Мы нашли его на пасеке...

Вернее не нашли, а он сам вышел из лесу, к нам, к людям...

Я даже испугался когда увидел его стоящим под деревом...

Долговязого, нелепого...

Подойдя поближе, я разглядел что это птица...

Большая, диковинная птица которую до этого я видел только на картинках...

Он стоял под дождём и глаза его были подёрнуты плёнкой, а крылья опущены к самой земле...

Я позвал пацанов и Дядю Андрея, пасечника...

Он даже не попытался убежать когда мы обступили его, таким он был обессиленым...

Стараясь как то по своему его приласкать, мы тянули к нему свои худые руки, а он только вздрагивал и смешно дёргая шеей, откидывал голову то вправо...то влево...то запрокидывал её назад...

- Ну всё!!! Будя!!! Будя!!! Изморили журавлёнка то... - пробурчал Дядя Андрей...

У журавлика, дробью, было раздроблено крыло, правое, и ещё несколько дробин застряло в груди и шее...

Как он остался жив???

Дядя Андрей, бережно обмотав его ватником что бы не дёргался, напоил его водкой и кое как скрепил крыло при помощи бинта и тонких щепок, а затем аккуратно, палочкой выковырял дробины...

Странно, но он не умер...

Болел он долго и тяжело, но всё же пусть и медленно, но шел на поправку...

Каждый день мы прибегали его навестить...

Кличку он как то не заработал и мы просто звали его Журкой, Журавля...

Когда наступил август, он поправился окончательно...

Летать он уже не мог...

Крыло срослось неровно и стало усыхать, половина перьев на нём выпало и сквозь пупырчатую кожу были видны неровные сросты изломанных костей...

Но Журка был весел и даже шалил подкрадываясь к нам сзади и пытаясь что то украсть из карманов...

Лето постепенно угасало, потом наступил сентябрь...

Начались дожди...

Мы уже не могли навещать Журку так же часто как летом, но как только выдавался выходной, мы сразу же стремились на пасеку, проведать...

Ближе к середине сентября, когда лист стал усыхать и падать, в один из воскрестных дней, мы сидели на пасеке возле костра, пекли картошку, смеялись...

Журик ходил вокруг нас кругами выклянчивая хлеб и изображал "Как тетка на базар ходит"...

Мы умирали от смеха...

Как вдруг Журка вздрогнул и подпрыгнув на месте, вскрикнул...

Слабо, тонко...

Мы замолчали, а Дядя Андрей, посмотрев на небо сказал:

- Ну вот и кореши твои, Журик...

И мы услыхали крик...

Сначала слабый и еле различимый, он плыл где то по над лесом, постепенно нарастая и силясь....а потом появились ОНИ...

Они летели точно так же, как я видел не раз в кино, строгим и чуть дрожащим клином и голоса их, отражаясь от неба, осыпались на нас какой то особой, непонятной мне, тогда ещё мальцу, тоской...

Журка топтался на месте задирая голову и нелепо перебирая своими длинными ногами издавал при этом какой то клёкот, словно пытаясь что то сказать...

А потом он побежал...

Он бежал по полю, спотыкаясь о комья вспаханой земли и подпрыгивая пытался взлететь...

- Журка!!! - закричал Пашка, а за ним закричали и мы и тоже побежали...

Клин уже достигал темнеющего горизонта, крик его спадая, затихал...

А мы всё бежали за Журкой крича ему:

- Журка!!! Журик!!!

Достигнув края поля, Журка остановился и всё смотрел и смотрел туда, в ту сторону, где скрылись его сородичи...

И вдруг закричал...

Тяжко...

Невыносимо...

Долго...

 

Ближе к Новому Году, он умер...