ВЕНОК СОНЕТОВ I Воспоминанья спать мне не дают, Кружатся надо мною, словно птицы, Садятся на закрытые ресницы, О прожитом настойчиво поют. Я повторяю пройденный маршрут. Когда ночами долгими не спится, Листаю своей памяти страницы, Закладки оставляя там и тут. Когда метель бушует за стеклом, Я согреваюсь внутренним теплом, Как будто вновь повеяло весною. И отблески давно минувших дней – Следы далёкой юности моей, Едва глаза закрою, предо мною. II Едва глаза закрою, предо мною Как будто в кадрах старого кино Проходит всё, что было так давно, Окутывая ласковой волною. Я знаю, многим кажется порою, Что прошлое наивно и смешно. А для меня здесь главное одно – В нём мы когда-то встретились с тобою. Давно у фильма знаю я сюжет, Но вновь смотрю уже с вершины лет, Как радости сменяются бедою, А вслед беде надежды оживут… И образы знакомые плывут Неспешной, бесконечной чередою. III Неспешной, бесконечной чередою Плывут воспоминаний облака – То мальчик в бескозырке моряка, То взрослый с шевелюрою седою. Ребёнок рядом с мамой молодою, Увидевши отца издалека, Бежит к нему вприпрыжку с бугорка, Поросшего зелёной лебедою. А здесь уже подростком угловатым Спешу к моим товарищам-ребятам В беседку, наш излюбленный приют, Где пели под гитару мы часами. И с песнями тех лет перед глазами Отрывки из минувшего встают. IV Отрывки из минувшего встают, Точнее не встают, а расцветают, Искрятся, всеми красками играют, А после в небе тают как салют. Они о быт разбиться не дают, От повседневной скуки отвлекают, Как будто надо мною раскрывают Спасительный, надёжный парашют. Картинка детства: мыльною водою Я чёрные глаза усердно мою, Иначе, мол, цыгане украдут. А вот уже склонясь над партой низко, Пишу любимой девочке записку… Калейдоскоп событий, дней, минут. V Калейдоскоп событий, дней, минут… Здесь всё смешалось – счастье и несчастье. В моём кино кипят такие страсти, Куда там знаменитый Голливуд! Вот я спокоен словно старый пруд. А здесь уже у ревности во власти, И сердце разрывается на части, Задетое предательством иуд. Я помню – лето, озеро, луна, Лежу в траве, а рядышком она К плечу прижалась нежною щекою. Она ушла, но часто в полусне Опять приходит вечером ко мне И в тишине полночного покоя. VI И в тишине полночного покоя, И в суматохе солнечного дня Не отпускает прошлое меня, Удерживает цепкою рукою. Сейчас твердят о времени «застоя», Что люди жили вяло, без огня, Что жизнь была не жизнь, а западня. Но всё это, поверьте мне – пустое. Коль молодость пришлась на те года, То что вам до застоя, господа? И для меня то время – золотое! И я готов поднять бокал вина И залпом осушить его до дна, Забыв о настоящем, за былое! VII Забыв о настоящем, за былое Как старый, умудрённый аксакал Я первым поднимаю мой бокал С молдавскою янтарной марсалою. Кто много лет оставил за спиною, Кто в этой жизни что-то повидал, Поддержит тост, что я сейчас сказал, И выпьет за компанию со мною. Да, было всё: хорошее, плохое… Но мне не нужно мнение чужое, Одни – казнят, другие – вознесут. И за мои грехи, пока не поздно, Я, в памяти копаясь скрупулёзно, Сам для себя устраиваю суд. VIII Сам для себя устраиваю суд, И все мои прошедшие деянья Оцениваю с пристальным вниманьем, Взвалив на плечи этот тяжкий труд. Ах, как они, порой, меня гнетут – Допросы, приговоры, оправданья… Но знаю – не уйти от покаянья, Не сбросить этот внутренний хомут. Ни публики, ни прессы, ни присяжных. По правде говоря, не так и важно, Какая будет выбрана статья. Мне в кодексе копаться нет резона, По совести сужу, не по закону. Ответчик, адвокат, истец, судья. IX Ответчик, адвокат, истец, судья… И все в одном лице, помилуй, Боже! Вот кресло подо мною вместо ложа, А вот уже и жёсткая скамья. Скрываюсь днём за ширмой бытия, Но по ночам всегда одно и то же: Опять допрос, опять мороз по коже, Опять под микроскопом жизнь моя. Я помню, как обидел больно друга, Медвежью оказав ему услугу, И с той поры мы больше не друзья. Забыть бы о былом, как говорится, Но от себя не спрятаться, не скрыться. На месте прокурора буду я. X На месте прокурора буду я, Бесстрастный, неподкупный, беспощадный. И самому мне станет неповадно Оправдываться с помощью вранья. Здесь бесполезны слёзы в три ручья, Лишь правда, как она ни безотрадна. А так бывает трудно и досадно Копаться в старом ворохе белья. Иной заметит: «Что за ерунда? Солгал? Слукавил? Экая беда! Подумаешь, какие преступленья!» Но всё-таки, что там ни говори, Я знаю то, что жжёт меня внутри. Единственный свидетель обвиненья. XI Единственный свидетель обвиненья, Я помню, перед кем я виноват, Кого обидел много лет назад, Не попросив впоследствии прощенья. Грехи свои считать – одно мученье, Но думать тяжелее во сто крат О том, кто был сначала мне как брат, А после предавал без сожаленья. Я долго размышлял не без причины И знаю, где – лицо, а где – личина, Кто – друг мне настоящий, кто мне – враг. Но много тайн осталось за плечами, Поэтому бессонными ночами Тревожу лет прошедших саркофаг. XII Тревожу лет прошедших саркофаг. Вы спросите: «Зачем тебе всё это?», И я не дам логичного ответа. Непросто объясниться в двух словах, Как иногда накатывает страх И не даёт уснуть мне до рассвета, Что на меня обижен кто-то где-то, И перед кем-то я ещё в долгах. Покорный зову совести-Фемиды – «Отдать долги и искупить обиды!», Я собираю свой ареопаг. И в мыслях прохожу всю жизнь упрямо, И, взвешивая с точностью до грамма, Оцениваю честно каждый шаг. XIII Оцениваю честно каждый шаг. К чему хитрить перед самим собою? Иду вперёд проверенной тропою И обхожу обманчивый зигзаг. Мне жалко тех безумных бедолаг, Что спорить вознамерились с судьбою. Я был таким. Теперь сдаюсь без боя И сразу поднимаю белый флаг. Как ни старайся скрыть свои грехи За ворохом словесной шелухи, Всё выплывет наружу без сомненья. Поэтому ночами, не спеша, Я режу по живому без ножа, Вытаскивая время из забвенья. XIV Вытаскивая время из забвенья, Распутываю памяти клубок. Лечу как оторвавшийся листок По ветру в неизвестном направленьи. Открытия, находки и прозренья, А за витком ещё один виток. Меня уносит бешеный поток, И не найти от этого спасенья. Добился в этой жизни я чего-то. Всё вроде есть – квартира и работа, Прекрасная семья, покой, уют. Друзей полно, коллеги уважают. Одно лишь… только вечер наступает, Воспоминанья спать мне не дают. Акромагистрал Воспоминанья спать мне не дают. Едва глаза закрою, предо мною Неспешной, бесконечной чередою Отрывки из минувшего встают. Калейдоскоп событий, дней, минут… И в тишине полночного покоя, Забыв о настоящем, за былое Сам для себя устраиваю суд. Ответчик, адвокат, истец, судья, На месте прокурора буду я, Единственный свидетель обвиненья. Тревожу лет прошедших саркофаг, Оцениваю честно каждый шаг, Вытаскивая время из забвенья. Август 2003 | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
