Буу! –ударилась носом о стеклянное аквариумное нечто.

- Мам, смотри, у неё губки шевелятся. Как у меня. Ну мама. Ну смотри, я тоже так могу, - прогубошлёпила малолетняя губошлёпка.

- Да отойди ты от неё, засранка, - проистерила мамаша в толстых мехах.

- Ээ. Ну мама, ну ты чего. Нам в садике сказали, что засранка Вика Моисеева.

- Да флаг в руки твоей Вике. До чего ты невыносима, так бы и пришлёпнула тебя тазиком по голове.

- Мам, ну ты чего? А вот и не пришлёпнешь, я же дочь твоя.

- Да, - вздохнула, - вот поэтому и не пришлёпну…- мечтательно, - а так хочется порой, - встрепенулась, - сейчас вот Андрей Викторович придёт. Веди себя хорошо. Это, может, моя судьба решается.

- Что ещё за Андрей Викторович, Андрей Вячеславич, может?

- Нет, Викторович. Да смотри не перепутай. Вячеславич сгинул в неизвестном направлении ещё на прошлой неделе…Да все они такие. Козлы, одним словом.

- Да, мамочка. Они тебя не достойны, ты такая красивенькая у меня: в чёрном полушубке с зелёными глазами, - повисла на шее матери.

- Ну будет-будет. Отстань. Кому говорю – подлиза. Ай. Да ну тебя.

- Мамочка. Ну всё-таки посмотри, какие у неё губки красивенькие, почти как у тебя. А кожура! Смотри, какая кожура!

- Что ещё за кожура. Ты из села, что ли? Чешуя. Это называется - че-шу-я.

- Какая красивенькая, спасибо, мамочка. Я буду о ней заботиться и никогда-никогда не брошу, - выловила ладошкой рыбное чудо-юдо. – Мам, ну смотри…ай, мама, она меня укусила, ааааай, ещё раз, мама, она хищник!!!! ай, мама, кровь. Вот засранка, мама, мне же больно!! - кинула рыбёшку на пол и принялась топтать. – Мамочка, -кинулась на шею.

- Дурёха. Это же пиранья, нельзя её было брать. Нынче во всех модных домах таких держат. Ой, ладно, иди палец забинтуй, Андрей Викторович подъезжает, - собрала с пола кожуру и пару кишок. – Фу, как не эстетично.