Вот и ещё один день. Господи, что ж мы делаем? Почему не можем без хамства, сволочизма, сквернословия. Сам конечно такой же, значит ещё больше виноват. Ибо, исторгнутся из уст Его не горячие, и не холодные, а тёплые.
Я работаю, чтобы заработать себе на пропитание, иначе говоря-на жизнь. Я ненавижу свою работу,но выбирать не приходится. Приходится выбирать только из ещё более фиговой работы или из мягкого угасания из-за отсутствия денег. Поэтому я работаю, хоть и ненавижу свою работу. Меняться уже нельзя,да и смысла большого нет. Движение вперёд большей частью пройдено, всё заранее известно, поэтому я оборачиваюсь назад.Я вспоминаю.
Раннее утро. 21-й этаж ДСВ МГУ. Наверно, ещё не описанный в литературе. Встаёт солнце.Смотрю в окно. Мне 19 лет, и много жизни впереди. Под боком спит знакомая девушка, и становится легче думать. В смысле проще. Думаешь ни о чём: о том, что сейчас нужно идти на пары, где гнусный Гиренок будет снова вещать со своей кафедры об особенностях нового структурализма, как господь Бог наверное провозглашал ещё древним евреям свои заповеди; потом будет перерыв, встречу Серёгу Ванина и Женьку Седова, пойдём пить пиво к ГУМу. Затем что-нибудь ещё придумаем, после надо будет заскочить в редакцию и на рынок.
Вечером сновa в ДСВ, можно будет дочитать Барта или попить вина "Арбатское розовое", а еще можно просто затусоваться на весь вечер с Дашкой в какой-нибудь бар. Только вот денег нет. Куча вариантов, короче говоря. Хотя тоже всё заранее известно. "А восход-то какой",-ползёт мысль по извилинам мозга, потом куда-то заползает, глаза затуманиваются и ты засыпаешь.
Нет, нужно вспоминать ещё глубже - детство. Детство не толстовское и не набоковское, детство личное, самопереживаемое. Мама, как большая-пребольшая женщина, может быть самая большая, и отец - как главный в детском мире человек, человек с большой буквы, когда ещё не отделяшь себя от мира.
Солнце яркое-жаркое, небо ослепительно бирюзовое с пробегающей рябью облачишек, я сижу во дворе детсада, и даже не представляю, не осознаю, что в мире есть пионеры и кога-нибудь я буду одним из них, да что там - кажется, что и в школу-то никогда не попаду, так и буду ходить вечно в детсад, взятый за ручку мамой. Ходить и ходить каждое утро. Каждое утро, яркое весеннее и промозглое сыростью осени, всё равно.
Но это неправда.
Теперь же тебе 30 лет и у тебя уже нет выбора. Колея накатана, ты движешься по кругу из которого тебя могут выбить только смерть и увольнение. Чаще, конечно, второе. Ты как бы заново рождаешься, даже перерождаешься, попадая в новую касту. Иногда в лучшую, иногда в худшую. Но в касту. Хочется вырваться, пожить "как люди", но нельзя. Нельзя, сбежав за границу; нельзя, даже улетев в космос. Там всё такое же и так же. А в лотерею я не выиграю, я невезучий.
|
|