Я смотрю, как в мой дом, словно вор, пробирается ночь,
как ползет по стене бледной точкой чужая луна.
Я сомнения больше не в силах в себе превозмочь:
я стою у черты, за которой – слышна тишина.
Наблюдая, как солнце сдает свои нервы на стол,
я карабкался вверх, чтобы сделать красивым рассвет.
Я разрушил свой мир, только места в другом не нашел,
и теперь я хватаюсь за воздух, которого нет.
Я в душе приютил своей веру, надежду, любовь –
три забытые истины, силы вдохнувшие в плоть,
но с уходом одной – остальные исчезли, и вновь
я сжимаюсь в кулак, чтобы глупостей не напороть.
Каждый день на глазах моих след оставляет огнем,
только память оставит все лучшее, вытряхнув грязь
безалаберных встреч, заставлявших мечтать под дождем
и себя предавать, в суматошной ночи веселясь.
Мне на горло эпоха накинулась бешеным псом,
но я рад, что во многом остался живее живых:
чем быть пленником времени с вечно счастливым лицом,
лучше дважды погибнуть, не прячась за спины других.
Я теряю себя, мне на вызов трудней отвечать,
а мой ангел хандрит, или болен, иль попросту пьян.
И в пустые страницы мне нечего больше вписать,
но мой бой не закончен, хоть поле опутал бурьян.
Воронье надо мною кружит, предвкушая конец,
оглушающим стоном набат с колоколен звонит.
Я опять ухожу на войну одиноких сердец
со своею судьбой, хотя знаю, что буду убит.
Я раздавлен банальностью и лицемерием слов
и устал над собой видеть вечно слепую звезду.
И пускай я пока что тону в лабиринте следов –
я ищу свою вечность и знаю, что где-то найду.
Не терплю положений, где все за меня решено.
Не согласен быть куклой и жить, выполняя устав,
но внутри меня спор между раем и адом давно,
и я с болью сейчас понимаю: никто в нем не прав.
Я надломленный стержень пытаюсь обратно слепить.
Презираю бессилье и жалость и прячу свой взгляд.
Мне сложнее открыться, но я не могу объяснить
тайный смысл желания драться, не пятясь назад.
Весь запас неистраченной нежности и доброты
я готов положить на алтарь, лишь бы только узнать,
что я сам по себе представляю среди пустоты,
что оставил я здесь, чтобы там свою жизнь оправдать.
Час вопросов прошел, час ответов еще не настал.
Пока жив, я люблю и плачу дорогою ценой
за возможность взглянуть в отражение битых зеркал,
где обвенчан – со смертью, но предано сердце – другой.
|
|