Сидела и смотрела,
как будто изучала,
И слушала как будто
не слышала вчера.
Гитара извивалась,
кусалась и рычала,
И кровь стекала с пальцев
на пыльный ворс ковра.
Задумчивые руки
дремали на коленях,
Захваченных небрежно
в ажурный плен чулок.
Огонь плясал в камине
на жертвенных поленьях,
В своём безумном танце
божественно жесток.
В окне как на экране
мелькали кадры фильма,
Что режиссёр Природа
снимает столько лет.
Он никогда не будет
стоять на полке пыльной.
Нет у него начала
и окончанья нет.
И в такт мельканью кадров
глаза-хамелеоны
Меняли цвет, скрывая
свой истинный окрас.
Гитара извивалась,
рвала аккорд на стоны.
Гитара умирала
под взглядом этих глаз.
|
|