*****
Снегами окна заворошены,
И стёкол выщерблен хрусталь,
Передо мною рельсы брошены
В неисчерпаемую даль.
И льётся с неба тихий свет ли,
Иль звёзды тонкие плывут,
Морозом схваченные ветви
Огни ночные стерегут.
И стёкла вздрагивают зябко,
И что-то долго шепчут мне,
Плакат, как вымокшая тряпка,
Висит на сломанном столбе.
И мысль, разболтавшись в дрёме,
Во сне, а, может быть, в бреду,
По сердцу растеклась в истоме
И затвердела на ходу.
И я, как змей на жарком камне,
В пустыне чёрных голограмм,
Ведь нынче светит не луна мне,
А блеск неоновых реклам.
Неизвестная
На небе облаков одежды рвутся,
И в чёрных тучах тонет звёздный плот.
Она вошла, духов круговорот
Едва успел меня слегка коснуться.
И я сижу, не в силах обернуться,
И видится, и мнится, что вот-вот
Душа моя и тело разойдутся,
И боли крик мне сердце разорвёт.
Она сидит и, глядя чуть надменно,
Перебирает пальцами журнал
И каблучком постукивает тихо.
Та красота, что неприкосновенна,
В ней замерла, как вызревшее лихо,
И смертной бездны высится оскал!
Ночью
Святая ночь, ещё раз пей до дна
Свою печаль без слова и упрёка,
Я буду ждать, пока сама луна
На дно земли опустится глубоко.
И обагрится кровью пролитой
Колючий снег, рыданием согретый,
И мир проснётся, в яркий плащ одетый,
И запоёт свирелью золотой.
Жди до утра, пока сама заря
Подвинет небо дрожью беспредельной,
И на осколок ночи-янтаря
Свой бросит взгляд – и жуткий, и смертельный!
Портрет господина
Надменный взор, заплывшие бока,
На темени усталость плешь протёрла,
Он мне сейчас напомнил паука,
Объевшегося мухами по горло.
Свой чуждый мир за стёклами очков,
Воротнички заглажены до хруста,
Он хочет быть повсюду свеж и нов,
Но только в сердце осовевшем пусто!
Везде один и мнение своё,
Он умудрён (он, правда, так считает),
Но что-то не идёт его житьё,
И радость так нечасто посещает.
Ты знай, что скоро новая зима
До черепа осыплет шевелюру,
И в снегопады ляжет бахрома
На тучную огромную фигуру.
*****
Скорей вперёд! Из моря – да на сушу!
Из ниоткуда тысячи огней,
Как демоны, в мою ворвутся душу,
И сон умолкнет в тенях фонарей.
Дома, аптеки, театры, магазины…
Привыкло тело, выучен маршрут,
Лишь по ночам пред окнами плывут
Их очертанья, словно бригантины.
Над нами – только выжженные дали,
И душит горло липкий жаркий пот,
Иди, ляг на полотна чёрной стали,
Ведь под тобой – не кресло – эшафот!
|
|