Такой-то-Сякой
РЕЗНЯ (Ноли ноцера)
(о вкладе регионального классика в хирургию)
Нет. Я даже и спорить не буду! Конечно, Вам всем, образованным, на свете живется легче. Потому как вы знаете; откуда, что берется и, самое главное, куда исчезает. Что меня касается, то я всегда этим вопросом мучаюсь, и не было случая, чтобы я нашел ответ, который сам понял.
Тут я, случайно, попал в общество своих коллег - литераторов. Вы же понимаете, что люди это сплошь и рядом образованные, и даже культурные среди них встречаются. Поэтому тему для разговора им найти крайне трудно, если рядом нет, такого как я. Здесь им, прямо скажем, повезло. Туточки я был. Пытался своей вилкой в общий салат залезть.
Аутодафе началось с невинного вопроса, вроде бы, ни к кому персонально не обращенного…..
- Вот Вы, Такой-то-Сякой, уж черт с вами, что грамотно писать не умеете, но объясните нам интеллигентной части литераторского сообщества, как у вас наглости хватает свое поросячье мнение высказывать о вопросах, в которых вы мало того, что не сведущи, но и слышите-то первый раз в жизни?
Может быть, я и не прав, но мне показалось, что вопрос был адресован ко мне. И тут-то вдруг припомнился давнишний случай.
Надо же, было такому, случится, что мой товарищ в больницу попал. И то полбеды было бы, если бы, со свинкой или с аппендицитом, ан нет. Звездам было угодно, чтобы в том месте, где спина и поясница теряют свои названия, а до ноги еще далеко, образовался у него нарыв и внутренний.
Для молодого мужика тоже не проблема – его хоть пополам разрежь, а на третий день, он уже коленца на танцах выделывает. Ну, я к этому времени и подошел, как положено с апельсинами и бутылкой.
- Вставай, дескать, музыка гремит, а деУшки скучают.
- Хрен тебе и деУшкам – отвечает мой товарищ. – «Мне, говорит, то самое место на фашистский знак разрезали и сердитой ниткой сшили!
- А, ну, покажь! М-да….. И где этот фашист у вас скрывается от приговора Нюрнбергского суда?
Друзья, мои вы же знаете, что не то что на глубокие, а просто на изначальные знания я не претендую. Но веревку в руках держал, и даже витую (очень, говорят, на наши мышцы похожую). И вот сказали бы мне, дураку: «Такой-то-Сякой продень гвоздь между витками аккурат посередке». Так я бы так и сделал, раздвинул витки продел гвоздь, продезинфицировал водкой, ежели надо и всё. Зачем же веревку пополам резать, а затем пытаться сшить?
Сейчас бы я тому эскулапу, сразу голову проломил, а тогда я был парень горячий – к знаниям тянулся. Нашел я его, очкарика седовласвого. И спрашиваю, пытливо в пенсне заглядывая.
- А скажите мне, милый доктор, как это возможно мышечную массу резать не вдоль волокон, как-то клятва Гиппократа рекомендует, а поперек, как то приказывает «Наставление по рукопашному бою»?
- А знаете ли Вы юноша такое слово, как инфильтрат? И рождаются ли поэтические образы у Вас при слове перитонит? А ураганная гангрена по Вашему просвещенному мнению - это стихитйное бедствие, или родственница по линии жены?
Вы, же понимаете, друзья мои, что мне трудно с образованным человеком разговаривать, мне же, чтобы разговор с ним поддержать целых семь лет «на хорошо и отлично» в меде учится надо. Очень очкарика за его образованность я зауважал. В благодарность за науку даже фокус свой с веревочкой показал. И ему фокус понравился. Он был очень удивлен, что веревочка, после того как я ее с его шеи снял, оказалась такой же целой. И в свою очередь открыл мне страшную тайну.
Оказывается, и я, и Гиппократ были правы. Но мой друг лежал в платном отделении. И сделай эскулап все по нашему, а не по «Наставлению для рукопашного боя». То сейчас, выпив водки и закусив апельсином, мы с приятелем на танцы пошли бы, а так он еще два месяца, как герой «Куликовской битвы» лежать, как миленький будет.
И понял я тогда, что образование это не диплом цвета пьяной вишни, а умение применить свои знания вопреки здравому смыслу.
- Так о чем Вы, уважаемые коллеги меня спрашивали? Ах, не меня…. А неучей необразованных, так я он и есть. И на любой вопрос Вам отвечу, если он не противоречит здравому смыслу……
|
|