"Tu ne viendras pas ce soir”,

Me crie mon désespoir

Mais tombe la neige,

Impassible manège

 

Падал снег. «Tombe la neige»- пел кто-то красивым голосом по радио, словно угадывая погоду за окном и его мысли. Не хотелось делать никаких движений, только смотреть на игру природы, на тёмное ночное небо и вспоминать поворот её головы, дерзкую улыбку и смех. Будто кассету ставил и просматривал каждый раз заново, замирая и холодея от некоторых моментов. Где-то в воздухе витал её запах, лёгкий и нежный, он всё думал: это композиция талантливых парфюмеров или её личный, только ей принадлежащий. Запах юности, загорелых ног и ромашек в волосах. Летний запах куда-то ускользнувшего детства и первых поцелуев под дождём.

Было в ней что-то необъяснимое и непонятное ему. Посмотрев на неё один раз, непреодолимо хотелось посмотреть ещё и потом ещё. И именно поэтому среди множества красивых женщин на той скучной вечеринке по поводу 50-летия их организации он заметил только её. Пригласил на танец, вдохнул запах её волос и вдруг сказал ей вслух: «Я никогда не смогу забыть, как Вы пахнете». Он думал, что она рассмеётся или рассердится, но она серьёзно на него посмотрела, и он понял, что она его знает. Знает таким, какой он есть.

Он так и не посмел её поцеловать в тот вечер, хотя с женщинами всегда был напорист и смел, что покоряло их. Почему-то только неуверенно пожал ей руку и попрощался.

А уже утром проснулся и понял, что забыл спросить, как её зовут.

 

- Саша, ты меня слушаешь вообще? –вдруг прервала мысли Марина. Я же тебе битый час твержу о празднике, а ты уставился в окно, будто в первый раз увидел.

- Да, я слушаю. Просто задумался.

- Двадцать пятого числа праздник у Машки. Большая вечеринка для детей и родителей. Ты же пойдёшь?

-Да, конечно, я обязательно пойду. Ты только мне напомни ещё раз.

 

Машка. Мария Александровна. Любимая дочка. Она была такой смешной, когда родилась. Тогда тоже была зима. Он стоял под окнами роддома, счастливый и довольный и кричал: «Девочки, я вас люблю». Как давно это было. Кажется, целую жизнь тому назад.

 

Снег за окном всё не прекращался. Если смотреть в небо, то кажется будто летишь. Красиво.

 

Он думал, что ей не больше семнадцати лет и очень удивился, когда увидел её в офисе организации, с которой они сотрудничали. Она узнала его и улыбнулась, здороваясь. Он вздрогнул, как мальчишка, пожав её маленькую ладошку. «Познакомься, это Ева» -представили её. «Ева...Ева»-запело в груди. Красивое имя. Только её имя. Нежное и тонкое имя. Ева.

И уже потом, когда она лежала рядом, вытянув свои красивые тонкие ноги и курила длинную сигарету с ментолом, он ещё счастливо повторял: «Е-ва, Е-ва.»

 

Каждая их встреча была непохожей на другую. Иногда она щебетала, как птичка, смеялась, обнимала его и тихо засыпала рядом. Он никак не мог уснуть, смотрел на неё спящую и вдыхал её аромат. Бывало, что она куталась в длинную вязаную шаль, молчала и серьёзно смотрела на него грустными глазами. Тогда ему хотелось уничтожить эту грусть навсегда, изгнать её из этой уютной необычной комнаты, защитить её от всего, что в её жизни было и ещё когда-нибудь будет.

 

Они никогда не разговаривали о будущем. Она никогда ничего не спрашивала, а сам он не рассказывал. Марина ни о чём не догадывалась, она была поглощена своими заботами, не обращая внимания на его счастливый вид и поздние возвращения с работы. Он и раньше часто засиживался за проектами и ездил в командировки.

 

В Евиной небольшой квартире он забывал обо всём. О Марине, которая планирует семейный отпуск в Турции или Греции, о Машке, которая готовится к своему первому в жизни большому празднику, о работе и делах. Он забывал, какое на улице время года, число и день недели. Потому что в квартире у Евы было вечное лето. Её тело было безупречно загорелым и гладким, волосы пахли травами и солнцем. Она любила французскую музыку и восточные танцы. Носила странные длинные платья, браслеты с колокольчиками на тонких запястьях и щиколотках. И он мечтал когда-нибудь летом увезти её в свою родную деревню, где прошло детство и до сих пор живёт мама, спать на сеновале, пить молоко и любить её долгими ночами. Он был уверен, что она понравится маме. У Марины отношения с мамой не сложились с самого начала, даже Машка редко ездила в деревню. А иногда ему так хотелось скинуть пиджак и поехать на велосипеде к реке, где когда-то рыбачил с мальчишками.

 

- Папуля, как я выгляжу?-крутилась перед ним какая-то новая Машка. Мария Александровна. Любимая дочь. Длинное платье, красивая причёска. Взрослая совсем. Надеюсь, что когда-нибудь она меня поймёт.

-Отлично, ты такая красивая, сегодня все мальчики будут твоими-пошутил он

 

Праздник, на котором предполагалось веселиться детям, был уж очень большой и помпезный. Когда он заканчивал школу, они праздновали в спортзале, пили лимонад и шампанское и считали себя самыми счастливыми. Здесь же не отличишь учеников от родителей. Вот они- современные привилегированные школы.

 

Хотелось выпить. Она сидела возле бара, он сразу узнал её красивую спину и своеобразный наклон головы. Вспыхнула от неожиданности, улыбнулась: «А я тут у племянницы в гостях, как здорово, что ты здесь, я так хотела с тобой поговорить»

- Да вот занят был, но завтра уже буду свободен.

Машка подошла откуда-то сзади, прижалась доверчиво, незнакомку рассматривала с непосредственным удивлением.

-Это..твоя дочь? - последние слова Ева произнесла почему-то тихо и хрипло

-Да, познакомься. Маша, это Ева, моя ..знакомая.

-Очень приятно- заулыбалась Машка. А вот и мама идёт.

Марина посмотрела на Еву с любопытством и едва уловимым недовольством.

- Ну мне пора- улыбка Евы показалась какой-то жалкой и ему захотелось обнять её вот тут при всех, но он сдержал порыв и только кивнул в ответ.

 

Марина всегда чувствовала, с какой стороны ждать неприятностей, была очень ласковой и внимательной в тот вечер, а ночью жарко целовала, как в первые годы их семейной жизни. И уже потом, перед тем, как погрузиться в сон, спросила: «Саш, ты же не оставишь нас с Машкой никогда, да? Поклянись, что не оставишь»

- Не оставлю, конечно, не оставлю.

 

И ещё долго не мог уснуть. Вспоминал, как Маша сделала первый шаг, как упала с качелей и разбила нос, а потом храбрилась на приёме у врача и почти не плакала. Вспомнил первую Машкину двойку. Её любимого мишку, которого привёз ей в подарок из Москвы. Её куклу с голубыми глазами. Её первое выступление на школьном празднике. И решение пришло само собой. Выбор был сделан.

 

Еве он больше не звонил. Её очень не хватало. Иногда просыпался ночью, смотрел на спящую жену и скучал по звону колокольчиков, нежному запаху загорелого тела и мелодичными французскими песнями. А после отдыха на море ещё больше захотелось окунуться в атмосферу чудной Евиной квартиры. Но так и не позвонил. Осталось только лёгкое воспоминание, как от красивой песни, как от несбывшейся юношеской мечты с запахом спелых ягод.

 

 

Близился Новый год. И очередной Машин день рождения. Он купил ей большого плюшевого медведя, точную копию её Матвея. Пусть этот подарок детский, не для студентки ВУЗа, но она для него всегда останется ребёнком, маленькой Машкой, Марией Александровной.

 

Еву он узнал сразу. Сначала ему показалось, что она не изменилась, такая же юная и солнечная. Только теперь не короткая стрижка, а волосы в длинный хвост. И в глазах какая-то незнакомая взрослость и печаль.

- Здравствуй, Ева.

Е-ва, как приятно произносить это имя вновь. Как приятно видеть её рядом.

Рядом с ней кареглазый малыш.

- Ты вышла замуж, Ева?

- Д-да. Вышла.

- Ты счастлива?

- Да, конечно, ведь у меня есть сын, моя гордость.

- Он очень похож на тебя.

- Нет, он похож на отца, просто я его отражение. Ну мне пора, прощай, Саша.

- Прощай.

Она ушла, оставив за собой шлейф из запаха лета и красивых слов французской песни. И смотря ей вслед, он вдруг подумал, что забыл спросить, как зовут её очаровательного сына.