Старость и неряшество прогремело под окнами керпичистого дома, и пробудило спящего там Борю, приневолив подняться чайным утром. Оно расползаясь по рельсам, неполное и в латах, дотелилось до остановки облегченно вздохнуло и запахло паленной резиной. Борис внимательно вглядывался упершись в подоконник что же будет вслед за тем. Из рывчаторазьехавшихся дверей никто не высаживался. Маршрут был достатоно редкостным, малонужным и недоразвитым. И как только двери начали, снова с потугами смыкаться и трескотать из них стрелой вылетел крупный ворон и скрылся для Бориса за рядошним ларьком.

Борис раскрыл красный блокнот и записал, дату, время и пассажира. Действительно, маршрут был крайне невостребованн.

В тот момент, время еще не подходило для Боренных планов, посему он решил еще малость подхропеть или как ни будь еще. И это бы у него наверняка началось ежели бы кровать вся, не усеялась еще теплыми но все же уже не живыми, опавшими с висящего над ложем календаря цифрами. Борис растерялся.

Он схватил жменю дат, в которую вместились две тройки, семерка, три девятки, еденичка, ноль, потряс их, а потом крепко сжал в кулаке. Те поприлепали спинами и скрючились.

Календарь, дергал бессодержательными листьями и щекотал стену. С него свисали последние оставшиеся в живых цифры. Двойка, вцепившаяся хвостом за край страницы шеей удерживала за ногу четверку а та, от такого растянулась и стала уже совсем на себя не сходственна, а похожа на какую то волнистость. Борис бережно снял календарь, выклал его на стол. Затем гадливо, двумя пальцами взял двойку и перетянул ее вместе с четверкой на средоточие календарного листа и предавил, чтоб они там хорошенько прикрепились. Двойка тут же ошивелилась, приобрела форму и подсунулась к началу списка. Четверке же было сложнее. Она распялилась во всю длинность и гусенечной поклячила следом. Так в месяце октябрь да в прочем как и во всем календаре, осталась лишь одна дата. Сорок два.

Остальные цифры, он завернул в простынь и отнес в мусорник.

Осень, отстоявшееся варенье пахла по всем углам улицы. Скамейчетая бабка радостно попреведствовала Борю и спросила, не будет ли он в курсе, когдалича уже охлодится, ведь давно время, а листья все еще весят и весят, хочется уже, чтоб с ее окна славно просматривалась та сторона двора, так как ей очень желалось всевременно проверять свою кошку Лизу, такую непоседу. Боря пожал плечами и откланялся. Ему нужно было переходить на ту самую сторону двора, через какую выйти можно было на остановку, которая из его собственного окна проглядывалась недурственно, так как под ним не росло не одно дерево.

Борис подошел к надвесу и глянул на часы. По его высчитыванию, трамвай должен был приспеть через минут пятнадцать-двадцать. Когда ему выходило вот как сейчас обдуть время и вылезти на работу немного раннее, он с отрадой покупал в ларечке газету и вычитывал новинки. Они приносили в его жизнь пахость и принципы. Подходя к киоску, Борис подметил, что на рельсах лежит дохлая, двумя кусками Лиза. Боря смял лицо. Из киоска высунулся знаемый ноздристый нос продаваемой и ярко бардовые губы спросили, что именно собирается знать покупатель. Боря хотел ведаться новостями.

- новостей сегодня нет. Только вчера

-то есть сегодняшних газет нет?

- ну-ну.и что с тог.

-ну ладно тогда вечернюю.

- вечернюю кого? За вчера? Или когда?

- газету.

- Вчера было шестнадцатое. Значит из-под него газету?

- именно.

- а какую же тогда?

- что потолще

- таких нет все ровняе..

- тогда ту, что вот.

- эту, ну ладно, на. За из под вчера она будет.

Борис принял газетку и отправился обратно к остановочной лавочке. Но Лиза, разлегшая так раскрыто, просто отпрочивала из его головы любые любопытства к купленному, вместо того вселялась красочными картинками про то, как Лизкина бабушка, распознает в драной свою любимицу, огорчается и бьет костылем каждый трамвай проезжающий по этим рельсам. Боре виделось, как она долго слюнно плачется ему выходящему из подъезда, обнимет его и впивается пальцами в плечи. Он пробует высвободиться, но она только крепче зжимает его и приступает хрипеть. Это становиться боре совершенно узрызающим и он просит ее выпустить его на волю, но она резко замолкает, поднимает на него потресканные глаза и говорит, что лучше бы вместо Лизоньки предавали его. В следующей картинке, боря сам уже с усами, клочьями и мягоньким брюшком лежит на рельсах и пробует подсобирать кое что свое, немного вылезшее из его пределов и мяучет, а на встречность к нему, против течения едет высокий черный гроб из которого высовываеться старая перешница. В одной ее руке торчит красное бархатом обшитое весло, каковым она подгребает к зарезанному и гудит.

Бобря потряс головой. Такие внятные и красочные ведения он еще ни разу не наблюдал. Потом он раскрутил газету поширше, подшагнул к рельсам и прикрыл ею кошку.

- бля, если тебе для этих целей, было, то я б могла дать что-то давнечее, а не за шестнадцатое! послышалось из окошка газетницы.

Борис обернулся к говоренному но сам ничего не сказал. Только лишь егнулся, от того, что ему откровенно в темя угодил орех.

Бардовые губы захохали.

- ой, наверное, это вороны. Они так харчуються, берут в клюв орех, подлетают с ним в небо и из него пуляют в асфальт, чтоб он разломался. Хо-хо-хо. Просто птица тебя не заметила. А то бы хо-хо не кинула бы. А может, то была ворониха, то ты ей понравились кобель. Вот те кобель! Газетка ему понадабилась. Да мы обьявления с проститутками не печатаем!

Следом, из ларька вылетела прямо в Бориса пластиковая ручка без колпака и окошко закрылось на внезапный переучет.

Боря посмотрел кверху, никакой птицы уже не было, как и газеты внизу, под которой должна была кускаться Лиза.

Какие то глупасти. Какойтто идиотизм, херня, какая то. Борис схватил ручку и бросил ее обратно в киоск

- какая то дура ты ненормальная!

- заспанный кроль.! Крикнула ему оскорбившаяся продавщица из нутри.

Борис еще раз глянул на рельсы, но там снова никого не оставалось.

 

Вдруг на горизонте завиднелось красное, трясущееся пятенко. Оно копотливо шевелилось по своей тропке останавливаясь на задонном месте и снова ходило далее.

Последнее время, как только становился виден трамвай, Борис начинал читать про себя стихотвория. В этот раз Боре пришло на ум «Пир во время умы», это трагическое произведение, крайне сулилось годящимся к наблюдению за движущимся. Если ж он просто наблюдал за медленностью вагонов ему делалось дурно и хотелось при прибытии надавать ему тумаков. Отрывок заканчивался читаться, когда перед носом Бориса растягивались двери и можно было входить. Эту последнюю фразу Боря считал наставлением на день, что то вроде абры-кадабры. Этим же разом, Борис решил на-зло обстоятельствам, которые он постановил находить просто лишенными резона непонятностями не изменять традициям. Трамвай подъехал и открыл двери, оборвавши Борю на фразе.

« Но знаешь, эта черная телега

Имеет право всюду разьежать.

Мы пропускать ее должны!

Ерунда. Совершенно безсмысленно. Просто чушесть. Добавил Борис к прочитанному и зашел в трамвай.

Салон был как обычно пуст, грязн и сырен. На самых приятных и удачных местах, а их в вогоне было четыре, уже вместились трое. Средних лет костюмный, парень с щенком в куртке и женьщина, краснощекая с бантом. Боре пришлось занять шестое место по левой стороне. Оно не значилось самым дрянным, единственное что в нем было не то, так это отсутствие спинки.

Бывает разное, главное оставаться собой, приводил себя в норму Боря. Ведь я хорошо помню что лет шесть семь назад, я нашел у себя в служещем столе банку чьих то гнилых зубов. После чего он побледнел и нахмурился. Странно, я совершенно этого не вспоминал, более того, совсем и не помнил. Да, уж. И Борис решил больше ни о чем не думать и тем более нечего не припоминать. Тем более что в конечном итоге, я здрав и цел. Все - таки добавил для себя на шестом месте и уставился в окно.

Впереди растягивались пятнадцать остановок. И когда все они остануться назади, Борис выйдет и через пять минут будет корпеть за своим столом, листать учетный журнал и кидать косяки на Марину, такую пышненькую и манерную временами смыкающую себя за воротник.

В окно тыкались ветки слишком не выстреженных вовремя близко ростущих деревьев а за ними виднелись неперестоваемые ряды одноэтажных домов временами растыканные проулками. На третей остановке парень и его щенок поднялись и выскачилли с вагона. На четвертой пятой и шестой состав пассажиров не переменился. Мужчина средних лет, каковой сидел паралельно сбоку Бориса вдруг повернулся к нему физиономией и спросил

- Скажите, вы этим маршрутом часто ездите?

- ну, да, каждый день кроме выходных и праздников.

- тогда вы знаете, наверное, через, сколько времени я смогу доехать к старому парку?

- смогу. Через примерно сорок минут.

- благодарствую.

Боря вздохнул и улынулся в окно. Это было очень хорошим для него, что совершено обычный мужчина спросился у него совершенный вопрос и он, что большое значение, смог всамделишно на него ответить, без усов мягких брюх и весел.

Седьмая остановка была самой длинной. В ходе нее, трамвай проезжал через маленькую канаву, поднемаясь на полтора метра над землей с подмогой моста. На этом самом месте, вагон вдруг застопорился шатясь вперед. Задняя дверь немного приоткрылась в салон влетел большой ворон подлетел вперед и уселся на место впереди Бориса, со стороны со средними годами. Затем дверь призакрылась и движение продолжилось.

Боря решил не направлять никакого внимания на залетевшего. Подумаешь, может дрессированная. Подумав про такое, у него в голове ярко престала картина, как он в золотистом трико махает черной тряпкой по центру цирковой арены и через его голову прыгают три огромнейших льва и типичный тигр. В зале громко хлопают, он добро кланяеться и дает знаки зверям для прыжковостей. Но вдруг один из гривистых вместо скачка подбегает к нему перегрызает его на пополам. Он падает с струящимися из него фонтанами крови. От такого созерцания Бориса отвлек чей то на нем взгляд, он екнул и застукал ворону, которая тут же отвернулась увидя что ее уличили. Боря снова повернулся к окну. И снова почувствовал на него пяленье. Опять обернулся только уже целенаправленно к крылатой. Та резко отвернулась.

- никогда раньше не видел чтоб в трамваях ворон перевозили. Высказался оря к соседу.

- каких еще ворон?

- ну этих самых, что еще орехи наголову кидают.

- не понимаю вас. Какие вороны.

- ну то ж вы такой недогоняемый, смотрите, вот жжешь такая седит впереди как раз вас, и все на меня коситься.

Тот посмотрел вперед, потом снова на Борю и вообще отвернулся от всех них.

- разве вы согласитесь что это нолрмально?

Мужжина в сером костюме молчал.

- я к вам обращаюсь. С его вы отворачиваетесь?

-лишь потому что вы либо пьяны, либо то то с вами определено не то. говорите всякий бред. Про каких то ворон. Причем тем самым обижаете и смущаете молодую девушку которая седит впереди меня.

 

Борис внимательно посмотрел на молодую черноволосую особу в большом, декальтэ и каблуках.

.

Трамвай остановился на тринадцатой остановке. Краснощекая женщина важко поднялась и сложно вышла из транспорта крехтя и пыхая. Маршрут продолжился.

На предпоследней для него остановке поднялся костюмчатый и стал двигаться почему то не к удобной центровой двери а к задней. Боря не стал следить за ним, как и обещал.дверцы запаздывали с закрыванием. Это не мое дело, что там происходит сзади, если бы было что то важное вагоновожатый сообщил и все бы вышли. А так видимо просто маленькая неполадка. Пустяковости.

Кто-то похлопал его по плечу. Это был тот самый выходящий.

-да, а это вам. Сказал он, протягивая Боре авоську полную грецких орехов. Когда в следующий раз она поцелит вам в темя пульните в нее тоже. После чего, в средних годах схватился обеими руками и верхние держаки, кочнулся на них и выскаил из трамвая через среднюю дверь.

Борис оставшийся на едине с черноволосой и авоськой орехов. Он обсматрел врученное и подумал, что как только он выйдет из трамвая он сразу же от них сдыхаеться самым оптимальным способом.

Трамвай двигался все туже и туже. Его то кидало в трясак то будто бы лупило по крыши, то давило в нос, наконец он фыркнул, страшно запах паленой резиной и остановился. Из кабинета водителя вышел пузатый дядька в полосистом короткорукавом свитре и указал пассажирам на выйти, досадно качая головой и теребя какой то страшный рычаг.

Пусть лучше сначала он выйдет. А то еще увяжеться.

Но девушка выходить не спешила, она седела на изолентинном стуле и топала ножкой.

Ну, ладно. Решила как и я . ну что, твоя замела.

Борис схватился и быстрыми шагищами выбег из вагона. Двери за ним сразу же задвинулись, и Боря увидел как трамвай спешно зачернел и как не в ем не бывало поехал дальше быстро при том крутя одеревенелыми колесами.

Херотень, какая то, на постном масле.

Идти по рельсам былострашно спотыкнисто. Потакому, Борис решил дойти до работы через дворы, тем что более, ему не придеться заворачивать на тот угол какой обязан был он проведать если бы доехал до желательной остановки. Так, Борей выбрался первый приглядный проулок и им же туда зашелся. Худая, выпуклая дорога, обставленная по обе стороны такими же жильями, как и те, что сопровождали трамвайный маршрут. Из некоторых ворот, высовывались каковые то лица, а из одних зеленых вышла брюхатая барышня в дранном халате и выплеснула на дорогу помои из таза. Тоненькая струйка подкатилась под ноги Борису и подпортила ему ботинок.

Навстречу несся рамный велосипед с щетинистым и неловким дядькой и несколько собак выбегло лая и отскакивая назад обратно. Все это было Боре не занятным, он ждал когда нарисуется пред ним думаемый поворот, какой и введет его на работу. Не ошибиться было таки складно. Так ведь, каждый проход между домами был схож на следующий и прошлый и мог в принципе стать спутан с через поставленным. И если к каждому из них подходить с думаньем, легко можно было разметаться и в следующий раз уже разувериться в своих силах.

Вот к примеру этот не плох, который со стрелкой, значит сюда. Твердо срезал Боря и пошагал по приглянувшемуся. И он был прав, впереди впрямь обозначалось узнаваемое место, которое совсем имелось рядошным со зданием, в котором он служил. Ну вот и все. Выдохнулось Боре и зашагалось еще скорее. Где то в дворах кудахкали курки и пилилось, женьщина где тозвала какого то Шурку впервый раз за весь день, сквозь дымь, процидилось солнце. Какой то малыш, появившийся не есть откуда, выбежал на дорогу и остановился лицом к Борису расставив руки по сторонам. Когда тот надвинулся к нему совсем всмять, мальчик шикарно улыбнулся и протянул ему пятерню.

- сдрасти дядя. Выпалол малец и подергал Борю за кисть. Мы вас так ждали, так ждали. Хорошо что вы наконец пришли.

Боря оторвал обратно руку и отошел в сторону, будто бы это не к нему.

- ну как же так. Вы же обещали прийти и рассказать про ваши приклюения всякие.

- ребенок, раздергался дядя. У мня нет денег. Не приставай ко мне..

- какой ты обманщик Кроль. Неотпускался мальчуган. А помнишь тот раз, когда я помог освободить тебя, из плена и целые сутки тащил через посадку в наш лагерь. Мальчик хитерски блеснул глазками и подтенул уголок правого рта к этожестороннему топыристому уху.

Не поджидавший такой заявки Боря хохнул и оглянулся к мальцовому с видом старого, жесткого удивившегося профессора.

- а ты не смейся, дядя, а лучше хорошенько вспомни. Надул досажденные губки мальчуган и скучил брови.

Боря стуманился. нешуточное лицо мальчишки стало ему на что то сходствовать. Такое оно, гляделось,.ему уже когда то.

- может ты и это не помнишь? Выбурчал малютка и обернувшись спиной задрал кофтец на голову.

Борис вохнулся. Этот огромный шрам на мальишкиной спине он помнил сильно замечательно. Он отчетливо припомнил картину, как этот кроха спасает его, орденоносца из плена и тащит через пасадку. И то, как за ними гоняться каковые то невнятные противники и полосуют ножом спину маленького героя. Он подхватил голову ладонями и сразу же выщупал твердый, косистый рубец. Этот курносый малый пережилнастоящую войну. Кроль обнял малыша, который теперь казался ему таким родным и взрослым.

- конечно я помню тебя. Конечно. С зажмуренными веками говорил Боря и целовал мальчугана в бобристый чуб.

Мальик молчал.

- где же ты был Лева, почему не искал меня?

Малыш моргнул носом и отрезал:

- понимаешь, на то были причины. У меня много врагов.

- какие еще враги? Покажи мне на них и я дам им в морду.

Услыхав этакое, мальчуганестый вытиснулся из обьятий Кроля и широко улыбнулся.

- лучше, я покажу тебе Саньку и Серегу. А ты им докажешь, что я спас тебя, когда ты ваполнял секретное задание.

- конечно же, конечно же.

И двое, дядя Кроль и малолетний Кроль зашагали в глубь проулка.

Несмотря на коротышесть по сравнению с Борисом, мальчик нагонял на него запых и пот на лоб, своей быстрой ходьбушкой. Перед глазами Бориса мелькали какие то совершенно заурядные хижены, градежы, собаки, плешные коты садовые деревья и сгруппированные кучки уже упавших листьев.

- и про то как мы умирали от жажды тоже расскажешь?

- да конено же.

- и про то, как я всю ночь не спал и сторожил тебя?

Борис кивнул.

И вдруг малыш стормозил.

-Вот мы пришли, нагнись, чтоб пролезть. Мальчик глянул на Борю, потом на дырку в высоком заборе, сморщил нос и добавил. Ну ладно, лезь первым, а я тебя притолкну в задницу.

Борис не стал обращать участие на такие похабные слова своего сослуживого, так как за ихними плечами была носатая смерть и ему как никому другому, можно было говорить всякое, даже того хуже невзерая на возраст.

- а почему я не могу перелезть через него?

- ты не прокатишь по росту.

Через пару минут они уже стояли за забором. Высокий красный домзавитый крупным белым виноградом напустил на Бориса и Леву тень.

- он без косточек. Хе! Охарактеризовал преведший

С лева от него Кролю увиделся маленький прудик в котором босоногий пацанчик удил рыбу, и как видимо по выловленному рядом, был в ударе. Чуть дальше выстроилась длиннющие витиеватые «американские горки» ярко выкрашенные и блестящие на солнце, с права слегка покачивались разнообразнейшие качели, карусели, катапульты, горки, бегалки, лазелки, скокушки и крутилки на которых распологались несколько девочек в коротких юбченках и с накрашенными губами. Борис увтдел что весь розмашистый двор окружон деревьями. Пальмами, елками, дубами., леанами, тополями, березами, не по сезону плодоносными садовыми карликами и даже вонючками.

- это наш лес. Словил взгляд Бори меленький герой.

Совсем рядом с ними стоял военный вертолет. Подкоторым вошкались еще пару оголышей ковыряясь в нем какими то инструментами.

- пацаны! Дядя Кроль пришел! Заорал шрамированный.

Боря вспомнил, как его сослуживцы называли его Кролем и хмыкнул. И как он мог про это забывать?

Все видневшиеся дети повернули головы к геройскому и побежали к ним. Так организовалась целая стайка, чуть больше десятка, преблизительно одного возраста и с виду обычная.

Герой, сделал шаг вперед.

- Кроль, докажи этим двум, что я тебя спас, и этот вот шрам из-за этого.

- да парни, это он меня спас. Доказал Борис и как то смутился.

Компания зашурудилась.

- ну и хорошо! Запищал лысый юнец. Я может тоже с ним в разведку ходил и даже мы с ним медаль получили за это. Правда Кроль?

Борис заглянул на разведчика. Он тоже пребывал ему знаком. Дальше больше того. Это же он так долго молчал, когда его пытал враг. Только это была совсем другая война.

- да, в разведку мы с ним ходили.

- вот видите! Пискнул терпеливый и пхнул в грудь удильщика и убежал в дом.

Самый низенький из мальиков, подошел поближе к Кролю и и позвал его нагнуться.

- идемте с нами, мы вам покажим нашу технику. Колоритно по детски произнес малютка и выставил на ружу беззубость.

- да, идмьте пацаны! Подхватился Лева. Кроль поможет нам поченнить верталет.

Девочки стоявшие теперь уже как бы и не прпи делах, глуоуо вальяжно вздохнули косоглянули на Льва, многозначно отвернулись и сново пошли гайдаться.

Мальчистая компания с торчащим Борей пошли к верталету.

- или нет! давайте сначала покатаем его на горках. Предложил кругляш в красной панамке.

Кроль согласно канул лицом вниз. И через некоторое время они уже громко ржали взлетаявыше дома и перевораиваясь вниз головой на блестящих американских машинках. Следующим аттракционом, ребятишки придумали сводить Кроля в лес и показать ему недавно найденный ими клад- сундук с блеклой бижутерией. Борис не стал огорчать малышей то это не золото. Какая им в конце концов разница. Потом мальишки показали как здорово они умеют кататься на леанах и сражаться на салях как настоящие пираты. Идиллия прервалась писклым девчаим голосом.

-пацаны! Берите мы с вами!

- это еще к чему! Озлился Лев. У нас военное задание. Мы девок не берем!

- сами вы конченные! Запищала еще писще Кучерявенькая девочка. Некакие вы не военные. Обычные предурки!

- девочка, ну ты не права. Возрозился Кроль. Если ты не веришь своим друзьям, то ты же не станешь не доверять взрослому мужчине?

- а вы не слушайте их, они брехуны. Залепетала девочка в свекольном платичке клоня головку на плечо. Они постоянно брешат. И про вас тоже часто врут. Они вообще к вам никогда и близко не подходили.

Борис расширил глаза. Он действительно хорошо вдруг понял, что ни разу, никогда не сражался тем более с этими двумя карапузами. Он еще раз глнул на них и осмыслил что знает их совсем недавно. Они же обиженно насупились и пристольно вглядывлись в глаза к Борису, питая крепкие надежды что он сейчас воспротивиться и отругает этих невыносимых и бесполезных девченок за то что они вмешиваются в мужские игры. Но этого Борис не сделал.

- откуда вы меня вообще знаете? Спросил он.

- а мы вас почти и не знаем. Окна наших дворов где мы жили, выходили на трамвайные пути. Маршрут был таким редким, что на нем мало кто ездил. И мы часто рассматривали пассажиров. Вы ездили каждый раз. Такой всегда заспанный, вот мы и придумали вам имя Заспанный Кроль. А потом когда маршрут вообще отменили мы стали скучать. Поэтому он, девочка заострила пальцем в худощавого сутулого очкарика, который недавно еще ковырялся в вертолете, придумал что маршрут будет работать до тех пор пока вы сами не придете и все нам про себя не расскажете. Он плохо грамотный потому сказал что это случиться не иначе как сорок второго октября. Чтоб мы больше не придумывали. Ну вот теперь вы тут, и мы готовы все про вас узнать.

У Бориса зардели щеки.

- я мало что понимаю девочка, ты говоришь такие вещи, хотя нет, ты так же наверное врешь как и твои дружки.

- почему?

- да хотя бы потому, то маршрут никто не отменял. И я не один езжу в нем каждый день. Со мной ездят вполне нормальные люди.

- мы знаем, это все мы ездим с вами каждый день.

Сердце Бориса начало ерзать все скорее. Он еще отчетно понимал, что перед ним стоит маленькая наглая девочка и грубо врет ему как умеет. И что совсем рядом находиться его работа, и что весь этот двор, скорее всего опять выдумка. И посему решил не сдаваться.

-я ни разу не видел не одного из вас в трамвае.

- вы просто нас не узнали. Вот, например эти орехи вам дал он. И девочка опять затычила палец в еще одного мальчишку.

- это действительная неправда. Хватит мне врать! Крикнул Борис. Эти чертовы орехи дал мне мужчина средних лет а не этот подстреленок! Вы все мелкие лгуны и пакостники, вас нужно всех по очереди выпороть, чтоб вы не вмешивались куда вам не нужно. Я не ваше дело! Я запрещаю вам вообще думать про меня, малолетние уроды! Из-за вас у меня столько нервов ушел, я чуть было не чокнулся из-за вас. Слышите я запрещаю вам когда либо смотреть в мою сторону. И это все вы тоже сами придумали!

Девочка стоявшая рядом с кучерявой, закрыла лицо и убежала.

- вы не имеете права на нас кричать. Вы совсем не такой как мы о вас думали. Вы совсем скучный. Перебила его в свекольном платичке Зря мы привели вас сюда. Очень зря. И я вам не врала в отличии от остальных я всегда защищала вас чтоб никто не наговаривал на вас лишнего. Теперь мы никогда больше не станем про вас говорить. Идите на свою роботу. Девочка отвернулась и пошла к дому, за ней поплелись все остальные.

Борис топнул ногой о землю и запулячил авоську им в след. Она пролетела несколько метров и растворилась. Большой красный дом вдруг перетворился грудистой обгорелой разваленной а все остальное ветхими торчунами, навалами железяк и пропепельных досок, по центру ели держалась на месте детская горка и ломасти от видомо каких то давнешних качелей. Борис огляделся по сторонам и побежал в обратную от дома сторону. Случайная дорога вывела его на трассу. Боря стал на обочину и начал тормозить попутку Это похоже на сгоревший детский сад, пролетела мысль в голове у Бориса.

Но он мог и ошибиться.

Никто не останавливался. Только лишь некоторые водители притормаживали, высовывались из окна и крутили пальцем у виска.