязательно найдем.

Внезапно он вспомнил, что зарядил карабины мелкой дробью, на случай, если по пути попадется заяц, а обоймы с пулями и картечью лежат на дне рюкзака. Олень не заяц, и дробью его не завалишь. Значит, нет смысла продолжать погоню. Он сердито сплюнул, и вытащил из рюкзака бутылку водки.

- Как поступить? Дернуть на полных оборотах назад, и попытаться догнать проводника? Черта лысого его догонишь, он как лосяра по лесу шастает, а Алина уже выдохлась, едва ноги волочит.

Стас с сожалением взглянул на стоящую рядом супругу, которая шумно дышала, ловя воздух широко раскрытым ртом. Он прямо из горлышка сделал пару крупных глотков, после чего протянул бутылку ей. Она отрицательно мотнула головой. Он еще разок приложился к горлышку, завинтил пробку и сунул переполовиненную бутылку в рюкзак, с удовлетворением отметив, что в голове прояснилось.

- Двинули? – отдышавшись, Алина была готова броситься в погоню.

- Куда двинули!? – Стас едва сдержался, чтобы не обрушить на жену поток отборных выражений, но, вспомнив, что виноват сам, в последний момент прикусил язык.

– Пролетели мы с тобой, любимая! Твой карабин был заряжен дробью, и оленя ты своим выстрелом только вспугнула.

- Неужели мы так и вернемся без добычи? – разочарованно протянула жена, решительно сжимая в руках карабин.

- Да ты понимаешь, дурья башка, что снег скоро растает, мы потеряем свои следы, и вообще отсюда не выберемся! Давай, перекурим, отдышимся, и тронем восвояси. – Он полез в рюкзак за бутылкой и сигаретами.

 

- Послушай, а когда это мы забрались на кладбище?

- Какое кладбище? – Стас оторвал взгляд от содержимого рюкзака, и удивленно огляделся, заметив в метре от себя холмик, с маленьким, полусгнившим крестом. И рядом еще один, а за ним еще и еще. Они, оказывается, стояли в самом центре старого деревенского погоста, а он даже не обратил на это внимания.

- Говорила мама, что пьянка к добру не приведет, а я дурак, не прислушался. – Забросив рюкзак за спину, Стас направился к северному склону, надеясь, что снег не успеет растаять хотя бы до того момента, когда они спустятся к реке.

Вороны, облепившие голые ветви деревьев, внезапно взлетели, как будто их кто-то вспугнул, и громко закаркали, сбившись в стаю, бестолково кружащуюся над вершиной холма.

- Они что, с ума посходили? – Алина с удивлением задрав голову, наблюдала за происходящим.

- Ой, смотри! – она ткнула пальцем в сторону одного из деревьев, и, проследив взглядом, Стас с удивлением заметил странную штуковину, напоминающую большой микрофон, висящий на ветке. На самой вершине дерева был приколочен флюгер, с многолопастным винтом, размером с детский самолетик. От него к микрофону тянулись два тонких проводка.

- Как по-твоему, что это за хренотень? – не унималась Алина.

- Что, что! – недовольно поморщился Стас. – Откуда я знаю? Наверное, Леший натыкал подслушивающих устройств в лесу, чтобы выслеживать браконьеров, типа нас. Пошли! Хватит, поохотились, туды его мать!

Он решительно направился вниз по склону, слыша сзади сопение запыхавшейся супруги.

- Спасите! Помогите! – раздавшийся за спиной испуганный детский крик заставил его резко обернуться, и сорвать с плеча карабин.

К ним, отбиваясь от кружащих над головой ворон, и размазывая по лицу кровь и слезы, бежала девчушка лет десяти, в разорванном легком платьице. Палец лег на спусковой крючок, и короткая очередь разметала воронью стаю, усыпав землю перьями и птичьими трупами.

Стас быстро переменил обойму, взвел затвор, и бросился к девочке, непонятно каким образом оказавшейся в этой глухомани, да еще босиком и так легко одетой. Шокированная увиденным, Алина в ужасе замерла с широко раскрытым ртом, и выпученными от страха глазами.

Рассчитывая, что испуганные грохотом выстрелов вороны разлетятся, Стас ошибся. Около десятка птичьих трупов черными комками лежали вокруг ребенка, еще примерно столько же бились на земле, силясь взлететь, но, к сожалению, их было много. Слишком много. Сотни, а быть может – тысячи, и детское тельце теперь было погребено под целой горой стервятниц, стремящихся урвать свою долю. Остановившись, Стас вскинул карабин.

- Не стреляй! – хрипло заорала Алина, но ее голос потонул в грохоте выстрелов.

- Ты убил ее!

Расшвыряв сапогом птиц, Стас склонился над трупом девочки, вздрогнув от омерзительного запаха разлагающегося тела.

- Она уже мертва. Она мертва давно, несколько месяцев, а, быть может – лет. – С трудом сдерживая подступившую к горлу тошноту, он рассматривал обезображенное гнилостными процессами личико с темными провалами глазниц, покрытое сморщенной синей кожей, через разрывы которой проглядывали кости черепа, обнаженные пожелтевшие ребрышки, едва прикрытые обрывками платьица, темно бурые спавшиеся петли кишечника, выползающие из огромной зияющей раны на животе.

Его вырвало. Тяжело дыша, Стас прислонился спиной к дереву, не в состоянии дать оценку происходящему. Внезапно захотелось выпить. И не просто выпить, а напиться в дрободан, в стельку, чтобы полностью отрубиться, и проспавшись, навсегда забыть обо всем, что произошло в этом проклятом заповеднике.

- А-А-А-А-А-, - истошный визг жены заставил его судорожно обернуться.

Алина сидела в грязи, прижимая к телу левую руку.

- Что случилось?! – происходящее начало вызывать у Стаса глухое раздражение.

- Меня змея укусила!

- Змея? Откуда здесь змея, да еще зимой?

- Почем мне знать, откуда? Вон она! – дрожащей рукой Алина показала на стоящую на хвосте громадную, никак не менее трех метров в длину, кобру с раздутым капюшоном.

Кобру Стас видел только по телевизору, да еще один раз в серпентарии, куда его несколько лет назад водила очередная дама сердца, без ума влюбленная во всяких ползучих гадов. Правда та, пригревшаяся под яркой лампой за толстым стеклом, выглядела жалким полудохлым червяком. А эта полная сил и энергии, была в любой момент готова к нападению, поэтому медлить не стоило.

Заряд дроби разнес голову рептилии в клочья. Перешагнув через бьющееся в предсмертных конвульсиях тело, Стас бросился спасать супругу.

Закатив рукав, он рассмотрел глубокие, кровоточащие ранки в нижней части предплечья, вокруг которых уже начала появляться краснота и отек, выхватил охотничий нож, и быстро, пока Алина не поняла, что к чему, сделал вокруг них глубокие крестообразные разрезы, затем, не дав жене опомниться, принялся отсасывать кровь, сплевывая сгустки. Как оказывать помощь при змеином укусе, рассказывала ему та же бывшая подружка.

Найдя в рюкзаке аптечку, он неумело перевязал рану, и поставил жену на ноги.

- Идти сможешь?

- Да, только потихоньку. Стасик, мне страшно! – обняв мужа, она разрыдалась. – Что же это такое?!!!

- А хрен его знает! – поддерживая жену под руку, Стас начал осторожно спускаться по северному склону, на котором, к счастью, еще лежал снег, и были заметны их следы.

- Помнится, как-то по пьяни один из корешей хвалился, что добыл наркоту, в сравнении с которой героин – детский лепет. Такие галики, говорит, словишь, сутки будешь тащиться. Предлагал попробовать, но я отказался. А он действительно, после того, как ширнулся, и чертей гонял, и с покойными родителями беседовал.

- Может и нам сегодня утром кто–то этой дряни подсыпал? – Алина начала приходить в себя, и двигалась более уверенно.

- В этой дыре о ней никто представления не имеет, - успокоил жену Стас.

– К тому же она стоит столько, что Петровичу нужно месяц вкалывать, чтобы заработать на одну дозу. Да и зачем ему это?

- Тогда значит, он был прав. Это не иначе как Леший на нас порчу навел, – констатировала Алина.

- Ты, милая, до двадцати пяти лет дожила, а до сих пор в сказки веришь, – улыбнулся Стас.

- Нет никакого Лешего. И никогда не было. Наш проводник просто пытался нас запугать, чтобы мы браконьерством не занимались. Ведь он сам бывший егерь, и по старой привычке старается блюсти охотничьи законы.

 

Их внимание привлек треск в кустах справа. Стас остановился, внимательно посмотрел в ту сторону, и радостно улыбнулся, заметив среди ветвей серое тело.

- Вот ты где, миленький притаился. Совсем рядышком, возле реки. А мы-то идиоты, пол заповедника истоптали, - шептал он, меняя обойму.

- Но ничего, родимый. Оптика у меня хорошая, и с полусотни метров я не промахнусь. Выстрел гулко раскатился в лесной тишине.

Выскочивший из кустарника зверюга, был похож на оленя разве что размерами и цветом шкуры. Стас округлившимися от удивления глазами рассматривал несущегося навстречу хищника, чем-то напоминающего тигра с огромными, похожими на бивни верхними клыками. Расстояние между ними быстро сокращалось, и рассуждать, откуда взялся здесь этот урод, было некогда.

- Ну, держись, мутант хренов! – прошептал Стас поднимая ствол. Промахнуться с такого расстояния было невозможно, а разрывные пули, добытые Петровичем специально для них, в рекламе не нуждались. Однако череп супостата похоже не уступал по прочности лобовой броне танка, и пули отскакивали от него, вырывая куски шкуры, и прочерчивая кровавые борозды на лбу, что не причиняло странному зверю никакого вреда, а только усиливало его ярость.

Патроны кончились, и Стас в отчаянии саданул бросившегося на него саблезубого тигра прикладом в клыкастую морду. Хруст собственных костей под ударом тяжелой, усаженной длинными когтями лапы, было последним, что он услышал, проваливаясь в бездонную пропасть небытия.

***

- Ну что, уважаемый, оклемался? – голос Петровича, прорвавшись сквозь звон у ушах, вырвал Стаса из объятий жутких сновидений. Он открыл глаза, с недоумением разглядывая знакомую обстановку комнатки, в которой они провели ночь накануне охоты. Лежащая у стены Алина, забывшись в тревожном сне, время от времени вскрикивала, вновь переживая события недавнего прошлого.

- Ведь говорил вам, бестолковым, не смейте палить в заповеднике, нет, не послушали! И вот результат.

- Что произошло? – Стас попытался вспомнить, что они делали в заповеднике, и каким образом вернулись, но в памяти всплывал только леденящий душу кошмар, а последним сохранившимся в сознании эпизодом был разговор с Петровичем на берегу реки.

- Вы там отрубились, и Леший привез вас вечером на своем джипе в поселок, - усмехнулся Петрович.

- Рассказал, как жинка твоя носилась по лесу словно ненормальная, и так верещала, что он услыхал ее крики. Вкатил ей лошадиную дозу транквилизатора, чтобы успокоилась, и теперь она раньше чем через сутки не очухается. Отоспится, и все будет нормально. А у тебя был шок, и ему пришлось тебя откачивать по полной программе.

- И еще, гнида, наезжать пытался. Документы ваши потребовал. Обещал ментам сдать за незаконную охоту. Но я ему популярно разъяснил, что ты первый мафиози в области, и порекомендовал шума не поднимать.

- К сожалению, не первый, – грустно усмехнулся Стас, начавший приходить в себя.

– Но мои парни без особого напряга этого козла сделают, если я их попрошу.

- Мне кажется, это будет дюже круто. – Петрович на минутку вышел из комнаты, и вернулся с бутылкой, и двумя стаканами.

– Ведь он просто выполняет свою работу. Кстати, когда я объяснил ситуацию, он, сука, прижух, и рассказал, как наводит порчу. Ты прав, он не колдун. Он изобрел такой хитрый приборчик – инфразвуковой излучатель, который срабатывает от звука выстрела и вызывает устрашающие галлюцинации. И теперь испытывает его в заповеднике. Браконьеры разбегаются от страха, и больше не помышляют об охоте. А потом начисто все забывают. Так что считай, что вы отделались легким испугом.

- Вот, выпей, отдохните до завтра, а утречком за кабанчиком двинем. – Петрович протянул наполненный до краев стакан, зажав в другой руке соленый огурец.

- Дай Бог, чтобы все именно так и было! – Стас растерянно переводил взор с повязки на руке Алины, сквозь которую проступили бурые пятна крови, на висящий на стене карабин, с раздробленным прикладом, хранящим следы зубов неизвестного хищника.