- Принцесса, вы прекрасны!

В дверях стоял шут.

- Я не принцесса, - досадливо сказала кухарка, сворачивая только что выглаженное бальное платье. – И вы это прекрасно знаете.

Шут с усмешкой вошел в каморку при кухне. Здесь имелась всего одна трехногая табуретка да старый дубовый стол, зато в изобилии водились тазы, тазики, метелки, тряпки, утыканные иголками подушечки и бадья с водой. Пахло накрахмаленными простынями, а из-за плотной занавески доносились запахи сдобы и мясной подливы, оставшиеся еще со времен ужина. Замок был маленьким и не требовал огромной кухни, где постоянно что-либо готовилось бы, а кухарка была и прачкой, и поломойкой, и портнихой, словом, единственной прислугой во дворце.

- И, тем не менее, вы хотели бы стать принцессой, так почему бы нет?

- В каждом из окружающих меня людей куда больше от принцессы, нежели во мне. И этими качествами они умеют пользоваться. Даже вы.

- Я? – удивился шут. – Не объясните ли поподробнее?

- Извольте. Вы умеете ставить людей на место.

- Ну, так это работа шута!

- Нет. Когда говорит шут, все смеются.

- Все, кроме того, над кем смеются. А если он веселится со всеми, значит, он умеет посмеяться над собой, что неплохо. Или же он полный идиот, что тоже хорошо. Для шута.

- Есть еще и третий вариант, но вам он не понравится.

- Неужели?

- Не важно. В конце концов, это всего лишь домыслы простой кухарки.

- Однако же, возвращаясь к началу нашего разговора, принцессы тоже бывают разными. И обладают различными качествами.

- Например?

- Например… - задумчиво протянул шут, присаживаясь на табуретку. – Часто они бывают капризны.

В каморке воцарилась тишина, нарушаемая лишь тиканьем старинных часов. Затем кукушка откуковала полночь.

- Вот так всегда, - проговорила кухарка, глядя в стену. – Когда пытаешься говорить людям правду, они называют тебя капризной или врединой.

Шут помрачнел, однако тут же натянул на лицо непременную улыбку.

- Похоже, мне вредно разговаривать… Что ж… Не задавать вопросов, не говорить… Шуту позволено лишь петь, причем, желательно, чужие песни.

- Снимите маску, шут. Вам не идет, - резковато сказала кухарка.

- Что такое? Носить маски – моя работа, разве нет?

- Вы слишком молоды, и ваша маска напоминает скорее кровавую гримасу. Королю это не нравится.

Шут едва не свалился со стула.

- Что ж, я научусь искусству маскарада…

- Не стоит. Король заметит. Он ценит искренность.

- Похоже, вы близки с королем…

- Король имеет привычку есть по ночам. И, кстати, он единственный в замке, кто снимает обувь, когда я вымою полы…

Шут пристыжено поджал ноги, вызвав добродушный смех кухарки.

- Сафьяновые сапожки не оставляют грязи, не волнуйтесь.

- Как вы заметили, шут слишком молод… менестрель совсем недавно стал шутом, и вряд ли дорожная пыль успела покинуть его сапоги…

- Пыль лишь на ваших плечах, молодой шут. Что это? Быть может, ветер странствий просыпал ее на вас?

- Скорее это пыль от той кареты, под днищем которой шута любезно доставили в замок.

- Вам следовало избрать повозку с сеном.

- Кто мог предположить, что на такой повозке возможно проникнуть во дворец?

- Наш дворец слишком мал, проникнуть в него проще простого. Куда сложнее достучаться к королю. У него много фавориток, но очень мало людей, которых он по-настоящему ценит.

- Например, свою кухарку, - улыбнулся шут.

- Как я уже говорила, - кивнула кухарка, - наш король любит есть по ночам. А я в это время доделываю свою дневную работу.

- Когда же в этом замке спят?

- Король не может позволить себе такую роскошь, как сон. А я слишком нерасторопна…

- Пожалуй, мне следует переселиться на кухню – тут меня, по крайней мере, будут пинать, заставляя работать.

- Зачем же? – лукаво улыбнулась кухарка. – Если вы уснете, я накрою вас полотенцем и прослежу, чтобы очаг не потух.

- Полотенце! Неужели, это все, чего я заслуживаю?!

- О, вы не видели, каких размеров это полотенце! Запомните, молодой шут, вас ценят. В этом замке у вас нет врагов.

- Наверное, мне должно стать грустно?

- Почему? – удивилась кухарка.

- Да так… Одна поговорка гласит, что если у тебя есть враги, значит, есть, наверное, и друзья…

- Если вы пришли на кухню, значит, у вас уже есть друзья.

- Благодарю… – шут встал и неумело поклонился. – Когда же я освою проклятый этикет… До сих пор мне приходилось доверять свои секреты только кошке… Но если мы друзья, к чему этот официальный тон?

- Я всего лишь прислуга, - пожала плечами кухарка. – И не престало мне обращаться к вам как-то иначе. Хотите, я заварю вам чаю?

- Как вам будет угодно. Заварите, если вас не затруднит… - улыбнулся шут и сел на пол, чтобы пить чай с кухаркой на равных – ведь табуретка была всего одна. – Надеюсь, прежде вы не учились ни у какой ведьмы?..

- Нет, - кухарка протянула шуту курящуюся ароматным дымком кружку и присела напротив. – Только у колдунов… Не поперхнитесь! Целительству.

- Я надеюсь… - помолчав, шут вновь вернул разговор немного назад. – Однажды в придорожной таверне один наемный маг сказал, что «миледи» - слишком сильно для меня… - шут усмехнулся. – Я запомнила.

- Я знаю одного человека, который сменил обращение «миледи» на «сир», чтобы выиграть войну, - сказала кухарка.

- Мне кажется, что война была не причиной, а следствием, - пожал плечами шут.

- Все может быть. Но факт остается фактом. И одни считают его ангелом, другие – демоном…

- А некоторые – сначала ангелом, а потом из-за этого демоном, - печально улыбнулся шут.

- А кем считаете его вы?

- Человеком.

Кухарка кивнула и принялась дуть на чай, остужая его. Пришла кошка и завела свою тихую песенку у шута на коленях.

- Кем бы он ни был, идет война. А на войне необходимо оружие, шут.

- Меч менестрелю держать тяжело и не нужно, еще тяжелее его для убийства поднять…

- Но у вас есть легкие кинжалы.

- Кинжалы… Оружие подлости? У меня есть лютня.

- Кинжалы – не обязательно подлость. И нет ничего подлого в том, чтобы защитить на войне ту сторону, которую избрало сердце.

- Защищать… Боюсь, я безоружна.

Шут поставил кружку на пол и взялся за лютню.

 

Скажи, ну разве я повинна в том,

Что я не воин, вовсе не герой?

Что рождена я, чтобы стать щитом

кому-то…

Я лишь спутник, я всегда второй…

 

Кухарке понравилось, и шут сыграл ей до конца. А потом еще несколько песен, пока кухарка не остановила его, сказав, что чай остынет.

- Король ценит своего шута. Очень. Но запомните одну простую истину: чем легче печенье, тем лучше для пищеваренья. Не все песни стоит исполнять…

- Я не пою всех своих песен, - печально сказал шут. – Но иногда меня заставляют.

- Понимаю…

Кухарка убрала опустевшие чашки и принялась штопать. Шут устроился у стены, поглаживая мурчащую кошку.

- И зачем вам быть принцессой?.. Вы дружите с королем, а на кухне становитесь королевой… И швабра ничуть не хуже королевского скипетра, а порой даже полезнее…

- По крайней мере, шваброй можно навести порядок, - кивнула кухарка. – Я и не стремлюсь стать принцессой, просто иногда хочется побыть тем, кем не являешься. Людям свойственно желать того, чем они не обладают или чего не умеют.

- Человек может все, - возразил шут. – Только захотеть этого нужно по-настоящему.

- Неужели? Есть ведь вещи, данные от природы. Талант…

- На каждый талант есть своя трудолюбивая бездарность. Разница лишь во времени.

- Вы хотите сказать, что если начну бренчать на вашей лютне, я стану музыкантом? – насмешливо поинтересовалась кухарка.

- Если вы потрудитесь обрезать ногти, длине которых я просто поражаюсь при вашей-то работе, возьмете у меня пару уроков и действительно каждый день по несколько часов будете терзать струны, то через год или два научитесь вполне сносно играть. Даже из уродины – это я не про вас! – можно сделать красавицу. А вот от природной красоты толку немного, если напрочь отсутствует уверенность в себе. Так сказала мне кошка.

- Кошка мудра, мой дорогой шут.

- Ну вот… Почему все советы, которые я пытаюсь дать, переадресовывают мне?..

Кухарка рассмеялась и больше ничего не сказала. Шут лениво наблюдал за ее ловкими руками с иголкой и думал о своем. От кошачьего мурлыканья, чая и окружающего уюта его клонило в сон.

- На кухне так тепло, - прошептал шут. – В тронном зале холодно…

Еще она успела подумать, что король холост и слишком юн, чтобы иметь дочь. «Так чье же платье примеряла кухарка? Надо будет спросить…». Но утром она об этом забудет…

 

Кухарка, как и обещала, накрыла шута огромным полотенцем с вышитым красным петушком. Сверху свернулась полосатая кошка придворного мага.

В коридоре послышались шаги, и вошел король, имевший, как было сказано, привычку есть по ночам.

 

_______________________

 

В тексте испльзованы цитаты из песен Тэм и Шмендры