когда вас так прет, что вы и слова сказать не можете, перед глазами у вас появляются две, а может, и целая толпа девушек разных видов, и все они прыгают по-шамански с победными воплями "тебя вставляет, ты вставляешься", поднимая адский шум. и потом вы спешно пытаетесь уйти из шумного места и попадаете в темную комнату, где дозанулся ваш друг, так и лежит на полу с пеной у рта, кровью из носа и блаженным видом, а вокруг него валяются разнообразные предметы инвентаря любого опиушника, и дыхание его гаснет, а врач любезно вмазывает его затем хлористым кальцием, так что тот хуеет и радостно бежит в ванную блевать. тогда вы неожиданно понимаете, что что-то идет не так. горбоносая девушка шумит еще больше, следуя за вами в темную комнату. она шумит одна, как целый, блять, полк, а под ногами путается Ина. роется в книжках с озабоченным видом, поясняет - мой брат спрятал героин в чесноке, чеснок в книжку, а книжку в полку. А, ну да. прищуриваешься, пристреливаешься. Лиллиан ведет явно в никуда, выпираясь на стол и с дьявольским хохотом раздевается почти полностью. ассоциаций с артемидой при этом избежать невозможно, а друг ваш подливает масла в огонь, являясь из ванной мокрым и счастливым. кровь из его носа льет как из пулевого ранения в легкое, и все галдят, собираясь вокруг него в кружок. Ина стоит и потрошит чеснок с озадаченным видом, а кто-то сует тебе под нос еще порошка на книжке, и конечно же ты вставляешься, совершенно не задумываясь о том, что у тебя есть нехуевые шансы последовать примеру вышеописанного камрада. ты вообще не думаешь, вся картинка подергивается сигаретным дымом. все девушки почти без одежды тусят старательно, а Шелиз на рояле изображает фюрера, а может, амазонку. на рояле, ёёё. выстрелы оглушают всех, кто-то заботливо закрутил громкость, и выясняется, что один из людей-зверей в рейдже пристрелил другого. твой свежевоскрешенный друг намеревается осквернить труп посредством побоев и мародерства, но девушка убитого, не менее девушка-зверь, чем он сам, геройски кидается в драку, что ты находишь крайне смешным. Горбоносая на поверку оказывается Линдой, да и кем же еще она могла бы быть. свет гаснет и кто-то снова насилует колонки, отзываясь в твоей черепной коробке ожесточенной головной болью. генерал-майора лапают в уголку. она яростно сопротивляется. лиллиан походу пытается изобразить девушку из баскетбольной группы поддержки, и получается весьма и весьма - не хватает только пушков и пацаватой юбочки. майор райдер расшибает бутылку о голову случайно затесавшегося рядового из другого полка. тот вырубается, все снова пытаются отпиздить его ногами. генерал-майор извлекает из себя страшные звуки передвигаемого холодильника и выдирается из жарких рук своего ухажера. ты увлекаешься звездочками и проебываешь несколько обращенных к тебе фраз, при том что ты давно уже перестал идентифицировать собеседника и не слышишь собственных ответов. тебе грозят пальчиком. нельзя сказать, чтоб не заебло - экстатически ухмыляется марк и зачем-то отдает тебе бутылку, хотя ты, кажется, просил у него сигареты. сигареты, что примечательно, находятся у тебя, причем две пачки, так что ты незамедлительно предпринимаешь попытку курить с двух рук. это негативно отражается на твоем самочувствии, легкие у тебя отнюдь не железные. лиллиан валяется на столе, будто попала на пляж, и старательно чиркая зажигалкой, пытается спалить собственные ресницы. ты быстро освобождаешь ее от сего постыдного занятия, а она ржет, как террорист с детонатором от атомной бомбы в руках. какой-то придурок трогает тебя за волосы, другой в это время тычет тебе какую-то хуеву книжку, хотя единственным источником света в большом так называемом холле является только монитор и не видно ваще нихуя. нон и майор райдер подпевают чисто и громче всех. один трек зациклен уже добрый час, так что ты привык настолько что не слышишь ни единого слова из текста. инк, сосредоточенно нахмурившись, собирает мокрой ваточкой шарики ртути из разбитого термометра, умудряясь успешно миновать танцующие женские ноги на каблуках. кажется, ты валяешься на полу, и о тебя спотыкается регина. регина в юбке и ты лицезреешь ее нижнее белье с немалым интересом, а она краснеет и возмущается. потом тебя волокут в ванную - кажется тот же дозанувшийся друг - и, не обращая ни малейшего внимания на твое глубокое по этому поводу возмущение, льют на затылок ледяную воду, а ты этого терпеть не можешь и впадаешь в рейдж. прокусив ему палец основательно, так что он отвлекается на льюшую кровь, мокрый и злой покидаешь душное помещение, а в тебя швыряют какие-то дешевые кулончики и смеются, снова эти бабы. ты им невнятно протираешь очередную байку про серебряный крест, а они каким-то образом откашивают на солнце, которое скоро погаснет. это же и так очевидно, констатация факта бесит тебя сквозь опиушный туман, и, отобрав у кого-то тару, глотаешь чего-то крепкого. это не помогает ни на йоту, кроме того что тебя начинает тошнить. пидараситесь все на славу, как можете. некоторое время выпадает из твоей памяти - как будто ты спал - но линда вертится поблизости с похабным выражением на лице, так что у тебя появляются предположения на счет проведенного периода. ты и твой друг замечаете Яна одновременно, и оба недоумеваете - что здесь забыло это хуево эмо. какая-то девчушка - иначе не скажешь - с темным каре сосредоточенно ограждает это хуево эмо от травм, как психических, так и физических, а само хуево эмо молчит пацавато, оно всегда молчишь. вы оба грозитесь ему поломать его скрипку, хотя всему полку известно, что он пианист. сейбл с присущим ему высокомерным видом спорит о смысле жизни, а ты вмешиваешься и полностью сбиваешь его с толку собственными измышлениями на сей счет, перемежая речь, которая сливается в согласные, грязными ругательствами. он и его собеседник замолкают, пытаясь обдумать выдвинутые аргументы. руд жестикулирует как глухонемой, поясняя, что самые жгучие нонсенсы - это верстальный станок, строительный цех и стопроцентный раствор. сам-то он хорош, да все они хороши. в делирии оказавшись на балконе, встречаешь рассвет. постепенно все заебываются заниматься всей той хуйней, которой они успели прозаниматься за сегодня, и укладываются спать прямо на полу. вот тут-то ты идешь и льешь себе на голову ту самую ледяную воду, отплевываясь кровью, потому что с выходов тебя адски тянет блевать. остается лишь вылезти на подоконник, развести руки в стороны и заявить - ве-ли-ко-леп-ная ночь.