– Ответчик Джон Чен Снайпс, вы обвиняетесь в вербальном расизме, что выразилось в вашем обращении к присутствующему здесь истцу Майклу Р. Гарсия. Признаёте ли вы свою вину?

– Нет! Я ничего дурного ему не сказал!

– Судебный пристав, продемонстрируйте запись.

– Да, сэр.

–Все присутствующие могут видеть и слышать, как вы, ответчик, сказали своей дочери: «Аманда, передай афроамериканцу кофе». Вы назвали Майкла Р. Гарсия «афроамериканцем», что является оскорбительным и уничижительным термином. Признаёте ли Вы, что эти слова были вами сказаны, и можете ли объяснить суду, по какой причине вы их использовали?

– Да, я так сказал. А как мне было обращаться, если оба парня, которых вы видели на записи – Майклы?

– Вы могли бы сказать: «негр» или «нигер» Майкл», что является приемлемой речевой нормой и выражает уважение к человеку.

–Я – космонавт, меня не было дома несколько лет. Когда я улетал, нельзя было называть чернокожих неграми, чёрными и чернокожими. А «афроамериканец» было нормальным обращением.

– Два года назад, а именно 23-го числа девятого месяца 27-го года была принята поправка № 213-039 о вербальных и невербальных проявлениях неуважения. По этому закону к неграм-гражданам США запрещены следующие уничижительные выражения: «чёрный», «чернокожий», «африканец», «афроамериканец». Нормальными безоценочными и уважительными признаны термины «нигер» – латинское слово «чёрный», и производное от него «негр», поскольку они нейтрально обозначают цвет кожи человека. Нет ничего оскорбительного в том, чтобы назвать чёрного человека – чёрным, а белого – белым, равно как и назвать человека с синими глазами синеглазым, а человека с кудрями – кудрявым. Незнание законов не освобождает от ответственности. Вы приговариваетесь к штрафу в 500 GUSD, из которых 170 является возмещением судебных издержек, и публичному извинению перед господином Майклом С. Гарсия. Майкл, вы удовлетворены?

– Ваша честь, я не хотел этого процесса! Мне достаточно устных извинений господина Джона Чена Снайпса! И жалоб на отца моей подруги я не подавал, так как не счёл себя обиженным.

– Суд учёл ваше бескорыстие и доброжелательность, господин Гарсия. Однако оставлять преступление безнаказанным – значит поддерживать его. Дело «адвокат-уполномоченный по защите прав человека Р.Грант против Джона Ч. Снайпса» закрыто. Истец, в течение двух дней вы должны предъявить секретариату суда чек на сумму штрафа, выданный вам ответчиком. Суд должен убедиться, что решение выполнено.

 

– Джон, возьмите ваш чек. Я предъявил его суду, так что к вам теперь не привяжутся.

– Спасибо, Майкл, я рад, что ты – честный парень. Понимаешь, я от многого отстал, пока был в космосе. Да и раньше мы жили на космобазе, где все эти…новшества почти не проявлялись.

– Просите, сэр, что я невольно стал причиной неприятностей! Никакого суда я не хотел, это всё из-за адвоката. Он предъявил мне запись и подал иск от моего имени, хотя я его и убеждал отказаться от этой затеи. Я ему объяснял, что не чувствую себя оскорблённым. Но он ни в какую: я, говорит, обязан подать иск, раз мне из этого дома автомат прислал запись. Я, говорит, не могу этого дела так оставить.

– Да брось, Майки, забудем. Хотя честно сказать, неприятно мне. Приезжаешь домой, и недели не побыл – и вот, пожалуйста!

– Надо бы вам быть более осторожным в высказываниях, сэр. Вас не было пять лет, законы об оскорблении словом поменялись. Я вот вам принёс кое-какие материалы – прочтёте, узнаете, чего ни в коем случае нельзя говорить, какие жесты и одежда считаются неприемлемыми. Ваш дом оснащён системой предупреждения преступлений, так что тут много камер. Они автоматически начинают записывать то, что потенциально можно рассматривать как начало преступления. Поэтому-то я и говорю с вами в туалете: тут камер нет. Схема расположения камер – наполовину секретная, так что вы точно не знаете, где они есть, а где нет.

– Камеры есть и в спальне?

– Да. Но они пишут не всё подряд, а лишь «потенциалку». Допустим, ваша жена скажет: Джон, мне больно» – и камера с первых букв слова «больно» начинает писать. Если дальше следует: «больно из-за этих мозолей», камера переходит в ждущий режим. А если будут слова «больно мне делаешь ты», то она продолжает запись. Ещё они реагируют на крик. Я знаю, до вашего отлёта эта система не была распространена. Но адвокатские фирмы-производители её очень сильно раскрутили.

– Ну что ж, надеюсь, впредь буду осторожнее. Завтра вы в одинна…

– Ни в коем случае не употребляйте это слово! Оно штрафуется!

– А как же тогда говорить? Что, вообще нет такой цифры? – Дж.Ч. Снайпс поразился.

– Есть. Теперь нужно пользоваться латинским словом «ундецим» для количественных, а «ундецимус» – для порядковых числительных.

– Чушь! А какое этому объяснение?

– Трагедия башен-близнецов в самом начале XXI века, – прошептал Майкл в ухо космонавту. – И «сентябрь» нельзя говорить, только «девятый месяц» или просто «девятый».

– Что ж, учту. Спасибо, Майкл.

 

– Эй, красавчик! Посмотри на наших лучших девушек и сделай свой выбор! – это неожиданно включился телеэйд, и во весь экран Дж. Ч. Снайпс увидел картинку с изумительной белокурой красавицей, которая говорила с ним грудным голосом. – Худенькие, толстенькие, белые, нигеры, жёлтые! Любая девушка выполнит твои самые сокровенные желания за плату от самой умеренной до самой высокой! – перед глазами зрителя прошла череда юниц, девушек и женщин. Все они представляли различные этнические и расовые типы, разное телосложение: богатый выбор от дебелых до худощавых, словно мальчишки.

– Мне ничего не нужно. Я женат.

–О-о, наш девиз: «жена+муж=развлечение!» Мы можем предоставить твоей жене… – но тут мужчина отсоединился.

– Чёрт знает что! Даже в линию частную прорвались! – космонавт выключил телейд и продолжил смотреть по TV программу о камышовых котах, прерванную рекламой незадолго до неожиданного включения телеэйда. Джон любил познавательные передачи о животных, об исторических событиях, спорте и научных достижениях.

– Купи себе «Ультра-вилл»! По горной дороге ты пощекочешь на них нервы со скоростью от 40 километров, а на шоссе – от 100! – камышовый котёнок манул только собрался прыгнуть за бабочкой, как вдруг его, а затем и весь экран заполнило изображение несущегося с горы виллера. Космонавт, нетерпимо относившийся к рекламе, защёлкал пультом, но виллер перескакивал с канала на канал: огромные деньжищи вложила компания!

– Чёрт, чёрт! – ругался Снайпс. Когда виллер наконец скатился с горы прямо в объятия красивой мулатки, подросший камышовый котёнок уже мирно лежал на солнышке.

– Надоела назойливая реклама, которая мешает вам смотреть любимые передачи и фильмы? Купите «Бумблокер®20»! И вы сможете не только останавливать и выбрасывать рекламу, но и выбирать любимые ролики! Целых 20 – двадцать! – процентов рекламы вы сможете сбросить со своего телевизора! Программа снабжена мощнейшим не взламываемым антиспамом! Заказывайте прямо сейчас – и доставщик будет у вас не позже, чем через сорок минут! Первым 10 000 покупателей – скидки! Десятитысячный покупатель получает приз от фирмы!

– Только вертолёт «Скайкат» обладает великолепной маневренностью! Чтобы сесть, вам понадобится поверхность не более 4 квадратных метров! Чтобы взлететь – не более метра! Только наши вертолёты отвечают всем требованиям! – пока шёл этот ролик, котята-манулы в фильме уже стали полугодовалыми.

– Так и передачу не посмотрю! – рассердился космонавт и заказал себе «Бумблокер®20». Его привезли, когда Джон смотрел фильм о рыцарях и средневековых войнах.

– Купи очки «Суперсайт-L» и раскрась свою жизнь! 256 оттенков сделают мир более ярким, чем ты видишь его каждый день! Любые размеры и расцветки! Встроенная звуковая система! – Джон злобно уставился в экран, где мрачные недовольные жизнью люди надевали красивые радужные очки и сразу становились счастливыми и радостными. – Вы не любите очки? Тогда мы предлагаем вам линзы! Носите их две недели, затем на полчаса погрузите в раствор и наденьте снова! Раскрасть свою жизнь в радость и счастье!

– Сэр! Вы заказали десятитысячный «Бумблокер®20» и получаете приз! Наша компания оплачивает вам проезд на люкс-такси и день в «Развлечениях, инк.»! Всё самое дорогое и самое лучшее – к вашим услугам!

– Как вы быстро работаете!

– О, это основа нашего бизнеса!

 

– Вот ваше такси, сэр! Вы можете располагать им весь день! Несколько снимков для газеты, пожалуйста. Спасибо. Удачного вам дня.

– Эй, красавчик! Шикарную снял машину! Не прокатишь ли весёлую девчонку вроде меня? – в такси сидела сногсшибательная брюнетка в короткой одежде, модная и стильная с ног до головы. – Я много чего умею! Мы славно развлечёмся, Джон!

– Нет. Я в ваших услугах не нуждаюсь, – несмотря на эти слова, красотка и не подумала выйти, только ногу за ногу закинула. – Милая, вы не слышали?

– Я – одна из лучших моделей агентства «Белые лилии». Самые изощрённые удовольствия – всё, что ты хочешь!

– Вы мне не нравитесь, – Джон решил, что резкость поможет ему отшить девушку.

– Красавчик, только скажи, что именно тебе не нравится, и я это улажу. Может быть, размер груди? – тут она сняла блузку «хамелеон», под которой, конечно же, ничего не было. – Ты сам можешь отрегулировать размер, крутя соски! А может быть, тебя больше возбуждает, если я сама – вот так, вот так – это сделаю?

Джона нисколько не возбудили ни её манипуляции, ни уменьшающийся и увеличивающийся размер бюста; он не знал, как отвязаться от девицы, поэтому бухнул:

– У меня нет столько денег!

– Да брось, фирма же платит!

– Тогда передайте фирме: от услуг проститутки я отказываюсь.

– Ах ты гад! – и «белая лилия» вдруг закатала ему пощёчину. – Я в суд обращусь! И за одежду тоже! – и девушка вылетела из машины. Такси плавно поднялось и полетело.

– Мы прибыли в парк, сэр! – сказал мягкий баритон через десять минут. Самого водителя пассажир видеть не мог: кабина отделялась от салона звуконепроницаемой стенкой, а связь осуществлялась через микрофон. Такси было класса «люкс», и потому таксист был не автопилот, а живой человек. – Где прикажете вас ждать?

– Я и не знаю, дружище. Я никогда не был в этом парке.

– Тогда возьмите «свисток»: как только скажете в него, что хотите уехать или переместиться куда-либо, я подъеду. «Свисток» сам определит, где именно вы находитесь.

– Вы никогда не были в «Развлечениях»? – это включился болтавшийся на шее «минигид», который Джону вручили при входе в парк. – Если вы немного расскажете о своих предпочтениях, я вам предложу маршрут и поведу вас по нему. Назовите ключевое слово.

– История.

– Время?

– Э… Средние века.

– Тогда приглашаю вас в «Рыцарский замок». Все напитки и еда, которые вас привлекут, уже включены в счёт.

– Красавчик! – белокурая юница, подойдя, пошла рядом и коснулась плеча Джона. – Тебе одиноко? Я смогу тебя развеселить! В «Замке» есть несколько уютных уголков, где парень с девушкой могут не бояться чужих глаз.

– Девушка, я развлекаюсь один! Ищите других клиентов!

– Ну, как хочешь! – в отличие от первой, отстала она неожиданно легко. Пока Джон шёл по выложенной камнем дороге к замку, отклонил ещё несколько подобного рода предложений.

– Сэр, напоминаю вам, – с опозданием подал вдруг голос «минигид», – что оплата интимных услуг в данном случае будет осуществляться за ваш счёт. Вам уже была предоставлена бесплатная услуга, которой вы не воспользовались, и возобновить её нельзя.

– И хорошо! – ответил аппарату консервативный космонавт. Он с удовольствием переоделся в средневековый костюм и пошёл гулять по замку, где воспроизводилась жизнь XIII века.

–Эй, как вас зовут? – тихо обратился к нему молодой человек, любовавшийся живописным видом на озеро рядом с Дж.Ч. Снайпсом.

– Джон. Что вы хотели?

– Джон, я видел, как вы отшили девчонок. Может быть, я вам подойду? – они находились на балконе, увитом плющом. Поодаль стояли, обнявшись, двое мужчин. – Это самое романтичное место! Что вы предпочитаете?

– Ничего!

– О, ты любишь быть суровым, – томно протянул молодой человек. – Я удовлетворю самые твои глубокие мечты.

– Парень, ты ошибся. Я не гомосексуалист, так что твои сомнительные прелести меня не увлекают.

– Разве? А гульфик твой может говорить и о кое-чём другом. Или ты стесняешься тех двоих? – он сделал попытку ухватить космонавта за интимное место.

– Я же сказал, я в гомосексуальных услугах не нуждаюсь! Ясно?

– Жаль. Попка у тебя – что надо. Ну, он тоже вроде бы не плох.

– Тьфу! – от этого эпизода настроение у Джона несколько ухудшилось, но прогулка по замку через некоторое время снова воодушевила космонавта.

Вдоволь нагулявшись по замку, попробовав разные сорта эля и вина (чтобы потом не стало худо, пришлось дважды пить по пятьдесят граммов «Антиалко – трезв как стеклышко»), наевшись жареной оленины, кабанины и медвежатины (пусть из искусственного мяса, по вкусу идентичному натуральному), Джон позвал такси. Через несколько минут он был дома.

 

– Джон Чен Снайпс, вы вызываетесь в суд. Вы должны прибыть на заседание суда в 12.45. Неявка наказывается штрафом в 1000 GUSD. Штраф за опоздание – 100 GUSD. Судебная машина прибудет к вашему дому в 12.20. За каждую минуту простоя вы будете платить по утроенному тарифу.

– Чёрт! Да собираюсь я, собираюсь! – Джону не пришлось платить ни за «простой», ни за опоздание: он вовремя вышел из дома и приехал к Дворцу правосудия ровно в 12.35.

– Ответчик Джон Чен Снайпс, вы вторично за одну неделю предстаёте перед судом.

– Да на этот-то раз в чём я виноват?

– Вам всё это будет разъяснено. Вы обвиняетесь в вербальном оскорблении. Иск подали два лица независимо друг от друга. Истец Ивэтта «Белая лилия» Уэсли предоставила суду доказательства, что вы обозвали её «проституткой». Признаёте ли вы свою вину?

– Нет! Я не обзывал её!

– У нас есть запись, ответчик. Ложью вы только усугубляете вину и увеличиваете сумму штрафа.

– Да не обзывал я её! И на записи нет оскорбления!

– Ответчик Джон Чен Снайпс, вы сказали: «от услуг проститутки я отказываюсь». Этого вы не отрицаете?

– Нет, конечно.

– Вы полагаете нормальным обращение «проститутка» к мисс Ивэтте «Белой лилии» Уэсли?

– Я ей не сказал: «эй, проститутка»! Она была очень навязчива, и я попросил, чтобы она передала агентству: я в её услугах не нуждаюсь.

– Термин «проститутка» является оценочным и оскорбительным. Согласно пункту 1а к поправке № 213-039 от 23-го числа девятого месяца 27-го года слова «проститутка» и «шлюха» признаны грубыми и по отношению к человеку являются уничижительными. Допустимым признано выражение «Женщина коммерческого секса», «Мужчина коммерческого секса». Допустимыми являются также аббревиатуры от этих терминов: «ЖКС», «МКС».

– Но, ваша честь, я не знал этого!

– Незнание – не довод. Вы приговариваетесь к штрафу в 570 GUSD, из которых 170 является возмещением судебных издержек. Мисс Уэсли, вы удовлетворены?

– Да, ваша честь.

– Дело «Ивэтта «Белая лилия» Уэсли против Джона Ч. Снайпса закрыто. Далее. Ответчик Джон Чен Снайпс, вы обвиняетесь в вербальном оскорблении мистера Кевина «Рыцарский замок» Брина.

– О господи, а мистера Брина-то как я умудрился оскорбить?

– Вам это будет разъяснено. К тому же вы сейчас опять допустили общественно-неприемлемое высказывание. Вы сказали: «О господи…» Тем самым вы нарушили принцип нейтральной речи. По отношению к атеистам вы допустили высказывание, которое может повлечь за собой эмоциональную дискуссию о наличии в мире бога. По отношению к верующим вы нарушили принцип «не поминай господа твоего всуе». И то, и другое может вызвать у слушающих всплеск негативных эмоций – например, раздражения, возмущения или гнева – а такие эмоции вредят человеческому организму.

– То нельзя чёрных неграми называть, то негров чёрными, то вдруг их нельзя назвать «афроамериканцами», а неграми можно! То проститутку проституткой не назови! Да с вашими этими законами с ума можно сойти!

– А теперь вы нанесли лёгкое оскорбление суду: вы заявили, что суд и право вас сводят с ума. Между тем наукой доказано, что сумасшествие в любом его виде – наследственное заболевание. Это первое замечание, и я вас за это не штрафую. Однако мы отклонились от дела. Итак, вы вновь выступаете как оскорбляющая сторона. Вы назвали мистера Кевина «Рыцарский замок» Брина гомосексуалистом. Вы имеете что-либо заявить суду? – и судья грозно уставился поверх очков на Джона.

– Нет, ваша честь, – вздохнул тот.

– Вы сказали: «Я не гомосексуалист… В гомосексуальных услугах я нуждаюсь». Согласно пункту 1б к поправке № 213-039 от 23 девятого месяца 27-го года слова «гомосексуалист», «лесбиянка», «голубой», «розовая», «маргаритка» и другие перечисленные в списке являются уничижительными. Приемлемым является термин «Мужчина альтернативного секса», «Женщина альтернативного секса». Допустимы также аббревиатуры «МАС», «ЖАС». Вы признаете свою вину?

– Нет! Но вам ведь на это наплевать?

– Второе замечание. Но я вас снова не оштрафую, так как вы долго отсутствовали и ещё не привыкли быть сдержанным на язык и жесты. Вы приговариваетесь к штрафу в 570 GUSD, из которых 170 является возмещением судебных издержек. Мистер Брин, вы удовлетворены?

– Да, ваша честь.

– Дело «Кевин «Рыцарский замок» Брин против Джона Ч. Снайпса» закрыто. Ответчик, вы должны быть благодарны истцам за то, что они выдвинули иски только из-за оскорбления. Ваш адвокат, которого суд вам предоставил, убедил их не взыскивать с вас за помехи в работе.

– Что? Какие ещё помехи в работе?

– Мисс Уэсли – ЖКС, а мистер Брин – МКС. Существует нейтральная и не оскорбительная форма отказа, к которой вы не прибегли ни в том, ни в другом случае. Форма отказа – это вам на будущее, ответчик – такова: «Я сейчас занят».

– Спасибо, ваша честь.

– Напоминаю, вы должны в течение трёх дней оплатить штрафы. Истцы, вы должны в течение четырёх дней предоставить в секретариат суда доказательства, что получили свои суммы. Кроме того, ответчику выносится замечание о внешнем виде.

– О чём, о чём? – хоть Джона и утомила вся эта тягомотина, в нем зажегся вдруг сильный интерес.

– О вашем внешнем виде, господин Снайпс. На вас чёрный пиджак.

– Я вас не понимаю, господин судья!

– Черный пиджак, согласно пункту 2d поправки № 213-039, носить не рекомендуется. Настоятельно предлагается отказаться от чёрных футболок, рубашек, жилетов, пиджаков, плащей, свитеров, пуловеров, зонтов, а также головных уборов. Там же прилагается и список аналогичных дамских аксессуаров. Данное правило не касается ритуально-погребальных принадлежностей, продуктов и произведений искусства

–А почему, господин судья? Что в них такого?

–Черный цвет – это цвет траурный. Надевая чёрное, вы наводите на окружающих мрачные мысли: воспоминания о несчастьях, о смерти и так далее.

– А как же священники? Монахи? Им тоже нельзя носить чёрное?

– Как служители культа, они несут слово Божие. Слово Господа нашего суть благо, а благо не может быть чёрным. Поэтому и священникам не следует надевать чёрную одежду. Ваш интерес удовлетворен, ответчик?

– Да. Спасибо.

– Надеюсь, больше мы с вами не встретимся в этом зале, господин Снайпс.

 

– С этими проклятыми судами все нервы истреплешь! – пробормотал космонавт.

– Джон, ты должен быть осторожнее! – заметила ему жена. – Майк же дал тебе руководство по законам с комментариями, почему ты им не пользуешься?

– Как мне ими пользоваться? Всё заучить наизусть? Насколько было спокойнее, когда мы Жилина космобазе: ни тебе давящей рекламы, ни тебе камер дома.

– Зато здесь интереснее, – вступила в разговор дочь. – А там мы жили, как кроты слепые. Папа, я тоже тебя прошу: изучи руководство! Иначе мы на одних штрафах разоримся.

– Зачем вообще было наводнять дом камерами?

– Дешевле было их поставить, чем два раза в месяц отчитываться за помехи в работе и объяснять, что к правовой системе относишься глубоко положительно. Знаешь, как нам с мамой надоедали продавцы?

– Джон, почему бы тебе просто не отдохнуть? – заботливо сказала жена. – Просто расслабься.

– Я не привык бездельничать, а работы мне здесь нет. И теперь так будет всю жизнь! Как подумаю, что я теперь пенсионер – аж жуть берёт.

– Ну, смотри телевизор, книги читай. Увлечение какое-нибудь себе придумай. Или если хочешь, я отведу тебя к братьям.

– Ещё в религию мне не хватало удариться, человеку с университетским техническим образованием!

– Джон, ты привыкнешь со временем. Мне тоже было непросто жить здесь после нашего тихого спокойного городка с фильтрованными телеканалами. Но постепенно я приспособилась. И ты приспособишься.

– Аманда, дочка, ну зачем ты включаешь этот дьявольский экран?

– Я хочу посмотреть серию «Звёздных рейнджеров».

– Аманда, как специалист я тебе говорю: этот сериал – чушь собачья, актёры там играть не умеют, особенно кто на главных ролях, диалоги у них – глупее не придумаешь. Сценарий писал полный профан, явно страдающий дебильностью, а режиссура примитивна. Как ты можешь смотреть эту мерзость?!

– Папа, мне нравится!

– Вот не думал, что тебе такая примитивщина может нравиться.

– Папа, ты в киноискусстве ничего не понимаешь!

– Конечно! Особенно если учесть, что по второму образованию я – киновед.

– Джон, перестань. Да, ты киновед. Но диплом ты получил пятнадцать лет назад, и киноведение для тебя всегда было не более чем хобби. Оставь дочь в покое.

– Да. Ты права, – Джону стало неудобно. – Да. Просто я, наверное, срываю на вас зло. Извини меня, Аманда.

 

– Джон Чен Снайпс, вы вызываетесь в суд. Вы должны прибыть на заседание суда в 12.45. Неявка наказывается штрафом в 1000 GUSD. Штраф за опоздание – 100 GUSD. Судебная машина прибудет к вашему дому в 12.20. За каждую минуту простоя вы будете платить по утроенному тарифу.

– Пропадите вы все пропадом! – от души сказал космонавт, садясь в судебную машину.

– Ответчик Джон Чен Снайпс, вы в третий раз за одну неделю предстаёте перед судом. Это означает, что ваш собственный опыт вас ничему не учит, так как все приводы в суд у вас связаны с вербальными оскорблениями.

– А сейчас-то что?

– Вам это будет разъяснено. Итак, слушается дело «Адвокат-уполномоченный по правам человека Р. Грант против Джона Ч. Снайпса». Вы, ответчик, обвиняетесь в оскорблении господина Пола Брауна, госпожи Хелены О'нил, господина Дона Кинга и господина Люка Бера.

– В глаза этих людей не видывал! – были слова Джона в ответ.

– Сами они на суде присутствовать не могут, их интересы представляет адвокат-уполномоченный по правам человека господин Ричард Грант. Истцов вы можете видеть на телеэйде. Господин Грант, изложите суду исковые требования.

– Ответчик Джон Ч. Снайпс, вы обвиняетесь в вербальном и невербальном оскорблении людей, участвующих в создании сериала «Звёздные рейнджеры». Исковые требования заявлены от имени актёров Пола Брауна, Хелены О'нил, сценариста Дона Кинга и режиссёра Люка Бера. У нас есть запись слов, сказанных вами дочери по поводу сериала, а также оскорбляющих жестов в адрес актёров. Признаёте ли вы свою вину?

– Даже если и не признаю, всё равно вы с меня сдерёте штраф. Только вот мне не понятно: неужели все эти звёзды всегда судятся с такими мелкими сошками, как я? Ну что им слова одного из зрителей?

– Напоминаю вам, ответчик Джон Снайпс, что сериал этот – интерактивный, и вы своими высказываниями и жестами не только нанесли оскорбление, но и помешали работе. Вы полагаете, актёрам легко играть, когда их так грубо критикуют вслух?

– И каково же моё наказание? – Джон уже перестал злиться. Он испытывал страшную усталость. – Четыре раза по 570 GUSD?

– Вы отрицаете свою вину или признаёте её?

– Нет, не признаю. У нас свободная страна, и каждый может говорить то, что хочет.

– Вы совершенно правы. Именно потому, что у нас свободная страна, все граждане без исключения, невзирая на род занятий, доход, расу и национальность имеют одинаковые права. Итак, признаёте ли вы или отрицаете свою вину?

– Как хотите, – к усталости Джона прибавилась ещё и апатия. – Что бы я ни сказал, всё равно мои слова попадут под какой-нибудь пункт 45w поправки № 213-039!

– Джон Ч. Снайпс, суд заслушал показания адвоката-уполномоченного и рассмотрел доказательства вашей вины. Суд приговаривает вас к публичному извинению за собственный счёт. Это означает, что вы должны оплатить размещение в газетах и на вещательных станциях ваших извинений в адрес потерпевших. Список газет и станций прилагается. Кроме того, вам надлежит оплатить судебные издержки в размере 340 GUSD. Господин адвокат, вы согласны с решением суда?

– Да, ваша честь.

– Дело «Адвокат-уполномоченный по правам человека Р. Грант против Джона Ч. Снайпса» закрыто.

 

– Сын мой! – обратился священник в серой сутане к измученному Джону, когда тот пил кофе в кафе. – Вижу, ты истомился духом.

– Да.

– Я наблюдал за твоими злоключениями, сын мой.

– Да? – безразлично спросил Джон, которому было всё равно.

– Ты, Джон, устал сильнее, чем я думал. Ты даже не спросил, как я мог наблюдать за тобой.

– В век чёртовых телекамер и прочей гадской техники это нормально.

– А между тем я был на всех трёх судебных заседаниях. Ведь процессы открытые.

– И что?

– Сын мой, я могу тебе помочь. Человек в возрасте, ты не успеваешь следить за всеми новшествами, не признаёшь укрывающих истинный смысл терминов – ты такой не один. Мы, такие люди, есть. Да, права человека сильно потеснили нашу свободу слова и свободу называть дурное дурным. Но вместе мы можем помочь друг другу.

– И кто это – «мы»? – в Джоне затлел интерес.

– Мы – «христиане-молчальники». Если хочешь, можешь присоединиться к нам. Вот тебе буклет, дома прочтёшь и решишь.

– Спасибо, святой отец.

– Не буду больше тебе мешать, сын мой.

 

Через две недели космонавт Джон Ч. Снайпс вместе с женой ушёл в общину «молчальников».

 

Примечания:

1) Телейд – прибор, который позволяет передавать на расстояние не только звук, но и объемное изображение. При беседе у абонента возникает ощущение, что человек находится рядом. Название произошло от греческих слов «теле–» «далеко» и «эйдос» «образ».

2) Виллер – тот, кто катается на «виллах», то есть «колесах». Это нечто среднее между роликовыми коньками и роликовыми лыжами. Используется для разных видов спуска, в том числе по неровной поверхности. Аналогичен велостилю «даунхилл».

3) Вертолёт «Скайкат». Вертолётом именуется всё, что может взлетать вертикально и вертикально садиться; винт не обязателен. Вертолёт во всех его видах – нечто гораздо более маневренное, чем самолет. К тому же он дешевле. «Скайкат» отличается малыми размерами, легкостью, экономичностью, скоростными характеристиками и удобством.

5) «Молчальники» – христианская секта, тяготеющая к католицизму и православию как в обрядах, так и в вероучении. Название получила из-за отказа молчальников высказываться (если их о том не попросили) по всем темам, кроме религиозных. В миру – который они считают заблудшим – молчальники могут разговаривать лишь на бытовые, и только на бытовые темы. Однако в их общине, куда нет доступа адвокатским камерам, они могут говорить, что пожелают. Из-за этого одно время подвергались политическим и экономическим преследованиям. По желанию молчальники дают обет молчания (в миру или общине), который может продолжаться от одного дня до конца жизни. Занимаются миссионерской деятельностью.

6) «Продукт искусства» – то, что не является произведением искусства.