− Он тут, в девятой камере.
− Где его нашли? – спросил доктор Нома, пришедший в полицейский участок за своим пациентом. Его сопровождал профессор Эйн.
− Он учинил драку на улице, и патрульные, задержав его, привезли сюда, - сообщил полицейский-надсмотрщик. – Мы так и думали, что он тронутый.
− С чего это вы так решили?
− Этот драчун, мало того, что ввязался в переделку с уличной шпаной, но и напал на полицейских. Когда же им удалось надеть на него наручники, он не пожелал сесть в машину. Кричал что-то вроде "чудовище съест меня"… Чудак! Как будто впервые видит тачку… Потому-то его и сочли сумасшедшим.
Профессор Эйн и доктор Нома многозначительно переглянулись.
Охранник остановился у зарешеченной двери и загремел ключами. Заклю-ченный лежал на полу, прикованный наручниками к решетке камеры.
− Зачем вы его содержите в наручниках? Он ведь и так находится в камере, - возмутился Нома грубым обращением с задержанным.
− Его невозможно было утихомирить, вот нам и пришлось принять меры.
Доктор вошел в камеру и, приблизившись к Шэну, присел возле него на корточки. Тот, свернувшись калачиком, неподвижно лежал на полу. Лицо его было скрыто от посторонних глаз.
− Ян, мы приехали за тобой, - положив руку на плечо юноши, доктор легонько потряс его. – Ян, проснись…
Взор Нома упал на руки заключенного, они были в синяках и ссадинах. Он бережно приподнял голову своего пациента и вздрогнул от неожиданности. Лицо его, как и руки, было обезображено побоями, он пребывал в бессознательном состоянии.
− Что вы с ним сделали?! – сердито посмотрел Нома на охранника.
− Я ничего не знаю. Это не я… - солгал полицейский. - Когда его привезли сюда, он уже был…
− Они избили его до потери сознания? Уму непостижимо! Он ведь всего
лишь строптивый подросток, а не особо опасный преступник! – в негодовании воскликнул профессор Эйн.
− Вызовите неотложку, профессор. Надо срочно доставить его в больницу….
Вот уже несколько недель Ян ни с кем не разговаривал. Он плохо питался и большую часть суток проводил во сне. Следы побоев, нанесенных ему сотруд-никами правоохранительных органов, зажили, но неизлечимой была рана в его душе. Чувство одиночества угнетало все его существо. Он потерял родных, по-терял свой мир, и был готов потерять и собственную жизнь.
За прошедшие дни даже медсестра Кумико, с которой Шэн любил побол-тать, не могла разговорить его. Подавленность юноши тревожила лечащего вра-ча, и он посчитал, что прогулка на свежем воздухе немного взбодрит больного. Чтобы предотвратить побег пациента, его руки во время прогулки приковыва-лись железными наручниками к креслу–каталке, а в остальное время к боль-ничной койке. Меры предосторожности оказались излишними, Ян и не стре-мился сбежать. Его более не интересовал окружающий мир...
Прогулки в парке больницы благотворно влияли на Шэна. Он заметно успо-коился, но по-прежнему отказывался содействовать выздоровлению.
Доктор Нома, после проведения тщательного обследования, начал сомневался в том, что Ян был действительно болен. Да, он был подавлен и угнетен, отказался от всего, что связывало человека с жизнью, и все же психиатр полагал, что состояние его объяснялось недоверием окружавших людей к нему. Нома не раз задавал себе вопрос: "Может быть, Ян говорит правду? На свете столько необъяснимого и непостижимого человеческому разуму, и перемеще-ние во времени и пространстве - одна из таких загадок".
Для того, чтобы проверить правдивость истории своего пациента, доктор Нома договорился с историком Шао и профессором Эйном, чтобы они созвали конференцию специалистов из разных областей науки, чтобы совместно произ-вести исследование над Яном Ли Шэном - "мальчиком, заблудившимся во времени".
Шао известил о загадочном мальчике известных историков и физиков. Со-общение заинтересовало ученых – и большинство согласилось принять участие в этой конференции. Профессор Эйн также выполнил свою часть обязательства, пригласив лучших психиатров Гонконга. Оставалось только сообщить пациенту о готовящемся эксперименте и склонить его к добровольному участию в нем.
Для того, чтобы поговорить на эту тему, доктор Нома выбрал для этого время прогулки. Безусловно, Ян заметил, что его спутницу Кумико в тот день сменил лечащий врач, однако он старался не обращать внимание на перемену.
Пройдясь немного по парку, доктор присел на скамейку и завел разговор о главном, но пациент не желал даже слушать его. Уставившись куда-то вдаль, он принял выражение полного равнодушия.
− Я не понимаю, почему ты так упрямишься? Я ведь пытаюсь помочь тебе, Ян… Мы все желаем тебе только добра, - задушевно говорил медик. – Если ты расскажешь о себе большему кругу людей, возможно, все вместе мы найдем какой-нибудь выход…. - юноша безмолвствовал. – Ты же неглупый паренек, так почему же упорствуешь? Будь же благоразумен… Ну, поедем завтра на конференцию? – спросил он, и получил в ответ молчание.
Нома выдержал продолжительную паузу, надеясь, что пациент даст свое со-гласие, однако тот все так же помалкивал. Доктор думал, что Ян заговорит хотя бы для того, чтобы отказаться, но он никак не предполагал встретить холодное равнодушие. Казалось, юношу столько времени убеждали в том, что он безу-мен, что тот в конце концов поверил в это, и ныне желал лишь одного - покоя.
Конференцию отложили на неделю, так как Шэн все еще упрямо молчал.
− Постарайтесь быть ему другом, а не просто лечащим врачом, - беседуя с Номой, предложил ему профессор Эйн.
− Другом? Пациенту?
− Верно. Снимите с него оковы, и вы возвыситесь в его глазах.
− Но, профессор, он ведь убежит!
− Не думаю. Судя по его состоянию, он не расположен к побегу. Зачем ему это повторять?! Ян уже видел мир вне стен лечебницы и, очевидно, он не пришелся ему по душе.
− Вы полагаете, он разочарован?
− Конечно же! Представьте себя на его месте. Вы внезапно попадаете на две тысячи двести лет в будущее и вас окружают люди, которые лишают вас свободы и обращаются как с безумцем.
− Профессор, вы так твердо высказываетесь, будто бы убеждены, что мальчик действительно из прошлого.
− Я ничего не утверждаю. Это всего лишь мое предположение, которое основывается непосредственно на фактах. Впрочем, последнее слово будет за учеными…
Доктор Нома прислушался к совету профессора и, освободив своего пациента от наручников, приставил у дверей палаты охранника.
Ян изменился в лице, увидев свое освобождение. Таким образом первый шаг, к примирению или дружбе, как выразился профессор Эйн, был сделан. Предположение специалиста оказалось верным. За последующие три дня Нома сумел расположить к себе пациента. Нет, Ян по-прежнему ни с кем не говорил, однако его взгляд стал менее враждебным.
На пятый день доктор решил и на прогулку выводить больного без оков.
Усадив Яна в кресло-каталку, медсестра направилась к лифту. Юноша больше не пугался этого устройства, зная, что оно используется людьми для перемещения на другие этажи здания. На протяжении всей прогулки, как и по-лагалось, их сопровождал охранник.
Кумико добралась до середины парка и остановилась у журчащего фонтана, вода которого поднималась вверх и сверкающими брызгами падала в черный мраморный бассейн. Посередине бассейна было сконструировано несколько геометрических фигур, выражающих химеричность современного мира.
Это место очень нравилось Шэну, и медсестра, видя восторг в глазах юноши, ежедневно привозила его сюда. Оставив по привычке его у обочины фон-тана, Кумико отвлеклась беседой с охранником. Она не заметила, как пациент встал из кресла и прыгнул в воду.
− Ян! Что ты делаешь? Сейчас же выходи из воды! Здесь не место для купания! Выходи немедленно, дрянной мальчишка, мне же попадет от доктора Нома!…
Однако юноша не слушал ее. Углубившись головой в воду, он наслаждался свободой. Люди, прогуливавшиеся по парку, сбежались поглазеть на безумца, плавающего в фонтане.
− Лан, сейчас же вытащи его из воды…
− Не надо, - остановил охранника Нома. – Если ему это нравится, пусть плавает. - Кумико изумленно приподняла брови. – Ты погляди, сколько радости он получает от этого…
Врач позволил юноше исполнить его маленькую шалость, и за дружеское отношение был щедро вознагражден. Наплававшись вдоволь, Ян выбрался из бассейна и заговорил с ним.
− Как долго я мечтал об этом! Спасибо вам, доктор!
После случившегося инцидента Шэн стал иначе относиться к своему психиатру. Однако тот не хотел торопить его предстать перед учеными для изучения.
Конференцию снова отложили на неделю, что еще больше заинтриговало научных работников.
− Зачем это нужно? – поинтересовался Шэн у врача, сообщившего о предстоящем исследовании.
− Мы хотим обследовать тебя.
− Снова начнете колоть меня иглами, сковывать руки и задавать нескончаемые вопросы?
− Нет-нет, всего лишь несколько вопросов, да и только.
Юноша задумался. Какое-то тревожное чувство не покидало его. Он был почему-то уверен, что дальнейшая его судьба зависит от итогов предстоящей встречи. Зная в отличие от других истину, он предпочел прояснить все раз и навсегда, нежели жить в постоянном ожидании чего-то несбыточного. Вероятно, ученые, о которых говорил Нома, действительно могли помочь ему, а упус-кать этот шанс было бы безрассудством. Обдумав хорошенько все минусы и плюсы, пациент согласился участвовать во встрече.
|
|