Ты спросила меня, когда я стал мужчиной...

 

Чайник вскипел и отключился. Я взял его левой рукой и стал лить кипяток на свою правую руку.

Ах, как больно! Но я лью и не могу остановиться.

Кожа на руке снова стала черной, как тогда, появились трещины, сквозь которые проглядывала моя плоть. Это потом я увижу шевелящиеся сухожилия, а сейчас просто больно…

Я просыпаюсь и смотрю на руку…

Фантомные боли…

 

Любовь нас закружила в феврале, когда холодный западный ветер, беснуясь и хулиганя, подхватывал мириады снежинок и бросал их в лица прохожих.

Мы гуляли по улице, разговаривали, смеялись и не замечали ни мороза, ни вьюги. Мы – два влюбленных подростка, пятнадцати и четырнадцати с половиной лет.

- Ну и чего ты сегодня делал? – Спрашивает моя пятнадцатилетняя подружка.

- Я? Сначала школа, потом репетиция.

- А у вас там девушки поют?

- Есть одна.

- Красивая?

- Она старая. Ей двадцать лет.

- Пенсионерка! – Моя подружка счастливо смеется, и я смеюсь вместе с ней. Я еще не знаю, что такое ревность, я еще не знаю, что такое любовь. Я еще ничего не знаю…

- Хочешь зайти ко мне в гости?

- А можно?

- Можно. Дома никого нет. Родители уехали на три дня к бабушке…

 

Только в теплой комнате я понял, как сильно замерз.

- Сейчас будем пить чай, - сказала моя гостеприимная хозяюшка, - а ты пробовал когда-нибудь пить водку?

- Я? Нет. – Иногда бывает не стыдно говорить правду. – Вино… да… немного…

- У моего отца есть бутылка рома «Гавана Клуб», сейчас мы с тобой напьемся.

Теперь не помню, страшно стало или любопытно. Ром – пиратский напиток. А вдруг мы в пиратов превратимся?

Не превратились. Ром, «познакомившись» с циклом Кребса, растекся по организму согревающим теплом.

- Потанцуем?

- Я не умею…

- Я тебя научу…

Сегодня я узнал много нового – вкус рома, психоделическую музыку Pink Floyd, медленный танец и поцелуй. Детский, неловкий, но поцелуй.

Мы медленно раскачивались в такт музыке и целовались.

Неожиданно моя подружка остановилась, сделала шаг назад и поманила меня пальцем:

- Иди за мной…

 

…Это потом было больно, а сам процесс мне понравился.

В электрическом аппарате, невероятным образом, соединились два провода.

Почему это случилось, выяснить не удалось, поскольку при соприкосновении двух высоких напряжений произошел маленький атомный взрыв.

Сначала я увидел красивый ярко-желто-зеленый шар в сорока или пятидесяти сантиметрах от меня, затем почувствовал упругую волну обжигающего тепла.

Постепенно зрение вернулось, и я смог рассмотреть свою правую руку. Лица я еще не видел…

 

- Ты бы видел сейчас свое лицо…

Моя первая женщина лежала на кровати, а я, стоя на коленях между ее ног с ужасом рассматривал кровавое пятно на простыни.

- Я… тебя… поранил?..

- Теперь, ты – мой муж…

 

- Ничего-ничего, сынок, терпи! Образуется новая, молодая кожа! Все будут старыми, а ты молодой! – Говорил мне врач, снимая пинцетом, остатки рубашки вместе с прилипшим черным месивом, которое раньше было моей кожей.

Я ему верил и не верил. Проходя мимо зеркала, я увидел вместо своего привычного отображения чёрта. Да. Именно так, наверное, выглядят черти. Черное опухшее лицо, покрыто бело-розовыми трещинами, губы и щека превратились в лохмотья, усы, брови, ресницы выгорели.

- Ну-ка, пошевели пальцами.

Я пошевелил. На оголенном запястье что-то задвигалось. Сухожилия…

 

Вот тогда я и почувствовал боль…

 

Два высоковольтных провода плотоядно дожидались моего приближения…

Моя милая подружка и ее будущий настоящий муж тоже начали целоваться, когда я повернулся в их сторону…

 

…Ослепляющая ярость, вызванная ревностью, медленно, сжавшись в свинцовый шар, закатилась в мое продырявленное сердце. Зрение вернулось, и я увидел свою первую женщину, которая, изображая злость, что-то кричала мне в лицо, а ее мягкие, теплые руки крепко держали мои окровавленные кулаки. За ее спиной, окруженный дружками, сидел на земле мой соперник. Их было четверо, они могли меня просто разорвать, но, взглянув в мои глаза, отвернулись, подняли своего товарища и увели его прочь. Я был похож на чёрта, и они испугались.

 

Страшные раны на лице и правой руке зажили. Дыра в сердце зарубцевалась.

Но иногда, по ночам, меня тревожат несуществующие боли.

Фантомные боли.

Их уже нет…

Но они есть…