Каху Гулливеровича я знала, как мне казалось, хорошо. Невысокого роста, обаятельный, флегматично-спокойный толстячок обитал днями и ночами в офисе моего друга Михаила, собирая компьютеры под его руководством. Ежели Михаил обладал удивительным даром находиться в одном из состояний – «только что вышел или вот-вот придет», то Каха всегда был на месте: приветливый, угощавший меня чашечкой кофе, хорошей сигаретой и легкой беседой в ожидании Михаила.

Добродушный облик Гулливеровича (а это его реальное отчество) как-то не вязался с тем фактом его биографии, что Каха был участником войны Грузии с Абхазией, получил серьезное ранение, с трудом выжил, а затем с женой и двумя детьми, как и многие другие лица с обеих воюющих сторон, обосновался в Сочи, подальше от кавказских проблем. Эти сведения придавали ему некий романтический ореол в глазах народа, в большом количестве крутившегося вокруг Мишкиного офиса.

Прошел год и Каха исчез также тихо, как и появился.

Я собиралась спросить Михаила, куда он пропал, но все было недосуг. Прошло время.

Как-то раз мы сидели у нас на кухне с Михаилом, ели плов, отменно приготовленный моим мужем, пили пиво и болтали. Разговор зашел об известном всем банке «Русский стандарт». Конечно же, в то время я оказалась в первых рядах идиотов, которых этот банк заманил в свои сети нескончаемых кредитных платежей и процентов, и я рассуждала, не подать ли иск за моральный ущерб и обман.

А знаешь ли ты, что был человек, который объегорил банк «Русский стандарт» тысяч этак на 100-150,- спрашивает тут Михаил. Ты помнишь Каху Гулливеровича?

- Каха?! Не может быть, как же он это сделал?

- Сначала Каха, употребив все свое обаяние, прошелся по нескольким знакомым фирмам и сделал подарки секретаршам, попросив их подтвердить банку, что он является сотрудником их фирмы.

Затем, в течение одного дня Каха обошел с десяток магазинов, где обосновался «Русский стандарт» и в каждом взял в кредит ценные вещи. В каждом магазине он называл новое место работы, а секретарши при необходимости добросовестно подтверждали, что он является их сотрудником.

- Ну, прямо, как в сказке о Коте в сапогах…

- Вы скажете, а как же контроль банка за кредитами? Совершенно верно, он существует, но происходит в конце дня единой транзакцией. Следовательно, никто не может проверить в течение дня до завершения транзакции, брал данный Каха кредит или нет. После удачно оформленных кредитов Каха исчезает. Нет, он и не думает уезжать из города. Он только «потерял» паспорт , на который были оформлены кредиты и в котором был указан адрес его регистрации, естественно, отличный от адреса реального проживания. Через некоторое время Каха честно подает заявление об утере паспорта и восстанавливает его, но уже с новыми данными регистрации. А для банка он «исчез».

Вот это, да! - восклицаем мы с мужем, чувствуя в душе даже некоторое злорадное удовлетворение по поводу надутого Кахой банка. Так его, гада! Будет знать, как наживаться на обмане честных граждан.

Это еще что,- продолжал Мишка. А знаете, как Каха воевал на абхазско-грузинской войне?

Он быстренько сообразил, что у грузинской стороны есть прекрасное американское обмундирование, а у абхазов его нет. Зато, у абхазов водится большое количество анаши.

Наш Гулливерович, по каким-то одному ему известным, каналам стал потихонечку менять дармовое американское обмундирование на абхазскую анашу. Потом продавал ее своим собратьям по оружию А, надо сказать, что в грузинской армии во время той войны ох, как любили покурить травку.

- А ранение?

- Не знаю, ранение-то было, но вот от какой стороны он его получил, не знаю.

И награда была, что-то вроде героя Грузии. И жил бы геройский Каха в своей родной Грузии, но снова бес его попутал. Как раз, когда в госпитале лежал. Опять же, придя маленько в себя после ранения, Каха Гулливерович обнаруживает, что в госпитале весьма много хороших лекарств, которые при этом плохо лежат, и налаживает потихонечку сбыт этих самых лекарств. Но, видимо, попался и срочно исчез из Грузии со своей семьей, нарисовавшись беженцем в России.

- Мишань, а помнишь, как его разыскивали весьма серьезные «пацаны» у тебя в офисе.

-А, так это Каха Гулливерович обул «молдавских армян» на пятьдесят тысяч зеленых, точнее, на двадцать пять, потому и жив остался.

Вот, как это было. Пришли «молдавские армяне» в наш офис, где уже директором, точнее, «зиц-председателем» был Каха, а понадобилась им мини типография для печати этикеток на «паленую» водку, которую они выпускали. Каха Гулливерович берет у них деньги на командировку и едет в Москву. Находит фирму, которая продает мини типографии и возвращается в Сочи. Сообщает «молдавским армянам», что нашел типографию, и стоит она наличными - 50 тысяч зеленых. Получает деньги под расписку и отправляется в Москву к продавцу.

Он оплачивает продавцу половину стоимости типографии - 25 тысяч, а на остальную сумму, пишет гарантийное письмо, что она будет оплачена после доставки товара. После этого забирает типографию и продает ее в Москве примерно за те же 50 тысяч зеленых. Возвращается из Москвы и сообщает господам «молдавским армянам», что, мол, вот вам накладная, а типографию должен отправить продавец. При этом, Гулливерович радостно сообщает, что сэкономил и возвращает армянам 25 тысяч баксов.

«Молдавские армяне» ждут типографию, а московская фирма-продавец ждет поступления оставшейся половины суммы. Пока продавцы и покупатели сумели разобраться между собой и поняли, что их провели, Каха уволился из фирмы. Ежели бы он все пятьдесят тысяч оставил у себя, думаю, его бы убили, а за двадцать пять не стали пачкаться.

Короче, не было ни одного человека из наших общих знакомых, кого бы Гулливерович не кинул.

- И тебя, Михайло? Не может быть, ты же всегда чувствуешь подвох заранее.

- Одно могу сказать. Меня он кинул на меньшую сумму, чем остальных, тем и утешаюсь. Правда, денег ему я не давал.

- Как это?!

- Да понадобился мне мастер балкон починить, я и попросил Гулливеровича найти, знал, что у него знакомый мастер был. Привел он ко мне мастера. Договорились мы с ним. Дал мастеру пять тысяч рублей на материалы и стал ждать, когда мастер придет балкон чинить. Забегался на работе, месяц прошел – мастера нет, жена пилит уже, где мастер, где мастер.

- А Каха?

- Да уволился он к тому времени .

Наконец, я позвонил мастеру: что за дела, говорю, где материалы. Какие материалы, - отвечает. Пришел ко мне Каха, сказал, что ты передумал балкон делать и попросил вернуть деньги. Разве он тебе их не передал?

 

Никогда мне не пришло бы в голову, что я общалась с виртуознейшим аферистом и прохиндеем. Более того, совершенно непостижимым образом, я оказалась среди наших с Мишаней знакомых чуть ли не единственным человеком, которого не надул Каха, хотя бы по мелочи. Вот и утешаю себя этим, когда вспоминаю, как надул меня еще больший прохиндей – банк «Русский стандарт».