В пятницу после рабочего дня, мы с Володей торопливо шагаем на железнодорожный вокзал, где нас ждет моя двоюродная сестра Галина, чтобы, наконец-то, осуществить нашу давнишнюю мечту и побывать в гостях у другой двоюродной сестры Надежды.
Надежда живет в старинном городе Вологде, где дома с резными палисадниками, и куда ее занесла судьба после окончания медицинского института, в те незабвенные времена социализма, когда студентам еще давали направление на работу.
На вокзале мы с Галиной попали в кругообразно-последовательное движение от кассы до перрона. Если мы у кассы, то она на перроне. Если мы на перроне, то она у кассы.
Вожделенная встреча все же состоялась в поезде, в тот последний момент, когда по вагонам пробежала судорожная волна первого движения и, перрон плавно поплыл мимо окон нашего купе. То обстоятельство, что мы потерялись уже на вокзале, было нам предостережением свыше о возможных неприятностях во время путешествия, но мы не захотели считаться с законами невидимого материального мира и, бурно обсуждая детали, чуть было несорвавшейся встречи, стали располагаться в купе.
Разлив пиво из большой пластмассовой бутыли в маленькие пластмассовые стаканчики, и разложив бутерброды с ветчиной и сыром на столике в купе, мы приступили к трапезе и обсуждению событий из жизни личной и государства, беспорядочно перескаки-вая с одной темы на другую.
За разговорами мы не заметили, как добрались до города Ярославль. Там нам предстояло сделать пересадку на другой поезд и ранним утром проснуться в месте, где нас уже ждали.
О расписании пригородного поезда Ярославль-Иваново, который через два дня повезет нас обратно, можно было узнать только сейчас в Ярославле, но никому из нас троих это даже не пришло в голову. За что позднее нам и предстояло дорого заплатить, в действительном смысле этого слова.
Я пропущу рассказ о том, как нас сердечно встретили в Вологде, как мы гуляли по осеннему городу, и в наших сердцах пробуждалась любовь к его широким проспектам с современными высотными зданиями и улицам со старенькими деревянными домами в затейливых резных узорах; к тем местам, где мы старались сфотографироваться, несмотря на колючий ноябрьский ветер, и к тем, что мы успели разглядеть лишь из окна троллейбуса. Я мысленно переношусь сразу в то время, когда одурманенные бензиновым запахом, мы вывалились из автобуса, опять в городе Ярославле и, трезвея от морозного воздуха, побежали к железнодорожным кассам, откуда по нашему предположению через час, должен был отправляться поезд на Иваново.
Но так, как мы родились в стране, где фраза “зима в Россию пришла неожиданно”, звучит вполне естественно, то для нас было также естественно узнать только в Ярославле, что поезда перешли на зимнее расписание с 1 октября. И, по зимнему расписанию, тот поезд, на который мы так спешили, отправляется в Иваново лишь завтра утром. А Володе надо было успеть на работу уже сегодня к одиннадцати вечера в ночную смену, мне – завтра к восьми утра и Галине тоже.
Есть еще вариант – попытать счастья на автовокзале. Но по нашей беспечности, мы даже не знали расписание автобуса и могли лишь предположить, что в столь поздний час, он уже в пути по направлению к Иванову.
Трое расстроенных людей среднего возраста и, на зоркий глаз таксистов, не слишком предприимчивых, в задумчивости ковыряли носком сапога грязный асфальт на перроне. Это были мы.
Один из таксистов, невысокого роста, в кожаной на меху курточке, отделился от своих товарищей по колесам, сбившимся в стайку у одной из легковых машин и весело травившим анекдоты, и обратился к нам: ”Куда едем?”
Наш кошелек как-то не был рассчитан на такси даже в пределах одного города, а уж на межгород тем более, поэтому на таксиста мы смотрели, как на инопланетянина. И на каком языке с ним разговаривать, тоже не знали. Когда я открыла рот, то произнесла первое, что пришло в голову: - “Нам надо в Иваново, а поезд будет лишь утром ”.
“Без проблем. "Штука" с небольшим и я в вашем полном распоряжении,"- весело ответил “извозчик”.
“А подешевле никак нельзя?” – робко выдавила я, надеясь на чудо. Чудо, оказывается, тоже было возможно, но стоило оно не много дешевле – "штука", но уже без довеска.
Видя, как мы шарахнулись после этих слов в сторону от него, коренастый торопливо выдал неожиданный вариант: ”А что, если мы попытаемся догнать автобус? Я думаю, что он уехал минут пятнадцать назад”.
Невольно подвигаемся к нему ближе.
“Я возьму только за те километры, что мы проедем, догоняя автобус” - продолжал радостным голосом развивать свой план “рыболов”, соображая, что рыба начинает клевать.
Теперь время на размышление, отсчитывало наши денежки на счетчике, поэтому совещание было кратким. К тому же темный перрон, странная ночная публика, не вызывающая доверия, легкий морозец тоже были доводом в пользу таксиста.
Меньше минуты потребовалось на то, чтобы устроиться в теплом салоне восьмерки: Володя с Галиной сзади, я – рядом с таксистом. “Стальной конь” резко рванул вперед, набирая скорость. В полумраке ночи при тусклом свете фонарей мелькали дома и деревья, взвизгивали шины при резком повороте. Коренастый таксист, оказавшийся в кресле, еще меньше ростом и потеющий от внутреннего напряжения и теплой меховой куртки, время от времени покряхтывал, ловко выворачивая “баранку”.
“ Дорога скользкая. Вот вчера еще было тепло, а сегодня, смотри какой морозец, – разговаривал он сам с собой, однако, не забывая при этом стрелять глазами с мою сторону. – Ну, очень скользко. Того и гляди, при повороте занесет на встречную полосу. Смотрите, смотрите".- Это он уже обращался ко мне." Как раз на этом перекрестке сегодня днем пять машин в аварию попало. Вот картинка была, до сих пор мороз по коже”.
И видя, как я, вцепившись в кресло, вытаращила на него испуганные глаза, продолжал: ”Только бы и нам в аварию не попасть. Упаси, Боже”, - И поплевал в сторону стекла.
Я обернулась назад, ища поддержку у Володи с Галиной. Но Володя то ли спал, то ли просто закрыл глаза, а Галина сидела молча, вцепившись в свою сумку.
“Может нам потише ехать”, – робко предложила я.
“Да нельзя нам потише, автобус не догоним ”, - выдал он кратко и лаконично, как приговор суда.
На автовокзале, он не дал нам опомниться и стрелой выскочил из автомашины, распахнув дверцу так, что она едва не сорвалась вслед за ним. Через пару минут, тяжело дыша, он уже сообщал нам о том, что автобус уехал минут пятнадцать назад. Мы сидели молча как приговоренные к смерти. “Ну что, едем? ”- пытался достучаться до нас хозяин машины, хотя прекрасно понимал, что другого выхода в этой тьму таракане, куда он нас завез, у нас нет.
”Да, ладно, не переживайте, мы его быстро нагоним”, - видя наш удрученный вид, решил взбодрить нас “наш рулевой” и лихо уселся за баранку.
Я, с замиранием сердца, следила за мелькавшими поворотами и за тем, как наш лихач, ловко выворачивает коротенькие ручки на всю их длину то вправо, то влево. Вот уже остались позади огни города, и теперь фары нашего автомобиля вырывали из темноты чернеющие по обочине кусты и деревья. Ни тебе огней встречного транспорта, ни огней позади. Такое впечатление, что мы были на этой трассе единственными. Я оборачивалась назад и видела спящие лица моих друзей. Было такое впечатление, что мы летим в этой темноте вдвоем с таксистом.
“Вот хочется побыстрее, но боюсь. Так скользко, что и, оглянуться не успеешь, как в кювете окажешься. ” – Продолжал нагонять на меня страх, почему-то все чаще и чаще покряхтывающий водитель. - “И автобус уж надо бы догнать, а его и не видно”.
“А вы давно водителем работаете?” – на всякий случай поинтересовалась я.
“Работаю то давно, вот только два года назад, случай один был, после которого я целый год не мог в машину садиться”, - оживился мой собеседник (видимо я со своим вопросом попала в яблочко).
“А что случилось?"
“Да ехали мы с женой и ребятишками с юга и, где-то в районе Краснодара, гоню я со скоростью километров 130, ну как сейчас, и вдруг колесо как лопнет, и машину подкинуло, потом перевернуло”. - Здесь он сделал паузу.
Я замерла, а еле слышно спросила: ”И что?”
“Да все обошлось. Только дети сильно перепугались. И домой мы возвращались в машине наших друзей, с которыми ездили отдыхать”.
“А я после этого год за руль не садился”, - немного выждав, добавил он.
“И часто так бывает. Ну, с колесом, раз и лопнуло?- Поинтересовалась я на всякий случай.
“Да, бывает, когда жарко очень, или едешь быстро”, - "успокоил" меня таксист. И страх тоненькой струйкой заполз за воротник и не хотел уже оттуда вылезать.
” Да вы уж не гоните так, все равно автобуса не видно. ”- Попыталась я вразумить водителя, со страхом всматриваясь в темноту осенней ночи, обступившей нашу машину, которая с бешеной скоростью (как мне казалось) мчалась по дороге.
“Да случаи разные на дороге бывают. ”- Продолжал водитель, пытаясь развлечь меня разговором, явно носящим какой то тайный умысел. - “Вот однажды сел ко мне мужчина. С виду обыкновенный, такой, с небольшой сумкой-пакетом. Поехали, шеф, говорит. Плачу хорошо. Ну, я и рад стараться. Клиент денежный, думаю, попался. А он все назад обора-чивается. Я тоже занервничал. И вижу, катит за нами восьмерка красная. И только я с ним хотел поделиться своими соображениями, как чувствую, он мне чем-то тупым в бок уперся и шипит, чтоб гнал быстрее, а то обоим хана будет. Вот уж где я гнал то, только тормоза свистели…… Оторвались. А потом он со мной долларами расплатился. Их у него целая сумка была. А с виду такой простой мужичок”.
“И куда же этот проклятущий автобус запропастился”, - ругалась я про себя. Еще пара таких рассказов и я как у Чехова, выскочу из машины и побегу без оглядки через все кусты, лишь бы подальше от этого странного водилы. Я опять с тоской обернулась назад: Володя спал, запрокинув голову, и Галина спала, уткнувшись головой в сумку, что стояла на коленях, и вероятно из-за шума мотора они ничего не слышали. А вот если бы я была одна? Я представила, как я выскакиваю из машины и бегу в неизвестном мне направлении, а вдоль дороги чернеет осенний неприветливый лес и кругом ни огонька, ни живой души. Жуть. А водитель побежал бы в другую сторону с испугу.
“А может быть автобус поехал окружным путем - через Гаврилов-Ям? Вы не знаете? ”- прервал мои видения шеф. Откуда я могла знать, если пять лет собиралась к сестре в гости и вот только сейчас собралась. А в слух обрадованно сказала: ”А вы знаете, точно, автобус ездит через Гаврилов-Ям. Давайте не будем его больше догонять. Я плачу “штуку” и мы спокойно едем до Иванова. Идет?”
Такой разговор шефу явно уже нравился.
“Да уж деваться и мне и вам не куда в этой темнотище. Да, и Гаврилов-Ям, вон там, смотрите, светит огнями. Мы в него заезжать не будет”.
Я кивнула головой. “Только вы уж теперь потихоньку поезжайте, ладно ? ” - попросила я.
Теперь мы ехали осторожно. Водитель разговорился еще больше, но тема была уже другой. Он вспомнил много случаев, когда подвозил артистов. Вот, например, Мухомора из кинофильма “Менты”, который очень обижается, что никто не помнит его фамилию, а она у него совсем простая – Кузнецов. Еще он вспомнил, как подвозил Валерия Леонтьева, Добрынина. Мы вспомнили все последние кинофильмы, и перешли на книги. Оказалось, что мы оба любим читать книги Марининой.
Скорость была небольшая, но, всматриваясь в приближающиеся огни города, я с удивлением отметила, как же быстро пролетело время на этом остатке пути, а ведь ехали мы тихонько.
Таксист тоже не хотел с нами расставаться, и был так любезен, что подвез к автобусной остановке у нашего дома. Мы вывалились из машины, размяли затекшие ноги. На часах было только восемь часов вечера.
Да, идут года, меняется вид транспорта. Были лошади - стали автомобили. Но как же Антон Павлович умел так точно передать психологию всех извозчиков и их пассажиров? Одним словом, классик.
|
|